***
Джек плыл впереди всех, бесстрашно вглядываясь во тьму дремучих джунглей. Река была достаточно узкой, и шлюпкам приходилось аккуратно маневрировать друг за другом. Густой туман в здешних местах затруднял видимость, но Уилл прекрасно различал одинокие фигуры. Странные аборигены, словно сделанные из воска, застыли вдоль берега и не подавали признаков жизни. Единственными источниками света становились фонари в шлюпках матросов и скудный свет луны, что едва пробивался, но уже окутывал джунгли зловещей атмосферой. Ему никогда не доводилось бывать в подобных местах. Да ещё Гиббс усугублял всё своими рассказами о чудовище Дэйви Джонса — Кракене. Пинтел с Раджетти охотно ему вторили, дополняя историю мелкими, но красочными подробностями. Уилл поёжился, на миг представляя, как щупальца зловонной твари окутывают его плоть, разрывая на части. — Приплыли! — голос Джека вывел его из кошмарных мыслей. Прямо на реке стояла странная хижина, похожая на те, что возводили азиатские цыгане на берегу. В окнах уютно горел приглушённый свет, маня скорее зайти внутрь. Все сошли на берег, оставив немого Коттона сторожить лодки. Едва они переступили порог дома, как из тени вышла самая странная женщина из тех, что Уиллу доводилось встречать. Тиа Дальма была чернокожей с такими же спутанными волосами, как и у Джека. Уилл даже подумал о том, а не здесь ли капитан Джек Воробей приобрёл свои? Из её копны со всех сторон торчали куриные перья, а зубы были черны, как у Пинтела. Женщина довольно мило картавила, сладострастно растягивая губы в широкой улыбке. Она была рада видеть Джека. Но стоило Тиа Дальме взглянуть на Уилла, как радость вмиг угасла. — Ты! Вижу перст судьбы, — колдунья с интересом всматривалась в черты лица Уилла. Её тонкие пальцы легко порхали по вороту рубахи, подбираясь выше. — Ты уже ею отмечен, Уильям Тёр-рнер. Уилл замер, стараясь не дышать. Эта женщина пугала своим нечеловеческим очарованием. Она знала его имя, в то время как он впервые видел её. Даже более того, Тиа Дальма разглядела в нём что-то, что сумело затмить в её глазах даже фигуру их непревзойдённого капитана. Джек же не оценил такого пренебрежения и поспешил увести её прочь. В хижине колдуньи над потолком висело много склянок с различной мерзостью, которая до этого, очевидно, ползала или бегала неподалёку в дебрях здешних мест. Они расположились за небольшим столом, расспрашивая хозяйку о том ключе, заполучить который так вожделел Джек. — Что скажешь? — А разве тот компас, что ты выменял у меня, не укажет путь? В хижине повисла гнетущая тишина. Вся команда в ожидании уставилась на Джека. Он нервно теребил одну из подвязок на своей голове. Уилл, конечно, много раз видел, как тот выпутывался из различных историй, но этот Воробей был абсолютно потерян. Именно так его и описал мистер Гиббс, когда вышел из каюты капитана: глупая ухмылка, а глаза не обманешь, в них зелёной тоской плещется вселенская грусть. Тиа Дальма обвела взглядом всех присутствующих и загадочно изрекла: — А-а-а, Джек не знает, чего он хочет? Или ты знаешь, но боишься в этом признаться? — безумный взгляд метнулся на Уилла, приковывая своей мощью. Чего же может хотеть легендарный пират Карибского моря, раз даже его компас не в силах решить проблему? Вопросы продолжали терзать голову Уилла. — Что Дейви Джонс положил в тот сундук? — все эти загадки и интриги, которыми колдунья говорила с Джеком, ему порядком надоели. — Своё сердце, — женщина ласково улыбнулась и прищурила налитые кровью глаза. — Ты это знал! — Уилл кинул обвинение в сторону Джека. Его пронзила простая догадка: тот же всё знал с самого начала! — Нет, не знал, но теперь мы знаем. Осталось только проникнуть на борт Летучего Голландца и добыть ключик. Потом ты помчишься в Порт-Ройал спасать свою ненаглядную Элизабет, — коварство и добродетель. Уилл горько усмехнулся, не смея ожидать от него ничего иного.***
На свете нет и не будет большего блаженства, чем чувствовать, как волны ласкают корабль. Приятно ощущать, как сквозь битые стёкла долетают их брызги и покрывают металл своей едкой солью. Жемчужина повидала многое за тринадцать с небольшим лет, но оставалась такой же превосходной. Джек без памяти любил свой корабль, порой доходя до фанатизма. Любая царапина должна была быть немедленно обработана смолой. А стёкла были слишком роскошным удовольствием для пирата. Но так невыносимо и тошно, когда смерть дышит тебе в затылок, рокоча, словно Кракен. А, нет, это всего лишь голодный желудок. Джек рассмеялся столь нелепым фантазиям, что загнали его в такую неприятную ситуацию. Чёрная метка на левой руке никак не давала покоя. Жгучий ром не мог утолить той неимоверной жажды, признаться в которой Джек не смел даже самому себе. Чёртова ведьма всегда зрила в корень. — Джек, — сколько страсти. Его кожа горела от прикосновений рук Уилла. Паршивец был слишком хорош, чтобы отказаться от такого приза. — Бери всё, что хочешь… — И не отдавай ничего взамен? — Джек рассмеялся, притягивая лицо любовника ближе. — Дух пиратства у тебя в крови, Тёрнер. Горячее дыхание опалило губы. Они были солёными на вкус и вовсе не такими, как у самой дорогой куртизанки с Тортуги. — Джек, как ты хорош, — Уилл жался к нему, задыхаясь от желания. — Капитан, Уилл. Капитан Джек, ну сколько можно повторять? Пора преподнести тебе хороший урок. Джек широко улыбнулся, предвкушая великолепную победу над мальчишкой. Порох — так пахнет либо триумф, либо смерть. Раздался щелчок курка, и Джек в ужасе распахнул глаза. Неужели сон? Иначе как Уиллу удалось так быстро одеться и приставить пистолет к его горлу? Где-то в глубине души он во всём винил эту продажную ведьму, что так бесстыже указала на его слабости. Джек бегло оценил ситуацию: он по-прежнему в своей каюте, сидит в кресле, а этот пиратский отпрыск пытается его пристрелить — не самый плохой из всех возможных раскладов. — Эм-м, переговоры? — он виновато улыбнулся уголком рта, пытаясь разгадать, что же скрывается за этим дьявольским взглядом Тёрнера. — Пожалуй. Скажи мне, Джек, — Уилл поднял его на ноги, всё ещё не отрывая пистолета. — Ах, извини, капитан Джек. Так скажи, всё это правда? Уилл напирал, пока тот не уткнулся спиной в деревянную стену. Джек был загнан в угол. Ни оружия, ни помощи — что хочет Тёрнер? Корабль? Компас? — О чём ты? Компас на самом деле сломан, ты же слышал эту старую ведьму. — Я о том, что ты бормотал про меня не столь давно. Ты слишком болтлив для пирата, — Уилл коварно улыбался. Неужели он и вправду разговаривает во сне? И что конкретно тот услышал? Глаза Джека заметались, ситуация выходила из-под контроля. — Ты восхищался моим задом, Джек. — Ха, ну у всех свои достоинства. Уверяю, твой зад — действительно самый великолепный на этом корабле, если ты так об этом переживаешь. — Неплохая попытка. Ты стонал во сне и звал меня по имени, — Уилл вплотную приблизился к Джеку. Кончик его носа касался щеки капитана Жемчужины. Становилось трудно дышать. Джек ощущал, как нервно подрагивают его губы, не зная, улыбаться или искусно лгать. Вроде и не было ничего страшного, да только дуло пистолета всё ещё было направлено в его сторону. «А, ну отлично», — Джеку хотелось сейчас рассмеяться, да Уилл бы не понял. Он никогда раньше не мог помыслить, что опасность может возбуждать не хуже опьянения. Тот, кого он тайно вожделел, мог в любой момент спустить курок и накормить его порохом. И Джека это устраивало. — Должно быть, я попал в переделку и звал своего героя, — он заботливо расправил ворот на рубашке Уилла. — Ты меня хочешь? — слишком прямолинейно. Джек сглотнул комок в горле. — Отвечай. Губы Уилла мелькнули в миллиметре от его, оставив призрачный след несостоявшегося поцелуя. Джек облизал пересохшую кожу. Какой странный смех, может, ему это всё ещё снится? — Зато теперь и слова не вытащить, — он вздрогнул, едва колено Уилла протиснулось между его ног, слегка упершись в пах. Болезненно сильно захотелось податься навстречу и скользнуть напряжённой плотью вдоль его бедра, но, увы, это не было сном. Уилл победно рассмеялся. — Не вижу ничего смешного, щенок портовый, — у Джека поплыло перед глазами, едва он ухватил Уилла за полы жилетки и притянул ближе, соприкасаясь с ним пересохшими губами. К его удивлению, тот даже не сопротивлялся. Этого оказалось достаточно, чтобы сорвать тяжёлые оковы. Сердце капитана билось так сильно, словно хотело разорвать артерии. — Ха, я так и думал, — Уилл теперь сам приник губами к пирату, вовлекая его в грубый жадный поцелуй. Он словно брал Джека на абордаж. Внезапно в темноте каюты раздался сильный грохот: пистолет выпал из ослабших рук Уилла, приземлился на ногу Джеку и выстрелил куда-то в сторону. Они оба в страхе прижались друг к другу, взволнованно дыша. — Совсем идиот? — Джек усмехнулся и запустил пальцы, путаясь кольцами в волнистых волосах. Кажется, сегодня их поубавится. — Я думал, он не заряжен! — Извини, — Уилл вжал пирата в стену. Его руки потянули Джека за волосы, заставляя того открыть шею ласкам. От внезапного соприкосновения зазвенели бусины на плетёных косах. — Джек, что здесь… — Гиббс пришёл на выстрел. Кажется, он полюбил стоять истуканом в дверях. Его лицу не хватало сочного карибского лайма для полноты картины. — Какого дьявола?! Джек лишь помахал своей кистью, говоря одними губами, чтобы тот убирался на все четыре стороны. Гиббс закатил глаза и громко хлопнул дверью, покидая каюту капитана. — Прости? — Уилл поднял на Джека недоумевающий взгляд. — Ветер разгулялся. Не останавливайся, цыпа. Резким рывком Джек, вопреки своему же приказу, швырнул ночного гостя на незаправленную постель. Дамасский шёлк давно полинял и уже не так радовал глаз, как раньше, поэтому был небрежно отброшен в сторону. Джек взял тогда немало трофеев после нападения на торговое судно. Одни ковры чего стоили. Но пираты оставались прежде всего пиратами, и всё награбленное потеряло весь свой вид всего за пару лет. Ещё и проклятый Барбосса. Джек на миг позабыл, где он, когда помянул в мыслях этого предателя. Он вздрогнул от прикосновения нетерпеливых рук. Уилл спешил избавить его от одежды. Сам он уже давно остался в одном белье, скинув всё на пол возле постели. Его пальцы постоянно натыкались на массу препятствий в лице бесконечного множества ремней, завязок и узлов. Джек рассмеялся его упорству. — Здесь гораздо удобнее, чем в гамаках трюма, — Уилл по достоинству оценил его постель. — Ещё бы, это же капитанское ложе, — Джек плотоядно облизнулся, пока Тёрнер продолжал воевать с застёжками. Когда с гардеробом было покончено, Джек накинулся на мальчишку, словно изголодавшийся хищник. Ему хотелось попробовать эту загорелую кожу на вкус, ощутить, как бьётся шейная артерия под его руками. Сейчас все его желания и потаённые мечты воплощались в жизнь. «Джек не знает, чего он хочет? Или ты знаешь, но боишься в этом признаться?», — так не вовремя всплыли слова колдуньи. Больше не боится. Где чертов компас? Что он покажет теперь? — Джек, — Уилл извивался под его ласками, соприкасался жаждущей плотью. И капитан больше ни минуты не сомневался в правильности своих желаний. Не в силах больше держаться, он развёл мощные ноги кузнеца и вошёл смазанным слюной членом внутрь. Уилл замычал, с силой сжав предплечья пирата. Джек не останавливался. Кровь била в голову, кружила, разносила желание по всему телу, пока не достигла своей грани. Джек заскулил от наслаждения, наконец получив то, что не отпускало его столько дней. Уилл, словно невзначай, подался бёдрами вверх, касаясь влажной плотью живота Джека. Он безмолвно просил его, но у пирата на этот счёт было иное мнение. Ловкие пальцы обхватили его член у основания, и нарочно медленно дразнили. — Джек, — Уилл театрально свёл брови вместе, — хватит игр. Ты, видимо, ещё не понял, где закончился твой сон и началась реальность. — Я всё прекрасно понял, Уильям Тёр-рнер, — сказал Джек на манер Тиа Дальмы. — Господи, ты злишься за то, что она тебя разоблачила? — Как вы поразительно догадливы, мистер Тёрнер. Джек сжал пальцы плотней и услышал лёгкий скрежет перстней. Уилл сдавленно вздохнул, толкаясь в плотно сжатый кулак капитана. — Чего ты хочешь? В ответ Джек лишь усмехнулся. — Попроси меня, Уилл. Я хочу услышать, как ты умоляешь. Джек в предвкушении скользнул рукой вверх, вырывая у него блаженный стон. — Но… Так же не честно: ты зол на неё, а достаётся мне? Очередное движение — очередной стон. Джек не остановится, пока не получит всё. Большой палец очертил окружность, доводя Уилла до лёгкой дрожи. Он не понаслышке знал, как это сложно. А если так? Губы пирата накрыли твёрдую плоть, дойдя до той отметки, где были его пальцы. Уилл изогнулся дугой, сжимая в руках мятые простыни. Ещё немного и Джек резко отстранился, чтобы было лучше слышно, как: — Чёрт бы тебя побрал, Дже-е-ек! Пожалуйста! Пират довольно облизал губы. — Так что же ты сразу не сказал? — он поспешил вернуться на прежнюю позицию, дабы не видеть сурового взгляда Уилла. Стоило отблагодарить Уилла, ведь такая умная голова сама привела его к нему, пусть и не без помощи той истерички. Капитан до сих помнил, как сильно ему досталось в годы их последней ссоры. Тихие стоны были, пожалуй, самым великолепным, что он слышал за этот насыщенный день. Колени крепко обнимали его бока, словно залог того, что Джек больше не посмеет изменить своё решение. Он так увлёкся своими ощущениями, что сильно удивился, ощутив во рту солоновато-горький привкус, как у морской воды. Джек ошарашенно уставился на разомлевшего Уилла и недовольно сплюнул всё на пол. — А предупредить не мог? — О, Дже-е-ек, брось, — Уилл притянул его к себе и поменялся с ним местами, навалившись сверху. Капитан больше не сердился. Он лежал тихо и смотрел, как по потолку скользят блики волн. Мистер Гиббс никогда бы не потерпел на борту женщины, и почему же он раньше не встретил Тёрнера? Но это всё такие мелочи. Уилл мирно лежал у него на животе и охранял всё самое ценное. Джек улыбался своим мыслям. Пират прежде всего останется пиратом. Но если Уилл так легко разменял свою красотку на ночь с капитаном Чёрной Жемчужины, на что ещё готов пойти этот безумец-романтик? «Дэйви Джонс — морская косточка, славная душа. Ключ от сундука всегда при нём», — в памяти вновь всплыли слова Тиа Дальмы. Проклятый Джонс не давал ему покоя — сроки Джека были совсем на исходе. Решение давалось тяжело, но и выбор был не столь велик. Где-то на палубе бушевал Гиббс, гоняя «помойных псов» по непонятным для тех причинам. Джек же отлично знал, что разозлило его друга, и радостно покручивал кончик усов. Ладонь переместилась на гладкую щёку Уилла, побуждая того поднять свой взгляд на капитана. Он не посмеет отказать, больше не сможет… — Достанешь для меня сердце Дэйви Джонса?