Запретный плод

POV Нацуки: Я вновь любуюсь тобой сквозь дверную щель. Ты никогда плотно не закрывал дверь, ведь тебе нечего было опасаться. Приятно осознавать, что ты не боишься меня. Особенно с тех пор, как я узнал про свое альтер-эго - Сацуки. Закусываю губу, буквально прожигая взглядом юное тело. Широкие плечи, угловатая талия, узкие бедра... Я в очередной раз ловлю себя на мысли, что смотрел бы на тебя вечность. Мой милый Се-кун, ведь ты не знаешь, что уже почти год я испытываю к тебе далеко не дружеские чувства. Я не знаю, как такое произошло, но моё влечение к тебе с каждым днем увеличивается. Знаешь, ты такой милый, когда злишься. Иногда мне кажется, что ты специально заводишь меня, как будто знаешь все мои тайные желания. И однажды я не выдержу. Открываешь воду и я слышу тихий стон удовольствия. Ты расслабляешься, откидывая голову назад. Я ловлю каждое движение, каждое подрагивание ресниц, обрамляющих любимые голубые глаза. Прозрачные струйки теплой воды стекают по обнаженному телу. Закусываю губу сильнее, чтобы не сорваться. Ведь по идее, чтобы этого не произошло, достаточно просто отойти и не смотреть. Что я несу? Не смотреть на Се? Нет, невозможно. Я сам выбрал эту пытку. Пытку, без которой уже не представляю себя живым. POV Курусу: Как же так получается? Я специально делаю все это... Но зачем? Я ведь знаю, что Нацуки там, за дверью. Он смотрит на меня, от этого немного неловко, но я почему-то упорно продолжаю оставлять дверь приоткрытой, чтобы Синомия смог смотреть на меня. Боже, ну что за бред я несу? Я что, извращенец? Провожу рукой вдоль груди, сжимая пальцы в кулак, спокойно прикрываю глаза. Почему моё сердце бьется чаще, как только чувствую на себе твой прожигающий взгляд зеленых глаз сквозь поблескивающие стекла очков. Почему так хочется закричать "люблю", но ком застревает в горле, мешая промолвить и слово. Почему я так люблю тебя, Синомия Нацуки?.. Выключаю воду и слышу, как по привычке ты отходишь от двери к своей кровати, чтобы я не заметил тебя. Вытираюсь и заматываю полотенце на бедрах. Выхожу из ванной и вновь чувствую на себе твой взгляд. Черт, так смущает. Но ты, кажется, не заметил. - С легким паром, Се-кун! - радостно улыбаешься, а глаза бегают по моему телу. Невольно краснею и отвожу взгляд. - Спасибо, - только и пробубнил я, садясь на кровать. Найдя одежду на спинке стула, начинаю переодеваться, чувствуя спиной взгляд на себе, однако упорно стараюсь не замечать, в то время, как Нацуки уже откровенно пялится на меня, покусывая припухшие губы. Только я натягиваю трусы, как чувствую, что сзади кто-то подходит. Руки этого "кого-то" обвивают мою талию, а знакомый голос томно шепчет на ушко: "Прости, я не могу больше сдерживать себя. Люблю..." Блондин развернулся лицом к человеку, что обнимал его, прижимая к себе. Взгляды их встретились. Зеленые и по-детски игривые и голубые, спокойные и в то же время такие шумные, словно синее море. - Ч-что ты только что сказал? - Курусу так покраснел, что, казалось, сейчас взорвется от смущения. - Я сказал, что люблю тебя, Се-кун, - голос Нацуки был серьезным, он не улыбался, не было ни тени радости на его лице. Наоборот, взгляд у него был немного грустным, видимо, он понял, что только что сказал лишнее. Но что-то просто не давало отстраниться. Прохладные руки парня скользнули по обнаженной пояснице Се. Мальчишка вздрогнул, застыв в изумлении. Нацуки его любит? Неужели это чертово чувство, которое так отрицал в себе Курусу ответно?Но мальчишка упорно не хотел соглашаться. Он уперся руками в грудь Синомии и отвернул голову в сторону. - Я... я не такой, - выпалил паренек, краснея. - Прости. Я, наверное, сказал лишнее, - Нацуки погрустнел и отстранился от друга детства. Курусу промолчал, он был не то, что потрясен, он мог бы даже обрадоваться тому, что чувства к любимому человеку ответны. Но что-то внутри, как будто говорило: "Нет!" это "что-то" Се не мог побороть. Сам, по крайней мере.Мальчик лег на кровать и накрылся одеялом с головой, стараясь не думать о произошедшем. На дворе царствовала глубокая ночь. Наполовину съеденный кусочек сыра заглядывал в окна академии. Курусу долго ворочался и не мог заснуть. Его бросало то в жар, то в холод. Нет, он не болел, просто... - Нацуки... Как же мне быть? - блондин разговаривал сам с собой, рассматривая в темноте свою руку. - Глупый мальчишка. Тебе признался в любви любимый человек, а ты спрашиваешь, как тебе быть? - холодный грубый голос послышался на кровати соседа по комнате. Мальчишка вздрогнул, вот уж кого он узнает средь огромной толпы, среди тысячи голосов. Холодный, ничего не выражающий тон. Это был Сацуки. Но когда он успел? Он же заснул, или... - Что тебе нужно? - тихо проговорил блондин, он явно замешкался. - Что мне нужно? Хах, мальчик, ты, видимо, забыл, с кем разговариваешь, - мужчина встал с кровати и, пересекая комнату парой шагов, приблизился к кровати Се. - Не забыл, - буркнул паренек, отодвигаясь к стене. - Просто я не такой, как Нацуки. Я не голубой. Такие чувства запретны. - Ты... - темный Синомия со всей дури ударил в стену так, что оставил там немалую вмятину. Курусу стало страшно не на шутку. Когда злился Сацуки - бегите все, кто куда может. - С-сацуки? - мальчишка дрожал. - Ты, мелкая дрянь. Что ты вообще понимаешь в любви?! - Синомия был явно раздражен, даже больше - зол. - Ты всего лишь глупый маленький мальчишка. Как ты можешь судить человека по тому, кого он любит? Гаденыш, да что ты о себе возомнил? Думаешь, достоин того, что за тобой бегать будут?! Да кто ты вообще такой? Мне надоело все это. Каждую ночь, когда ты, сопляк, спишь, он мучается и не знает, как подойти и признаться! Блондин замер, глотая каждое слово Сацуки. Ведь, как ни печально, а он был прав. Абсолютно во всем. А мужчина все продолжал: - Эгоист. Ты - жалкий эгоист, который боится любви. Если бы ты любил по-настоящему, тебе было бы плевать на то, что он парень и на все остальное. У любви запретов нет, а если и есть - это не преграда. Законы есть для того, чтобы их нарушать. И если Нацуки хоть что-то значит для тебя, ты прекращаешь ломать комедию, а если же ты струсил - вали отсюда и чтобы рядом с ним я тебя не видел. Усек? Синомия злобно посмотрел на ошарашенного Курусу и сжал руку в кулак. Се не мог поверить, что все это сейчас действительно говорил Сацуки. Мальчик согласно кивнул и потупил взгляд в пол. - Вот и умница. И чтобы я больше этих ломок с твоей стороны не видел, - темный Нацуки встал с кровати соседа и вернулся к себе, ложась в кровать и надевая очки. Курусу перевел взгляд на своего друга, который мирно посапывал, лежа под одеялом. Прошел час. Или два? Блондин не знал точно. Се осторожно встал с кровати и тихо подошел к соседней кровати, садясь на край. Рука мальчика легла на щеку друга, очерчивая контур его лица. Такой милый... - Я... - мальчишка жутко покраснел, хоть Нацуки и спал, - люблю тебя. Какое-то время блондин просидел неподвижно и, поняв, что Синомия спит, встал с кровати, как вдруг его руку задержала чужая. Теплая и крепкая, она потянула Курусу на себя и он упал рядом с Нацуки. Парень, как оказалось, не спал. - Я счастлив, мой милый Се-кун, - улыбнулся рыжеволосый и, наклонившись, накрыл губы возлюбленного своими. Поцелуй был мягкий и нежный, как будто долгое время обоих держали в напряжении, а сейчас они наконец расслабились, коснувшись друг друга. - Ты правда счастлив? - мальчишка знал, но хотелось услышать это снова и снова... - Правда, мой милый Се, - шепнул в губы друга Нацуки, поглаживая его спину и прижимая к себе. - Мы вместе сорвем этот запретный плод... И вновь поцелуй, страстный и долгий. И два разгоряченных тела, сплетающихся в темноте помещения. И только Луна была безмолвным свидетелем всего произошедшего. Впрочем, возлюбленных это беспокоило меньше всего. Они сорвали плод...