Здесь твоя Санса

Санса Старк никогда не знала нужды ни в чем: в детстве любые ее желания исполнялись отцом, а после замужества — Петиром. Если бы пару лет назад ей сказали, что она будет считать каждый цент, Санса презрительно рассмеялась бы этому человеку в лицо. Развод — это всегда больно и отвратительно. Но расставание с таким человеком как Петир Бейлиш омерзительно вдвойне. Видимо, надеясь вернуть жену, Мизинец оставил ее без средств к существованию. Санса, привыкшая за годы их брака к определенному уровню жизни, по расчетам Петира должна была вернуться к нему через несколько недель. Но время шло, а Санса только сильнее ненавидела его за то, через что он заставил ее пройти. И возвращаться к прежней жизни она не собиралась. Хороший адвокат по бракоразводным делам стоил очень, очень дорого, а ей нужен был не просто компетентный юрист — для победы над Мизинцем требовался лучший. По рекомендации дяди Бриндена Санса наняла мистера Вариса, известного в узких кругах по прозвищу Паук. Петир был предсказуем — дело довели до суда, и только когда от Вариса пришел очередной счет на кругленькую сумму, Санса, наконец, поняла, во что вляпалась. — Мам, я хочу малиновый капкейк! Пойдем в Magnolia Bakery, здесь же совсем недалеко, — предложила Лианна и с воодушевлением потащила Сансу к пешеходному переходу. Санса опустилась перед дочерью на колени и, нежным движением убирая ей за уши непослушные угольно-черные кудри, проговорила: — В другой раз, дорогая. Мы пока… Не можем. — А почему? Мы же раньше все время туда ходили, — ее дочери нельзя было отказать в логике. Санса виновато улыбнулась и погладила девочку по голове. — Нам придется учиться жить заново, нам обеим, Лианна, — пробормотала Санса, пытаясь сдержать слезы при виде решительного выражения на лице ее храброй девочки. — Это все из-за Петира, да? Он тебя обидел? — угрожающе тихо спросила дочь, мрачно глядя на Сансу исподлобья. Санса поднялась на ноги и так же тихо ответила: — Ты все поймешь, дорогая. Возможно, не сразу. Но ты обязательно поймешь. *** — Я не могу больше так жить, Арья, я просто не могу… Я схожу с ума, — простонала Санса, схватившись за голову. Они с сестрой сидели в какой-то богом забытой закусочной в районе Адской Кухни, пока Джендри развлекал Лианну в Брайант-Парке. Арья еще никогда не была так зла. Ее разрывало на части от ненависти к этому грязному ублюдку Бейлишу. Сколько раз она хотела подстеречь его на улице и хорошенько отделать, но Джендри всякий раз останавливал ее. «И кто потом будет вытаскивать тебя из тюрьмы, скажи пожалуйста? Твой отец мертв, твой старший брат мертв, мать тихо сходит с ума, сестра и племянница скитаются по углам, а Бран и так гостит у Таргариенов уже сколько — почти год?» — Ты разговаривала с Маргери? Или с Дени? Неужели никто не может тебе помочь? Что же это за друзья такие?! — возмущению Арьи не было предела. Ее друзья пусть и не обладали миллионными состояниями и не блистали в светских хрониках, но зато она всегда знала, что в трудную минуту Джендри или Сандор придут ей на помощь ценой собственной жизни. — Я не стану просить, ни за что, — процедила Санса сквозь зубы. Она не стала посвящать сестру в детали разговора с Маргари Тирелл. Несколько месяцев назад они встретились за чашкой чая, и подруга сказала Сансе примерно следующее: «Не глупи, милая. Ты же понимаешь, что с таким человеком, как Петир, бесполезно тягяться. Просто вернись домой и сделай вид, что простила его.» Арья, конечно, прекрасно понимала — она бы и сама скорее умерла, чем попросила о помощи! Даже в такой, казалось бы, безвыходной ситуации ее сестра умудрялась вести себя как королева — и пусть у нее едва были деньги, чтобы заплатить за этот мерзкий сэндвич, Санса сидела ногу на ногу и взирала на окружающих с таким видом, будто ей по-прежнему принадлежал весь Манхэттен. — Ну, хорошо. А как насчет Лианны, м? Если наплевать на себя, подумай хотя бы о дочери! Она же скоро должна пойти в школу. Что вы там планировали для нее — Найтингейл-Бамфорт? Ты помнишь, во сколько отцу обошлось твое образование? А занятия балетом и изучение древних языков? Я знаю, что нужно делать, — сказала Арья, многозначительно посмотрев на сестру. Санса широко распахнула глаза и взмолилась: — Он никогда не должен узнать, иначе какой смысл во всем, что я сделала?! Нет и нет, Арья, даже не думай! — Не будь идиоткой. — Арья, нет. Я запрещаю тебе. — Ты совершаешь ошибку… Снова. — Просто помолчи, прошу тебя. *** Санса брела по Бродвею, понуро опустив голову. Очередное собеседование закончилось полным провалом — только в этот раз злую шутку с ней сыграло не запятнанное имя отца, а брак с биржевым брокером Петиром Бейлишем. Деньги продолжали таять — Санса уже не знала, что же еще она могла продать. Она посмотрела на массивное обручальное кольцо и улыбнулась. Бриллиант, ослепительно сияя, переливался на солнце — она специально оставила кольцо напоследок, на самый черный из дней. Санса уже собиралась спускаться в метро, как вдруг взгляд ее привлек темноволосый мужчина в черном костюме. Санса судорожно вздохнула. Джон. Черт побери, Джон. Он протянул продавцу деньги за кофе и, перекинувшись с ним парой дежурных фраз, направился к зданию ФБР, где, по всей вероятности, работал. — Джон, посмотри на меня… Ох, Джон… — прошептала она, обнимая себя за талию так сильно, что стало тяжело дышать. Кто-то окликнул его, и Джон обернулся — навстречу ему шли стройная рыжеволосая девушка и забавного вида толстяк. — Тарли, поторапливайся, а иначе — прощайте, бейглы, — бросила толстяку девушка, обнимая Джона за плечи. Тот что-то ответил, и его спутница заливисто расхохоталась. Как только они оба скрылись за стеклянными дверями, Санса незаметно утерла слезы и, устало поправив цепочку от сумки на плече, быстро пошла прочь. Кстати, интересно, сколько можно выручить за эту классическую «Шанель» из последней коллекции в комиссионном магазине? — Извините, извините меня, мисс? Мисс? Санса остановилась и удивленно обернулась — за ней бежал тот самый толстяк. — О, еще раз извините, мисс… Просто вы очень похожи на одну девушку, невероятно похожи! Мой друг Джон и эта девушка когда-то были вместе, а потом у них что-то случилось, и он… Я видел ее всего один раз, на приеме у Серсеи Ланнистер много лет назад, но вдруг? Скажите, вы — Санса Старк? — выпалил молодой человек и с любопытством уставился на нее. Санса протянула ему руку и тепло улыбнулась. — Вы меня разоблачили. — Я — Сэмвэлл Тарли, просто Сэм. Вы не торопитесь? — Нет, Сэм, я уже никуда не тороплюсь. — Я понимаю, это может прозвучать странно… — признался Сэм, застенчиво поглядывая на нее, — Но не хотите ли вы выпить кофе? Где-нибудь недалеко, прямо через дорогу? — с надеждой в голосе тараторил Сэм, одновременно строча кому-то сообщение. «ДЖОН. Бросай все и спускайся в Старбакс, немедленно! Здесь твоя Санса!» *** В кафе толпились «белые воротнички» и госслужащие, от гула голосов и фоновой музыки у Сансы стучало в висках. Взволнованный взгляд ее нашел, наконец, Сэма, спешащего к ней с тремя большими кружками на подносе. — Латте, Санса, и кусочек пирога — ты, должно быть, ужасно голодна? Я, например, всегда голоден! Знаю, что ты любишь лимонные, но их не было, так что… — участливо бормотал Сэм, расставляя кружки. Она удивленно приподняла бровь, интересуясь, откуда ему столько известно о ее предпочтениях. Толстяк устроился в глубоком кресле справа, намеренно оставив место напротив свободным, и тихо признался: — Видишь ли, Санса… Я дружу с Джоном не первый год. Не было ни дня, чтобы он не вспоминал о… — Не хочу показаться грубой, Сэм, но я тебе не верю. Да он даже не приехал на похороны отца! — Это не мое дело, но… — Прежде чем начнешь превозносить своего друга, доброго и храброго Джона Таргариена, скажу тебе вот что, — раздраженно начала Санса, — Моя мать уже почти год не выходит из дома, Сэм. Когда я видела ее в последний раз, она разговаривала со мной так, будто мне снова 16, отец жив, и мы всей семьей собираемся провести каникулы на Лазурном берегу. Бран, только из-за его слабого здоровья, живет у родственников, но это же не может продолжаться вечно! А Робб… Мой брат и его беременная жена был зверски убиты в собственном доме, на Рождество. Я думала, что свихнусь. Муж, который клялся мне в вечной любви и обещал носить на руках, натравил на мою семью спецслужбы и оставил меня ни с чем. Дочь, которую я собиралась растить как маленькую принцессу, наверное, стыдится меня — ведь я вынуждена продавать вещи из своего гардероба, чтобы оплатить грязную, пыльную дыру в районе Адской Кухни… И где были все мои друзья? — Санса вдруг опомнилась и замолчала. Глаза ее жгли слезы обиды и отчаяния — зачем, вот зачем она выложила всю подноготную этому совершенно незнакомому человеку? Она не понимала, почему, но толстяк Сэм вызывал у нее доверие. Тарли сокрушенно покачал головой и снова заговорил, на этот раз уже решительнее: — Вы должны поговорить. Он все объяснит, я уверен. Ты очень дорога ему, Санса. Я совсем не знаю тебя, но зато я знаю Джона — это не тот человек, который бросает в беде. Санса отпила кофе и со стуком опустила кружку на столешницу. — Хм, правда? И где же он был все это время, в таком случае, м? Где он был, когда моего отца бросили в тюрьму без суда, а потом застрелили по пути из ресторана? Моя мать была в той машине рядом с ним, как и Бран… Почему же Джона не было рядом, когда я опознавала в морге то, что осталось от тел Робба и Талисы? — равнодушно спрашивала она, сверля бедного Сэма уничтожающим взглядом. Тот опасливо поежился. — Ты же знаешь, где мы работаем, ведь так? — спросил внезапно Сэм, ненавязчиво кивнув в сторону большого небоскреба напротив. Она кивнула. — Тогда ты должна понимать, что Джон каждый день подвергает себя страшной опасности — разве не из-за этого вы с ним и… — Санса? Услышав за спиной знакомый голос с хрипотцой, Санса непроизвольно вздрогнула и медленно обернулась через плечо. Поразительная штука — память. Когда-то Санса просыпалась по утрам от этого низкого хриплого шепота. Она облизнула губы, вспоминая запах его кожи и тепло любящих рук. У нее было достаточно любовников, но ни с кем Сансе не было так хорошо, как с Джоном. Они идеально подходили друг другу — как в постели, так и в жизни. А потом, уже другим голосом, низким и срывающимся от боли на звериный рык, Джон кричал, когда напарник тащил его к порогу дома Сансы с пулей в спине. Университет, завтраки и ужины, путешествия, вечеринки, друзья — они вели образ жизни влюбленной пары, как и тысячи других молодых людей по всему миру. Но Санса всегда знала, что они с Джоном были чем-то большим. Рядом с Джоном она совершенно лишалась способности здраво мыслить. Ей казалось, что никто не смотрел на нее так, как Джон; никто не восхищался ею так, как Джон; никто не знал ее так, как Джон. Она не могла это объяснить, но даже спустя столько лет сердце ее сладко кольнуло в груди. Дочь была его копией — она даже хмурилась в точности так же, как сейчас это делал Джон. Быстро справившись с собой, Санса тихо произнесла, вставая из-за стола: — А, Джон. Какая неожиданная встреча. — Не такая уж она и неожиданная, честно говоря… Ну ладно, мне пора возвращаться, — пробормотал Сэм и поспешил ретироваться. Шаг, всего-то ничтожный шаг отделял их друг от друга. Джон не захватил с собой пиджак; рукава его белоснежной сорочки были закатаны по локоть, он тяжело дышал и только молча смотрел, смотрел и смотрел на нее, словно не мог поверить, кого видел перед собой. Санса знала, что лицо ее не выражало ровным счетом ничего, поэтому ожидать первого шага от Джона в этой ситуации было бесполезно — к тому же, вряд ли он наградил бы ее поцелуем после того, как они расстались в прошлый раз… — Прекрасно выглядишь, Санса, — неуверенно пробормотал он наконец, почесывая бровь. Санса слабо улыбнулась и покачала головой. — Ты никогда не умел лгать, Джон. — Да нет же, ты правда… Она скрестила руки на груди и глубоко вздохнула, выжидающе глядя на него. Джон, наконец, подошел ближе и поцеловал ее в щеку, слегка приобняв за талию. От него пахло табаком и амброй, и Санса слегка сжала его плечи в ответ, надеясь, что язык тела расскажет обо всем лучше. Даже от этого мимолетного прикосновения Санса почувствовала предательскую слабость в коленях. Знакомое ноющее ощущение внизу живота настойчиво призывало ее только теснее прижаться к Джону, но вместо этого Санса мягко отпрянула и как можно небрежнее обронила: — Я ушла от Бейлиша. Но ты, наверное, и так слышал. — Я знаю, Санса, знаю… Жаль, что ты не сделала этого раньше, — тихо проговорил Джон с плохо скрываемым раздражением. «Да лучше бы я вообще не выходила за него замуж». Санса смотрела на Джона из-под опущенных ресниц, с ужасом осознавая, как сильно любит его — теперь даже в тысячу раз сильнее, чем тогда. Она прерывисто вздохнула и, нервно заламывая руки, прошептала: — Ты ведь слышал все, что я говорила Сэму, правда? Джон мрачно кивнул, и Санса немедленно пожалела о сказанном. — Черт! Если бы я только знал, Санса, если бы я знал, что тебе так плохо… — быстро заговорил Джон, взволнованно заглядывая ей в глаза, как будто пытаясь увидеть какой-то знак, какое-то руководство к действию… Но Cанса и сама не понимала, как вести себя с бывшим любовником. С одной стороны, ей хотелось впиться в него губами, с другой — убежать в свою берлогу и спрятаться там от всего — от Джона, от действительности, от будущего. — Так где ты пропадал все это время? — Ты знаешь, где, — тихо ответил Джон, глядя на нее с тоской и обожанием. — Спасал мир, вместо того, чтобы быть со мной? — В чем ты меня обвиняешь? Ты сама ушла, Санса… Собрала вещи и сбежала на другой континент, не сказав мне ни слова. Что я должен был сделать? Санса опустила глаза и улыбнулась себе под нос. — Ты сделал все правильно — поехал за мной. — И что я получил? Приглашение на твою свадьбу, — тихо сказал Джон и озадаченно почесал бороду. Санса нервно сглотнула, продолжая изучающе смотреть на него. Ей нравились его небрежно стянутые на затылке густые волосы — так Джон выглядел старше, серьезнее, и при этом в десятки раз привлекательнее. — Я была идиоткой. — Мы оба были идиотами. — Моя бедная девочка, — пробормотала вдруг Санса, перебирая пальцами свои длинные волосы. — Он не помогает собственной дочери? Как его только земля носит, не понимаю. — Я сама виновата, Джон. Во всем, что случилось, я виновата сама, — повторила Санса, устало откинувшись на спинку кресла. Петир очень тепло относился к Лианне — до тех пор, пока девочка была крохой и мило лопотала несуразицу. С каждым годом становилось все яснее и яснее, чья она дочь — Санса туманно представляла, каково ее мужу было смотреть в эти тепло-карие глаза, расчесывать ее угольно-черные кудрявые волосы и наблюдать за тем, как Лианна с каждым днем только больше напоминает его жене Джона Таргариена. Петир был готов со многим мириться, но только не с этим. — Почему же ты не позвонила? Я бы… Она только укоризненно улыбнулась. — Да что бы ты сделал? Джон придвинул свой стул ближе и, сжав ее руки в своих, процедил сквозь зубы: — Засадил его на всю оставшуюся жизнь, Санса. Заставил его заплатить за все, что он сделал с тобой и твоей семьей. — Он лишил меня всего, позволил уйти в никуда с ребенком, даже не моргнув глазом — с ним бесполезно бороться. Я просто больше не могу, Джон. И не стану. Я так устала… Иногда я просыпаюсь среди ночи и подолгу смотрю на текущий потолок в нашей норе. И, знаешь, что приходит мне в голову? Ничего. Абсолютно ничего. Я никогда бы не стала просить милостыню у «друзей» и, тем более, я лучше умру, чем вернусь к этому монстру, но… Прости, что загрузила тебя своими проблемами. Джон бережно обхватил ее лицо в ладонях и прошептал: — Не думай больше ни о чем, Санса. У тебя больше нет проблем, ясно? Где сейчас твоя дочь? Она в изнеможении закрыла глаза. Сердце ее бешено забилось в груди — как только Джон увидит Лианну, он, конечно, все поймет. И Санса не знала, чего боялась больше: реакции Джона или ее дочери. Она сомкнула руки на его запястьях и неожиданно для себя осознала, что действительно начала успокаиваться. — С Арьей. — Так, сейчас мне нужно на работу, но вечером я заеду за вами, — тоном, не терпящим возражений, подытожил Джон, бросая быстрый взгляд на часы. — Это очень мило, Джон, но не стоит… — нерешительно лепетала Санса, записывая для него адрес. Воспитанный Джон пробежался глазами по написанному, но никак не прокомментировал то, что Санса поселилась в одном из самых опасных районов города, да еще и с ребенком. — Будь готова к восьми часам, ладно? Я приеду на служебной машине, чтобы захватить все вещи сразу. Санса растерянно заморгала: конечно, она ожидала, что Джон поступит по-рыцарски, но предлагать им жить в своем доме… — Это то, о чем я подумала? — Будь готова, — повторил Джон, загадочно улыбаясь. «Гренн, высади мисс Старк прямо у дома и подожди, пока она не зайдет внутрь и не включит свет, хорошо?» Джон дал хмурому бородатому парню за рулем черного «кадиллака» еще какие-то распоряжения, и тот кивнул. Открывая перед ней дверцу машины, Джон с любопытством спросил: — Что любит твоя девочка? Хотя можешь даже не говорить — лимонные пирожные, как и ее мать? — Ты удивишься, но нет. У Лианны необъяснимая страсть к малиновым капкейкам и эклерам с миндальным кремом, — ответила Санса, смеясь. — До вечера. Прощаясь, он приобнял ее за талию и поцеловал в уголок губ. Она закрыла глаза и издала тихий стон. Как же она его любила! Если бы он только знал, как она любила… Санса прикусила нижнюю губу, когда его рука скользнула ниже по ее талии, к бедру. Близость Джона можно было сравнить с глотком дорогого коньяка в промозглый дождливый день. Пару минут они молча стояли, сомкнув глаза, прижавшись друг к другу, пока Гренн громко не выругался, комментируя маневр какого-то таксиста. Все произошло не случайно, думала Санса, провожая Джона взглядом из окна машины, пока он не скрылся за поворотом. *** Ровно в восемь в квартире раздался звонок, и Санса вскочила. — Мама, я открою? — Только спроси, кто там, хорошо, дорогая? Санса услышала знакомый тихий голос в холле и вышла в узкий коридор. Джон стоял в дверях с коробкой пирожных в одной руке и букетом зимних роз — в другой. Санса часто дышала, внимательно наблюдая за Джоном. Выражение его небритого лица менялось от недоумения к изумлению, от злости к чистой радости и обратно. Они с Лианной похожи как две капли воды! Впервые за много лет Санса почувствовала гордость от того, что смогла произвести на свет такое чудо. — Добрый вечер, вы пришли к моей маме? Подождите в гостиной, сейчас я ее позову, — с интересом поглядывая на незнакомого мужчину церемонно объявила ее пятилетняя дочь и протянула ему руку для пожатия. Санса улыбнулась и пошла навстречу Джону, который по-прежнему не мог оторвать глаз от Лианны. — Джон, — тихо сказала Санса, слегка касаясь его плеча. Он встрепенулся и накрыл ее руку своей теплой ладонью. Санса взяла предназначавшиеся ей цветы и пирожные, довольно улыбаясь. И то, и другое дивно пахло и явно не принадлежало этой комнате. — Вы… Готовы? — хрипло спросил он, с сожалением осматривая квартиру. От его глаз, конечно, не ускользнули обшарпанные стены, грязно-серые потолки, с которых сыпалась штукатурка, и общая убогость жилища. Как Санса ни старалась придать этой халупе божеский вид, она все равно выглядела ужасно. — Да, я все собрала. Лианна, дорогая, это Джон. Забавно, подумала Санса, представлять дочери отца. Девочка окинула его спокойным взглядом умных темно-карих глаз и кивнула, приведя в движение веселые черные кудряшки у лица. Джон шумно вздохнул. Он не мог перестать смущенно улыбаться, глядя на Лианну. — Очень приятно, Джон. Лианна Старк. Благодарю за пирожные, сейчас мы с мамой съедим их, — беззаботно сообщила мисс Старк. Джон пожал ее крохотную ручку и поднял мрачный взгляд на Сансу, требуя объяснений. — Позже поговорим, ладно? Прошу тебя… — прошептала она, поправляя шарф на шее дочери. — Ждите меня в машине, дорогая, я должна еще расплатиться с миссис Мюррей. — Сколько ты ей должна? — Нужно же внести предоплату за следующие два месяца… — Не нужно, вы сюда больше не вернетесь. — И где же мы будем жить? Это единственное, что я могу себе позволить, пока не найду нормальную работу. «Если найду», с горечью подумала Санса, глядя себе под ноги. — Поживете у меня, — небрежно бросил Джон, открывая перед ней входную дверь, — Давай же, Санса, сейчас не время строить из себя амазонку. *** Машина плавно остановилась у респектабельного четырехэтажного особняка из белого камня на Семьдесят Пятой улице. — Верхний Ист-Сайд, Джон? Еще недавно мы были бы соседями, — пробормотала Санса, опираясь на его руку. Всегда настоящий джентльмен, безупречный Джон Таргариен. И она — нищая безработная неудачница в бегах, да еще и с ребенком на руках. Раздался звонок мобильного, и Санса нервно вздрогнула. Она теперь делала это всякий раз, когда кто-то звонил — вдруг снова плохие новости? Джон с тревогой посмотрел на нее и тихо спросил, когда она закончила разговор: — Все хорошо? — Посмотри на меня, Джон: ну как у меня что-то может быть хорошо?! Звонила Лиза — в очередной раз напомнить, что мы злоупотребляем ее гостеприимством, и просила прислать денег. В прошлом месяце нужно было вносить аванс за квартиру, и я… Это просто немыслимо — так поступать с собственной сестрой! — Кейтилин должна быть с Браном, — пробормотал Джон и тут же набрал чей-то номер. Санса в бессилии опустилась на диван у камина рядом с Лианной и спрятала лицо в ладонях. — Мама, почему ты плачешь? — тихо спросила девочка, пододвигаясь к ней ближе. Санса неубедительно улыбнулась и спокойно ответила, рассматривая свои сплетенные в замок руки: — Я не плачу, дорогая, это… Просто мне больше не страшно за тебя, дорогая, вот и все. Пока мы с Джоном, нас никто не тронет, милая. Лианна с интересом осмотрела просторную светлую гостиную и констатировала: — Мне нравится Джон, а тебе? Ну ты-то точно ему нравишься, мам! Мы теперь будем жить с ним, здесь? Я была бы не против. А он разрешит мне завести собаку? Санса опешила — она явно, явно недооценивала дедуктивные способности ее пятилетней дочери. Джон вошел в комнату в сопровождении большой белой собаки. Лианна, словно завороженная, подошла к псу и смело протянула ему руку. — Это Призрак, он тебя не тронет. Лианна подняла на него любопытный взгляд и кивнула, позволяя собаке лизнуть свою руку. — Я знаю. Он будет злым только с нашими врагами, да, мама? Санса скинула туфли и забилась в угол дивана, подтянув к себе колени. Джон сел рядом и, удостоверившись, что Лианна поглощена общением с Призраком, тихо сказал: — Она ведь не дочь Бейлиша, Санса? Я же не слепой… Санса отрицательно покачала головой. Джон вздохнул и c болью в голосе пробормотал: — Но почему? Милая моя девочка, почему? Санса не знала, как смотреть ему в глаза. Как же объяснить? Все, что она когда-либо делала или не делала, служило одной цели: уберечь семью, спасти его. А теперь отец и Робб мертвы, Бран на всю жизнь искалечен, Арья медленно погружалась в темный мир криминала, а сама Санса… Ради чего тогда все это было? Ради чего она сбежала от мужчины, которого любила больше всего на свете и вышла замуж за это алчное чудовище? Бейлиш отравлял все, к чему прикасался, а Санса никогда не простила бы себе, если бы он что-то сделал с Джоном… А он мог и сделал бы, уж в этом за годы жизни с Петиром Санса могла быть уверена. Мизинец, конечно, обещал «помочь». Он сладко шептал о том, как отца выпустят и снимут все обвинения по одному его звонку, долг Робба простят, а ее дочь будет расти в достатке и безопасности. Но у его услуг, конечно, была своя цена, которую Санса заплатила сполна. Санса тяжело вздохнула и подняла на него мрачный взгляд, готовясь к обороне. Но она все время забывала о том, кто перед ней. Это Джон, ее Джон. Он никогда не причинит ей боль и не станет мучить. Вместо того, чтобы начать выяснять отношения, Джон провел рукой по ее бледной щеке и мягко произнес: — Поднимайся наверх, выбирай комнаты. Я побуду с Лианной и потом сам уложу ее спать. «Я люблю тебя… Знаешь ли ты, как сильно я люблю тебя за все, что ты делаешь, Джон?» — Спасибо, Джон. Комнаты?! Нам хватит и одной. — Как пожелаешь, но это неважно — дом большой. Элия завтра же поедет за твоей матерью. Да, и еще — Арья не должна оставаться с Псом и Джендри, она может жить здесь, если пожелает. — Это слишком, Джон… Это… — Санса чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы благодарности. Джон погладил ее по плечу и устало улыбнулся. — Все нормально. Отдыхай, — поднимаясь, Джон немного задержался рядом, словно хотел еще что-то сказать или сделать. Но вместо этого провел рукой по волосам и, вздохнув, направился к Лианне и Призраку.