road.

Его глаза горели. Его улыбка могла осветить весь город. Его сердце билось так быстро. И он был, наконец, счастлив. Юнги сжал руль крепче. Ведь прямо сейчас на заднем сиденье уже почти час спала его любовь. Дорожные поездки всегда были их забавой. Фотографировать было весело. Но делать снимки со своим парнем – это заставляло его чувствовать себя прекрасно. Юнги не совсем верил в судьбу. Чёрт, да он даже в любовь не особо верил! Но самый родной на свете человек сейчас спал на заднем сиденье его машины, и Мин ощущал те странные бабочки в животе, которые разрывали его изнутри. Юнги казалось, что он держит целый мир в своих руках. И, чёрт возьми, хоть у него и было правило не влюбляться в парней с красивыми глазами и улыбками, он не мог сопротивляться Чон Хосоку. Тишина. Дорога. Мысли. Чувства. И спустя несколько минут Хосок проснулся. — Где мы? — спросил он. — Где-то между пляжем и городом, — ответил Юнги, сомневаясь. — М-м-м, очень точная информация, — закатил глаза Хосок. — Ой, я смотрю, спящая красавица наконец-то проснулась. — Ах, да-да. Но ты ужасный водитель. Я просыпался через каждые пять минут, потому что думал, что ты нас убьешь. — Блондин уставился на хихикающего мальчишку. — Я должен был. Если бы я не сделал этого, то не имел бы дело с вашей неблагодарной задницей. Я не виноват, что кто-то разозлил родителей. — Следи за дорогой, Мин Юнги! Смех. Дорога. Мысли. Грунт. — И что теперь, — спросил Юнги. — Я голоден. Забота о Хосоке казалась Мину уходом за маленьким ребенком. По причине того, что Юнги был старше, именно он должен был покупать еду, водить и держать этого взрослого ребенка внутри проклятой машины. Подальше от огня, иначе он сгорит до тла и Юнги вместе с ним. Этот прекрасный ребенок, Чон Хосок. Его улыбка останется навсегда в сердце Мин Юнги.