Несколько дней на острове рыболюдей прошли спокойно и как-то тихо. Слишком тихо и слишком спокойно. Ёжик не понаслышке знала, что после штиля всегда следует буря. Не сказать, что остров не впечатлял, скорее наоборот. Просто гигантская смоляная сфера казалась чем-то нереальным и невозможным, плодом чьего-то больного воображения, не более. Девушка отпила прохладный суп с водорослями прямо через край чашки, вспоминая холодное безразличие при швартовке и представшем многообразии жителей после неё. Ладно рыболюди, после Намура это можно понять. Но то, что и русалки удостоились лишь брошенного вскользь взгляда для братьев было непонятным.
От безделья хотелось выть и лезть на стенку. К камбузу не подпускали по приказу командира, уговорить хоть кого-нибудь на тренировку не представлялось возможным — пираты разбрелись кто куда. Феникс перед высадкой основательно промыл мозги — сидеть, наслаждаться отдыхом и в сторону чужих не смотреть, не дышать, не чихать. Девушка, конечно, покивала головой, но каждый день застёгивала ремень перевязи на бёдрах. Что-то витало в воздухе, заставляя хмуриться, щуриться и ждать поганого. И когда по залу русальего кафе раздалось просящее: «Пожалуйста, отпустите», — Ёжик поняла, что дождалась. В этом голосе было столько отчаяния и мольбы, что девушка невольно вспомнила себя — сколько раз она произносила подобные слова — не счесть.
Пираты разразились громким, злым смехом, официантки не могли справиться с образовавшейся проблемой и девушка, стукнув тяжёлой подошвой ботинок о пол, направилась в гущу событий. Увиденное не обрадовало, лишь разозлило, подлило масло в почти угасший костёр ненависти: высокий мужчина с несколькими шрамами на груди и с начавшейся проклёвываться лысиной в чёрных волосах, пытался усадить себе на колени русалку, что сопротивлялась изо всех сил.
— Эй, — пират, которого кто-то из команды назвал капитаном, повернулся на голос. Удар ногой снёс мужчину со стула, русалка была поймана в женские объятия. — Не бойся, Реми-чан, уже всё позади.
Ёжик вернулась к своему месту и, усадив на него напуганную девушку, допила суп. С пола донёсся отборный мат, обещавший жуткую расправу, и мужчина с рычанием сел.
— Ха! — оскалилась помощница Сатча. — Ну пошли, потолкуем, — и вышла из кафе, оставив перепуганных русалок и взбешённых пиратов недоумённо смотреть вслед.
Когда противник, наконец, соизволил появиться снаружи, Ёжик уже успела размяться, радуясь сегодняшнему выбору одежды — ни джинсы, ни футболка движений не сковывали, что несомненно было на руку. Капитан встал напротив и смерил её презрительным взглядом, но не успел и слова сказать, как девушка в два прыжка преодолела разделяющее их расстояние и с поистине со звериной яростью вмазала ему в челюсть. Тем самым ударом снизу вверх, только что не хватало коронного: «Свали в туман!»
Мужчина покачнулся и отступил, чтобы не упасть, теперь уже по-другому посмотрев на неё. И взгляд соперницы, в котором читалось явное желание размазать его по песку, разъярил его. «Да кто она такая, чтобы бросать вызов мне, самому
Кровавому Джеку! Мне, чья награда составляет сто миллионов белли!» — всё это вмиг возникло в голове пирата и он кинулся в бой. И уже спустя минуту понял, что его удары не достигают цели из-за вертлявости чертовки, то время как сам он покрывается синяками и ссадинами.
Ёжику было плевать и на комплекцию мужчины, и на то, что после него встанут другие. Она хотела лишь одного: чтобы эта тварь харкала кровью и не шевелилась, в идеале — чтобы не дышала. Пират попытался достать её, как когда-то, в начале тренировок, Бен. Уклонилась от удара, перехватила руку и резко рванула её на себя, одновременно со всей силы ногой выбивая воздух из лёгких. Громкий щелчок, правая рука повисла плетью, а мужик даже не смог закричать от боли, лишь сипло хрипел, пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха. Девушка отошла на полшага и подняла ногу для удара.
— Ах, ты, мразь, — раздалось яростное за спиной.
Ёжик отскочила влево, улыбнувшись тому, что чутьё не подвело, и встретила нового противника хорошим ударом ноги прямо в бандитскую харю. Мужик взвыл и выпал из битвы. Вокруг раздался галдёж, и сразу несколько пиратов вышли на импровизированную арену. Кто-то из них обнажил меч. Девушка хрустнула шеей и встала в стойку, ожидая. Первыми нервы не выдержали у старпома, которого поддерживали криками. Он был чуть выше, чем его противница, что давало ему некое преимущество перед остальными, но самоуверенность подвела его. Меткий удар в колено, а следом в солнечное сплетение отправили пирата в нокаут.
Свист сабли девушка заметила слишком поздно и поняла, что не успевает… Громкий скрежет заставил удивлённо обернуться — Феникс в своей гибридной форме легко справился и с оружием, и с самим противником.
— Мелочь, я сколько раз говорил — научись прикрывать спину, — кричал разъярённый Марко, схватив ученицу за руку.
— А сам-то? — Ёжик поднырнула под руку комдива и с ноги зарядила чужаку, тот вырубился, отлетев вместе с мечом.
— Под мечи-то хоть не суйся, — рыкнул блондин. «Вернёмся на корабль — выпорю», — пообещал сам себе.
Девушка совет проигнорировала, достала кинжалы и ринулась в бой. Удары сыпались щедро, никто не ушёл обиженным. Наконец, всё закончилось. Руки дрожали, убрать оружие и разогнуться после удара под дых было сложно. Кровавая пелена до сих пор застилала глаза и именно она помешала определить подошедшего человека как своего.
— Ты как? — Марко положил руку на плечо и тут же взвыл от боли в челюсти. Безумный взгляд был ему ответом, и, приняв гибридную форму, Феникс схватил полоумную и полетел на корабль.
***
Сатч поднялся на борт и отсалютовал Изо бумажными пакетами с выпивкой. Стрелок улыбнулся и выдохнул дым.
— Знаешь, есть огромный плюс от того, что Ёжик не на корабле, — сказал брюнет накама. — Она не считает бутылки.
— Твоя правда, — подтвердил кок. — Редко когда удаётся уговорить её отпустить парочку этих «малышек» на сторону.
Но радость пиратов была недолгой. Буквально через пять минут послышался отборный мат, а когда они обернулись на звук, им предстала безумная картина — Феникс нёс в лапах девушку. Она же резкими раскачиваниями явно мешала полёту. Когда Марко приземлился и принял человеческий облик, то тут же получил ещё парочку ударов. Кровь брызнула в стороны и понять, чья именно, оказалось сложно — на Еже не было живого места, а первый комдив сплюнул красной слюной.
— Захлопнула рот и свалила в каюту, — не выдержал блондин, пинком отправляя провинившуюся в полёт. — А вы что застыли? — рявкнул он в сторону накама. — Ноги в руки и вперёд, истеричку свою успокаивать!
***
— Ёжи, к тебе можно? — с этими словами Сатч зашёл в комнату. Рядом с его ухом в стену впечатался ботинок, заставляя вздрогнуть.
— Марк, скотина, да чтоб ты сдох! — девушка бесновалась по каюте, круша её и сбивая руки в кровь. — Какого? — удар кулаком по шкафу. — Какого чёрта он влез? Почему? На хрена? — эти вопросы повисли в воздухе, никто из трёх присутствующих не мог дать ответа.
— Ёжик, — начал Изо. — Что случилось?
— Что случилось? Изабелла, ты охренела такое спрашивать? — злость, боль, отчаяние легко читались в глазах девушки. — Ты же и так всё знаешь, — продолжила тихим голосом. — Так зачем… зачем… Тебе это что удовольствие доставляет? Знать, что ты… — в грудь стрелка ударила ладонь. — Знать, что ты такая красивая и нежная, а моей участи избежала.
Злость медленно уходила, слёзы застилали глаза, Ёжик отступила.
— Зачем? Ну зачем? Алекс, Из, ну зачем вы заставляете меня вновь это переживать? — девушка отвернулась от пиратов. — Подите прочь, оставьте меня! — она кричала, срывая голос и мучаясь мыслями о произошедшем. Пошатывающейся походкой дошла до кровати и растянулась на радужном пледе.
Мужчины переглянулись и всё же решились присесть по бокам — Сатч слева, Изо справа. В каюте воцарилась относительная тишина, что нарушалась только рыданиями и подвываниями со стороны сестры. Вдруг она резко села и требовательно протянула руку к шатену. Тот достал первую попавшуюся бутыль из пакета. Открыв её, отдал помощнице. Ёжик глотнула от души, закашлялась и, прижав руку с зажатой бутылкой ко рту, задумалась, собираясь с мыслями. Приложившись ещё несколько раз, откинулась на спину и рассматривала потолок. Мужчины молчали, всё ещё надеясь на объяснение.
— Мужчины сильные. Бьёт — значит любит! Так мне мама в детстве говорила. Папа добрый, но ты его не зли, и всё будет хорошо, — пьяный смех повис в воздухе, как петля висельника. — Бьёт — значит любит. Враки! — от этого крика подскочили все трое. — Если бы любил — не бил бы, если бы любила — не бросила бы, — бульканье алкоголя в горлышке. Тишина.
— Вы знаете, как это страшно, когда пьяная туша под сотню кило прёт на тебя, а ты ничего сделать не можешь? — Ёжик спрятала лицо в коленях. — Как можно убежать, когда тянут за волосы со всей дури и руки ломают?
— Зачем? — вопрос сорвался прежде, чем Изо успел осознать его.
— А что мужикам нужно по пьяни? — вопросом ответила Ёжик и прикрыла глаза. Текли слёзы, бутылка выпала из рук, перекочевав к коку. — Морду набить, да бабу завалить, — зло закончила она.
— Твой отец… — Сатч не успел закончить.
— Да нет у меня отца, нет! — взревела девушка. — А та мразь не достойна была по земле ходить, не то что отцом зваться! — чуть погодя она продолжила: — Марк меня и снял с моста после этого, и всю истерику сполна испил. Забыл что ли, Алекс? А после вас, Волков, пинал, заставляя по больницам со мной носиться и защиты у закона искать, — голова болела, в ней всё перемешалось — этот мир и тот, те братья и эти. Перед глазами вертелись воспоминания, самые противные во всей жизни. И забыть их никак не представлялось возможным.
— Изабелл, — повернулась к стрелку Ёжик, тот сразу обратился в слух. — Помнишь же, что нам говорили тогда? «В изнасиловании виновата жертва. Ведь именно она сподвигла насильника на преступление».
— Таких вешать надо на столбах: и тех, кто у закона стоит, и тех, кто против него идёт, — вымолвил поражённый брюнет.
— Ну так вы и добились справедливости, засадили всех: и того, кого по ошибке папой звала, и тех, кто его покрывал, — девушка вновь улеглась на кровать. Она рассматривала потолок, прислушиваясь к своему дыханию. Что-то казалось странным, непривычным, выбивающимся из общей колеи. «Почему потолок деревянный и не побеленный?» — пронеслось в голове. — «Ни в одной из больниц, ни в одной из квартир Волков, даже у Бати на даче такого не было».
— Странный потолок, — произнесла она чуть погодя и повернула голову в сторону кока. Долгий взгляд, и в голове щёлкнул неведомый тумблер, вернувший всё на свои места. У неё теперь другая жизнь, без Волков, байков и компьютеров. Не сказать, что в этой, нынешней жизни проще, но без шума Гранд Лайна и криков братьев,
этих братьев, уже не уснуть. — Сатч-сан, что случилось?
— Так что, говоришь с ним сталось? — осторожно спросил шатен, радуясь тому, что Ёжик вернулась к ним. По крайней мере, имя назвала верное.
— Да сдох он, как собака последняя, в тюрьме… — девушка приняла вертикальное положение, подобрав ноги под себя. — Хочу напиться и забыться. Поможете?
