Merry Christmas

Это было лучшее Рождество в жизни Шерлока Холмса. Он был один. Совершенно один в своем доме. Была только тишина, огонь в камине и скрипка в руках. Утром он решил очередную загадку, днем они с Джоном («Какой булочник, Шерлок?! Сегодня Рождество!» -«Вот именно!») после непродолжительной, но захватывающей погони по кухне вокруг стола, уворачиваясь от ковшей, кастрюль, булок, ложек, кексов и всего прочего, что было в пекарне, поймали нерадивого, но довольно изобретательного вора. Ближе к вечеру — как всегда вовремя — приехала недовольная полиция во главе с бурчащим что-то про выходной Лестрейдом. Они увезли задержанного, а Шерлок поймал такси сначала Джону, а потом себе и поехал домой, по пути вспоминая, что с квартирой сотворила миссис Хадсон, перед тем, как уехать с мистером Чаттерджи в круиз. Гирлянды с желтыми огоньками вились вокруг камина, по полкам с книгами, ниспадали по шторам. Тот хаос, что был на столе, после долгих препирательств удалось скрыть разноцветными огнями, которые отвлекали на себя внимание от, разумеется, не-беспорядка. Неяркие огоньки горели везде, красная и зеленая мишура и шарики были по всей гостиной: на лампах, картинах, телевизоре, полках, шкафах. Словом, миссис Хадсон украсила все, что только можно было украсить. Над дверями появилась омела, причем над всеми, чего детектив не понимал вовсе и особенно лукавого взгляда своей домовладелицы, когда она вешала ее над дверью в его комнату. После очередной угрозы позвонить Майкрофту, Шерлок с выразительной гримасой на лице самолично надел на череп красный колпак. Сейчас он сидел в своем кресле, в окружении теплого свечения гирлянд, держал в руках скрипку и задумчиво смотрел на огонь. Джон наблюдает за сосредоточенной на мигающих огнях дочерью; Мэри наблюдает за сосредоточенным на дочери Джоном, борясь с желанием расхохотаться от этой картины поразительной схожести, нарушив хрупкий момент. Лестрейд, поставив последнюю точку в отчете, с удовольствием вытягивается в кресле, понимая, что еще может успеть купить подарок и пригласить Молли, которая ему уже очень давно нравится, на ужин. Молли, сидя дома в кресле, выливает полуостывший чай на своего кота, неожиданно услышав по телефону приглашение от Лестрейда. Майкрофт точно так же, как Шерлок, сидит в кресле, задумчиво глядя на огонь в камине. Эта Женщина… Она просто… есть… Шерлок это знает. Он встал, подошел к окну, положил скрипку на плечо и взял смычок правой рукой. Смычок замер над струнами. Последний миг тишины. Мысли — фоновый, никогда не утихающий шум, который усиливается во сто крат в периоды скуки, из анализа фактов, логических цепочек, разбора всего по косточкам, не исключая себя самого, — исчезли, дав возможность на миг свободно чувствовать. Смычок соприкоснулся со струнами скрипки. Тишина растворилась, как туман. Миг тишины превратился в музыку. *** Шерлок знал, что очень скоро это все закончится. Просто потому, что нельзя остановить время. Снова будет шум, все снова будут раздражать, не понимать, упрекать, докучать, наставлять… Мир снова станет слишком шумным и лживым. Эту тишину не повторить, как и его импровизацию. Все меняется, уходит и приходит. Постоянный неостановимый процесс. Но есть вещи, очень важные вещи, которые не должны двигаться с тех мест, на которые он их определил. Например, эта квартира — его дом. Его можно украсить, можно прибрать, можно даже устроить небольшой экспериментальный взрыв на кухне, но Шерлок должен знать, что он всегда может вернуться в него после очередного расследования. А еще ключи от этого дома всегда должны быть и у Джона. Или Майкрофт. Он обязательно будет вмешиваться в его жизнь, и, разумеется, будет неимоверно раздражать. Но от этого не уйти, даже если разругаться с ним, он все равно окажется рядом в нужный и самый последний момент. Шерлок это знает, всегда знал. Сложнее всего удалось определить место Этой Женщине. Впрочем, если честно, он его до сих пор не определил. Может быть, поэтому она так свободно расхаживает по его Чертогам, появляясь то там, то тут, путая мысли, разрушая логические построения? Она ведет себя там точно так же, как в реальности. Неожиданно появляется, неожиданно исчезает на неопределенное время. Он никогда не знает, где она и чем занимается. И не уверен, что хочет это знать. Может быть, так — намного лучше? Ему в самом деле нравится эта непостоянность и неопределенность, которую Шерлок ненавидел по отношению к остальному миру? В основном — да, но иногда… Внизу раздался щелчок дверного замка. Легкие шаги по лестнице. Он знал, что это она. Потому что — Рождество и никто из них не «умер» без предупреждения, что бывает редко. Когда дверь в гостиную тихо открылась, Шерлок продолжал играть на скрипке и даже не думал поворачиваться к гостье. Сейчас она снимет пальто, туфли и сядет в кресло Джона, поджав ноги под себя. Шерлоку вдруг захотелось, чтобы она услышала ту мелодию, которую он сочинил о ней. Эта Женщина должна понять. Замысловатые пассажи, повисшие во времени хроматизмы. Мелодия спускается до самых низких нот — они звучат грубо, хрипло, надломленно. Неожиданные нелогичные паузы, как дыры от пуль. Музыка замирает, а затем из мертвой пустоты появляется та самая мелодия. Она постепенно раскрашивается полутонами, оттенки ее меняются от вариации к вариации. Ее оплетают изысканные мелизмы*, как золотые нити витиеватого узора. Она то неуловимо прозрачная, летящая, то страстная, как темно-красный бархат, звучащая на низких струнах, с неожиданно прорезавшимися интонациями ламенто**, то светящаяся тихим светом, воспарившая на запредельную высоту. Ирэн слушала молча, смотря на его напряженную спину. Она боялась понять, что слышит. Неужели все было вот так?.. На то Рождество, когда она впервые «умерла», строго следуя плану, когда потом «воскресла», когда он безжалостно растоптал ее, а затем спас… Неужели внутри он ходил по таким острым граням?.. Шерлок закончил играть, опустил скрипку, по-прежнему смотря в окно. И уже пожалел, что сыграл это ей, потому что она его понимает, даже когда он молчит или играет. Он развернулся к ней. Эта Женщина очень сосредоточенно и серьезно смотрела на огонь. Затем подняла взгляд и встретилась с его глазами. Он закрылся, взгляд привычно холоден. Но Ирэн позволила ему увидеть себя, потому что сейчас услышала его. Дальше может быть, что угодно: они могут проговорить всю ночь напролет, могут молчать, могут даже во что-нибудь поиграть (у Шерлока много игр в доме), могут пойти и вляпаться вдвоем в увлекательные неприятности, могут поужинать во всех смыслах этого многогранного слова. Они не совещаются и не выбирают путем голосования, что делать. Сейчас оба решили просто молчать, сидя друг напротив друга. Пока можно, пока она не исчезла. *** Лондон уже укрылся ночью, людей на улице не было — все празднуют Рождество в своих домах с семьями и друзьями. Шерлок посмотрел на часы, что-то прикинул в уме и нарушил молчание: — Тебе лучше уйти. Совсем скоро Джона окончательно замучает совесть, и Мэри уговорит его прийти сюда. Вряд ли они придут с ребенком, но вот Гейва с Молли точно позовут. Почему они все решили, что меня нельзя оставить в одиночестве ни на один день?! Здесь явно торчит зонтик Майкрофта… Она улыбнулась и неожиданно оказалась у его кресла. Как тогда. Волнистые волосы струятся по плечам, лицо почти без макияжа, она сидит на коленях перед ним, положив свою руку на его. Все точно так же, только совсем по-другому. — Почему ты им не рассказываешь про меня? — спросила Ирэн, глядя ему в глаза. — Не хочу, — глухо и твердо ответил Шерлок. На секунду обжигающий взгляд стал изучающим, а затем лукавым, губы изящно изогнулись в улыбке. Ирэн явно поняла это как-то по-своему. И снова увидела то, чего Шерлок не сказал. Она легко провела пальцами по его щеке и задержалась на губах. Шерлок все это время был уверен, что это она медленно приближается к нему, а не он к ней… К дому подъехало такси. Это Джон. Как и было предсказано. — Иди в спальню, оттуда можно легко спуститься из окна, — безэмоциональным тоном сказал он. Ирэн окатила его непереводимым взглядом, поднялась и, подцепив пальцами туфли у кресла, направилась к его комнате. Шерлок последовал за ней, захватив ее пальто. Они бесшумно прошли кухню, освещенную желтыми гирляндами. Шерлок смотрел на ее чересчур прямую и напряженную спину и ощутил, как им завладевает невыносимо глупое желание, чтобы она осталась. Когда Ирэн скрылась в темноте небольшого коридорчика, это желание захватило его с головой, и с ним стало совершенно невозможно бороться. Но Шерлок сильный. Он сжимал пальцами ее пальто и покорно следовал за ней в темноту, чтобы отпустить… он всегда отпускает… Джон и Мэри поднимаются по ступенькам и о чем-то тихо говорят. Ее совсем не видно… Боже, почему этот коридор такой длинный и такой… Закончить мысль Шерлок не успел, потому что она у самой двери притянула его к себе и поцеловала. Его руки сами легли на ее талию, когда ее пальцы запутались в его волосах. Туфли приземлились со стуком на пол рядом с выпущенным из разжатых пальцев пальто. Наверное, Уотсоны уже пришли… Джон услышал стук… Свет включился… Сейчас его скорее всего будут бить… Но Шерлоку было уже все равно… *** После того, как Джон нашел Шерлока в наркопритоне, после одиночной камеры и передоза, после просьбы его брата, Джон старался не оставлять его одного надолго. Мэри все понимала и часто приходила вместе с ним, оставив маленькую дочку няне, а иногда и вместе с ней. После всего того, что было, Джон каждый раз готовился увидеть в квартире что угодно, кого угодно и в каком угодно состоянии. Но даже в фантастическом сне он не мог представить, что застанет Шерлока, не просто с женщиной (это они уже проходили), а с Этой Мертвой Женщиной! На Джона опустился медный таз и кто-то сильно по нему ударил. Потом еще раз. И еще. Джон понял, что по тазу бьют его собственные мысли и воспоминания. Как он разрывался между желанием сказать правду и нежеланием сделать больно Шерлоку. Его другу. Как потом чувствовал себя сапером, находящимся круглые сутки в шаге от бомбы с непредсказуемым действием. Он догадывался, что Шерлок все понял, потому что врать Джон действительно не умел. «Только Шерлок Холмс может…» — дробью ударили по джоновому тазу слова Майкрофта. Эта сволочь (Бум!) все устроила и все знала! (Бум!) И просто издевалась! (БАМММ!) А Мэри находила открывшуюся картину, вкупе с шоком своего мужа, настолько забавной, что стала похожа на очень маленькую девочку с ужасно заинтересованным лицом и сильным желанием сделать что-нибудь веселое и очень шумное, чтобы вывести Джона из его шока, а Шерлока из явно измененного состояния сознания, а потом посмотреть на их лица. Ирэн отстранилась от Шерлока, взглянула на Джона, застывшего с выражением на лице «Я тебя убью!», и с очень довольным видом прошептала: — Сейчас тебя будут бить. Sweetie. Шерлок закатил глаза на это обращение, увидев омелу над дверью, а вот бывшего военного доктора оно вывело наконец из шока. *** Когда Грегу позвонил Джон, они с Молли уже шли по направлению к ресторану. — Работа? — осторожно спросила Молли со всепрощающим видом. — Нет, — улыбнулся Грег. — Звонил Джон. Он предлагает отпраздновать на Бейкер-стрит. Что скажешь? Молли смутилась. Если они придут вместе, то это будет более чем красноречиво и Шерлок, разумеется, применит к ним свои гениальные мозги. — Не волнуйся. Холмса я возьму на себя. — Тогда идем, — счастливо улыбнулась Молли. Когда Грег, подойдя к входной двери, услышал крики наверху, то, не церемонясь, достал свой ключ и вместе с Молли побежал спасать. Кого спасать, правда, по крикам Грег не разобрал. В гостиной была более чем странная картина. Шерлок стоял у окна с самым несчастным видом и всем своим существом буквально молил о спасении. Спасении от Джона, который ему что-то очень эмоционально и не стесняясь в выражениях объяснял. Пальцы доктора были крепко сжаты в кулаки, так что защитный жест Шерлока, поднявшего руки, был вполне оправдан. На диване же с лицами маленьких детей, которых впервые привели в цирк на самых веселых в мире клоунов, сидели две взрослые женщины. Одна Мэри, а вторую ни Грег, ни Молли не знали. - …Шерлок! Ты хотя бы иногда думаешь… — кричал Джон. — О! Второй круг! Сейчас вспомнит как думал, что Шерлок мертв. В прошлый раз «воскрешение» закончилось разбитым лицом, — с видом профессора орнитологии констатировала Мэри. — От меня ему тоже досталось, когда он завалился ко мне с самым живым видом, — хищно отозвалась дама рядом. Если Грег что-нибудь и понял, то только то, что он ничего не понимает. А Шерлок, по причине своей занятости, не сможет ему объяснить. — О! — дама повернулась и наконец заметила новых гостей. — Вы инспектор Грегори Лестрейд. Шерлок почему-то назвал вас Гейвом… — Грег закатил глаза. Он точно поставит паролем на всех аккаунтах свое имя, и Шерлок больше никогда не залезет в базу данных Скотланд-Ярда. — И патологоанатом Молли Хупер. Вы как-то подписывали свидетельство о моей смерти. Я — Ирэн Адлер. И все, что здесь творится сейчас, — из-за меня, — с видом самой довольной в мире кошки сказала Ирэн и снова уставилась на арену, где Шерлок пытался что-то отвечать, но его не слушали. Переглянувшись, Грег и Молли решили сесть рядом на диван и тоже понаблюдать за развитием событий. Зашедший в тупик, Шерлок бросил на них взгляд и счастливо прокричал, желая отвлечь Джона: — О! Молли! Джеф! Все с недоумением переглянулись, услышав незнакомое имя. — Это он обо мне… — обреченно сказал Грег. Точно поставит… завтра же… Джон отвлекся и вдруг увидел все, что сейчас происходит, как бы со стороны. Тесно прижавшись друг к другу, на диване сидели счастливые зрители необычайного представления «Шерлок, будь человеком!». Мэри с нескрываемой заинтересованностью, Ирэн с нескрываемым удовольствием, Грег и Молли с недоумением, которое скрыть не получилось бы никак, даже если бы они захотели. Шерлок стоял, вжавшись в стекло, и смотрел на Джона своими большими голубыми глазами, в которых читалось по-детски наивное недоумение и мольба о помощи. Джон бушевал, прекрасно понимая, что все это бестолку. Что Это — Шерлок. И другого Шерлока у Джона не будет никогда. Это все неожиданно оказалось так забавно и нелепо, что Джон, повернувшись к другу, не смог сдержать улыбку, а затем и смех. Лицо у Шерлока выразило еще большее непонимание, он похлопал глазами и вопросительно посмотрел на диван с группой поддержки. Там все синхронно пожали плечами с идентичными выражениями лиц. Но вскоре гостиная осветилась теплым светом множества огней и улыбками смеющихся людей. *** — Вы бы еще Майкрофта притащили… — со вздохом пробурчал Шерлок, когда все успокоилось и он оглядел всех присутствующих. Затем, как добропорядочный хозяин дома, пошел ставить чайник. Мэри помогала ему найти в холодильнике что-то съедобное, почему-то то и дело бросая радостные взгляды в его сторону. Потом, когда все расселись по дивану и креслам (Ирэн устроилась на подлокотнике Шерлокова, в котором сидел его хозяин), с вопроса «а что собственно здесь только что было?» гостиная на Бейкер-стрит начала наполняться рассказами и историями. Все что-то спрашивали и что-то рассказывали, Ирэн отвечала на вопросы, Шерлок не слушал. Он занимался любимым делом — наблюдал. Он заметил, что Грэм и Молли пришли вместе, но ничего не сказал. Он учится на своих ошибках, и второй раз просить прощения не понадобится. Заметил, что Мэри очень нравится Ирэн. Еще бы… Бывший киллер и бывшая Госпожа… Джону она тоже начала нравиться. Это очень хорошо. Потому что важно, чтобы все оставалось на своих местах. Краем глаза Шерлок наблюдал за Ирэн. Она сильно изменилась уже давно, он заметил это еще в Карачи. Но при этом осталась Той Женщиной. Головоломкой, которую он не может решить уже который год. Горел огонь в камине. Негромкие голоса заполняли гостиную, которая иногда освещалась искренним смехом людей. Ирэн, устав сидеть на подлокотнике, беспардонно устроилась у Шерлока на коленях. Шерлок не возражал. Он изредка давал свои весомые и едкие комментарии, но умудрился за вечер никого не обидеть (Джон решил, что это чистая случайность). В основном же молчал. Далеко за полночь все начали расходиться. Первыми ушли Молли и Глен. Затем и Джон с Мэри. И только Ирэн осталась сидеть у Шерлока на коленях. Это было по-прежнему лучшее Рождество в жизни Шерлока Холмса. Он не был один. Была тишина, огонь в камине и женщина в руках. *** Большая гостиная освещается только светом от огня в камине. Перед ним сидит Майкрофт в своем кресле. Именно так он встречает каждое Рождество: в абсолютной тишине и полном одиночестве. Звук смс вырывает его из тишины и мыслей. «Merry Christmas. SH» «And a Happy New Year. MH»