Чувства влияют на наше тело так же, как витамины, рентген или аварии. Дуглас Коупленд «Похитители жвачки»
Проснувшись из-за нарастающего шума за пределами домика, Марк постарался перевернуться на спину, так как рука сильно отекла за ночь. Непонятно сколько сейчас времени, потому что в помещении лишь одно небольшое окошко и то закрыто шторами. Но судя по доносившемуся шуму, сейчас был разгар дня, возможно даже, ближе к вечеру, потому как утром большинство людей только расходятся отдыхать после активной, весёлой ночи. На сегодня было запланировано грандиозное сожжение деревянного человека, многие были в предвкушении данного события. Одни надеялись на то, что это поможет начать им новую жизнь прямо с этого дня, другие боялись упустить крутой кадр и готовы были ради него на всё. Иен чувствовал себя так, словно по нему проехался бульдозер, ведь такого секса у него не было довольно давно. Это не приносило сильного дискомфорта, однако его неподготовленность и некая жестокость со стороны Вана вчера прекрасно чувствовались сейчас. Немного странно осознавать это, но в тот же момент Марк жалел, что не сделал ничего подобного раньше. Результат был бы не таким потрясающим, но произошло бы всё гораздо скорее. Локоть чуть жгло из-за немаленькой царапины, которую он получил, когда шатен его стянул за шиворот с колен того парня, а, пошевелив ногой, Иен понял, что вчера ещё и сильно ушиб её при падении. Но такие мелочи, которые со временем пройдут, были ничем, в сравнении с ощущениями, которые он испытал с Ваном. Ему нравилось в нём всё и, наверное, он влюбился в этого парня ещё сильнее, когда прочувствовал на себе Эту его сторону. Вот только сам Джекс, вполне возможно, не поддержит этого, ведь он однозначно вчера принимал что-то, а значит, есть вероятность, что он попросит забыть всё, что было вчера. Это будет отстойно настолько, что Туан ему попросту врежет пару раз, и дело с концом. Повернувшись снова лицом к Джексону, Иен заметил, что тот уже не спит, а сонным, ещё даже чуть расфокусированным взглядом смотрит на него. Внутри всё сжалось от предвкушения того, как парень сейчас отреагирует. В горле стал ком, а взгляд, видимо, был чуть испуганный, потому что, улыбнувшись уголками губ, Ван запустил руку в волосы друга и ласково помассировал голову, заставляя Марка облегчённо выдохнуть. От удовольствия прикрыв глаза, парень наслаждался моментом, перестав думать о чём-либо другом, плохом, что совершенно не вписывается в данную ситуацию. — Тебе надо покрасить волосы, — получилось немного хрипло и тихо, а от того как-то даже интимно. — В какой? — быстро облизнув губы, спросил Иен, открывая глаза, ему хотелось видеть Джексона, наслаждаться им. — Какой ты хочешь, — снова нежно улыбнулся Ван, и Марк, не удержавшись, придвинулся ближе и поцеловал парня. Его, чёрт возьми, просто переполняли чувства. То ли от осознания своего счастья, то ли это просто эйфория от долгожданной близости с этим человеком, но чувства разрастались всё больше и больше, их невозможно уже было удерживать в себе. Перекинув ногу через бедро Джекса, блондин оказался сверху, чем вызвал его негромкий стон в поцелуй. Руки Вана скользнули по бёдрам вверх на спину, прижимая юношу к себе теснее. Поцелуй становился развязнее и жарче от ощущений, от эмоций, и руки Кайе уже сжимали задницу Марка, поглаживая вход меж половинок. — Джекс, — простонал Иен, кусая шатена за шею, начиная двигать бёдрами, потираясь своим возбуждённым членом о член Вана. — Ты такой грязный, — проникая уже двумя пальцами внутрь Иена, Джексон видел, как тому было приятно, чувствовал дыхание парня на своей шее, член уже сочился смазкой, а стоны удовольствия были тихие и частые. Этот Марк отличался от того, кого Ван видел, трахал вчера, сейчас он абсолютно открыт перед ним и это заставляло желать его сильнее. Подобрав правильный угол, Ван начал быстрее проникать пальцами попадая по простате, заставляя Марка стонать громче. Это доставляло и ему самому непередаваемое удовольствие — быть причиной подобного состояния Туана, видеть его таким беззащитным, но при этом пошло стонущим, закатывающим глаза в блаженстве. Ещё несколько точных попаданий по комочку, и Марк кончает, тихо скуля и прикусывая губу почти до крови. На глаза наворачиваются слёзы от непередаваемых ощущений, и то ли наркотики всё ещё действуют, то ли с Джексоном всегда так. Не беспокоясь о своей сперме на животе любовника, блондин опустился вниз, устраиваясь между ног парня, медленно поглаживая его возбуждённый орган. Взяв в рот только головку, Марк обвёл языком, чуть посасывая, пошло причмокивая, и начал брать в рот всё глубже, помогая при этом себе рукой. Невозможно было долго терпеть, потому что, чёрт возьми, Туан был в этом хорош, до безобразия хорош. Ещё несколько глубоких движений, и Кайе кончает Марку на губы, сжимая простынь в руке. — Иен, где ты, чёрт тебя подери, научился так сосать? — со злостью спросил Ван, рывком подтягивая блондина к себе. — Какая разница? — вытерев губы ладошкой, парень потянулся за поцелуем, удобнее ложась на Вана. Иен закрыл глаза и восстанавливал свое дыхание, поглаживая рукой плечо Джекса, прислушиваясь к его сердцебиению. Кто бы мог подумать, что лежать вот так, полностью раздетыми, чувствуя тело родного человека, будет настолько приятно? — Я боялся, что ты попросишь меня сделать вид, что ничего не было, — неожиданно признался Марк. — Глупый, — коротко ответил Ван, приобняв парня. — Нет, не глупый, — Туан посмотрел парню в глаза. — Ты убегал от меня так долго, я надеялся, что этого не случится снова, но не исключал. — Иен, — Ван взял лицо блондина в ладони, — обещаю, я больше не стану бегать. — Ван поцеловал парня в нос, лоб, щеку, так нежно и трепетно. Марку хотелось верить его словам. — Давай этот день станет нашим новым началом? Пусть всё, что было вчера, останется там, будем жить сейчас, завтра, вместе. — Вместе, — шепотом повторил Марк, утыкаясь носом в шею, тут же целуя, затем кусая и снова целуя. Тело Джексона горячее и загорелое, он подкачан и у него есть небольшой шрам на животе, наверное, вырезали аппендицит. Он сонный и растрёпанный, его волосы также отрасли, просто не было настолько заметно, как у Марка. Он ещё не чистил зубы сегодня утром, и самому было не комфортно от этого, но Туана мало волновал этот момент, меньше всего ему сейчас хотелось вставать, выпуская Вана из своих объятий. Но и весь день они так пролежать не могли, не за этим приехали на фестиваль. Хоть это и было очень заманчиво, если честно.***
Шея Марка была в ярких засосах, он немного хромал и выглядел помятым, но счастливая улыбка не сходила с его лица, потому что Джекс держал за руку. Подметив чуть ранее, что Иен прихрамывает, идя в туалет, Ван сжал кулаки, мысленно ругая себя за вчерашнее, но вместе с тем, его не сильно грызла совесть за содеянное. — Марки, — позвал его шатен, пока тот ещё не вышел из домика. — Прости. На это Туан легко улыбнулся, но ничего не сказал. Он понимал свою вину в данной ситуации точно так же, как и понимал это Ван. Не нужно было разъяснять, кто был прав, а кто виноват, оба считали, что были неправы, и попусту обижаться из-за пустяка, когда всё только начало налаживаться — просто глупость. Сейчас выступала какая-то группа и, вроде, после завершения их выступления кто-то скажет речь и наконец произойдёт своеобразное ритуальное сожжение прошлой жизни. Сейчас на этом участке было неимоверное количество людей, и они всё съезжались и съезжались. Кто-то на машинах, другие на велосипедах и скутерах. Здесь, наверное, не было только воздушных средств передвижения, потому что наземных было такое разнообразие, что не могло не поражать, зачем людям здесь машина для гольфа, украшенная гирляндой, скейт, на котором толком не поездишь среди пустыни, и другие средства, которые были довольно необычными, но однозначно достойными внимания. Прожекторы разрезали ночной небосвод, отовсюду громыхала музыка, повсюду наблюдались разнообразные, поражающие красотой и необыкновенностью световые шоу, да и сами люди выглядели потрясающе ярко. Масштаб сего действия не переставал поражать с первого до последнего дня. По рассказам постояльцев, с каждым годом количество участников увеличивается на несколько тысяч, и если когда-то всё начиналось с двадцати человек, то сейчас эта цифра приближается к восьмидесяти тысячам. Каждый из этого невероятного потока людей полностью включался в восьмидневный марафон, конец которого именно сегодня. Любой пришедший сюда был со своей целью и делал её здесь и сейчас, открываясь миру и прежде всего себе самому. — Джекс, — вокруг безумно шумно, Марк говорил в самое ухо. — Поцелуй меня сейчас. Туану хотелось снова закинуться наркотой, хотя бы закурить косяк, не так-то просто отказаться от этой хрени сразу. Организм уже привык получать дополнительный допинг, и сейчас вместо фена или хотя бы половинки экстази ему нужен был Джексон, который сможет заменить всё. Притягивая парня ближе к себе, Ван забрался рукой в волосы Иена и начал целовать его сначала нежно, коротко, но уже через несколько мгновений, не выдержав, грубо впился в его губы, и поцелуй перерос в страстный, возбуждающий. Несколько людей вокруг посвистывали и хлопали, на самом деле, не совсем понятно почему, но это мало волновало, им было хорошо, и, вероятно, это можно было заметить невооружённым взглядом. Люди расслаблялись, отдыхали, пили, наслаждались музыкой, знакомились, ссорились, мирились, занимались любовью и просто наслаждались этим миром. После завершения выступления группы какой-то мужик, дабы не занимать время и не злить порядком выпивших людей, быстро сказал заключительные слова, в которых говорилось о важности этого момента. Именно сейчас многие смогут загадать желание в надежде его осуществления, другие, такие как Джексон и Марк, будут прощаться со своей прошлой жизнью. Они уже обговорили этот момент, находясь в домике, и теперь, стоя недалеко от начинающей разгораться статуи, держались за руку и думали о том, что этот день станет их точкой отсчёта. Их совместной истории, а не каждого отдельно. Ван пообещал, что больше не станет бегать от своих чувств к Туану, а второй, в свою очередь, хотел проститься со всем, что его сдерживало и снова попробовать вернуться к нормальной жизни. В сопровождении фейерверков подготовленное деревянное сооружение разгорелось довольно быстро. Яркий огромный столб огня, поднимающийся ввысь, улетающий в чёрное небо дым, в сопровождении музыки и криков людей создавали непередаваемую и незабываемую атмосферу. Чувствовать себя частью чего-то грандиозного было круто, это практически то же самое, что сходить на концерт любимого исполнителя, где все его фанаты как единое целое, и ты за несколько часов заряжаешься такой энергий, что впечатлениями можно делиться ещё год. Только здесь люди были в подобном состоянии целых восемь дней.***
Все вещи в машине, и парни уже успели попрощаться с некоторыми ребятами, с которыми успели познакомиться за это недолгое время. Тут они увидели и пару, которая подвезла их до Сан-Франциско, перекинулись парой сообщений и узнали, что они тоже сейчас здесь отдыхают. Чимин безумно хотел поехать сюда с Юнги, но у них нифига не получилось, потому что хоть Марк и очень просил ребят не скупиться и всё-таки приехать и отдохнуть, у Мина не получалось отпроситься с подработки, а Чим без него ехать не хотел. По сути, можно было остаться здесь ещё на пару дней, но какой в этом смысл? То, чего они ждали и хотели, уже произошло, так что нужно было двигаться дальше. Только в каком направлении находится это дальше, они никак не могли решить, а потому и сидели с собранными рюкзаками в машине, рассматривая карту и обсуждая, куда кому больше хочется. Потусить в большом городе или всё-таки попробовать себя найти в дикой природе. — Не знаю, я не очень хочу ехать в какой-то лес, мы в последнее время и так в машине постоянно кочуем. — А я не хочу ехать в шумный город, где ничего нового мы, по сути, не увидим, — секундная пауза, понимание своей неправоты и продолжение уже второй мысли. — Да когда у нас ещё будет возможность поехать вот так спонтанно и отдохнуть от всего? Только ты и я, Марки. — Да в любой момент! — возмутился парень, не понимая логики Вана. — Было бы желание, можно сделать абсолютно всё в этом мире! Раздался телефонный звонок, который не позволил зародиться пустяковому спору. Звонил папа Марка, он совсем забыл о родителях в связи с последними событиями. Уже, наверное, около недели он не связывался с ними, и теперь, когда на телефоне высветилось: «Папа», было немного страшно и стыдно одновременно. — Алло? — неуверенно произнёс Иен, ожидая потока возмущений, потому что обычно отец так и делал, когда сын долгое время не выходил на связь. — Я жду объяснений, Марк Иен Туан, — строгим голосом проговорил отец, хотя на самом деле был рад слышать Марка. Значит, с ним всё хорошо. — Прости? — Что мешало тебе перезвонить мне или маме в течении целой недели? Ты не берёшь трубку, не отвечаешь на сообщения, что мы могли подумать? — отец строго отчитывал сына. Они доверяли ему и надеялись, что парень просто загулялся, не услышал или вообще где-то оставил телефон, но ведь связаться хоть как-то да можно! В конце концов, он ведь с другом, можно было взять у него телефон и сообщить, что с ним всё в порядке. Безответственно, как для человека, который позиционирует себя взрослым, свободным и в состоянии о себе позаботиться. — Я был на фестивале, прости, со мной всё в порядке, — и через несколько секунд добавил. — Я позвоню потом маме. Вы как? — Всё хорошо, работаем, всё как всегда. Или ты наконец хочешь узнать что-то более подробное о нашем бизнесе? — уже более мягко и весело спросил Туан старший. — Ой, пап, ну не сейчас точно, у меня голова другим забита, — тоже улыбнулся младший, проводя по своим волосам, вспоминая слова Джексона о том, что ему нужно покраситься. — Что может быть важнее, чем бизнес твоего отца? — Мы с Джексоном думаем, куда поехать, пока что ни к чему не пришли, — вздохнул парень и, посмотрев на Вана, погладил его по щеке, а потом опустился по руке вниз и сжал ладонь. — Джексон — это твой друг, так? — уже чуть серьёзнее поинтересовался мистер Туан, на фоне кто-то заговорил. — Скажите, пусть заходит через две минуты. — Да. Работа? — грустно спросил Марк, вспоминая, какой замученный всегда приходит папа. Стало как-то печально от того, что на данный момент никак не может ему помочь. Он так и не понял, чего хочет от жизни, кем ему быть и в каком направлении двигаться. Ему не очень-то хотелось продолжать бизнес отца, но если брат не будет сам справляться, то парню придётся вникать в семейное дело. Но, если быть откровенным, было бы здорово не соваться туда вообще и получать какой-то процент от прибыли. Вероятнее всего, отец в будущем разделит акции компании между сыновьями, но бразды правления на себя полностью должен принять старший брат. Ему это нравится, да и сейчас он уже вместе с отцом решал многие проблемы, вникал во все тонкости и радовал родителей, предоставляя им то, что они хотят от него. Но делает ли это его счастливым? Наверное, да. — И на минуту не могут оставить, с сыновьями невозможно поговорить нормально, — злился Ричард. — Где ты сейчас находишься? — Невада. — У нас ведь в Такома есть небольшой домик, мы давно там не были, но раз в месяц туда приходит уборщица и всё выдраивает, так что дом наверняка пригодный для жизни. Почему бы вам не погостить у нас? — уже немного абстрагируясь и переключаясь на работу, почти строгим голосом проговорил отец, будто это было не предложение сыну, а какое-то деловое предложение партнёру. — Точно! — выкрикнул Иен, взбодрившись от той мысли. — Ты гений, па! Я вижу тебе некогда, давай позже созвонимся, с мамой я свяжусь! Попрощавшись с отцом, Марк отбился и радостно ухватил Вана за бедро, несильно его сжимая. — Я знаю, как удовлетворить и твои, и мои потребности! — Я тоже знаю, — улыбнулся Джекс, глянув на руку парня и поводил бровями вверх-вниз, а затем погладил руку Иена. — Угомонись, я не об этом, — хохотнул парень. — Мы едем в Вашингтон, детка! В город Такома, там наша дача, не в самом городе, но на окраине, очень близко. Там и природа просто замечательная, и всё рядом, как ты и хотел! — Столько восторга, вы посмотрите на этого ребенка, — Джекс закатил глаза и ввёл в гаджет нужные данные, через несколько секунд программа проложила удобный для парней маршрут. — Между прочим, ты трахался с этим ребёнком сегодня ночью, — усмехнулся Туан, скрестив руки на груди. — Точно! Я-то думаю, почему ты так хорошо сосёшь! — расхохотался Ван, выворачивая руль, выезжая на нужный маршрут. — Ой, иди в задницу Джекс, — эта перепалка была безобидная, и оба парня прекрасно понимали, что это шутки. — Только если в твою, малыш, — посылая воздушный поцелуй, Джекс снова рассмеялся, так звонко и весело, что, не удержавшись, Марк тоже подхватил весёлую нотку и начал смеяться. Им ехать больше двенадцати часов, и Джексон рад, что всё сложилось именно так. Он сломался, поддался искушению и совершенно не жалел об этом. Ему с Туаном теперь быть хочется всегда, смотреть на него, обнимать, целовать, никому не отдавать. Ван слишком долго сопротивлялся, и теперь его буквально крыло от ощущений. Это можно сравнить с диетой, когда ты долгое время сдерживаешься, не даешь себе съесть определённый продукт, но в один момент ты срываешься и этот кусок пиццы, торта или пирога — самое вкусное, что ты ел в мире! Сейчас Марк для Джексона — самый вкусный лакомый кусочек, который только можно «съесть». Разница только в том, что еда быстро становится чем-то обычным в нашей жизни, но с Иеном, его характером, такого точно не будет. — Что? — не выдержав, спрашивает Марк. Он уже раз в десятый замечает, как Ван на него смотрит, потом улыбается и снова пытается сосредоточиться на дороге, сжимает руль и опять смотрит на Туана. — Что? — не понимает Кайе, но улыбается чуть шире. — Ты смотришь на меня странно, — как-то неуверенно проговорил Марк и перевёл взгляд на дорогу. — Тебе показалось, — Джексону нравится видеть такого парня, его парня. Чёрт, в это почему-то трудно верилось, и совершенно непонятно, как теперь быть, ведь его отец был против подобного рода отношений. Скрываться всю жизнь? Какой ребёнок захочет, чтобы его выгнали из дому? А когда родной человек отказывается от тебя, когда ему противно даже думать о родстве с таким, как ты… Какого это, быть изгоем для тех, кого ты должен считать роднее всех на этом свете? Да лучше уж врать всю жизнь, чем оказаться ненужным. Не обязательно это будет Марк, но думать о расставании с ним, даже если оно будет очень нескоро, совершенно не хотелось. Ему нравятся девушки, но влюблён он в Иена, и о каких «нормальных отношениях», в общепринятом понимании этих слов, могла идти речь? — Марк, ты никогда не рассказывал о своих отношениях с родителями, — как-то слишком серьёзно получилось из-за всяких мыслей о своей родне, но Кайе правда было интересно узнать. — О, я маме обещал позвонить, — достав телефон, парень начал искать нужный номер. — Сейчас буквально на несколько минут наберу и потом тебе всё расскажу. Джекс кивнул и снова погрузился в свои мысли. Они переплетались с предположениями о том, какие родители могут быть у Марка, он никогда не отзывался о них хоть в какой-то степени плохо, напротив, когда заходил разговор о чём-то связанном с данной темой, он рассказывал всё с некой лёгкостью. Не сказать, что у Вана были очень напряжённые отношения в семье, нет, он был любим, его воспитывали самым лучшим образом, давали всё возможное и желанное. Мальчик рос в любви и внимании, и безмерно благодарен родителям за всё, что они сделали. Вот только когда папа узнал о его сексуальных предпочтениях, совершенно тупо, от другого человека, то их отношения в семье резко изменились. Он хотел поменять себя для того, чтобы папа смог гордиться сыном, чтобы всё было как прежде, но Марк… Иен перевернул всё вверх ногами и сказал, что так и было. Он невероятный, просто потрясающий, и чем дольше ты это отрицаешь, тем сильнее тебя потом накрывает. Джексона сейчас накрыло так, что вдохнуть было больно, кислород выбивало, почва под ногами не чувствовалась совсем, либо ты приспособишься к этой жизни, либо умрёшь на дне этих чувств. Из раздумий его вырывает громкий крик Туана: — Джексон, машина!