***
— Пожалуйста, ответь, — бормочет Сэм себе под нос, слушая бесконечные гудки в телефоне. — Алло? — Наконец на другом конце линии раздается голос, звучащий подозрительно вяло. — Кас? Ты что, спал? — Привет, Сэм. Нет, но у меня мало энергии, что объясняет мой утомленный голос. — Ладно. У тебя все в порядке? — Да. Просто столкнулся с некоторыми из моих бывших собратьев. Мягко говоря, они были вовсе не рады меня увидеть. — Что случилось? — Они мертвы, и давай больше не будем об этом. Как у вас, все в порядке? — Ну, происходит нечто странное, вот почему я и звоню. Ты очень далеко от нас? — Не очень. Бойсе, Айдахо. — Двенадцать часов или что-то около этого. Как думаешь, ты мог бы приехать сюда? Или ты чем-то занят? — Что случилось, Сэм? — Это касается Дина. Я… Я не знаю, как объяснить. Просто вернись домой, ладно? — Немедленно выезжаю. Мне очень недостает крыльев в данный момент. Передвигаться на машине так утомительно: долго и скучно. Я действительно поражаюсь, как вы, люди, справляетесь с этим. — Хм, Господу следовало и людей наделить крыльями? — Не неси чушь, Сэм! Я приеду утром. — Спасибо Кас, увидимся зав… Но Кастиэль уже повесил трубку.***
— Сэмми? — Голос Дина звучит так, что брат подпрыгивает на стуле. — А? — отвечает он, откашлявшись. — И? Ты нашел его? — Нашел кого? — откликается Сэм, прекрасно понимая, о чем тот спрашивает, но пытаясь выиграть время. — Сайт, чтобы заказать лицензию на заключение брака. Слушай, Сэмми, я знаю, что здесь неподходящее место, и ты все еще очень зол на меня. Наверное, еще и волнуешься, и я ценю твою братскую заботу, действительно ценю. Но, чувак, это же Детка! Ты же знаком с ней целую вечность и должен бы знать, что это вполне может произойти. Сэм не знает как ответить, не раздражая брата, и даже не потому, что он не понимает, что происходит. Еще накануне он обследовал бункер, пытаясь найти ведьмины мешочки или другие сверхъестественные артефакты, но ничего не обнаружил. Он растерян и ждет не дождется, когда появится ангел и поможет. Если бы он ничего не знал о сверхъестественном мире, то, глядя на своего брата, он мог бы поверить, что Дин действительно влюблен в свою машину. Нет, конечно он любил свою машину, но никогда не был влюблен в это. (В нее, проклятье!). Это чувство, сияющее в глазах брата, могло быть очень и очень милым, если бы было направлено на реального, живого человека. «Даже моя влюбленность в Бекки казалась более правдоподобной, чем это», — думает Сэм и передергивается. — Ну, и что скажешь? — спрашивает Дин, с нетерпением ожидая ответа. — Извини, я отвлекся. Что я должен сказать? — Чувак, серьезно? Я тут тебе душу изливаю, — стонет Дин. Словно Сэм недостаточно волнуется. — Прости, брат… Все, что захочешь. — Тогда приходи повидать ее, хорошо? Она переживает, что больше тебе не нравится. Пожалуйста, не мог бы ты прийти и успокоить ее? — уговаривает Дин, глядя очень проникновенно. — Так… Детка, то есть твоя машина, думает, что она мне больше не нравится, потому что… ты на ней женишься? — Знаю, это глупо, правда ведь? Просто успокой ее, понимаешь? — Хм… успокоить, конечно. Ну… так, что, прямо сейчас? — Ага. Не люблю, когда она нервничает, тогда она плохо спит ночью и может на следующий день закапризничать. Понимаешь, о чем я? Дин подмигивает и слегка тычет Сэма локтем под ребро. На попытку брата пошутить Сэм лишь натянуто улыбается, словно старый зануда. Все настолько дико, что он просто идет за ним и, как ни странно, молится, чтобы Импала превратилась в девушку, ждущую их в гараже. С этим он мог бы смириться. Но его старший брат собирается жениться и (Боже, пожалуйста, нет!) заниматься сексом со своим автомобилем? Это уже совсем другая ситуация. Они входят в гараж, Импала стоит там, где ей и положено быть. Хорошо это или плохо, Сэм точно не знает. Во всей своей красе. Металлическая, блестящая, сверкающая — и это все еще гребаная машина, черт побери! — Привет, Детка! — нежно шепчет Дин, трепетно поглаживая рукой капот. Интимный жест, одинаково милый и жуткий. Сэма удивляет, что он почти ждет ответа Детки. Но, естественно, она не отвечает. Она даже не посигналила в знак приветствия. «Как грубо!», — с сарказмом думает он, не решаясь произнести это вслух. — Сэмми, ты не хочешь поздороваться? — ворчит брат. — Кхм, конечно… э-э-э… Привет, Детка? Я могу ее так называть? — А как еще, Сэмми? Это ее имя. — Да, конечно, ну, да… Привет, Детка! Он пытается улыбнуться и гладит машину по кузову около багажника. — Эй! Руки убери! Тебе бы понравилось, если бы я огладил твою девушку по заднице? — рычит Дин, и неожиданно в его голосе слышна ярость. — Ой, прости! Я не… это что, ее задница? — Не остроумничай. Я не лапаю исподтишка твоих девушек, так что руки прочь от моей. И извинись! — Извини. Я больше так не буду, клянусь. Я не знал, что… лапаю, — добавляет Сэм, пытаясь казаться искренним. — В порядке. Мы знаем, что ты не имел в виду ничего такого, — успокаивается Дин, улыбаясь и мягко поглаживая капот Детки. — Ладно… значит… я все еще могу открыть дверь? — Ну… это еще один момент, о котором мы хотели с тобой поговорить. С тех пор, как мы помолвлены и все такое, нам хочется больше времени проводить наедине. Так что тебе понадобятся свои четыре колеса, Сэм. Но мы надеемся, что ты найдешь себе кого-то особенного, понимаешь? Если повезет, она будет наполовину так же необыкновенна, как и моя милая.***
Сэм не может спать, его мозг перегружен. Он ждет не дождется Кастиэля, чтобы рассказать о том, что происходит. Может быть, тот воспользуется своим ангельским рентгеном, и все выяснит. Сэм пытается заняться исследованиями в библиотеке, в то время как голубки проводят время в гараже, но слишком боится, что его застукают. Поэтому он рано уходит в свою комнату и продолжает искать в интернете хоть какую-то зацепку. К сожалению, все, что он находит, не сверхъестественного характера. Это — реальное психическое заболевание, но Сэм не хочет хоть на секунду поверить, что у Дина внезапно развилась подобная патология. Как бы то ни было, без сверхъестественного вмешательства происходящее не имеет никакого смысла. И уж в любом случае, Сэм предпочтет иметь дело с магией, нежели с психологией. — Здравствуй, Сэм. — Боже, Кас! — вздрагивает Сэм. Кастиэль косится на него, явно смущенный реакцией. — Ты попросил меня приехать, — говорит он, как будто это объясняет его внезапное присутствие в комнате Сэма. — Да, да, знаю. Это просто… я думал, что ты войдешь через дверь. — Но я так и сделал, ты просто не… — Хорошо, не волнуйся, Кас, все в порядке, — устало отвечает Сэм. — Отлично! Так что случилось с Дином? — Тебе сначала лучше присесть. — Мне не нужно… — Кас, черт подери, ты можешь сесть? У меня шея затекла. Кастиэль был человеком не так долго, но за это время успел научиться некоторым вещам, таким, как умение поставить себя на место другого. Также он открыл для себя сарказм и почти воспользовался своим умением на замечание Сэма о шее. Но, увидев, каким изможденным выглядит друг, его сочувствие победило и он решает, что время для острот неподходящее. Он послушно садится на кровать с извиняющейся улыбкой на лице. — Хорошо. Так… Ладно… Слушай… Дело в том, что Дин женится. — Сэм запинается, с выражением «пожалуйста-не-бей-меня» на лице. Кастиэль в замешательстве. Сначала из-за настроения Сэма. А потом уже от самой новости. Женится? На ком? Поэтому он озвучивает свой вопрос. — Вот именно, Кас. Он сочетается браком не с кем-то, а с чем-то... — Чем? — Вот именно. — Нет, я имею в виду… Что ты под этим подразумеваешь? — Ох… Дин не хочет женится на человеке, он хочет жениться… на чем-то. — М-да... И ты, конечно, этого не одобряешь. Я не понимаю, что тут неотложного, — вздыхает Кастиэль, надеясь что Сэм не видит, как он не обиделся, что этим чем-то, возможно, может быть он сам. И надеясь, что тот не замечает, как не ревнует он к новой «невесте» Дина. — Но Кас... — Я уверен, что ты и раньше встречал пары, состоящие из людей и сверхъестественных существ. Нет закона, запрещающего это. В глубине души Кастиэль убежден в этом, но не Сэм, что ж... Бог был не согласен с нефилимами еще в те времена... что с того? Значило ли это, что обычный мужчина и мужчина-сосуд не могли когда-либо произвести на свет ребенка. Или не значило? — Нет... Когда я говорю «что-то», я не имею в виду нечеловеческое существо. Я имею в виду объект. Дин хочет жениться на Детке. — На Импале? — Да! — Но почему? — Откуда мне знать. Должно быть, заклинание или что-то в этом роде, но я пока ничего не нашел. Плюс он очень чувствителен насчет этого. Ты же помнишь, как он носится со своей Деткой? — Конечно. — А теперь представь: он думает, что он в нее влюблен. — Отец, спаси нас всех, — соглашается Кас.***
Когда Дин является на кухню за своим утренним кофе, Кастиэль сидит за столом и читает книгу. Как только Дин замечает его, то расплывается в улыбке. — О, привет, Кас! Ты когда приехал? Останешься ненадолго? У меня отличные новости. Мне надо тебя кое о чем спросить. Ты Сэмми видел? Кастиэль почти испуган видом и голосом своего обычно гораздо более спокойного друга. С ним действительно что-то не так, но это не похоже на действие какого-либо проклятия. В любом случае, не такого, которое он мог бы увидеть после быстрого сканирования. — Ау, Кас, ты меня слушаешь? Это очень важно, знаешь ли. Я пытаюсь сказать тебе, что женюсь. — Прости, мне показалось, я услышал что-то по ангельскому радио, — врет он, радуясь, что может воспользоваться этой отмазкой. — Ты женишься? — Ага. — О! И кто же эта счастливица? Он умудряется не заикаться и не покраснеть, потому что, знаете, его это не так уж и волнует. — Единственная возлюбленная, которая всегда была рядом со мной. Детка, — отвечает Дин, сияя широкой улыбкой на лице. В его глазах мерцают миллионы звезд — таким Кастиэль его никогда не видел. У Дина мечтательный взгляд, совсем как в фильмах, которые Сэм заставляет смотреть Каса. Это отвратительно, конечно, потому что противоестественно. А не потому, что вызывает другие чувства, например, ревность, обиду за предательство или сожаление. — Должен признаться, Дин, я не думаю, что когда-либо слышал о таком благословенном союзе. — Кастиэль говорит осторожно, помня предупреждение Сэма о чувствительности Дина к этой теме. — Это правда, такую любовь не каждый день встретишь. Но мы уже так долго вместе. Думаю, что это просто следующий логический шаг. — Понимаю. Но меня кое-что удивляет. Например, ты так привязан к телесному, Дин, и как это получается у тебя с маш… Деткой? — Господи, Кас! Не слишком ли личный вопрос? Не то, чтобы это было вообще твоим делом, но у нас все получается. У нас все работает, и это единственное, что тебе надо знать, усек? — Прости. Просто мне любопытно. Я ангел и до недавнего времени был девственником, поэтому… — Ладно, я понял. Просто предпочитаю сохранить это в тайне, ясно? — говорит Дин, и на его щеках появляется легкий румянец. — Достаточно ясно. Кастиэль надеется, что Дин закончил с объявлениями. Ему нужно увидеть машину и убедиться, что она заражена. Он может без проблем отправиться туда и самостоятельно, но не хочет оставлять своего друга, пока тот не выскажется. К сожалению, похоже на то что ему еще есть много что сказать. — Так ты хотел меня о чем-то спросить? — говорит Кастиэль, в надежде ускорить процесс. — О, да! Понимаешь, я попросил Сэмми заказать брачную лицензию по интернету. Но мне еще нужен друг жениха. Ты мой лучший друг, единственный, кроме Сэма, кого я вообще когда-либо мог попросить о чем-то таком. Ну, что скажешь? Где-то в темном углу ангельской души существует воображаемый Дин, только что попросивший воображаемого Кастиэля выйти за него замуж. И, естественно, воображаемый Кастиэль говорит “да” и они, счастливые, обнимаются и целуются, и… — Кас? — Низкий голос Дина резко вырывает его из мира свадебных грез. — Конечно, Дин. Прости, ты застал меня врасплох. Я польщен, что ты меня об этом попросил, — наконец отвечает Кастиэль, пытаясь выдавить из себя самую лучшую улыбку в сложившейся ситуации. Дин настолько обрадован ответом друга, что буквально запрыгивает на него и чуть не вышибает дух медвежьими объятиями. Ну, не совсем вышибает, Кас все же еще ангел, но Дин сжимает изо всех сил. — Спасибо, Кас, ты - лучший! Хочешь взглянуть на невесту? — Ну, я же знаю, кто она. — Давай, она будет рада, давненько тебя не видела. А, должен тебе еще кое-что сказать, и Сэмми уже в курсе. Когда мы поженимся, то будем верны друг другу. Поэтому ты не сможешь ездить с нами, но у тебя теперь есть машина, поэтому… Кстати, как у тебя с этим? — спрашивает Дин. — Все в порядке, спасибо. Не волнуйся, я не буду вмешиваться в ваши отношения. Я бы никогда не посмел. — Кастиэль уже не на шутку взволнован. Ему нужно увидеть машину, немедленно! — Пойдем, мне не терпится поздравить невесту, — говорит он преувеличенно бодро. Он знает, что у него плохо получается лгать, но мог бы поклясться, что и раньше обманывал своих друзей, даже если они и называли его плохим лжецом. В данный момент он бы и сам себя не убедил. Но Дин ничего не замечает, берет его за руку и тянет в гараж. Касу даже не нужно идти в гараж, он знает, что что-то неправильно. Когда он видит Детку, то почти слепнет от света, исходящего от нее. Конечно же, Дин этого не замечает. Он быстро подходит к ней и кладет руку на крышу, лаская, словно вернувшийся домой любовник. — Ну же, Кас, подойди и поздоровайся. Но Кастиэль не двигается. Он пугается, что чуть не ослеп, но после того, как к нему возвращается зрение, то, что он видит, ужасает намного больше. Машина, которую он прекрасно знает, Детка — словно купается в ярко-розовом зареве. Это не аура и не душа, но в то же время это выглядит как симбиоз того и другого. А самое страшное то, как свечение закручивается вокруг запястья Дина, ползет вверх по его руке, топя человека в своем мерцании. — Привет, Детка! — громко говорит Кастиэль, не в силах сделать хоть один шаг по направлению к машине. Он видит, как зарево, словно услышав, сдвигается в его сторону. Видимо, оно узнает сущность Кастиэля, потому что розовый быстро темнеет, превращаясь в более насыщенный оттенок красного. Он ей не нравится. — Кас, ты мог бы хотя бы подойти. Знаешь, она не кусается, — с заметным раздражением выговаривает ему Дин. — Конечно знаю. Ведь Детка и я — друзья. Разве не так? — Он осмеливается обратиться к машине, пока осторожно идет к ней, словно она — опасное животное. Чем ближе Кастиэль подходит, тем больше волнуется мерцание, колеблясь между ярко-пурпурным и кроваво-красным. И с каждым его шагом Дина все больше поглощает пылающая аура автомобиля. У Кастиэля только одно желание: оттолкнуть своего друга в сторону и уничтожить машину. Но даже если бы Дин не был заколдован, то все равно не позволил бы этому случиться. — Я не знаю, что происходит, Кас. Думаю, тебе лучше уйти. Она очень расстроена. — Хорошо. Прости, что огорчил тебя, Детка. Желаю вам обоим всего наилучшего, — выдавливает он, удивляясь, как нашел на это силы. Кастиэль с облегчением отворачивается и почти бегом устремляется вон из гаража. Чем дальше он окажется от светящейся машины и ее воркующего дружка, тем лучше он будет себя чувствовать. Ему нужно найти Сэма.***
— Что ты имеешь в виду “в нее вселился призрак”? — Сэму аж перехватывает дыхание от такой новости. Они отправляются в город, чтобы поговорить спокойно и пообедать в любимой закусочной. — Что в нее вселился призрак, — отвечает Кастиэль, нахмурив брови. — Хорошо, но как? — Ну, это я пока не выяснил. У сущности нет обычной ауры духа. — Неодушевленные предметы могут иметь душу? — Сэм, не задавай дурацких вопросов. Конечно, не могут, — фыркает Кастиэль. — Не огрызайся на меня. Я точно так же напуган, как и ты. — Да неужели? Ты помирился с братом? — Это… Это не взаимосвязано. Но он все еще мой брат. — Ну, это ты так считаешь. В любом случае, если речь идет о душах и неодушевленных предметах — нет, это невозможно. Но это не значит, что неодушевленные предметы не могут быть одержимы. — Как Детка. — Именно. Кроме того, я раньше встречал одержимые предметы, но ничего похожего на наш случай. Нам придется исследовать это. — Конечно. Я уже пытался, но не понял даже, с чего начать. — Ты мог бы принести в гараж датчик ЭМП, чтобы… — Кас, ты серьезно? Представляешь, как Дин отреагирует на то, что я сканирую его девушку? — Извини, ты прав. Мы должны быть осторожны. Что бы ни вселилось в машину — по-моему, оно узнало меня или почувствовало, что я из себя представляю. И я не нравлюсь этой сущности. — Она пыталась навредить тебе? — Нет, но по всей видимости, она может общаться с Дином, делиться с ним своими чувствами или что-то в этом роде. Она обвивается вокруг Дина, как только он оказывается рядом. — Машина обвивается… — Сэм, ты серьезно? — Ой, ты имеешь в виду духа! Кастиэль не имеет ни малейшего желания отвечать, но все же кивает. — Нам нужно заставить Дина покинуть бункер и осмотреть машину, — говорит Кастиэль, решая попробовать установить контакт с сущностью, вселившейся в Детку, или хотя бы попытаться определить, что это такое. — Я более чем уверен, что Дин от нее теперь никуда. — Не знаю, может сходите погулять или еще куда-нибудь? — Ты что, Дина не знаешь? — Мы же не можем похитить его… Или можем? — полушутя спрашивает Кастиэль. — Ну, это один из вариантов. Или ты мог бы, ну, ты знаешь, — предлагает Сэм, поднося два пальца ко лбу. — Естественно, я могу. Тогда у нас будет достаточно времени, чтобы проверить машину. — Отлично. Когда мы это сделаем? — Как только вернемся обратно. Я не знаю, что эта штука могла уже с ним сотворить.***
Когда они возвращаются в бункер, Сэм зовет брата, надеясь, что тот не уехал на романтическую прогулку со своей “невестой”. Он с облегчением слышит голос брата. — Извините, я был занят со своей девушкой, — признается Дин, присоединяясь к ним в библиотеке, растрепанный, раскрасневшийся и вспотевший. Кастиэль и Сэм встревоженно и смущенно переглядываются. Нет. Дин же не мог. Это невозможно, или? И в этот момент Сэм замечает черный мазок у рта Дина. — О-о, Дин, — выдыхает он, сердце колотится. — Что? — У тебя тут грязь, — говорит Кастиэль, показывая на себе. Дин вытирает лицо рукой и смотрит на ладонь. На пальцах остается темный след от моторного масла. — Упс, — краснеет он. — Простите, парни. Вас не было, и мы… Ну, мы вроде как немного увлеклись, — добавляет он с глуповатой улыбкой. Даже если в этот момент Кастиэлю и хочется сдавить другу глотку, вместо этого он быстро подносит два пальца к его виску, погружая в сон без сновидений. Сэм ловит тело брата до того, как оно падает на пол, и они относят его в спальню. Он должен проспать несколько часов. — Он совсем плох. — Сэм проводит рукой по лицу, пытаясь не начать нести чушь. — Знаю. Я бы предпочел не думать об этом. Давай проследим за тем, чтобы это больше не повторилось. — Конечно. Они пробираются в гараж, вооружившись солью и железным прутом. На всякий случай, если Кастиэлю не удастся ничего сделать против неизвестной сущности — чем бы она ни была. Детка стоит на своем обычном месте. Рядом лежит тонкий коврик для йоги, погасшие свечи, стандартная упаковка на шесть банок пива, в которой трех не хватает. Это должно было быть очень романтично. — О, Боже. — Именно. — И что теперь? Ты все еще видишь это? — спрашивает Сэм Кастиэля, пытаясь не думать об очень тревожащих подробностях интимной жизни брата. — Да… И оно явно не радо нас видеть. Сэм не может видеть свечение — оно такое же, как и раньше, но его настроение уже вовсе не теплое и любящее. Если бы Дин стоял рядом с Деткой, то всполохи были бы розового и красных тонов, теперь они потемнели настолько, что сложно различить цвета. Они темнеют до иссиня-фиолетового, красного, оранжевого и синего, переливаясь от тонких оттенков до глубокого черного. Оно в бешенстве. «Уходите! Дин! На помощь!» — внезапно слышит Кастиэль. Скорее, он чувствует слова, исходящие от вещи, нежели слышит их, ведь у вещей нет голоса. «Назови себя!» — думает он как можно отчетливее, пытаясь послать мысль в ответ. Сэм поворачивается к Кастиэлю и видит, что тот словно играет в гляделки с автомобилем. Несомненно, они общаются. Чтобы занять себя, он включает датчик ЭМП и направляет на машину; все лампочки ярко вспыхивают и аппарат начинает дымиться у него в руках. «Я — Детка!» — кричит в ответ эфемерная сущность. «Я знаю Детку, и она — не ты. Ты — что-то, вселившееся в нее. Что ты такое?» — снова спрашивает Кастиэль еще более ровным тоном. Он видит, как светящаяся сущность колеблется. «Я — Детка! Так называет меня Дин. Дин любит меня. Я люблю Дина.» «Чем ты была раньше?» — повторяет вопрос Кастиэль, подходя ближе. «Я никогда не была чем-либо еще. Я всегда была Деткой. И я всегда любила Дина. Скажи мне, где он.» Кастиэль видит, как мерцание становится чуть светлее. Цвета все еще приглушены, но сквозь них проступает чуть больше света. Кастиэль пользуется моментом и подходит чуть ближе, надеясь, воспользоваться шансом и использовать свою благодать, чтобы успокоить эту сущность. «Что ты такое?» — в этот раз мягче переспрашивает он. «Я — Шевроле Импала 1967 года выпуска. Меня зовут Детка. Дин любит меня. Где он?» «Ты помнишь, кто был раньше твоим владельцем?» «О чем ты?» «Перед тем, как ты стала Импалой Дина, кто владел тобой? Ты это помнишь?» «Мной никто никогда не владел. Я всегда была только с Дином. Почему он не с вами?» «И как давно ты с Дином?» «С тех пор, как себя помню. Скажи мне, где Дин!» Наконец Кастиэль оказывается около машины и глубоко вдыхает, прежде чем положить ладонь на капот. Он только и успевает, что чуть сконцентрировать свою благодать, прежде чем оказывается жестоко отброшенным к противоположной стене, удачно приземлившись на пустом месте для парковки. — Кас! — кричит Сэм, подбегая к нему. — Не подходи близко к машине, Сэм. — Я к ней вообще никогда больше не подойду. Эта гребаная сучка послала тебя в полет, Кас! — Это была не машина. — Знаю, но я не вижу того, что видишь ты, и для меня это все еще машина. — Давай уберемся отсюда. С меня довольно.***
Дин все еще спит, пока его брат и лучший друг сидят в библиотеке и пытаются найти любую возможную информацию о призраках. — Но я не чувствовал холода, и то, что ты описываешь, не похоже на типичного призрака, — пытается спорить Сэм. — Это не классический призрак. Когда я коснулся его своей благодатью, то не смог почувствовать ничего, даже отдаленно напоминающего приведение. Не в обычном понимании, в любом случае. — Что ты имеешь в виду? — Ну, во-первых, не похоже, что оно вообще когда-либо было живым существом. Не Детка, но то, что ею завладело. Значит, это не ваш типичный случай «давай-посолим-и-сожжем-кости». — Значит, это не призрак. — Да нет, самое странное во всем этом, что как раз он и есть. То, что я увидел в гараже, окутывающее машину — своего рода сущность с аурой-душой. Но, кажется, у нее нет собственной формы, ни человеческой, ни сверхъестественной. Она действительно уверена, что является Деткой. — Ну и что? Только не говори мне, что мы должны посыпать солью и сжечь Детку. Потому что… — Ну, нет. И даже не мечтай. В любом случае проблема не в машине, а в сущности, вселившейся в нее. Как только мы выясним что это такое, то сможем избавиться. — Есть идеи? — Пока нет, единственное, что я могу сказать, что оно новое. Новорожденное нечто. Когда Дин начал себя так вести? — Откровенно говоря, не знаю. В последнее время каждый из нас занимается своими делами, — отвечает Сэм, уткнувшись взглядом в экран компьютера, стоящего перед ним. — Думаю, мы толком не разговаривали четыре или пять дней. Кастиэль вздыхает и качает головой. — Вам, парни, нужно взять себя в руки. Обоим, — добавляет Кастиэль, замечая, что Сэм уже готов начать спорить. — Так что, мы ищем новорожденного призрака? Может проверить умерших детей или что-то в этом роде? — Конечно нет. Когда я сказал “новый”, я имел в виду, что он никогда не был человеком. — Как такое вообще возможно? — Я не знаю, Сэм. Действительно не знаю. Они продолжают исследования, пока, покряхтывая, не входит Дин. — Что со мной произошло? — Не знаю, ты, типа, просто вырубился, — отвечает Сэм. — Я убедился, что с тобой все в порядке, ты просто заснул, — с улыбкой добавляет Кастиэль. — Чувствую себя дерьмово, словно у меня похмелье. Я пил? — Не знаю. Но ты не выглядел пьяным, когда мы вернулись. Дин со стонами тащится на кухню, вероятно, в поисках кофе. — Кас, кажется, я что-то нашел, — шепчет Сэм, держа в поле зрения дверь в библиотеку. — Что? — Ты когда-нибудь слышал об искусственных призраках? — Как они могут быть искусственными? — Прочти это, — говорит Сэм, поворачивая компьютер так, чтобы Кастиэль мог видеть экран. Сэм напрягается, слыша шаги брата, выходящего из кухни, но, к счастью, тот направляется не в библиотеку, а в сторону гаража, и он расслабляется. Он думает, что им нужно все собрать и перенести к нему в спальню. — Кас, давай возьмем книги и компьютер в мою комнату, я чувствую себя здесь очень неуютно. Если он вернется и увидит все это, у нас будут проблемы. Они успевают перенести все в комнату Сэма, когда слышат громкие шаги Дина, приближающегося к двери. Он не утруждает себя стуком, а просто вламывается в комнату. — Какого хрена вы сделали Детке? — орет он. — Что? Ничего. О чем ты? — Она вся на нервах и трясется от страха. Что, черт возьми, вы ей сказали? — Ничего! — Она сказала мне, что вы, парни, были в гараже! Я знаю, она не стала бы лгать мне. Сэм и Кастиэль переглядываются, не зная, как разрулить эту ситуацию. Конечно Дин прав: они были в гараже и разговаривали с “Деткой”. — Это моя вина, Дин! — ляпает Сэм. Их отношения и так напряжены, вряд ли это сделает их еще хуже. — Что ты сделал? — Ничего. Мы с Касом пошли в гараж посмотреть на машины и, может, выбрать себе одну, понимаешь? — Это бы ее не испугало. Сэм смотрит на брата, а потом переводит взгляд на Кастиэля, с интересом наблюдающего за Дином. У него появляется идея, но он не может заранее предупредить ангела, поэтому рискует, надеясь, что тот ему подыграет. — Ну, я забыл, что она там, и спросил Кастиэля, все ли у него в порядке после того, как он узнал, что ты женишься. Наверное, она услышала наш разговор. Боковым зрением он видит, что Кастиэль колеблется, и молится про себя, чтобы тот не начал отнекиваться. Что же до Кастиэля — слова Сэма вонзаются ножом в его сердце. Он понимает, почему Сэм сказал это, и чувствует, что должен подтвердить слова друга. Даже если сам бы не признался. Никогда. — А ему-то какое дело? — спрашивает Дин, с подозрением прищурившись. — Наверное, по той простой причине, что я думал, ты хочешь, чтобы я женился на вас обоих? Дин и Кастиэль уставляются друг на друга широко раскрыв глаза. Кастиэль сжимает губы, не зная, как ему реагировать, а Дин просто начинает хохотать, запрокинув голову и хватаясь за живот. «Это совсем не смешно», — думает Кастиэль, не желая признавать, как оскорбительна для него реакция Дина. — Прекращай, Дин. Это не смешно, — выговаривает Сэм брату. — Очень смешно, — удается выговорить Дину между приступами смеха. — Почему? — спрашивает разозленный Кастиэль. — Кас, ты же ангел. Свет, смысл и все такое. И еще ты мужик. И тебя никогда нет рядом. — Его смех стихает очень быстро. — Понятно. Значит, тебя больше привлекает интимность с бесполым, бездушным, неживым, холодным металлическим объектом, чем допустить мысль, что ты можешь любить живую сущность, заключенную в мужское тело? Тогда наслаждайся жизнью с ней. Братья остолбенело смотрят на дверь, оставшуюся открытой после поспешного побега Кастиэля. Через пару минут Сэм с беспокойством переводит взгляд на Дина, пытаясь определить, насколько тот зол. Как ни странно, Дин просто продолжает смотреть на дверь в глубокой задумчивости. — Я не знал, — наконец говорит он, не спуская глаз с того места, где стоял Кастиэль. — Ты не единственный, — выдавливает Сэм, несмотря на то, что сам он был не до конца уверен. — Твою ж мать, — бормочет Дин, прежде чем покинуть комнату.***
Около часа Сэм собирается с духом, чтобы пойти искать Кастиэля. Найти его, тоскующего в собственной комнате, несложно. В действительности, Касу, сидящему в углу, не нужен свет, чтобы видеть, но его отсутствие подчеркивает мрачность настроения. Сэм останавливается в дверях, не зная, стоит ему войти или нет. Он уже открывает рот, чтобы заговорить, когда свет зажигается. — Откуда ты знаешь? — спрашивает Кастиэль, не глядя на Сэма. — Я не знал. Вернее, не был уверен. Прости меня, это просто догадка, — говорит Сэм, входя и приближаясь к кровати. — Теперь любые предостережения насчет машины он будет воспринимать как ревность. Мои, в любом случае. — Он знает, что ты бы так не поступил. — Неужели? Он прекрасно знает, что Импала — машина, но для него абсолютно естественно быть с ней в отношениях. Пока мы не избавимся от того, что завладело Деткой, мы ничего не можем сделать. Оно имеет слишком большую власть над Дином. — Мы найдем выход, обещаю. — Сэм неуверенно улыбается и кладет руку на плечо друга. — Итак, что насчет искусственного призрака, о котором ты мне недавно рассказывал? — спрашивает Кастиэль, пытаясь отвлечься от собственного разбитого сердца. — Ах, да. Я прочитал, что призраки могут быть созданы намеренно. — Это нелепо. — Я тоже так подумал, но вот что еще удалось найти. Были исследования на эту тему и, видимо, им удалось создать полностью выдуманные сущности или призраков. Их имена, истории, собственно дух, все. Похоже, что несколько людей участвовали в спиритическом сеансе, вместе пытались создать несуществующего призрака, и, вуаля, он просто появился. — Я сомневаюсь, чтобы Дин принимал участие в таком. — Нет, я знаю. Я не говорю, что в нашем случае это произошло именно так, но в последнее время Дину плохо. — Рад, что ты заметил, — усмехнулся Кастиэль. — Ладно, слушай, между нами есть проблемы. Но это не значит, что я не забочусь о нем. — Я знаю. Но ведь ясно, что это на него сильно влияет, если он создал себе призрака. — Считаешь, что это вообще возможно? — Не знаю. Если и есть что-то, то это не призрак. Это нечто совершенно иное. — Хорошо… чтобы это ни было, как ты думаешь, что мы будем с этим делать? — Наверное нам стоит побольше почитать на эту тему, но боюсь, если Дин был создателем этой штуки, то только он сможет и избавиться от нее. — Ох… это было бы… полным дерьмом, — бормочет Сэм. — Действительно… было бы…***
Дин больше не возвращается в комнату Сэма, и они с Кастиэлем могут свободно заниматься исследованиями дальше. Даже когда Сэм, не спавший накануне всю ночь, падает носом в книгу, Кастиэль продолжает читать, сверяя факты в интернете с книгами и своими (довольно обширными) знаниями. Все указывает на то, что Сэм назвал искусственным призраком. Но информация ненадежна и очень скудна. Кастиэль может попробовать уничтожить сущность своей ангельской силой. Но, к сожалению, если Дин создал это, то оно вернется, пока Дин не решит сам избавиться от него. Он сомневается, что даже если наладить отношения между братьями, это сможет помочь. Потому что совершенно ясно: оно было создано из боли, грусти и одиночества. Это было реакцией Дина на одиночество. Дин потерял уже столько близких людей, что, если он потеряет еще и Сэма, то просто не выживет. Следовательно, его привязанность к Детке — единственная постоянная константа в его жизни. Ангел думает о том, как он может попытаться вернуть краски в жизнь друга. Конечно, примирение с братом остается самым очевидным способом. Но, будет ли этого достаточно? Должен ли он попытаться убедить Чарли вернуться из страны Оз? Или найти Брэйденов и вернуть их в жизнь Дина. Или кого-то еще. Он может попытаться поговорить с Дином, может быть, есть кто-то, кого он хочет видеть рядом с собой — старая подружка или даже Бенни, Кастиэлю уже все равно. Он просто хочет избавиться от этой штуки, совершенно очевидно паразитирующей на его друге. Он осторожно закрывает крышку ноутбука, чтобы не разбудить Сэма, и выходит из комнаты. Ему нужно подышать свежим воздухом, он чувствует себя пойманным, стены давят на него. Он снова вспоминает о своих крыльях и как он по ним скучает. Полет делает его счастливым, он снова ощутил бы свободу — метафорически он бы снова смог дышать. Он бы полетел высоко и далеко, пытаясь забыть все, связанное с Дином Винчестером, пусть хоть и на пару часов. Кастиэль настолько погружен в себя, что, открывая дверь, не слышит Дина, окликающего его сзади. На улице полночь, но ему все равно. Все, что ему нужно — иллюзия пространства. Он ложится на капот своей машины и смотрит вверх, убедившись, что ничто не закрывает ему обзор. Ни бункер, ни верхушки деревьев, ни столбы и провода, ничто не мешает ему видеть Отца его небесный дивный гобелен. Кастиэль слышит приближающиеся шаги по гравийной дорожке, но не поворачивает головы. Он знает, кто это, и он честно не знает, что сказать ему прямо сейчас. Не после его недавней вспышки. Может быть, он идет, чтобы попросить его уехать после того, что он сказал о его машине… невесте. — Я думал, что ты уезжаешь, — говорит Дин, подойдя поближе. — Я уеду, если ты этого хочешь, — отвечает Кастиэль, не смотря на него. — Нет! Черт! Я не это имел в виду. Я… я рад, что ты не уезжаешь. — Даже после того, что я наговорил о ней? — Слушай, чувак… Я не знаю, клянусь. Я просто подумал, что Сэм ведет себя как придурок. Кастиэль громко вздыхает. Но это не помогает, он снова чувствует себя, словно запертый в бункере. И еще хуже — машина немного проседает, и он чувствует тепло тела Дина, легшего рядом. — Подвинься! — бурчит Дин, решив, по всей видимости, составить Касу компанию. Кас подчиняется, убедившись, что он отодвинулся достаточно далеко, чтобы не чувствовать тепло друга. Даже если это было единственное, чего он действительно хотел. Даже если Дин это и замечает, он не комментирует. Их отношения находятся в странной точке, поэтому лучше не раздражаться. — Поговори со мной, Кас, — просит Дин через некоторое время, уставившись в небо над головой. — Я не знаю, что ты хочешь услышать от меня, Дин. — Почему ты никогда ничего не говорил? — О чем? О моих чувствах к тебе? Какой в этом смысл? — А как насчет того, что я чувствовал то же самое? — Я знаю, что это не так, Дин. Все в порядке, я смирился с этим. — Не тебе рассуждать о том, что я чувствую, Кас! — рычит Дин. — Знаю, прости. Хорошо, тогда… ты? — спрашивает ангел, наконец поворачиваясь и смотря на Дина. — Я… возможно раньше… но сейчас… сейчас Детка, понимаешь? — бормочет Дин, не глядя на своего друга. — Конечно. Так ты говоришь, что я опоздал? — Кас, я… В этот момент ангел решает, что с него хватит. Тупая Импала, тупые, ссорящиеся братья, его глупые чувства, его тупой лучший друг, который вот так запросто признался, что мог бы полюбить его, если бы он открылся пораньше. Поэтому он просто обхватывает пальцами лицо Дина, поворачивая к себе, и обрушивается на его губы поцелуем. Первое, о чем думает Кастиэль: он окончательно все портит. Губы Дина не отвечают, оба не двигаются, лишь соприкасаясь ртами. Миллионы мыслей проносятся в голове Каса, но лишь одна звучит громче, чем остальные. Она проста, как молитва, повторяющаяся снова и снова. «Будь моим! Пожалуйста, будь моим! Пожалуйста!» И вот тогда в горле Дина рождается глубокий рык, и его губы начинают двигаться. Он робок, и губы дрожат, но все же двигаются. Кастиэль отвечает как может, следуя за ним. Он слегка прикусывает и посасывает. Кончики языков встречаются, но не проникают в рот друг другу. Это сладко. Как приветствие и прощание в одном флаконе. Дин отодвигается первым, и Кастиэлю приходится контролировать себя, чтобы не тянуться за его губами. Дин кладет ладонь на щетинистую щеку друга и грустно улыбается. — Мне так жаль, Кас… Действительно жаль, — говорит он, прежде чем встать с машины и скрыться в доме. — И мне тоже… — выдыхает в небеса Кастиэль.***
Сэм тревожится, увидев Кастиэля утром в библиотеке. Его друг выглядит хуже, чем предыдущим вечером, и, честно сказать, он не может понять, что так негативно на него повлияло. — Кас? — спрашивает он. — Все в порядке? — А ты как думаешь, Сэм? Конечно, нет! — выплевывает ангел. — Ох, ладно. Может, поделишься, что неправильно? — Ты — неправ! — рычит ангел, сверкая глазами. — Ты неправ, твой брат неправ, я ошибся, все ошиблись. Как ты этого не видишь? Сэм в недоумении. По большому счету он видит Кастиэля всегда собранным и невозмутимым. В ангельской сущности тот никогда не показывает свой темперамент. — Хорошо, ты прав. Мы… ошиблись. Но что случилось между прошлой ночью и сегодняшним утром, отчего ты… — Сошел с ума? Ты это собирался сказать, Сэм? — Конечно нет… Кас, что происходит? — Я поцеловал твоего брата и был отвергнут, вот что случилось. Я посмел думать, что живой человек, любящий его, может помочь, но… Я ошибался. Я опоздал, Сэм. — Опоздал? Опоздал для чего? — Дин сказал, что я опоздал. Теперь у него Детка. — Ох, Кас… Мне так жаль. — И правильно, что жаль. Это твоя вина! — Что? — Я знаю, что ты сказал ему. Ты бросил его, Сэм! — А как насчет тебя, Кас? Где был ты? — Он не хочет меня, он хочет тебя. Всегда был ты! — Ты что, не понимаешь, что проблема именно в этом? Мы не должны быть настолько зависимы друг от друга, это ненормально. — Он вырастил тебя, Сэм! — Ну, в какой-то момент дети должны покидать гнездо. — Тогда что ты все еще здесь делаешь, Сэмми? — раздается за спинами Сэма и Кастиэля. Они настолько увлеклись спором, что даже не слышат, как подходит Дин. Скрестив руки на груди, он смотрит на обоих с горьким выражением на лице. Когда его брат не отвечает, он продолжает. — Что, парни, ругаетесь из-за меня? — зло спрашивает он, несмотря на юмор в голосе. — Нет, Дин, это не… — начинает Сэм. — Заткнись к дьяволу! А теперь вы, оба, послушайте меня. Я все недоумевал, что за дрянь укусила вас в жопы, но теперь я знаю точно. Это обычная, чистая зависть. Я наконец-то нашел свое счастье, но, кажется, никто из вас не может с этим смириться. Но я НЕ дам вам уничтожить это, слышите? Если вы не можете радоваться за меня, за нас, тогда вам лучше убраться отсюда и никогда больше не возвращаться. Я найду кого-то другого, чтобы отпраздновать свадьбу, и найду другого свидетеля. Сэм и Кастиэль в панике смотрят друг на друга. Им срочно надо что-то сделать, иначе они потеряют Дина навсегда. Кастиэль поворачивается к нему, качая головой и мягко улыбаясь. — Конечно, Дин. Прости. Пожалуйста, пойми, что поначалу я злился на Детку, ведь у нее будешь ты. Дин проглатывает слова Кастиэля, но не двигается и ничего не отвечает. Кастиэль делает шаг вперед, приближаясь к Дину. — Я сделаю для тебя все, ты ведь знаешь. Пожалуйста, прости меня. И я с удовольствием буду твоим свидетелем, если ты мне позволишь, — продолжает он, подходя еще ближе. — Только если ты поклянешься, что смиришься с Деткой. — Да, Дин, я клянусь. — Кастиэль знает, что клясться грешно, особенно если ты не собираешься ее исполнять, но это необходимо. Это дает ему возможность приблизиться к Дину и распахнуть руки, предлагая дружеское объятие. — Перемирие? — спрашивает он, все еще улыбаясь. Сэм словно загипнотизирован разворачивающимся перед ним действием. Кастиэль разговаривает с его братом так мягко, подходя все ближе и ближе, предлагая ему обняться, и Дин соглашается, ни секунды не сомневаясь. Кас снова вырубает Дина касанием пальцев и ловит его обмякшее тело прежде, чем оно падает на пол. — Сэм, помоги мне. У вас есть веревки или наручники? Чтобы связать его. — Ну… Мы довольно рано научились освобождаться из пут, поэтому надолго ты его не удержишь. Но у нас есть подземелье. Кроули пропал, так что… — Нам нужно что-то быстро придумать, чтобы он не смог вырваться, — отвечает Кастиэль, взваливая Дина на плечо словно мешок с картошкой. — Ты ведь знаешь, насколько он разозлится? — Конечно. Но в данный момент у нас нет выбора. — Знаю. Сэм идет за Кастиэлем с его ношей (во многих смыслах) в пустое на данный момент подземелье. Все разрисовано различными символами, которые в состоянии удержать даже могущественных существ. Но для человека они не более эффективны, нежели полицейские наручники. — Сэм, ты можешь попробовать найти что-то типа заклинания, чтобы удержать здесь Дина? — Заклинание? — Ничего плохого, просто что-то, что помешает ему покинуть помещение. — Так ты не будешь его заковывать? — Конечно буду, по крайней мере сейчас. Но если мне придется покинуть комнату, я должен быть уверен, что он не сможет сбежать, даже если освободится от пут. Сэм лишь кивает и выходит из комнаты чтобы поискать какое-нибудь простенькое заклинание, пока Кастиэль пытается найти наиболее удобное место для Дина. Он останавливает свой выбор на старом кожаном кресле с ремнями на подлокотниках; оно удобно и больше всего подходит для проведения беседы. Лучше, чем сидеть на холодном полу или быть подвешенным к потолку. Кастиэль ненавидит необходимость насильно удерживать своего друга. Но если он и раньше полагал что Дин не хочет слышать правду, то и сейчас не станет. То, что Дин по-видимому создал, уже настолько запудрило ему мозги, что, возможно, лишь удерживая его какое-то время на расстоянии, можно попытаться немного улучшить ситуацию. Сэм быстро возвращается с заклинанием пленения. Кастиэль торопливо просматривает текст и решает, что оно эффективно и, конечно, безопасно. — Ты не должен входить в комнату, — предостерегает Кас Сэма. Он хочет убедиться, что тот понял. — Если ты войдешь после наложения заклинания, то тоже окажешься в ловушке. Я не хочу, чтобы твой брат причинил тебе боль. — Он ведь не станет, или? — О, я уверен, что станет. Он не в себе. Чем дольше он проводит время с Деткой, тем больше создание затуманивает ему мозги. — Ну, если ты уверен… но… Кас, перед тем, как я уйду… Я только хотел попросить у тебя прощения и сказать, что мне действительно жаль. — Я знаю. И мне тоже жаль, — отзывается Кастиэль, не отводя взгляда от спящего Дина. — Я хотел сказать… Мне жаль, что я все рассказал Дину. И я в некотором роде солгал. Я предполагал, что ты его любишь. Я не был уверен, но знал, где-то в глубине души. — Я слишком явно это показал. — Но я клянусь, я всегда чувствовал это и в Дине. Знаешь, я действительно думал, что вы, парни, в итоге будете вместе. — Теперь мы этого никогда не узнаем, не так ли? — вздыхает Кастиэль. — Que serà, serà*, думаю... Кастиэль выдавливает улыбку на этот фразеологизм. Он не говорит Сэму, но знает, что произойдет после. Он сделает так, что Дину станет легче, а потом он уйдет. Естественно, он останется их другом, но вместо молитвы он будет на расстоянии телефонного звонка. Если им понадобится помощь и это будет в его силах — он с радостью вернется и поможет. И это будут все его приключения с братьями Винчестерами. — Ты в порядке, Кас? — Да, Сэм, не волнуйся. — Просто… последние несколько дней ты довольно эмоционален. К тому же ты устаешь, чего с тобой раньше никогда не случалось. Я думал, ты снова стал ангелом. — Это все одолженная, или украденная благодать. Она реагирует иначе, чем моя собственная, вот и все. Боюсь, я сейчас в некотором смысле более человек. — Значит, ты испытываешь голод, усталость и… — Нет, нет, не до такой степени. Я устал немного, но быстро подзаряжусь. Я никогда не голоден, и это к лучшему, потому что знаешь, мне уже ничего не нравится на вкус. Думаю, это все больше на эмоциональном уровне. А последние дни с Дином были… эмоционально наполнены, мягко говоря. — Если бы я знал, никогда бы не раскрыл рот. — Не волнуйся об этом, Сэм. Мы с Дином в порядке, — улыбается Кастиэль. — Пожалуй, тебе пора, мне нужно приготовить заклинание прежде, чем твой брат проснется. — Конечно. Но я останусь поблизости, если можно. — Не стоит тебе все это видеть. Иди, если что, я тебе позвоню. — Ох… ну, хорошо. Осторожно, Кас. Кастиэль кивает и быстро начинает ритуал заклинания пленения. Это их последний шанс все исправить. В противном случае им придется убить Детку.***
Кастиэль переоценивает свои силы, потому что в этот раз Дин просыпается уже где-то через час, после того, как он наложил заклинание. Как опытный охотник, он уже знает, что что-то не так, еще даже не открыв глаза, и начинает пытаться освободиться из оков. — Что… Черт! Какого хрена! — бормочет он еще сонным голосом. — Здравствуй, Дин. — Кас? Что происходит? — выплевывает он в сторону ангела, наконец открыв глаза. — Пожалуйста, успокойся. Я все объясню. — Успокоиться? Я, дьявол дери, привязан к стулу. Помоги мне! — Нам необходимо поговорить, Дин. Но сначала тебе надо успокоиться. — Хрен вам, — шипит Дин, пытаясь высвободиться из кресла. Ему лишь удается накренить кресло на сторону, но Кас быстро подхватывает его, предупреждая падение. — Ты только причинишь себе боль, Дин. — Тобой завладело зло или что? Ты одержим? Кристо! — выпаливает он, но ничего не происходит. — Я все тебе объясню, но не раньше, чем ты успокоишься. — Сэмми! — вместо ответа орет Дин, убежденный, что их друг-ангел пошел вразнос или что-то в этом роде. — Он не придет. Дин, мы волновались о тебе, и есть вещи, о которых ты должен знать. Но ты не хочешь слушать. — Это из-за Детки? Мне показалось, ты сказал, что с этим все в порядке. — Я солгал. — Кас, неужели ты такой же придурок, как и остальные? — в ярости плюет он в сторону друга. — Прямо сейчас мне совершенно безразлично, что ты обо мне думаешь. Важно, чтобы ты понял, что с тобой происходит что-то не то. — Нет, не происходит. — Я не буду даже начинать с тобой спорить. Когда ты будешь готов выслушать, что я хочу тебе сказать, ты скажешь мне. Дай мне знать, если захочешь пить или почувствуешь голод. Я принесу тебе что-нибудь. — Ну, я вроде как хочу пить. Пивка бы сейчас, — смотря с вызовом, через некоторое время говорит Дин. — Я принесу тебе немного воды, если ты не против, — отвечает Кас, прежде чем покинуть комнату. Он задерживается, прекрасно зная, что Дин попытается освободиться. Он даже дает ему время, чтобы попробовать как следует. Когда он возвращается, то видит, что был прав, и впечатлен, как, кажется, легко Дин освободился. Его лицо все еще бесстрастно, он не хочет показывать свое восхищение этой непобедимостью. Он входит и ставит пластиковый кувшин, полный ледяной воды, и пластиковый стакан. И тогда он замечает мазки крови на кандалах, прикрепленных к креслу. Крови много, и всего на секунду он боится, что Дин мог бы себе и руку отгрызть, чтобы избавиться от них. — Спасибо, Кас! — слышит он голос Дина, прежде чем яркий свет ударяет по глазам. Дин использует единственное оружие, о котором они не подумали. Он эффектно отправляет Каса в полет изгоняющим сигилом. Кастиэль приходит в себя в какой-то глухомани. Ну, не совсем в глухомани, но он не сразу узнает место. Возможно, потому что бесчисленное число раз видел его с высоты полета. Большой Каньон. Замечательное место для приземления. Даже немного грустно, что у него не будет времени насладиться этим зрелищем. К счастью, мобильный Кастиэля оказался в кармане и даже почти полностью заряжен. А что еще лучше — он находится в зоне действия. Это большой плюс — приземлиться в туристическом месте. Он находит в контактах и набирает номер Сэма, немного тревожась в ожидании ответа и реакции друга. — Кас? — отвечает Сэм немного неуверенно. — Здравствуй, Сэм! — Знаешь, мог бы просто проорать мое имя или типа того. Я бы тебя услышал. — Как-то я сомневаюсь. Я в Гранд-Каньоне. — Что? — Большая дыра в земле? — Нет, я знаю, что такое Гранд-Каньон, Кас… но… как? — Я пошел взять воды для твоего брата, думая дать ему время на попытку освободиться, чтобы он убедился, что это невозможно. Когда я вернулся… — Изгоняющий сигил? — Он самый. — Кажется, я должен поздравить тебя с отлично проделанной работой! — Это сарказм, не так ли? — Немного. Так что, обратно прилететь ты не можешь? — Ты же знаешь, что нет. — Ладно, дай мне глянуть, что я могу сделать. Я перезвоню. — Спасибо, Сэм. Ожидая, Кастиэль решает, что без проблем может добраться до ближайшей смотровой площадки и просто полюбоваться работой Отца своего. Звездное небо прекрасно, но и чудеса земли, такие как это, просто великолепны. Он как раз добирается до площадки, когда раздается звонок мобильного. Его так и подмывает не отвечать на звонок, а продолжать любоваться открывшимся перед ним видом. Но он не может, поэтому отвечает, продолжая смотреть вдаль. — Ну, где ты приземлился? Звонит не Сэм, а Дин. В его голосе звучит самодовольство. — Гранд-Каньон. — Круто. Ты всегда хотел там побывать. — Да. Но не сейчас. — Что ж, это научит тебя не пытаться меня похитить. — Я тебя не похищал, Дин. Ты все еще в бункере. — Да, как раз об этом. Как мне выйти? — Ты не можешь. — Но, понимаешь ли, я хочу, в некотором роде. — Мы так еще не поговорили, Дин. И ты можешь винить лишь сам себя, что мы не делаем это прямо сейчас. — В чем твоя гребаная проблема, чувак? — выпаливает Дин уже менее спокойно. — В тебе и в том факте, что ты не видишь, насколько странен. Тебе нужно было создать призрачную сущность, чтобы быть уверенным в том, что в конечном итоге ты не останешься один. — Что ты вообще несешь, Кас? — Детка! Это — машина. Неодушевленный предмет. Но теперь она одержима и сводит тебя с ума. — Ты не прав, — рычит Дин. — К сожалению, прав. — Ты просто ревнуешь, что я выбрал ее вместо тебя. — Я заканчиваю разговор. Увидимся позже. Только подумай дважды, прежде чем снова использовать сигил, договорились? Не то, чтобы я возражал, но чем больше ты будешь его применять, тем дольше будешь оставаться там, где ты сейчас. — Да пошел ты! Кастиэль кладет трубку, не поддаваясь на откровенную провокацию Дина. Возможно, он стал немного более эмоциональным, чем раньше, но уж точно не поглупел настолько, чтобы поддаться на это. Вскоре его мобильный снова звонит, в этот раз он проверяет имя на дисплее, прежде чем ответить, и с облегчением выдыхает, увидев имя Сэма. — Привет, Сэм. — Привет, Кас. Так, вот как ты поступишь. Для начала, у тебя есть с собой хоть какое-то удостоверение личности и деньги? — Да. У меня водительские права, которые мне сделал Дин. И удостоверение ФБР. — Удостоверение ФБР не нужно. Хватит и водительских прав. Напомни, на чье они имя? И что насчет денег? — Сейчас посмотрю, — отвечает Кастиэль, роясь в черном кожаном бумажнике, который дал ему Дин. — Кастиэль Новак. И я нашел 34 доллара. — Хорошо, на туристический автобус тебе хватит. А, забудь, я воспользуюсь кредиткой, когда буду бронировать место. — Бронировать место? — Ну, тебе нужна бронь, чтобы на туристическом автобусе добраться до Флагстаффа. Там тебе придется ждать. Рейсовый оттуда идет только завтра. Понадобится почти целый день, чтобы доехать до Ньютауна, там я тебя встречу. — Ты что, хочешь сказать мне, что, грубо говоря, мне понадобится два дня, чтобы вернуться домой? — Да. — Это нелепо! — У нас нет крыльев, Кас, вот что значит быть человеком. — Но у вас есть самолеты. Почему я должен ехать на автобусе? Уверен, что добрался бы туда гораздо быстрее. — Конечно быстрее… просто… дружище, это чертовски дорого. — Ты воспользуешься своими личными деньгами? — Нет, но… — Пожалуйста, это не может занять два дня. — Хорошо, — вздыхает Сэм в трубку. — Я позвоню тебе и сообщу окончательные детали, а пока ты там, наслаждайся видами. Оттуда, где ты находишься, Каньон виден? — Смотрю прямо на него. Это нечто выдающееся, Сэм. — Даже спорить не буду. Так, там есть три точки посадки на туристический автобус. Там у тебя поблизости нет деревни или что-то вроде того? — Тут недалеко есть строения. — Прекрасно, значит ты недалеко от Масвик Лодж. Ты должен зарегистрироваться не позднее шести вечера. Я прямо сейчас бронирую тебе билет. До этого не потеряйся, ладно? — Сэм, я не ребенок. — Знаю, просто… понимаешь, время и расписание — не твой конек. — Как скажешь. Главное, удостоверься, что я вернусь на самолете. Кастиэль заканчивает разговор, чувствуя себя слегка оскорбленным. Как смеет Сэм тыкать его носом в то, что он теряется или не соблюдает время встреч. Он — ангел Господень и в конце концов старше, чем земля, по которой он ступает, старше, чем солнце и луна. Вероятно поэтому он никогда не признается никому, особенно Сэму, что почти опоздал на регистрацию, настолько был погружен в собственные мысли, уставясь на панораму перед собой. Никто никогда не узнает, что ему пришлось бежать к месту посадки в автобус, чтобы успеть вовремя.***
Когда он, почти через сутки, сходит с автобуса в Салине, штат Канзас, Сэм уже ждет его. Естественно, он берет Континетал Каса, а не Импалу, что является мудрым решением в данных обстоятельствах. — Ну, как прошел полет? — Долго, скучно, шумно… — Рад, что ты оценил мои усилия, — фыркает Сэм. — Прости, я оценил. Я просто до сих пор не понимал, насколько неприятно лететь, на самом деле не летя, понимаешь? — Понимаю. Поехали домой. — Как Дин? — Честно говоря, я его не видел. — Серьезно? — Серьезно… Один раз я почти вошел, его голос звучал так отчаянно, но потом я понял, что в этот момент он может быть наиболее опасен. — Я бы согласился. — Но… Кажется, потом он плакал. — Плакал? Дин? — Да… Ну, ты знаешь, он может выдавить из себя слезу в подходящее время, но, клянусь, я слышал, как он всхлипывает. — Сэм, поехали домой. Поездка до бункера занимает меньше двух часов, и Сэм еще не успевает остановить машину, как Кас выскакивает и мчится к двери. — Дин? — зовет он, входя в архив, но оставаясь снаружи. — Дин! — зовет громче. — Что? — Я могу войти и поговорить с тобой? Или ты меня опять куда-нибудь отправишь? — Ты такой же упертый, как и я, поэтому нет, я тебя никуда больше не отправлю. Ты сам сказал, что будешь держать меня здесь, пока мы не поговорим, так что давай. Голос Дина грубый и хриплый, словно он орал всю ночь или плакал. Видимо, сейчас ему действительно тяжело. — Прежде чем я войду, принести тебе что-нибудь поесть? Или попить? — Не-а! Я просто хочу покончить с этим. Кастиэль не готов к тому, что видит, войдя в подземелье. Дин выглядит не только уставшим, но и больным. Он явно не в состоянии строить планы побега. Обеспокоенный, Кас спешит к нему и кладет руку на липкий лоб. — Дин, в чем дело? Ты в порядке? — Конечно, нет! Я пленник в собственном доме, как ты думаешь, как я себя чувствую? — горько рассмеявшись, выдыхает Дин. — Ты провел в комнате лишь сутки, ты не должен был заболеть, Дин. — Может,это заклинание, которое ты использовал, чтобы удерживать меня здесь. — Заклинание безопасно, я в этом убедился. — А ты никогда не бываешь неправ, не так ли? — усмехается Дин, а потом морщится от боли. Кастиэль использует свою благодать, проверяя, что у Дина болит, чтобы помочь ему. Как ни странно, он ничего не находит. Это значит лишь одно. — Думаю, это отдача от твоих экспериментов, Дин. — От чего? Я не пил ничего со вчерашнего дня и не такой уж я алкоголик. Или? — добавляет Дин немного волнуясь. — Это не алкоголь, Дин. Я бы почувствовал и мог бы помочь. — Что тогда? — Детка... — Кас, да прекрати, оставь ее в покое. Она никогда тебе ничего не делала, — умоляет Дин дрожащим голосом. — Дин, я клянусь, я ничего не имею против Детки… но она и вправду одержима. — Это… невозможно… — Прости, Дин. — Ты лжешь. Кастиэль не отвечает, но садится рядом, прислонившись к стене и вытянув ноги. Он притягивает голову Дина себе на грудь и нежно гладит его по волосам, надеясь, что хоть так поможет справиться с болью. — Ты добр ко мне, но я все равно тебе не верю. — Знаю… Я просто хочу, чтобы ты немного поспал, тебе это нужно. — Мне нужна моя кровать… Мне нужна Детка… — Шшшшш… я знаю… Спи, — бормочет Кастиэль в волосы друга, осторожно прижимая пальцы к виску, чтобы заставить его забыться еще раз. Ему не очень хочется снова применять этот метод, но Дин истощен. Кастиэль думает, что хорошим знаком является то, что чем дольше Дин находится вдали от машины, тем власть ее над ним все меньше. Возможно, это лучший способ заставить его наконец понять, что происходит. — Кас? Ты в порядке? — слышит он из-за двери. — Да, Сэм, мы в порядке. Дин спит. — Ух ты, как тебе это удалось? — Сила убеждения и терпение. — Ты опять использовал наложение пальцев? — Да, — смеется Кастиэль. — Отлично. Я хочу приготовить себе сэндвич, хочешь тоже? — Нет, но, может, сделаешь один для Дина? Он, должно быть, умирает с голоду. — Конечно. Уже на подходе. — Спасибо, Сэм, — говорит он вслед ушедшему Сэму. Кастиэль снова смотрит на Дина, хотя видно не так уж много, макушка и части тела, вытянувшегося рядом с ним. Он только теперь осознает, что Дин обнял его за талию. Не вцепился, а просто положил руку, кисть расслабленно свисает с бока. Но Кастиэлю удобно, и он чувствует, что Дину удобно тоже. Он думает, что довольно эгоистичен, наслаждаясь прикосновением своего явно не здорового друга, находящегося не в себе. Но ничего не может с собой поделать и вообще — не он положил туда руку Дина. Хорошо, он положил его голову себе на грудь и гладил ее, но Дин не отодвигается. Он чувствует, как Дин дрожит в его руках, но не уверен, почему, и начинает снова гладить его по волосам. Тот перестает дрожать, но Кас продолжает, чувствуя удовлетворение от того, что он может помочь, а не быть только занудой.***
Первое, что видит Дин, проснувшись — сэндвич с ветчиной в стиле Сэма, что означает огромное количество зелени. Боже мой, в нем даже есть нашинкованная морковь. К счастью, рядом лежат чипсы со вкусом барбекю и бутылка вишневой колы, чтобы запить все это. Он настолько голоден, что даже не осматривается вокруг, прежде чем затолкать половину сандвича в рот, издав стон восторга с первым же укусом. «Ох, Сэмми, ты не забыл про соленые огурчики», — благодарно думает он. — Вкусно? — Oн почти давится, внезапно слыша голос Кастиэля. — Дьявол, Кас не пугай так людей с пищей во рту, это опасно, — наконец выговаривает Дин, с трудом проглотив половину того, что находится у него во рту. — Прости, я думал, что ты помнишь о моем присутствии. — Чувак, я только что проснулся. И я голоден. Мои мозги еще… не проснулись. — Кажется, ты в порядке. — Ну, ты прекрасно начал с попытки убить меня на месте. — Я не… ох… Снова сарказм… Тогда, думаю, именно это я и сделал, — отвечает Кастиэль, робко улыбаясь. Дин улыбается в ответ, а потом возвращается к пережевыванию своего обеда. Возможно, он мог бы поныть о здоровом образе питания брата, но все же съедает все, включая нашинкованную морковь. Закончив с едой, оба молча отсаживаются друг от друга, опираясь о противоположные стены, но чувствуя себя комфортно друг с другом, несмотря на странные обстоятельства. Кастиэлю хочется насладиться этим еще немного. Дину однозначно хочется, чтобы все закончилось поскорее. — Так… Я поспал, поел и попил. Что теперь? Может, объяснишь мне, что происходит? — Как ты себя чувствуешь? — Отдохнувшим, сытым и утолившим жажду. И нетерпеливым… — Я имел в виду… как насчет Детки? — Снова это, — натянуто отвечает Дин. — Да, Дин, снова это. Я боюсь, что оно убьет тебя. — Детка никогда бы меня не убила! — Тебе нужно понять: то, что там, снаружи — не Детка. Машины не разговаривают с людьми, они не живые. Детка одержима. — Давай представим, что я тебе верю. Кто завладел ею? — В этом то все и дело. Никто. Ты создал его сам. — Бред сивой кобылы! Это вообще невозможно. И, к тому же, я ничего не делал. — Ты это сделал, не подозревая. Мы думаем, что последние события могли вызвать в тебе какую-то реакцию. — Так ты хочешь мне сказать, что даже сраная машина не может быть в безопасности рядом с Дином Винчестером? Это здорово, Кас, спасибо за занимательную беседу. — Дин… — Нет, знаешь что? Я понял. У меня не может быть ничего. Я, блядь, ничего не заслуживаю. Даже самой маленькой крупицы счастья. — Но… — Кас, убирайся! — Так ты веришь мне? — Ради Бога, Кас! Убирайся! Пошел вон! Кастиэль не уходит, конечно же не потому, что он боится Дина. Он боится за него. В действительности он не знает, с чем имеет дело, они действуют практически вслепую. Что станет с сущностью, когда Дин, наконец, согласится с тем, что той Детки, которую он любит, не существует? Она просто исчезнет или же превратится во что-то еще, в некоего мстительного духа, у которого даже нет костей, которые можно было бы сжечь? Прежде чем отправиться искать Сэма, он идет в гараж. Ему необходимо увидеть, что происходит с сущностью: она все еще там, или произошли какие-то изменения. К сожалению, она все еще там, но состояние изменилось. Сначала Кастиэль замечает изменение цвета или скорее его отсутствие. Или ему это так кажется от того, что оно стал более рассеянным. Существо бледное, оно сияет холодным голубым оттенком вместо ярко-розового. Светится очень приглушенно, почти не издавая сияния. Кастиэль чувствует, что оно умирает. «Помоги мне», — чувствует он призыв существа. Кастиэль не подходит к машине, лишь придвигается чуть-чуть, на расстояние, недостаточное, чтобы до него достать. «Мне очень жаль. Тебе здесь не место». «Я принадлежу Дину». «Нет, ты даже не существуешь». «Неправда. Дин любит меня». «Нет, не любит. Он только думает, что любит». В свечении возникают хаотичные импульсы, она нервничает. «Я умираю»? «Думаю, да». «Почему»? «Потому что твое время пришло». «Я не могу уйти. Дин нуждается во мне». Кастиэль предпочитает не отвечать, в конце концов он не обязан. Сущность не дает уйти, волнисто обернувшись вокруг машины. Она, наверное, права, говоря, что Дин нуждается в ней. Кастиэль ничего не может сделать в данный момент, но вскоре его друг будет свободен и примет, что Детка в действительности всего лишь машина. Он слышит, как дверь гаража открывается, но никто не входит. — Кас? Сюда безопасно войти? — спрашивает Сэм. — Да, Сэм. Она все еще здесь, но сильно ослабела. Сэм подходит к другу и садится рядом с ним на пол. Даже не имея возможности видеть сознание, захватившее машину его брата, он чувствует угрюмое настроение. — Оно с тобой разговаривает? — спрашивает он через некоторое время. — Она ничего не говорит уже какое-то время. Она знает, что для нее это конец пути. — С какого момента ты говоришь об этом «она»? — Возможно, она и искусственного происхождения, но ее чувства все еще правдивы. Любовь, боль, страх… Думаю, она заслуживает в конце толику уважения, ты так не думаешь? — Возможно… — Но она держится. — Что значит, Дин все еще… — Точно. У тебя датчик ЭМП с собой, Сэм? — Да, — отвечает тот, доставая датчик из заднего кармана. Он включает аппарат и на этот раз стрелки не вздрагивают, сигнал сразу выключается, и лишь индикатор немного колеблется в красную зону. — Ты можешь выключить звук? Я просто хочу, чтобы ты контролировал активность, пока меня нет, но я не думаю, что шум быстро станет невыносимым. — Да, могу. Куда ты идешь? — Назад, к твоему брату. Он должен отпустить, и я должен помочь ему. — Может мне стоит… — Сэм, прости, но я не думаю, что ты можешь помочь на этом этапе. Не исключая того, что ты считаешь своим долгом быть кем-то, кем ты очевидно и справедливо не хочешь быть. Видя явное смущение на лице Сэма, Кастиэль пытается найти другие слова, чтобы объяснить, что он имеет в виду. Это сложно; почти все, что он думает об этом, может легко обернуться в критику или обвинения. Но он все равно пытается. — Страх Дина стать отвергнутым и одиноким породил проблему, с которой мы столкнулись сейчас лицом к лицу. Ты сможешь пообещать своему брату, что никогда не покинешь его? Или ты мог бы просто простить его за то, что он думает, что может делать что угодно, лишь бы ты был в безопасности? — А ты бы никогда не оставил его? — отвечает Сэм вопросом на вопрос. — Я влюбился в него до этого… И я поступил бы так же снова. Я сделаю все, что угодно. Сэм лишь молча кивает. Он знает, что это правда. Он знает, что преданность Кастиэля его брату не знает пределов. Но для него все же существуют некие границы, которых он лично никогда бы не переступил. И он не знает, найдет ли в себе силы чтобы простить за то, что ему причинили. Кастиэль встает и мягко пожимает плечо Сэма, прежде чем покинуть гараж. Возможно, Дин и попросил оставить его в покое, но ему невыносима мысль, что его друг сидит в одиночестве, в то время как его мир, пусть и искусственно созданный, рушится вокруг него. Уже находясь в конце длинного коридора, ведущего к архиву, он слышит бьющийся звук. Сначала Кастиэль пытается вспомнить, есть ли в бункере окна, но их нет, однозначно. Он ускоряет шаг. Вдруг он вспоминает про кувшин с водой и стакан, но они сделаны из пластика, а звук был похож на разбившееся стекло. Он переходит на бег, когда вспоминает о тарелке, на которой лежал сэндвич. Керамической! — Дин, остановись! — кричит он, еще до того, как вбегает в комнату. Он не знает, случайно ли разбилась тарелка, или Дин что-то творит, но не хочет рисковать. Он только наполовину прав. Тарелка разбита намеренно, но Дин еще не успевает ничего сделать. Он сидит на полу, почти в той же позе, что и раньше, сжимая в руке острый осколок тарелки. На запястьях небольшие кровавые надрезы. Или он прекратил, когда услышал Кастиэля, или ему сложно на это решиться. Не имеет значения, что именно, Кастиэль решает больше не покидать комнату, даже ненадолго. — Я же сказал тебе, чтобы ты убирался, Кас! — выдыхает Дин вместо приветствия. — Мне плевать. — Смотри, я даже не могу покончить жизнь самоубийством. Я настолько бесполезен, — фальшиво смеется он, показывая запястья. — Могу поспорить, что ты не можешь покончить жизнь самоубийством, потому что не хочешь умирать. — Чувак, вот только твоего психоанализа мне не хватало! — Я не… — Да насрать… В этот раз он садится на пол рядом со своим другом, а не у противоположной стены. Ему очень хочется забрать осколок из руки Дина, но он решает, что на данный момент это было бы неправильно. В любом случае, ангела он не может этим убить. А если попытается использовать против себя, Кастиэль успеет его остановить, так что это неважно. Скорее всего, Дин думает так же, потому что бросает керамический осколок в стену и тот разлетается на мелкие куски. Хотя бы это перестает быть проблемой. Дин подносит запястье ко рту и слизывает с пореза маленькую каплю крови. Порез неглубок и выглядит скорее как несчастный случай, нежели что-то большее. И все равно Кастиэль берет Дина за запястье и подносит к своим губам, чтобы поцеловать небольшую ранку, которая тут же затягивается. — Не стоит, это просто небольшой порез, — фыркает Дин и отнимает руку. — Мне не понравилась причина, по которой он там появился. — Я действительно хотел сделать это. — Я не сомневаюсь в твоей серьезности. Но ты же знаешь, что я вернул бы тебя обратно? — Кас… — Я всегда буду возвращать тебя, Дин! Дин громко выдыхает и качает головой, раздраженно и недоуменно. — Почему, Кас? Я не настолько незаменим для мира. Даже Сэмми мог бы жить без меня, так кого это должно волновать? — Меня, Дин. Мне не все равно. — Только потому, что получил от Бога приказ помогать. Наверное, я причинил тебе больше проблем, чем кто-либо еще. — Бог не имеет никакого отношения к тому, что я к тебе чувствую, Дин. Он даже не потребует от меня лечь и умереть за тебя, — шутит, улыбаясь, Кастиэль. Дин поворачивается к своему другу и не может удержать слабой улыбки. В его взгляде все еще проскальзывает печаль, но где-то глубоко еще и нежность. В первый раз за это время Кастиэль действительно верит, что достучался до него. Он хочет задать миллион вопросов, узнать все, что творится в его голове, но он так же хорошо знает, как быстро его друг может замкнуться в себе, если на него надавить. Так что он ждет. Проходит, наверное, с полчаса, прежде чем Дин снова говорит. — Я действительно был влюблен, Кас. Я имею в виду, в Детку. По-настоящему. И самое странное, что я до сих пор это чувствую в некотором роде, но также я знаю, что это ненормально. — Ты всегда любил Детку. — Да, но не так. То, что я творил… с ней, — вздрагивая, бормочет Дин. — Ты был не в себе, Дин. — В некоторой степени, все-таки был. Это я и имел в виду, говоря, что я — яд. Никто, дьявол, ничто не находится в безопасности вокруг меня. Даже моя долбаная машина! Кастиэль не отвечает. Он берет руку Дина в свою, не зная, будет ли он отвержен или же нет. Он надеется, что нет, потому что ему нужен этот контакт, если Дин позволит. Видимо, так и есть, потому что Дин не отнимает руку; напротив, легонько пожимает.***
Когда Дин просыпается несколько часов спустя, он обнаруживает, что лежит головой на коленях у Каса. Он не может вспомнить, как это произошло, и немного недоумевает, когда понимает, что его это не волнует. «Когда это случилось?» — думает он, не желая отодвигаться от теплого тела друга. Вместо этого он снова закрывает глаза и просто наслаждается ощущением безопасности… и любви. Он не привык чувствовать себя так. И он знает, что, возможно, слишком глубоко заснул, что его защитные механизмы ослабели. Они должны снова включиться через минуту или около того, но сейчас он позволяет своему сердцу трепетать, а телу — согреваться при мысли о том, что другой человек (хорошо, не человек) охраняет его. Вот тогда он понимает, что Кас всегда так поступал. И делал это даже тогда, когда Дин закатывал истерики, как истеричная сучка. Конечно, в другой ситуации, Кас исчез бы на небесах или бог знает где и даже не давал бы о себе знать месяцами, и Дин бы молился и молился, а Кас бы не отвечал. «Поздравляю, Дин Винчестер, плата памяти перезагружается, Ваши чувства сегодня не выплеснутся. Похлопайте себя по спине». Он фыркает, садясь, освобождаясь от надежных объятий. — Когда я смогу уже поспать в нормальной кровати? — спрашивает он друга. — Как только мы узнаем, что сущность, завладевшая Деткой, ушла навсегда. — Как ты узнаешь об этом? —Я могу видеть это, когда смотрю на машину. И там Сэм с датчиком ЭМП. Он пока не позвонил, значит, она все еще там. — Ладно, или, может, он спит. — Возможно. Хочешь кофе или что-то еще попить? Может, поесть? — Кофе был бы кстати. И я немного голоден. Ничего особенного. Может, печенье или чипсы, что-нибудь. — Пойду сделаю кофе и посмотрю, как там Сэм. Опустив руку Дина на пол, Кастиэль восстанавливает разбитую тарелку и забирает ее с собой на кухню. Он не оставит больше ничего потенциально острого в зоне досягаемости его друга. Пока кофе варится, он находит в кладовке нераспечатанную коробку печенья с шоколадной крошкой и наполовину съеденный Сэмом пакет с яблочными чипсами. Возможно, он тоже обрадуется небольшому перекусу. Он наливает кофе в чашку, добавив немного молока, хватает пакет с чипсами и идет в гараж. Как и предположил Дин, Сэм спит, свернув свое крупное тело калачиком на коврике для йоги, принесенным ранее Дином. Рядом с ним на полу лежит датчик ЭМП, огоньки еще мигают, но очень тускло. Кастиэлю не обязательно смотреть на машину, он знает, насколько ослабло мерцание вокруг нее. И когда она обращается к нему, это звучит не громче, чем шепот. «Что со мной будет»? Он действительно не знает, что ответить, и хочет сказать ей, какие прекрасные вещи ждут ее на другой стороне. Но он даже не знает, есть ли эта другая сторона для искусственных призраков. Существует ли искусственный рай? Или она просто рассеется в воздухе? «Хотел бы я знать». «Передай Дину, что я люблю его». «Он знает и, пока ты была здесь, он тоже любил тебя». Детка просто гудит в знак согласия и прекращает разговор. Кастиэль садится перед машиной, положив руку на радиаторную решетку, уверенный, что она не будет больше пытаться причинить ему боль. Как бы то ни было, ему немного грустно наблюдать, как она умирает. Ладно, она послала его в полет через гараж и пыталась задушить Дина своей искусственной любовью, но это не ее вина. Она не умеет лучше. И даже если это и творение Дина, он не может быть полностью ответственен за это. Кастиэль чувствует, что в какой-то степени и он, и Сэм тоже были в ответе. На самом деле, если быть абсолютно честным, он знает, что его вины больше, чем Сэма. Дин был прав, задавая вопрос о том, где был Кастиэль. Дин является его обязанностью, его другом, но Кастиэль всегда исчезает куда-то, и ничто его не волнует. Это было далеко от истины, но разве он с кем-либо делится этим? Конечно, нет. Сэм в этом не виноват. Его желания вполне законны, даже если способы их выражения могли бы быть немного помягче. Но они имеют дело с человеком, с самым худшим чувством ненависти к себе за историю человечества, и ничьи слова не могут быть достаточно приятны. Дин всегда будет думать, что отвергнут и нелюбим. За раздумьями Кастиэль замечает, как медленно замирает мерцание вокруг Импалы. Он может чувствовать, как она тихо всхлипывает, зная, что умирает без всякой надежды на что-то лучшее. Кастиэль не может остановить слезы, стекающие по щеке, когда сущность, наконец, полностью исчезает, и ее плач замирает. Все кончено… — Света больше нет, — раздается голос Сэма за его спиной. — Она умерла, — лишь подтверждает Кастиэль, все еще держа руку на решетке радиатора. — Меня волнует, как чувствует себя Дин. — Я недавно был у него. Ему должно стать лучше, когда она, наконец, упокоилась. Кастиэль не говорит Сэму о попытке самоубийства, поскольку на самом деле ничего не произошло. Он чувствует, что эта информация никому не поможет. Вместо этого он встает и вытирает слезы с лица, а потом отворачивается. — Пойду, навещу твоего брата, я обещал ему кофе и что-то перекусить. Скорее всего, я скоро освобожу его, и если ты не хочешь сейчас его видеть, возможно, тебе лучше переждать в своей комнате или где-то еще. — Да… наверное… Спасибо за кофе и чипсы. Поговорим позже, — отвечает Сэм, даже не пытаясь спорить о том, что он не желает видеть брата. Кастиэль возвращается на кухню, наливает черный кофе для Дина, берет печенье и относит в подземелье. Тот больше не сидит, а нервно расхаживает, в его глазах видна паника. — Все в порядке, Дин? — спрашивает Кастиэль, ставя кружку и картонную коробку на пол. — Она мертва, не так ли? — выдыхает Дин, продолжая ходить. — Потому что, думаю, я чувствовал, как она умирает. Словно удар в сердце. И в тоже время я чувствую, словно сам убил ее. Понимаешь? — Ты знаешь, что с машиной все в порядке? — Нет… Я знаю… просто… это так чувствовалось. Чувак, это как самая паршивая ломка. — Все наладится. — Она вернется? — Мне бы хотелось сказать, что нет, но я не знаю. Полагаю, если ты снова окажешься в таком душевном состоянии, то она может вернуться. Дин останавливается и проводит ладонью по лицу, словно хочет стереть весь негатив из своих мыслей. Это, естественно, не помогает, но, кажется, приводит немного в себя. — Что будешь теперь делать? — спрашивает Кастиэль друга. — А что еще, кроме как охотиться? Придется признать, что это уже больше не семейный бизнес. — Но если бы был? — Ты о чем? Сэмми не хочет иметь со мной ничего общего. — Я понимаю, что ты сейчас не в том настроении, но, может быть, провести некоторое время раздельно пойдет вам на пользу. — Я не могу оставить его одного. — Если ты этого не сделаешь, то рискуешь потерять его навсегда, Дин. — Кас, ты не понимаешь! — Серьезно? — зло спрашивает Кастиэль, подходя ближе к Дину. — Ты уже забыл что я для тебя сделал? И что я сделаю это снова? — Нет, но… — Без «но», Дин. Ты сам сказал, что мы семья. Позволь мне быть твоей семьей, даже если ненадолго, до тех пор, пока вы с Сэмом не придете к пониманию. — Это так не работает, Кас! Ты — тоже семья, и это не имеет срока действия. Это навсегда. — Тогда давай охотиться вместе. — А Сэм? — Твой брат — человек буквы, Дин, ученый. Он тоже прекрасный охотник, но он никогда не будет счастлив на этом пути. Не как ты. — А что случится, если небесные двери когда-нибудь снова откроются? Ты покинешь меня, чтобы выполнять ангельские задания или что там еще и оставишь меня одного? — Я никогда не оставлю тебя, Дин Винчестер, — говорит Кастиэль, подходя еще ближе. В зеленых глазах Дина плещется сомнение, брови нахмурены, а рот плотно сжат. Он не верит в то, что говорит ангел. Слишком многие люди покидали его в течение жизни, и это заставляет его думать, что с Кастиэлем не будет по-другому. — Раньше оставлял, — возражает он. — Да, но никогда больше так не сделаю. Если это значит, что мне придется снова стать человеком — я стану. — Почему? — Ты знаешь, почему. Я ничего не жду от тебя. Просто знай, что я буду с тобой так долго, сколько ты этого захочешь. Другим людям в других обстоятельствах могло бы показаться, что это идеальный момент, чтобы поцеловать человека, стоящего перед ними. Многие слова и чувства выложены на стол, но ни Дин, ни Кастиэль не думают, что это сейчас уместно. На самом деле Дин по прежнему спорит сам собой, а Кастиэль напоминает себе, что это неподходящий момент. Все равно, он чувствует, что должен что-то сделать. И делает единственное, чему научился, что приятно, но не слишком напористо. Кастиэль обнимает Дина и радуется, что его обнимают в ответ. Его прижимают к груди, и он кладет подбородок на плечо Дина. Объятье не длится долго, но Кастиэлю это кажется часами. Он вспоминает чистилище и ту зеркальную горячность Дина, но теперь объятия приобретают другое значение. Он чувствует, что они, наконец, находятся на одной волне.***
Еще даже нет шести утра, когда телефон Сэма звонит. К счастью, он уже с час, как встал, и только вернулся с утренней пробежки. Он видит имя Кастиэля, высветившееся на экране, и отвечает, радуясь услышать голос ангела. — Доброе утро, Кас! — Привет, Сэм! С добрым утром и тебя тоже. — Хэй, Сэмми! — слышит он голос брата на заднем фоне. — Дин передает тебе привет. — Я услышал. Передай ему тоже привет. Так вы где, парни? — Монтана… По пути в Биллингс. — И что там? — Мы еще не уверены. Возможно, связано с ангелом. У тебя есть что-нибудь? — Нет. Я поговорил с Гартом, он работает над созданием компьютерной сети для охотников. Более простой способ получить доступ к информации, понимаете? — Это же здорово, Сэм. Я просто хотел удостовериться. А, и Дин хочет узнать, как там Детка? — С Деткой все отлично, застоялась в стойле, никакой активности по ЭМП. Она все та же Детка, которую мы любим и знаем. — Отлично, он будет счастлив. Счастливо, Сэм. — Вам тоже всего хорошего, парни, будьте осторожны! До скорого. Кастиэль заканчивает разговор и поворачивается к Дину, сидящему за рулем. — Детка в порядке, никакой активности по ЭМП. Сэм передает привет. Они с Гартом разрабатывают какую-то систему сети для охотников. — Это хорошо. — Ты скучаешь по ней? — через некоторое время спрашивает Кастиэль, поглаживая кремовые кожаные сиденья своей машины. Он выбрал ее потому, что ему понравилось это ощущение, но, насколько он знал Дина, тот об этом не задумывался. — Да, но я все еще немного нервничаю, понимаешь? Мне хочется, чтобы ты позволил мне избавиться от твоей «сутенерской» машины, — отвечает он с улыбкой. — Мне она нравится. Она — доминирующая. — Это Импала — доминирующая! Эта… все что угодно, но не это, — хихикая, сообщает Дин. — Тогда давай договоримся, что мы не сходимся во мнениях, — фыркает Кастиэль немного обиженно, слыша насмешку над его вкусами к автомобилям. — Прости, ты прав, — соглашается Дин, подняв руку в сдающемся жесте. — Я не так прост, — шипит Кастиэль, игнорируя предложение о мире. — Нда… это точно, — игриво отвечает Дин. — Ну… возможно, — признает наконец Кастиэль, принимая предложенную Дином руку и переплетая пальцы. Оба улыбаются, наслаждаясь теплом, которым обмениваются друг с другом. В данный момент ни один из них не знает, куда их приведет жизнь, и, в общем-то, их это не волнует, пока они вместе.