***
Пророк, с ужасом, распахнул глаза. Пустые зрачки заметались по его покоям, словно бы не могли поверить, что видение уже давно закончилось. Словно некоторая часть сонного сознания Ганса всё ещё находилась в том зале и медленно растворялась в тумане вместе с двумя силуэтами, принёсшими ему столь сильную дозу животного страха, оправится после которого не так уж и легко. Не получалось даже сфокусировать взгляд на одной точке, а дрожащие руки ещё сильнее усложняли положение. Пророк впервые переживал такой внутренний шок, вызванный столь глубоким трансом вместе с сонным параличом в одном флаконе, и даже благодарил высшие силы, что вообще пережил столь тяжёлое состояние. Ганс, с трудом, привёл себя в сидячее положение и закрыл искажённое лицо руками, всё ещё отказываясь верить тому, что увидел в своём видении. Получалось так, что он лично увидел смерть своего правителя от рук неизвестного убийцы, который буквально голыми руками опустил на его колени и выжал для себя последние соки. В его загруженной голове вмиг начали возникать многочисленные вопросы, связанные с сегодняшней властью, и мотивы, почему кому-то была выгодна смерть самого правителя даже без какого-либо суда? Бред сумасшедшего - подумал бы любой здравомыслящий человек и ещё бы назвал пророка тем сумасшедшим, но... Единственная проблема в том, что видения Ганса Правдивого, как его любят называть «коллеги», никогда не бывают ложными. Не произошло ни одного случая, когда бы пророк ошибался в своих догадках, они всегда были правдивыми до самой маленькой детали, которую только можно было заметить невооружённым взглядом. Да, часто это служило ему на руку, но иногда столь чудесный дар оборачивался самым настоящим проклятием и Ганс был вынужден душевно и физически страдать, всё чаще впадая в состояния депрессии и ей подобных. Нередко в его размышлениях выходили мысли о суициде, но слабая воля пророка никогда не давала довести начатое до конца, оскверняя сознание ещё сильнее. Теперь же он сидел на краю своей постели, отгоняя остатки после-трансового шока, и пытался пробудить свой здравый смысл, с помощью которого можно было узнать, что предстоит делать дальше. Именно не вновь размышлять о том, насколько жизнь нечестна именно к нему, а, опережая собственное время, начать решать проблемы, и, на конце пути, утешить себя хотя-бы тем, что он пытался что-то изменить. Да, время Ганса уже несколько лет как прошло, но лучше начать поздно, чем не начинать вовсе никогда. Пророк зашёл в уборную и первым делом щедро плеснул себе в лицо ледяной водой, дабы полностью отогнать остатки противного шока, так и до сих-пор давившего на его сознание. Ганс смотрел самому себе в глаза и пытался узнать в отражении того молодого и радостного мальчишку, кем являлся давно до того, как случайно разбил дьявольский кристалл, что проклял его даром правдивых видений. В его голове медленно проносилась эта сцена и нагоняла лишь глубокую тоску: Вот он и его отец на лодке выплывают из небольшого ущелья, а молодой Ганс держит в руке найденный кристалл, который снаружи вовсе не выглядит опасным. Отец пророка никогда сильно не увлекался алхимией, скорее всего из-за того, что попросту не имел никакого таланта или дара, и именно поэтому далеко не имел понятия, что кристалл из себя представляет. В противном случае молодому Гансу даже дотронуться не дали до столь редкой реликвии. И вот отец случайно задевает боком лодки небольшой камень, а Ганс, абсолютно не ожидая этого, выпускает из рук кристалл, который сразу ломается на мелкие кусочки, едва дотронувшись до внутреннего бока лодки. Он всё ещё, со страхом в глазах, вспоминает ту невыносимую боль в голове и, которая навсегда изменила его, казалось, спокойную жизнь. Лучше бы он умер тогда, лучше бы дьявольский кристалл забрал его прямо там и отправил на следующий цикл, но, к глубочайшему сожалению, нет. Судьба предначертала Гансу одно из худших развитий событий. После инцидента с кристаллом, неизвестные люди из правительства сразу забрали его в далёкий монастырь и, даже без разрешения родителей или желания самого парня, начали пользоваться силой, которой Ганс получил из кристалла в тот судный день. Теперь он здесь - под «опекой» власти и, среди подобных ему, людей, которые разделили его судьбу быть рабом, хоть и без прямого на то заявления. Но хватит о прошлом, его уже не изменить и не забыть. Прошлое создано для лишь того, чтобы дать нам жизненный урок или вспомнить что-то хорошее, чтобы мы стремились к высшему будущему, а не бессмысленно горевать и чувствовать вину за то, что уже никогда не изменить, такое по душе только глупцам и одиноким алкоголикам, которые не могут отпускать воспоминания или других людей. Именно с такими мыслями пророк смотрел в свои глубокие и нечеловеческие глаза, так напоминающие ему его мать, которая была расы древних и, как не странно, женилась на простом человеке, который очаровал её своей простотой и доброй душой. А ребёнок больше походил на древнего, но и с душой и голосом обыкновенного человека, что так сильно отличало его от остальных. Лысый затылок с узорами и деформациями кожи, глубокие черты лица, зрачки глаз в виде фигурного узора, которые светились в темноте — снаружи он всегда был гордым древним, а под оболочкой сидел всего-лишь обыкновенный человек. Такой же, как и все мы. Ганс отстранился от стекла и, не намереваясь более тратить драгоценное время на бессмысленные размышления и самобичевание, направился прямиком к выходу из покоев. Сегодня он пообещал себе, что начнёт жизнь с нового листа, а это никчёмное видение не сможет ему помешать.***
- Чего уставился, наёмник? Катись отсюда, - бросил охранник в сторону Александра, который, с ехидной улыбкой, смотрел на него, безуспешно пытавшегося незаметно утащить позолоченную кружку из храма, - Я неправильно выразился? Проваливай или рискуешь получить травму своей любопытной башки. - наёмник только изобразил смешок от глупого вида охранника и повернулся к нему спиной. - Следи за языком, - из-за спины ему ответил Александр, - У вашего начальника подписан со мной контракт и если меня хоть кто-то пальцем тронет, то очень об этом пожалеет. Может быть в звании понизят, а может быть отберут все ваши дешёвенькие погремушки и выкинут с голой задницей на съедение улицам города. Это твой личный выбор. - наёмник уверенно зашагал вперёд, слыша за собой многочисленные ругательства и пожелания личной расправы в менее официальной встрече. Александр захлопнул за собой дверь и вошёл в один из, скорее всего, самых больших и отреставрированных залов всего храма. Даже его бокового зрения не хватало, чтобы рассмотреть высочайшие потолки зала и концы готических колонн, что гордо возвышались словно к пустому небу, игнорируя, не менее красивую, внутреннюю инфраструктуру храма. Повсюду переплетались яркие ковры красных оттенков, переходящие в крепкие стены, по всей своей площади, украшенные картинами и причудливыми узорами рун, вытесанные прямо на покрашенном камне, которые, в придачу, придавали залу его магический шарм. А яркий свет, проникающий прямо из огромного панорамного окна, вырисовывал, по настоящему, прекрасную картину. Наёмник оторвался от секундного разглядывания рун на стенах и, оглядев настенные часы, как раз показывающие начало завтрака, уже собрался обходить храм по второму кругу, но внезапно остановился, наконец увидев того, кого всё это время искал. Его новый приятель, Ганс, с которым они почти всё свободное время проводили в местных барах, выходил из жилого блока и направлялся прямиком к нему. - Доброе утро, Ганс, - наёмник протянул руку для приветствия, - Решил поспать подольше сегодня? - Здравствуй, Александр, - пророк принял приветствие и положил руку на плечо наёмника, уводя его за собой в более приемлемое место для личного разговора, - Есть разговор, важный. - наёмник, вмиг изменившись в лице, только коротко кивнул на столь уверенное заявление, следуя за пророком к одной из колонн посередине зала. На данный момент в главном зале не было почти никого, кого бы могли сильно волновать личные дела Ганса, за исключением одного из местных верховных пророков, что стоял у панорамного окна и мечтательно всматривался в мрачные виды улиц индустриального города, но он был слишком занят потреблением отвара чайных трав, чтобы вслушиваться в тайные разговоры извне его личного пространства. Несмотря на это в зал, в любой неподходящий момент, мог войти кто-угодно и, по абсолютной случайности, услышать важную информацию, а, способствующей этому, акустикой внутри храма можно было только похвастаться лучшим архитекторам, но Ганс решил воспользоваться хотя-бы одной счастливой минутой тишины. - Пообещай мне, что поверишь каждому моему слову и не будешь бессмысленно навязывать лишние вопросы, - Ганс скрестил руки на груди и облокотился о колонну, всматриваясь своему напарнику прямо в глаза, словно надеясь увидеть в них что-то похожее на согласие, - Ещё раз повторюсь, это важно как и для меня так и для тебя. - Я слушаю. - Александр ещё раз оглянулся назад и сконцентрировался на грядущие слова пророка. - Сегодня я впал в глубокий сон, в котором увидел сообщение, которое может тесно затронуть наше будущее. Видение убийства, Ал, убийства нашего правителя от рук неизвестного в его-же крепости. Я видел каждую деталь, я ощущал каждое движение, я слышал бой в крепости и далеко за её пределами, - Ганс говорил тихо, но точно и без какого-либо колебания в голосе, - Всё это нагоняет меня на мысли — либо это скорая война, либо кому-то понадобилось убрать правителя с шахматной доски путём его убийства. Ты можешь себе представить, какие последствия принесёт это событие? Как всё это отразится на нас, населении государства и мире? Я могу только гадать. Ты сам знаешь, насколько натянута и непредсказуема на сегодняшний день политика, тесно связанная с нашей родиной, - пророк замолчал и отвёл от наёмника глаза, - Ты же знаешь, что я всегда вижу правду и разве есть смысл лгать и скрывать это? Тем более от тебя? Александр не понимал, как отреагировать на такую новость, но по его лицу было заметно, что он верит словам своего приятеля. Удивление наёмника было скрыто за маской твёрдости, а мысли заметались во все стороны, преображая уравнение связи изменения его жизни после такого происшествия. Да, столь опытные люди, как он всегда ценились в выполнениях различного рода контрактов, но неожиданный хаос, в один миг, может полностью разрушить его работу, связи, безопасность, а потом и доберётся прямо до его жизни, которая может угаснуть также быстро, как и тлеющая спичка. Безусловно, существовали и, выгодные ему, последствия, но, в связи с нынешнем положением дел, их было жалкое меньшинство. Всё таки он всего-лишь один человек, которого можно сломать одним движением руки. Александр поднял глаза на пророка, похоже, ожидавшего его реакции и ответа, но неожиданный беспорядок в голове наёмника не давал сформулировать какой-либо вразумительный ответ. Ему нужно было время всё осмыслить и прийти к, хоть какому-нибудь, выводу. - Я не могу сейчас тебе достоверно ответить. Нужно разложить всё в голове по полочкам, - наконец слова вышли из уст Александра и он повернулся в сторону выхода, - Пошли покурим, будет время подумать и пообщаться не настолько официально. - пророк только кивнул на это и последовал за наёмником. Александр пока сам не понял, почему задумался над этим настолько глубоко. Ведь, возможно, для них обоих это почти ничего не значит — схема власти может измениться, но каким-то боком коснуться их жизни и не может. Всё равно он и пророк пока даже не знали, когда это произойдёт, ведь они оба могут уже дожить до своего часа на этой земле, а пророчество исполниться по их смерти, но и ставить всё на данный факт ему не казалось правильным выбором. По злой воле судьбы или по несчастной случайности двоице не дали дойти даже до выхода из зала. Перед ними возник один из часовых храма, знающий почти всех пророков в лицо, а его узкие глаза холодно сверлили Ганса, словно бы тот попался ему с поличным. - Ганс, у нас начинается утреннее собрание в западном зале. Ты первый в очереди сегодня, даже не думай опоздать. - быстро информировал его часовой, на что Ганс отреагировал с небольшим удивлением, так как не прошло даже и шести суток с момента предыдущего собрания. - И по какому поводу столь срочное мероприятие? - чуть ли не в спину часового задал вопрос Ганс. - Сегодня был выброс ментала*, не говори мне, что ты ничего не видел, - бросил в его сторону удаляющийся часовой, явно не в настроении на разговор, - До встречи. Ганс нервно выдохнул и посмотрел на, как и он напрягшегося, Ала. Такой поворот загнал обоих в лёгкий ступор на несколько секунд. В голове у Ганса скрывалась важная новость, а ни он, ни Ал не знали как отреагируют на это остальные постояльцы храма и верховные пророки. Вариант, гласивший, со смирением лгать всем в лицо отпадал первее всех, ибо верховные таких лгунов, с лёгкостью, щелкали в первые секунды диалога, а вот следующая свежая идея, пришедшая в голову пророку понравилась ему гораздо больше. Он развернулся к западному залу и подозвал беспокоящегося Ала к себе. - Постой, ты собрался рассказывать это всем? Да ты совсем спятил как и все остальные! Разве нет другого выхода? - буквально взорвался Александр, следуя за своим напарником по очередному коридору. - Во первых не кричи на весь храм. Во вторых я и сам понимаю, что не все обязаны слышать мои слова, а потому я собираюсь сказать только одному из верховных пророков, которого знаю лучше всех. Ставлю на то, что он поймёт и прикроет, пока я с этим что-то не сделаю. Не даром же их здесь держат, - Ганс быстро разрядил обстановку своими словами. - Ладно, хорошо, я сам не понимаю, почему мы оба реагируем на твоё видение столь серьёзно, - выразил свою мысль наёмник, немного расслабившись, - Меня больше интересует, что ты собираешься с этим делать. Не думаю, что хоть кто-то из власти поверит твоим словам, но если убийство и произойдёт в скором времени, то последствия могут сильно затронуть и нас. Хотя я могу быть лишком критичен к этому. - рассуждал вслух Ал, пока они не дошли до следующей панельной двери. - Оставим этот разговор на потом, мне нужно сейчас сосредоточиться. - пророк выдохнул и оба открыли двери в западный зал, где Ганса, похоже, уже давно ждали. По всей площади менее роскошного зала рассредоточилась большая часть жителей замка, каждый на специально отведённых фракционных местах, из которых сильнее всего выделялись как раз пророки в своих красных одеждах, почти идеально вписывающихся в палитру цветов внутри зала. Их места были зачастую посередине либо ближе к панорамным окнам, откуда и велись гордые речи верховных, которые, на самом деле, больше говорили, чем занимались реальными делами, но сами люди свято верили им либо из-за страха перед властью, либо длинные языки пророков просто говорили то, что люди хотят слышать. - Ганс! Подойди сюда, сын мой, - Санфердик даже не успел найти своё место в зале, как был сразу созван верховным пророком, дружелюбная улыбка которого, казалось, не затянется никогда, - Я уверен, что у тебя есть хорошие новости для нас. Так не заставляй же умы присутствующих гадать, что боги послали нам сегодня. - выдержать такие переигрывания со стороны столь мудрого человека бывает тяжело, но все уже давно привыкли и смирились. Александр же решил остаться у двери и, сейчас, провожая взглядом Ганса, безэмоционально рассматривал присутствующих, как и всегда. Ему было и вправду интересно, как отреагирует пророк на новость Ганса и даст ли её удержать втайне вообще. Сам наёмник, кажется, на короткое время перестал волноваться о предсказании, ибо сейчас думать и вообще делать что-то казалось не самой лучшей идеей. - Прими мои извинения за столь раннее собрание, но то, что произошло сегодня, имеет не меньшее значение, чем все грядущие происшествия, которые вскоре ожидают нас, - утешительным тоном начал говорить верховный пророк, медленно жестикулируя руками, как и всегда, - Что же ты расскажешь нам, правдивый? Видел ли ты сегодня что-то важное? - Да, я получил одно важное сообщение, но, боюсь, будет большой ошибкой рассказывать это всем вам, ибо последствия могут быть... глобальными, - слова Ганса устремились в зал и вызвали только холодную тишину, - Я не собираюсь лгать или оправдываться. Мне очень жаль, но такова судьба. Единственное, на что мне хватит воли - это рассказать вам и послушать ваш совет, верховный пророк. Наедине. Тишина в зале, казалось, могла продолжаться вечно, а моментально изменившиеся черты лица верховного пророка вызывали мурашки на коже. Он вглядывался в Ганса своими голубыми глазами так глубоко, будто хотел найти что-то фальшивое в нём и убедиться, что это не его знакомый правдивый пророк вовсе, а лгущий самозванец, которого нужно тотчас сдать местной инквизиции. Но Ганс держался своего, отвечая ему на зрительный контакт также холодно, как и все в этом зале прямо сейчас к нему. Верховный пророк тяжело выдохнул и ещё раз оглядел зал, полный непонимающих людей, ожидающих только его мудрое слово, которое должно было внести ясность в их умы, но его не было, вместо него им придётся вновь гадать. - Хорошо, Ганс. Я повинюсь твоей воле, выслушаю эту глобальную новость и попытаюсь помочь своим советом, но знай, что только я буду решать, услышит ли кто-то её или она останется под надёжным замком наших уст, - прервал тишину пророк и поднял правую руку вверх, - Сегодня я услышал от вас достаточно, друзья мои. Возможно, вы узнаете об столь глобальной новости, но сейчас прошу извинить меня, мне нужно выслушать своего соотечественника и протянуть ему руку помощи. Слова медленно растворялись в стенах зала и никто, по странной причине, нарушить их исчезновение не посмел, ибо все имели уважение к верховному пророку, который, не смотря на его местами странное поведение, на самом деле своё время уже прожил и набрался бесценного опыта, которым любил делиться с остальными за банальное "спасибо". Хотя ему самому ничего не стоило заставить Ганса расколоться прямо перед всеми, но, где-то внутри себя он чувствовал, что у правдивого должен быть веский мотив, который просто никак не мог проникнуть в полупустые головы местных фанатиков и их подобным, а зная плохую репутацию этих религиозных сумасшедших, которые готовы сделать их мухи слона в любой момент, из таковой идеи никогда не выльется ничего хорошего. Безэмоциональные лица пророков холодно смотрели на, выходящую из зала, пару пророков, словно тех ведут на казнь, но послушно расступались, не намереваясь делать никаких глупостей, обычно ведущих к бессмысленному исходу. Они спокойно прошли через двери в коридор и направились в сторону небольших садов, где договорились на личный разговор за чашечкой местного отвара. Правда, их уединение будет нагло прервано чужим наблюдательным глазом в виде наёмника, который даже на подсознании почувствовал, что всё не может пройти так гладко, как сказал Ганс, а потому сразу и увязался за ними лишним хвостом.***
Искусственная фауна сада медленно покачивалась от слабейшего ветерка, пока пророки, не спеша и наслаждаясь благоприятной погодной обстановкой, прохаживались в тесной близости храма, снаружи выглядевшим столь-же величественно, как и внутри. Сад не был самым большим по размерам, но всё же роскошь занимала некоторое место в сердцах пророков, а потому они вовсе не брезговали обустроить сад максимально красиво, чтобы, скорее всего, потешить собственное эго или похвастаться перед проходящими мимо. Местами можно было увидеть экзотические цветы и иные растения с яркой раскраской и странными, нелогичными формами, а вот разных размеров кусты здесь встречались почти-что на каждом шагу. Рядом, с почти незаметным входом в сад, возвышалось достаточно молодое и, как каждый предмет, обладающий в себе любые признаки зелёного цвета, единственное искусственное дерево с довольно странным тёмным окрасом. Закрученные ветки оканчивались небольшими и разноцветными кристаллами, во все стороны излучающие непонятный свет, который через несколько секунд всё равно распадётся в воздухе, полностью пропитанном тяжёлыми металлами и другими неизвестными материями. Как раз рядом с этим дивным деревом и остановился верховный пророк с Гансом и парой кружек ароматного настоя. Александр постоянно держал двоицу в зоне видимости, и тихо, шаг за шагом, следовал за ними по коридорам пока те окончательно не покинули внутренний храм, переместившись на бодрящий утренний воздух сада. Наёмнику был на руку тот факт, что ни одного часового не оказалось на постах из-за неожиданного собрания, а потому, выйдя за пророками в пучину сада, он перемахнул через деревянные перила в пропасть кустарников, откуда быстро переместился на небольшой холмик, как на ладони открывающий вид на большую часть сада храма. В мыслях у Ала пролетело, что это место бы было отличным оборонительным пунктом с, возможно и мобильным дотом, на случай неожиданной атаки со стороны сада, который, к сожалению, служил отличным местом укрытия почти любого рода противников, вследствие своей природной тесноты как в старом лесу и зелени, через которую мало-что можно было разглядеть. Через несколько минут сюда уже подошли пророки, бодро беседующие друг с другом с более-чем дружелюбными выражениями лиц и свободной походкой, словно оба знали друг друга с самого раннего детства. Наёмник облегчённо выдохнул, когда изучил их расположение духа, и начал понимать, что весы шансов только-что чрезвычайно опустилась в сторону удержания тайны, а потому его недавняя придуманная идея по эмиграции из родной страны могла бы встать в список основных планов на ближайшее будущее. Да даже если здраво подумать — Александр, на протяжении своей короткой жизни, был птицей свободного полёта и, конечно кроме своей вольной, но и нелёгкой, работы, желал отправится куда-нибудь далеко за пределы всей мрачной и негативной суеты, которая в последнее время начала занимать одно из ключевых мест во всём Аду, а даже, возможно, уже переносится и куда-то за его далёкие пределы. Была ли это тяга своими глазами увидеть довольно старый мир или наёмник попросту начал уставать от привычного образа собственной жизни? Он и сам не знал ответа на столь неординарный вопрос. Пока Александр копался глубоко в персональных мыслях и прислушивался к голосам в голове, двоица пророков уже начали разговор о теме сегодняшнего видения. Его плавное начало заставило их лица затянуться в равнодушные выражения, а движения и остальные физические знаки вмиг были скованы нагрянувшей в мозг информацией. Ганс откровенно боялся чистосердечно выкладывать верховному пророку о правде, таившейся в недрах его головы — он неохотно растягивал речь, останавливался на полуслове, чтобы якобы вспомнить, что там вообще происходило, или вообще переходил на дебату о бессмысленности этого видения и всех её составляющих. Но и прямо в это время сам Александр сильно пожалел, что слишком много думает о вещах внутри себя, вместо того, чтобы хотя-бы мимолётно смотреть вокруг. Да, он слишком поздно заметил незнакомую фигуру у высокой живой ограды, что так расслаблено стояла, надёжно скрытая парой густых кустов, и, скорее всего, прислушивалась к пророкам, но сейчас Алу было плевать, случайность это или кто-то посторонний уже, по непонятной причине, успел узнать о Гансе и видении. Наёмник выполз из своего укрытия и, максимально тихо, попытался пробраться к незнакомцу, чтобы хотя-бы узнать, что тот из себя представляет. План и вводные слова быстро образовались в голове наёмника и должны были отвлечь незнакомца, а после, как можно быстрее, вывести его отсюда, пока пророки не решат свою проблему. Правда главная проблема заключалась в том, что незнакомец являлся не кем иным как капитаном стражи, который приехал на ежемесячный контроль безопасности ещё вчера и имел позицию временного шефа охраны храма, а как логически получается - и сам Александр не смел противоречить его приказам, не смотря даже на то, что он был принят по краткому контракту. Но и останавливаться перед этим фактом особого смысла не было. На голову наёмника сегодня налегло слишком много лишней, но по-правде не менее важной, информации. Нужно было быстро срубить корни этой странной проблемы, пока та не переросла в что-то, по настоящему, серьёзное для него и, что главное, для Ганса, как самого инициатора. Наёмник тихо перебрался к главной тропе, где быстро отряхнулся от докучающих листьев и направился к капитану стражи, чтобы попробовать отвлечь его и, заодно убедиться, что никто не станет докучать его по поводу странного человека, по неизвестной причине, лазающего кустами сада. Сам Ал, скорее всего, получит первый выговор за то, что не находится на своём месте, но по правде ему было всё равно, так как скрыть новость о видении кажется более важным делом на данный момент. Александр глубоко вдохнул и вышел из-за угла, где сразу-же глазами наткнулся на самого капитана, расслабленно опиравшегося о живую ограду, с одной рукой у уха, что ещё раз доказывало то, что его нахождение здесь вовсе не случайно. Наёмник насадил самый серьёзный взгляд, на который только был способен и приблизился к Далаку на положенное этикетом расстояние. Ему было тяжело смотреть прямо в мёртвые глаза двух метрового киборга, лицо и тело которого больше чем наполовину составлял металл и импланты самых разных видов с повсюду светящейся электронной начинкой, что на самом деле напоминало своеобразный костюм, который нельзя снимать на протяжении всей жизни. Его фальшивые эмоции и полностью механические движения не имели ничего общего с природной материей, а его манеры и фразы, составленные в максимально короткие предложения, были слишком быстры и, иногда даже, не понятны из-за своей простоты. Правильные решения просчитываются в доли секунды, а само тело действует автоматически, по общепринятым образцам. Кажется, Далак думает, что контролирует безжизненную машину, но правда была совсем другая. Александру даже на секунду стало немного жаль эту, когда-то единственную и особую, личность, что самовольно подписалась на кибернетизацию, не зная, к чему такое решение может привести. - Капитан, у нас... - Александр попытался начать диалог, но был в ту-же секунду остановлен резким жестом, призывающим к абсолютной тишине. Судя по следующим действиям киборга наёмник пришёл в самый неподходящий момент. Далак медленно отольнул от ограды, изображая на лице сильное удивление, которое вмиг перетянулось в холодный взгляд, и рваным шагом направился прямо к, ничего не подозревающим, пророкам, которые, похоже, уже закончили разговор о личной «новости» Ганса. Александр сразу понял, что сильно опоздал, и единственное, что ему на данный момент оставалось, было лично лицезреть, что же произойдёт дальше. Как только разгневанный капитан в сопровождении наёмника вошли в поле зрения пророков, Ганса передёрнуло настолько сильно, что любой ребёнок бы понял, насколько сильно его чаша стресса была наполнена и заставляла иногда терять контроль над словами и действиями, хлестая непредсказуемым настроением во все стороны. Верховный пророк также замолчал, а на его морщинистом лице образовалась частица тревоги, которая вмиг прервала его слова о возможном виновнике смерти правителя. - Ганс, ты нарушил устав правды и ещё смеешь скрывать настолько важную новость от нас всех? - без единого намёка на приветствие начал говорить Далак, не отводя глаз от Ганса, - Я слушаю объяснение твоего грязного поступка, - киборг держал дистанцию, но мог в любой момент прижать пророка к углу и заставить его сначала во всём признаться, а затем отправить в ближайшую клетку, так как имел на это полное право. Было видно, что Ганс физически не сможет его переубедить и, тем более, попробовать склонить на свою сторону, но ситуация вынуждала его действовать прямо сейчас, хоть он и сам не знал, каким способом. Александру сразу было ясно, что из Ганса не выйдет ничего стоящего, кроме хаотического, неуверенного и напуганного объяснения своей мотивации, а потому решился, что сам влезет в эту передрягу, заваренную лично правдивым пророком. - Капитан, послушайте. Я прекрасно знаю, что это далеко не моё дело, но у меня есть пару слов о сложившейся ситуации, - на этот раз Ал вступился в самый нужный момент, остановив Ганса, когда тот уже хотел начать мямлить какую-нибудь чушь, - Я бы сейчас отставил на второе место мотивацию Ганса к, конечно, столь гнусному поступку и, вместо бессмысленного трения, начал решать возникшую проблему. Тем более, сам пророк не виновен в том, что видел, так как сама судьба ему надиктовала правила. Сами подумайте, какие последствия нас ожидают, если Ганс окажется прав в своём видении, а шанс этого более чем высокий, поверьте мне. Был бы я на вашем месте, то сразу бы отправился в центральный криминальный отдел столицы и начал искать причину, по которой видение может прийти в реальность. Брал бы абсолютно всё: архивы, наблюдения, персоны на учёте, вспышки преступности и недавние статистики. Прямо сейчас я бы уже давно зашёл на след возможного преступника и как следует наказал его за запланированное убийство. - с неистовой уверенностью отчеканил Ал, всё это время смотря в глаза Далаку, который, как ни странно, внимательно начал его слушать. - Признаюсь честно, вы мне сразу понравились, когда я приехал на контроль, хоть и недолюбливаю наёмников, а потому прощу ваше причастие к данному инциденту, вместе с тем, что вы знали об этом ещё до меня, - капитан стражи ещё раз холодно посмотрел на Ганса, признаваясь самому себе, что пророк и вправду может только видеть, а не менять реальность, а потом снова обратился к Алу, - Мне нравится такой ход мыслей, но для осуществления оного нам нужна хотя-бы одна зацепка. Без этого бессмысленно шагать куда-либо вперёд. - Она у вас есть, капитан, - неожиданно подал голос верховный пророк, который всё время наблюдал весь разговор со стороны, - По словам Ганса наш повелитель умирает от иссушения жизненной силы, а не только от физических ранений, что наводит меня на мысль о тех, которые являются мастерами этой почти забытой магии, а именно о пожирателях*. - Но всех пожирателей давно ликвидировали после того, как те начали вмешиваться во власть, бессмысленно забирать жизни всех грешников подряд и возрождать старую культуру в массах людей. Нельзя винить то, что банально не существует. - Ганс также скинул с себя напряжение и вставил своё слово в начавшийся разговор. - Я не должен такое говорить, но наша власть, как не странно, всё ещё ценит старую культуру, а потому оставила одного из самых старших в живых. Когда в Пропасть Пустоты* сбрасывали тела, вместо одного из них скинули преступника в схожей броне, а самого старшего отпустили на волю и даже выделили специальное заброшенное место для его удобства, но он остался сам по себе после такого добродушного хода, - сразу ответил Далак, неожиданно потерявший свой убийственный настрой, как будто ему стало тяжело говорить, - Нет, нет, сейчас традиции не имеют абсолютно никакого значения, если пожиратель имеет в планах убийство повелителя, их роду в нашей стране должен прийти конец. И сделает это никто иной, как мы, - капитан стражи ещё раз посмотрел на присутствующих, а после остановил свой взор на наёмнике, - Вы идёте с нами, заодно, возможно, покажете себя в настоящем бою...***
- О чём вы хотели поговорить, коллега? - спросил высокий представитель расы амфибий, расслаблено рассматривая пустую стену бара. Ночной воздух отдавал тяжестью, принесённой от промышленного сектора прямиком к центральным улицам когда-то великой столицы. Небо, как и всегда, нельзя было разглядеть, а единственное, что освещало местность вокруг, были различного рода плакаты, прожекторы и мониторы, старающиеся привлечь к себе как можно больше глаз проходящих мимо. Медленно начинался мелкий дождь, но встрече лидеров двух крупных преступных группировок за одним из баров центра города не могло помешать ничего. - Предлагаю выгодную сделку для обоих сторон, - ответил ему полноватый человек в достаточно официальной и дорогой одежде, - Ни у нас ни у вас не имеется достаточно людей на грязную работу, а потому ко мне пришла одна неплохая идея, которая бы заставила надолго забыть о столь важном минусе, тем более мы близкие коллеги и находимся в одной тонущей лодке. Представьте, что изменится, если некоторые личности просто исчезнут с нашей шахматной доски, а правительство на некоторое время погрязнет в хаосе, после чего мы сделаем один из решающих шагов, - он всеми силами пытался заинтересовать собеседника и, похоже, тому было более чем достаточно. - Я вас внимательно слушаю, - амфибия навязала визуальный контакт с человеком, ведя себя заинтересованно. - Поверьте мне, это будет что-то грандиозное. То, что не отважился сделать никто за последние несколько лет! - человек делал шаги вперёд, а прямо за ним следовали набуханные члены группировки, явно не настроенные дружелюбно, - Конечно, будет большой риск и, не менее, огромные затраты, но как только мы получим армию безумных головорезов в свои руки, все не просто выровняется и нагонит нам больше плюсов, но и вновь сделает нас одними из величайших группировок во всём промышленном секторе, - человек, окружённый вооружёнными соотечественниками, всё дальше прижимал собеседника с парой его людьми, к стене, а тот не мог сказать ничего в ответ, окружённый со всех сторон, - И знаете о чём я говорю? Мы объединимся и нанесём удар по кругам, выпустив из них томящихся грешников, которые сделают для нас абсолютно всё! - Саботаж кругов? Да ты безумец! - прозвучало в ответ человеку и рука амфибии скользнула во внутренний карман, но выхватить оружие не успела. С нескольких сторон послышались быстрые механические щелчки и промелькнуло несколько секундных искр, моментально положивших людей амфибии на колени. Их лидер даже не успел понять свою ошибку, как неизвестный тяжёлый предмет прилетел ему прямо в голову, заставив повторить судьбу своих людей. Не медля более, его грубо подняли и, словно бессильную школьницу, скрутили, поставив перед ногами человека. Казалось, на его жизненном цикле сейчас поставят огромный крест, но представитель мафии, несколько секунд назад вытащивший заряженный пистолет, с облегчением, закурил, дав амфибии время оправиться от тяжёлого удара. Наконец, проигравший гордо поднял голову вверх, заглянув человеку прямо в глаза. На его лице красовался синяк приличного размера, но, не смотря на данный факт, амфибия умело сдерживала свои негативные эмоции, нацепив маску холодного взгляда. - Раз мы перешли на ты, то тебе ясна суть договора? А если вдруг нет... - человек взглядом указал на оружие в своей руке. - Что от меня требуется? - словно ожидая такого ответа, человек обошёл амфибию и самодовольно улыбнулся. - Твоё полное доверие, союзничество и подчинение всех возможных сил группировки "Новый мир" у моих людей. Другими словами - немедленная помощь, - проговорил человек и сразу-же дал команду своим людям, которые, в следующую секунду, ввели амфибии неизвестную субстанцию в плечо, - Это, так называемые, поглощающие бактерии в фазе полусна и вместе с ними микробатарея на один разряд, которая, как ты наверное понял, после активации выводит их изо сна. После пробуждения они начнут медленно и болезненно поглощать твои живые клетки изнутри, пока не проберутся к жизненно важным органам... Я думаю, ты сам поймёшь, в каких муках ты будешь умирать и через сколько сердце прекратит свою функциональность. Так-что если ты подумал, что настолько умён и, после того, как окажешься на свободе, не отдашь нам то, что требуется, считай, что твоя жизнь будет болезненно отобрана, - человек потряс брелком с небольшой коробочкой, имевшей на себе пару кнопок и маленький экран, - мне стоит только нажать на кнопку. И, да, почти любое физическое воздействие заставляет батарею включиться самостоятельно. Тебе всё ясно? - Да... Мне всё понятно. - через некоторое время ответил лидер Нового мира и был сразу-же отпущен. - Да? - Да, сэр.