I will be here

You don't mind if life's not that pretty It will soon disappear and will be miles away Away from here When the big world falls apart And you think that the feeling will linger You need somewhere to start I will be here

Ещё только шесть часов утра, а Дейзи уже на ногах. Дейзи смотрит на море. Под первыми робкими лучами восходящего солнца тёмная вода в море потихоньку светлеет. Лёгкий ветер гонит по нему волны, тут и там вскипающие белыми бурунчиками. Дейзи любит смотреть на море. Если бы ещё на окнах не было этих стальных прутьев... Солнце медленно поднимается из воды, словно рождаясь заново и воскрешая целый мир вокруг. Но провозглашаемый им день оказывается на редость плохим. Сначала прибегает соседка по палате и утаскивает его завтракать, потом медсестра тщательно следит, чтобы он проглотил все таблетки (иногда она сразу уходит, и таблетками лечится стена за плинтусом) и ведет его к врачу. Он задает кучу бессмысленных вопросов, показывает какие-то картинки и всё время что-то записывает. Это раздражает. Мельтешащую ручку ужасно хочется вырвать и сломать. Но чтобы наконец выбраться из кабинета, Дейзи сдерживается, сжимая Бубу так, что кончики пальцев белеют, отвечает на вопросы, смотрит картинки, слушает доктора и опять смотрит, и ему кажется, что до того, как его наконец отпускают, проходит вечность и ещё чуть-чуть. За окном полдень. Яркое солнце в вышине расцвечивает волны нестерпимо яркими бликами, но дыхание ветра гонит на него белоснежные облака. Дейзи смотрит вдаль, туда, где у самого горизонта видна бирюзовая полоска течения. Но сегодня действительно плохой день. Внезапно у Дейзи начинает болеть голова. Да так сильно, словно кто-то огрел его по затылку. Дейзи успевает только с надеждой подумать, что, может быть, в мозгу что-то лопнуло, и он наконец умрет, прежде чем его голову занимают совсем другие мысли. В глазах двоится, море смешивается с небом, полоска течения превращается в прядь бирюзовых волос и весь мир распадается на части, исчезая в темноте. Открывает глаза Дейзи уже в палате, подскакивая на кровати и резко вдыхая ставший внезапно ужасно вкусным воздух. Всё вокруг ещё немного кружится, на губах противный привкус крови, но чувствует себя он уже вполне нормально. Если не считать того, что он только что погиб, раздавленный стальными тисками. — Ты нас всех ужасно напугал! — Зое, его соседка, сидит на своей кровати, с любопытством уставившись на него темными глазами. — Просто раз! И отключился. Кровь из носа потекла. Я позвала медсестру, мы пытались тебя расшевелить, но ничего не вышло. Ты только всё время бормотал и один раз даже глаза раскрыл, только не все равно не очнулся. Тебе что-то снилось? — Тебе-то что. Может и снилось. На самом деле, Дейзи может вспомнить весь этот сон в мелких деталях. Обычно он забывал сны как только просыпался, если это не были особо красочные кошмары. Но это... Он и представить не мог, что его воображение способно породить что-то такое. Стремление убраться из этого места могло бы воплотиться в куда более простую форму. Равно как и подавляемая злоба на мир. А уж некоторые другие детали сна вовсе ничем объяснить было решительно невозможно. — Мне скучно. Дейзи садится на кровати, спустив ноги на пол и натыкается взглядом на Бубу, которого, видимо, сжимал в руках все это время. Было что-то о нем в этом сне, что-то важное. Подняв глаза на Зое, Дейзи вспоминает. — Эй, ну что ты умолк? А что, если сон — вещий? Что, если это когда-нибудь случится? Приступы болезни Зое всегда были непредсказуемы. — Можешь взять Бубу поиграть, когда захочешь. То есть, если захочешь. Только мне скажи, я тебе его дам. — Чего это ты? — Просто так. Запомни и всё. — Ну ладно. Лучше б сон рассказал. Но Дейзи молчит. Правда, когда проходит несколько ночей, на протяжении которых он вспоминает все новые детали своей воображаемой судьбы, держать все это в себе становится невозможно. И он рассказывает. Пока он говорит, все эти несуществующие люди и невозможные события кажутся такими реальными, такими близкими, как будто это все случилось только вчера. — Скорее случилось завтра, — фыркает Зое. — Жаль, ты не знаешь, что будет со мной. Она не осуждает его, ей правда интересно слушать. Но кое о чем Дейзи ей не говорит. Не говорит даже Бубу. Сны потихоньку становятся обычными, легко исчезающими из памяти, но их содержание никак нельзя назвать привычным. Вокруг Дейзи по ночам больше не собираются тени, он слышит в голове совсем другие голоса, отголоски воспоминаний о прошлом растворяются в воспоминаниях о будущем, но сказать хорошо это или плохо, Дейзи не может. Как можно скучать по кому-то, кого и не видел-то никогда? По тому, кого вообще не существует в реальности? В этом не больше смысла, чем в дежурных вопросах врача. Дейзи не знает, что и думать. Его мир распался на части, и с каждым днем ему всё больше кажется, что с того самого дня вся его прежняя жизнь изменилась. Раньше он не задумывался над тем, что будет дальше, и как все могло бы быть, просто целыми днями смотрел на море, видел кошмары по ночам и тёмные тени в углах. Теперь он видит совсем другие сны, странные и будоражащие, от которых тоска по выдуманным людям становится совсем невыносимой. Дейзи не знает, что думать, не знает, что делать и похоже, действительно сходит с ума. Когда он видит в окно у ворот больницы фигуру в белом и яркие, необычные волосы, Дейзи думает, что для полного счастья ему не хватало только галлюцинаций. Но Кикё проходит в ворота, и Дейзи видит, что он гораздо моложе, чем во сне, и обращает наконец внимание на другую стрижку. А Кикё поднимает голову и смотрит вверх, кажется, прямо на Дейзи. Зое куда-то ушла, Дейзи даже некого спросить, чтобы убедиться, что он спит и не бредит. Он царапает руку почти до крови, но не просыпается. Минуты тянутся и тянутся, как резинка на рогатке, и так же резко разгоняются, когда Кикё заходит в палату. Щелчок аккуратно закрытой двери звучит как выстрел. — Привет. Улыбка Кикё ничуть не изменилась. А вот голоса его Дейзи не помнил, только воображал. Кто бы сомневался, что этот самый редкий случай, когда действительность превзошла ожидания. — Ты меня помнишь? Я... — Кикё. А меня теперь зовут Дейзи, да? — Если хочешь пойти со мной и вернуться к Бьякуран-саме. — Так мне не приснилось? — Не-а. Поверить в это довольно трудно. Ужасно хочется потрогать Кикё, проверить, что он настоящий, действительно здесь, рядом. — Конечно хочу! Я пойду, куда скажешь, я... Дейзи запинается, а Кикё только смеется, своим особенным, неповторимым смехом, и осторожно протягивает руку, чтобы взъерошить Дейзи волосы. — Расслабься. Всё будет хорошо, мы оформим бумажки, и ты никогда сюда не вернешься. — И ты отведешь меня к Бьякуран-саме? — Ко всем остальным тоже. Думаю, Блюбелл к тому времени тоже найдут. Я вряд ли смогу удержать её от приветственного подзатыльника. Кикё говорит что-то ещё, но Дейзи уже не слышит. Он слишком счастлив, чтобы бояться. Время волноваться и переживать будет потом, а сейчас он шагает вперед и порывисто обнимает Кикё, закрыв глаза. Кикё снова смеётся, приобнимая его в ответ. — Я тоже скучал.