Уже добрых полгода утро Фуллбастера начинается с того, что он неуклюже перелезает через Джувию, будя её тем самым, и с ругательствами ищет свою одежду. Босыми ногами ступает по холодному кафелю и идёт на кухню ставить чайник, чтобы потом заварить себе крепкого кофе. Потягивается до хруста в позвонках уже в коридоре и, лениво позевывая, заглядывает в соседнюю комнату.
Нацу сидит на широком подоконнике и смотрит в окно, на его коленях, забывшись беспокойным сном, лежит Хеппи. Изредка почёсывая иксида за ухом и поглаживая, Драгнил смотрит вдаль, туда, где рассвет раскрашивает небо в ярко-лиловые и ярко-малиновые оттенки, но если лучше приглядеться, то парня явно не интересует красота раннего утра.
Его глаза давно потеряли осмысленность и ясность виденья, если раньше Грей не понимал того, что творилось в голове огненного мага, то теперь он этого боялся. Что сейчас происходит в его малиновой черепушке? Там выжженный пустырь с чудовищами-воспоминаниями или же радужный луг с бабочками-соплежуйками?
Драгнил все чаще видит то, что не дано узреть другим. Что-то таинственное, тёмное и пугающее скрывается в глубине его глаз. Парень долгими месяцами может не проронить и слова, глядя сквозь стены, людей, время. Его больше не существует, всё, что осталось – оболочка некогда горящего огнем человека. Просто коробок от спичек, что никогда не загорится вновь.
В такие моменты Фуллбастер действительно верит, что совершил ошибку. Все должно было закончиться ещё там, на поле боя, где от Саламандра не осталось ничего, кроме его демона. Тогда все было гораздо, гораздо проще.
Демон настолько исказил черты лица Драгнила, что Грея проняла дрожь, когда он узнал в этой пылающей лучине монстра… Нацу. Его окружало яростное пламя, пламя, что требовало крови, плоти и всех оттенков агонии человеческого тела и души. Этот огонь был почти осязаемым, грубым и холодным. До абсурда холодным было то, что раньше жгло до лопающихся волдырей всех противников, посмевших покуситься на его сокровище, на его семью.
- Нацу, будешь кофе? - Грей в действительности не ждёт ответа. - Он почти готов.
- Радуга может разбиться? - не оборачиваясь и не прекращая гладить кота, Драгнил заговорил.
Заговорил впервые за два месяца. Его голос был тихим и хриплым, как у страждущего, ищущего глотка воды. Грей на секунду замялся, кулаки против воли сжались. Ему страшно хотелось прекратить все это. Надоело смотреть на тлеющие угли когда-то горящего пожара, Фуллбастер чувствует прохладу на кончиках пальцев и хочет, черт его раздери, страстно хочет снести голову этому недочеловеку. До скрипа на зубах, до металлического привкуса на кончике языка. Каждый день мечтает о том, чтобы закончить его мучения и свои собственные, стремиться справить ошибку, но каждый раз трусливо останавливается. Не может.
- Что за чушь ты несешь с утра пораньше, болван? – теребя волосы на затылке, переминается с ноги на ногу Грей и облокачивается плечом на дверной косяк.
- Она красивая, - все так же смотря в окно тихо и медленно, словно каждое слово – это комок иголок в его горле, проговаривает маг.
- Кто? - не сразу спрашивает Грей, чувствуя, как холодок прошелся по спине. Иронично, не так ли? У мага льда - да холодок.
- Радуга, - выдыхает слово полушепотом-полустоном,- яркая, переливается.
- Что же творится в твоей голове? – не скрывая любопытства, прожигает взглядом затылок друга Фуллбастер.
- От малейшего прикосновения она разбивается на миллион острых осколков, - медленно поворачиваясь лицом к магу, Нацу смотрит на него пустыми и блеклыми глазами, такие бывают только у мертвых рыб. - И вонзается своими остриями, как лезвиями, прорезая до кости, окрашивая яркие цвета вязкой кровью. И стекает, стекает, стекает по рукам. Становится холодной-прехолодной, а раньше была теплая, теплая, как солнечные зайчики.
Грей смотрит на него долгим и тяжелым взглядом, а Нацу все гладит и гладит, гладит и гладит, гладит и… улыбается. Слабо, скорее даже вымученно и без малейшего намека хоть на какую-то эмоцию. У Фуллбастера сердце немеет от этого, притупляются чувства и восприятие, будто и вовсе выпадает из реальности. Это все такое искусственное, не настоящее, просто плохой сон. Люди огня не способны перегорать настолько… без остатка и вовсе. Здесь больше нет тепла.
- «
Осколками радуги», - хрипло выдыхает слова и смотрит на друга, но совершенно точно его не видит. - Последний недописанный ею рассказ.
- Кофе остынет, - сглатывая ком в горле, с трудом выговаривает Фуллбастер перед уходом.
После того, как демона запечатали в нем, выжгли все воспоминания о его существовании из памяти Драгнила, он навсегда изменился. Зло все еще сидело в нем, но больше не просилось на волю и не старалось хоть как-то себя проявить. Трудно завладеть тем, чего больше не существует, вот и самого Нацу больше нет. Телесная оболочка да пучок ярких волос вместо озорного и драчливого парня. Такова цена за спасенный им мир.
Она повисла в его руках поломанной куклой. И вместо горящих карих глаз были зияющие пустоты, глядящие на него из под светлой челки так, словно осуждая в бессилии. Лицо изуродовано длинными глубокими порезами, переломанные кости и неестественно выгнутые суставы, как у шарнирной марионетки, лежали вдоль изрезанных остатков её туловища. Тот, кто сделал с ней такое, явно получил незабываемое удовольствие, наслаждаясь криками заклинательницы. Нацу был уверен, она кричала и звала его, звала тогда, когда больше всего нуждалась в нем, но он не смог ей помочь. Его не было в тот момент, когда в нем больше всего нуждались.
Он не защитил свой огонь.
Магический чайник и впрямь давно вскипел и потихоньку начинает остывать. Грей достает быстрорастворимый кофе и тут же наводит себе эту бодрящую бурду, по-другому этот гадкий напиток никак назвать нельзя. Но не успел он сесть и отпить глоток, как дверь в коридоре разлетается в щепки и слышатся перепуганные вскрики Джувии и сонного иксида.
Из дверного проема вылетает всклокоченный Драгнил, его глаза горят лихорадочным блеском, и от подобной картины Грей проносит кружку мимо рта и проливает горячий кофе себе на грудь и штаны. Воспользовавшись рассеянностью друга, Нацу злорадно хохочет и, схватив ничего не понимающего мага за локоть, тащит к выходу. Нацу буквально пылает энергией и энтузиазмом, хотя пару минут назад больше напоминал живой труп. Фуллбастер никогда не привыкнет к такой резкой перемене фаз его биполярного расстройства.
- Придурок, ты что творишь? - орет ничего не понимающий Грей, когда его протаскивают по коридору перед лицом у сонной Джувии и недовольного иксида.
- Пошли скорее на задания, злодеи не ждут! - улыбался во весь рот Драгнил, выходя из квартиры мага. - Я аж воспылал! Всех поджарю!
он больше не может использовать магию
- Нам надо зайти еще за Люси, - не переставая болтать, веселится Саламандр.
он не помнит её крови на своих руках
- Грей, ты чего тормозишь? Сейчас в гильдии всё самое лучшее расхватают! - останавливается Нацу, глядя на серьезный и несколько напуганный взгляд Фуллбастера.
он все ещё стремится на пепелище их дома
- Люси будет злиться, если мы опоздаем…
Грей видит сумасшедшую концентрацию боли, скорби и внутренней агонии глубоко изнутри пылающих искусственным блеском глаз
- Да, да, - усмехается маг льда и, теребя волосы на затылке, следует за Нацу.
… и все же. в нём больше нет огня.
