За гранью возможного.

Некоторое время дверь не поддавалась. Кирк уже начинал чувствовать жар от раскаленной ручки через футболку. Он дернул еще раз, сильнее, и, когда дверь резко открылась, Тиберий отлетел к противоположной стене лифта. Позже, прокручивая в голове произошедшее, он понял, что именно это и спасло его жизнь, на время. Вторых дверей - деревянных, ведущих к выходу в шахту, не было, их сжег стелющийся по стене испепеляющий огонь. Кирк даже отсюда чувствовал жар. Сорванная дверь позволила языкам пламени ворваться в кабину вместе с раскаленным воздухом. Джим съежился в углу, закрыв лицо ладонями. Если бы он остался стоять на месте, то сгорел бы заживо. Впрочем, это был всего лишь вопрос времени - когда пламя доберется до Кирка, или когда перегорят тросы, удерживающие кабину. Один плюс безусловно в этом был - тварь, ползающая по крыше, убралась, видимо испугавшись жара. Тиберий растерянно подумал о том, что это в принципе странно. Если она действительно была из преисподней, то не должна была бояться огня. Впрочем, думать об этом именно сейчас не имело смысла. Закашлявшись, Кирк прикрыл глаза, искренне надеясь на то, что погибнет от отравления угарным газом. Сгореть заживо не было пределом его мечтаний. Сквозь туман, заполняющий голову, он слышал чьи-то встревоженные голоса и крики. Раскаленный воздух обжигал легкие. Кабина внезапно дернулась и съехала вниз, остановившись напротив металлических дверей, ведущих к выходу на этаж. Но Кирк этого уже не увидел, потеряв сознание. Спок ворвался внутрь, расталкивая пожарных в стороны и подхватил Джеймса на руки, крепко прижимая к себе. Испарина покрывала лицо возлюбленного, ладонь была сильно обожжена, но Джим дышал - пусть и тяжело, с присвистом - но дышал. - В скорую! - резюмировал один из пожарных. Спок кивнул и быстро побежал в сторону лестницы. Когда он услышал о пожаре в шахте и экстренной эвакуации корпуса, его сердце тревожно сжалось в нехорошем предчувствии. Выведя на улицу своих студентов, он начал звонить Тиберию, но абонент был недоступен. Практически наорав на профессора, в аудитории которого должен был находиться Кирк, он узнал, что Джеймс ушел с лекции в самом ее начале. Бледный Скотти сообщил, что видел, как блондин заходил в лифт. Сердце Грейсона чуть не остановилось. Учитывая, что Джима не было на улице, напрашивался один единственный вывод - Кирк был в кабине, застрявшей между третьим и четвертым этажами, практически в самом эпицентре пожара. Не слушая возражений и гневных окриков прибывших пожарных, Спок понесся обратно в университет. Сняв декоративную пластину, прикрывающую панель управления лифтом - для безопасности они были на каждом этаже - он попытался сделать хоть что-то, чтобы опустить кабину. Влезть в шахту не было совершенно никакой возможности, она была уже практически вся объята пламенем. Огонь стремительно распространялся. Счет шел на минуты. Не передать того чувства облегчения, которое охватило профессора, когда ему удалось задуманное. Оно сменилось ликованием, когда Спок понял, что Джеймс жив. Оставалось надеяться, что он не сильно пострадал. *** Джим открыл глаза и наткнулся на внимательный взгляд шоколадных глаз своего возлюбленного. Адски болело горло и обожженная ладонь. Кирк сглотнул и с благодарностью посмотрел на Грейсона, протолкнувшего между искусанных губ кубик льда. - Еще, - хрипло попросил блондин, пытаясь сесть. Спок помог ему и подложил под спину еще одну подушку. Взяв ведерко со льдом, он протянул Тиберию еще кусочек. - Все? - тихо спросил профессор, когда его неугомонное чудо сгрызло пятый кубик. - Да. Спасибо, - кивнул Кирк. - Иди сюда, пожалуйста! Спок замер на мгновение и, поставив ведерко на тумбочку, заключил Джима в крепкие объятия, начиная покрывать лицо нежными поцелуями. Тиберий не отставал, оглаживая здоровой рукой ушки, ероша шелковистые прядки и тихо поскуливая. - Я чуть не умер, когда понял что ты там, в лифте, - хрипло пробормотал Грейсон, немного отстраняясь. - Спок! - Джим с болью посмотрел в глаза возлюбленного. - Я не хотел причинять тебе боль, прости! Когда я был там, в лифте, я жалел только о том, что не смогу обнять тебя, что не смогу сказать как сильно я люблю тебя, жизнь моя! Что не смогу увидеть снова! - Мой хороший! Я рад, что все закончилось так! Люблю тебя, мое счастье! Не проси прощения, - Грейсон прижал Кирка к себе еще сильнее, зажмуриваясь и закрывая глаза. Некоторое время они сидели молча, просто наслаждаясь взаимным теплом. - Я хочу домой, Спок! - хрипло проговорил Джим. - Не хочу оставаться тут один! - Джеймс Тиберий! Ты только пришел в себя, - мягко пожурил его Грейсон. - И потом, я могу остаться с тобой. - На ночь? В больнице? И потом, я чувствую себя довольно неплохо. А лечить горло и менять повязку можно и дома, - возразил Кирк. - Ненавижу больницы! - Я поговорю с врачом, если он разрешит, я заберу тебя, - Спок подумал, что это и правда может быть лучшим решением. Тем более, Тиберий выглядел довольно неплохо. - Спасибо! - Джим солнечно улыбнулся. - Люблю тебя! - И я тебя! - Грейсон не сдержал ответной улыбки, поднимаясь и выходя из палаты. После недолгого обследования Кирка отпустили с условием, что он будет приезжать каждый день на перевязки и строго выполнять рекомендации врачей. Профессор обещал, что проследит за этим лично. Дома, приняв душ, Джим растянулся на кровати, размышляя о случившемся. Было ли то, что произошло с ним обычной галлюцинацией на фоне отравления угарным газом, Кирк сомневался. Кто-то или что-то весьма изощренно издевалось над ним там, в лифте. Вошедший Грейсон поставил на тумбочку поднос с картофельным пюре, салатом, шоколадными кексиками и двумя кружками кофе с молоком. - Как твое горло? - спросил он Кирка, делающего первый глоток напитка. - Все хорошо, Спок! - мягко ответил Тиберий. - Немного болит. Но ничего криминального! Грейсон только коротко кивнул, подавая Джиму еду. Он беспокоился и совершенно не желал отпускать возлюбленного обратно в Университет и совершенно нелогично радовался тому, что Кирку придется провести эту неделю дома, как и ему. Профессор написал заявление за свой счет на эти четыре дня. И с содроганием вспоминал битву между ним и Генри, не в какую не желавшим подписывать заявление. - Все будет хорошо, Спок, мы справимся со всем этим дерьмом! - произнес Тиберий, за обе щеки уплетая картошку. - Ты читаешь мои мысли? - Грейсон взял кекс и откусил кусочек, улыбаясь. - Да у тебя на лице написано, что ты думаешь о том, каким образом сделать так, чтобы я больше не появлялся в Университете, - Джим фыркнул. - Ты прав, малыш! Ты не представляешь, как я боюсь за тебя! - Боюсь, что представляю, Спок! Я боюсь за тебя не меньше! - тихо проговорил Тиберий. - Но мы должны хоть что-то сделать! Профессор кивнул, подтверждая правоту возлюбленного. - Знаешь, - задумчиво проговорил он. - Боунс считает что это был поджог. Пожар возник не спонтанно. Кто-то хотел, чтобы корпус сгорел. - Некоторое время назад тоже был пожар и именно после этого прекратился цикл! - не менее задумчиво протянул Кирк. - Он и так уже должен был прекратиться, судя по времени, - возразил Грейсон. - Возможно, что это просто совпадение. - Вполне может быть! А может и нет! - Джим пожал плечами. - Не стоит сбрасывать это со счетов. - Ты прав, конечно! - Спок забрал у Кирка тарелку и, поставив ее на поднос, окинул Тиберия таким голодным взглядом, что тот забыл как дышать, в буквально смысле этого слова. - Думаю, - хрипло прошептал Грейсон, притягивая Джима к себе и сладко целуя. - Что мы оставим решение этого вопроса до завтра. - Безусловно! - согласился Кирк, прикусывая губу возлюбленного и потираясь о его бедро возбужденным членом. Они были слишком заняты друг другом, переплетаясь телами и сладко целуясь, чтобы заметить деформированную тень, на несколько секунд задержавшуюся у окна. Существо сверкнуло желтыми глазами и полетело дальше, на территорию ЮСС "Феар". Любовь его нисколько не привлекала. А вот кровавое пиршество, которое со дня на день должно было начаться, весьма и весьма. Джим вздрогнул во сне и еще сильнее прижался к Споку. Грейсон ласково огладил его щеку и взъерошил шелковистые прядки. - Спи, малыш! - тихо прошептал он, любуясь возлюбленным. Какое же это было счастье - вот так окидывать его ласковым взглядом, наблюдая за тем, как Тиберий чему-то улыбается во сне, разглаживать морщинки, появляющиеся, когда Джим хмурился... Спок хотел бы, чтобы каждое их утро было таким. Безмятежным и спокойным. Мысли плавно перетекли на воспоминания о жаркой ночи. Грейсон почувствовал, что начинает возбуждаться, представляя возлюбленного в своих объятиях. Кирк был до безумия страстным, отдавая всего себя без остатка, чувственно выгибался от каждого прикосновения и так сладко стонал, что у Спока просто срывало крышу. Он брал возлюбленного снова и снова, не в силах насытиться им. И вот, не прошло и четырех часов с момента их последнего акта, как Грейсон снова хотел Тиберия. Потеревшись вставшим членом о ягодицы Джима, профессор прикусил губу, сдерживая рвущийся наружу крик, и толкнулся в растянутое после ночи отверстие, входя сразу до самого конца и тут же начиная медленно двигаться. Кирк заскулил и сжал мышцы, прижимаясь к возлюбленному еще сильнее и с силой сжимая его ладонь. - Споок, - хрипло прошептал он, поворачивая голову. - Поцелуй меня! Грейсон коснулся опухших губ своими, жарко целуя и толкаясь особенного глубоко. Джим хныкнул и задрожал, подаваясь бедрами назад, насаживаясь еще сильнее. Спок менял темп, беря возлюбленного то невыносимо медленно, заставляя Кирка кричать от наслаждения, то ускоряясь, проникая на всю длину, сходя с ума от жаркой тесноты. Прижав простату головкой, профессор почувствовал, как Тиберий срывается в оргазм, кончая без дополнительной стимуляции, только на одном его члене. Прихватив губами кожу на плече, Спок кончил следом, прижимая к себе дрожащего возлюбленного. - Это было... горячо! - хрипло проговорил Джим, когда последние отголоски испытанного удовольствия перестали сотрясать его тело. - Я бы не отказался просыпаться так каждое утро. - Как и я, любимый мой! - тихо мурлыкнул Спок, покрывая шейку Тиберия нежными поцелуями. Быстро приняв душ и одевшись, Джим и Спок решили позавтракать в кафе, чтобы не терять времени. В больницу на перевязку опаздывать было бы не очень хорошо. Поливая вафли карамельным соусом, Тиберий солнечно улыбался, искоса поглядывая на сияющего Грейсона. - Я так счастлив, Джеймс! - тихо произнес тот, сжимая руку Джима в своей. Поглощенные друг другом, они не сразу обратили внимание на подсевшего к ним пожилого человека. - Вы должны уничтожить Университет вместе со злом, обитающим там! - твердо заявил незнакомец.