Вечер на пруду.

Шорох шагов и гробовое молчание, Холод, снег, ветер, разводы воды, Кровь на губах и привкус отчаяния, В глазах отражение сплошной пустоты. Мелькают снежинки в безудержной пляске, Хохочет ветер средь деревьев вершин, Она, как верная Герда из сказки, Стоит у пруда, ее он манил. Но не за смертью пришла сюда дева, Не за свой упокой она свечку зажгла, Ее сюда привело дуновение веры И тот, кого всем сердцем ждала. Надежда последней всегда умирает, А сердце умеет до гроба любить. Но он не придет, она это знает, Слишком крепко уснул, чтоб его разбудить. Панцирь из боли ей душу сжимает, А слезы вновь душат, обжигая глаза. "-Это тебе не поможет, родная," - Однажды ей братик с улыбкой сказал, "- Вытри - ка слезки, это не дело, Улыбка тебе куда больше идет..." О, как этих слов она страстно хотела И ждала, будет ждать и все еще ждет. Пришла вновь в себя и тяжко вздохнула, Померкло прошлое в светлой тени, Она на луну отчаянно взглянула И тихо сказала: "Братишку верни... Забери все, что хочешь, что пожелаешь, Но пусть сердце брата забьется опять. Ты так мудра, все умеешь и знаешь, Поверни же, пожалуйста, время ты вспять". Но тишина была ей ответом, Ничто не разбило ее в этот час. Нет больше сил. И надежды уж нету, Не осталось фальшивых и радостных фраз. Надежда все гаснет, как пламя у свечи, И вот остается один уголек, Этот холодный от горечи вечер Один только он ото тьмы сбережет. Она уходит от пруда все дальше и дальше, Боясь оглянуться на отблески льда. Все кануло во тьме, и не будет, как раньше. А сердце все верит. Будет верить. Всегда.