За секунду до

Анжело Лагуза ненавидит семью Ванетти. Анжело Лагуза ненавидит Неро Ванетти. У меня не было ни одной ошибки. Вся моя суть, все моё существование было направлено на достижение единственной справедливой цели. Я - справедливость. Мне не за что себя винить. Не убедительно. Ни капли, и я прекрасно это понимаю, хоть и не желаю признавать. Шелест ветра и плеск моря пульсирует в висках, ещё сильнее оттеняя давящую воздух тишину. Скажи что-нибудь. Хоть что-то. "Я тебя ненавижу" "Ты заслужил это" "Заплати за свои грехи" Но нет, Неро Ванетти выше этого. Выше бессмысленных фраз, стрелой рассекающих воздух и отзывающихся болью в груди. Ветер усиливается, и небо, которое полчаса назад было таким высоким и чистым нещадно давит вниз, хочется упасть на забивающийся в ботинки песок и не двигаться. Ветер усилился и облака опустились, значит, будет дождь. Или, возможно, это всего лишь последние минуты моего воображения? "Прощай..." Нет, я не заслужил услышать подобного. Не заслужил даже думать о том, чтобы услышать. Песок ещё больше забивается в туфли, и это чертовски раздражает. - Человеку не нужна причина, чтобы жить. Он просто живёт, - говорит Дон Ванетти меланхоличным голосом. Но поздно. В этой фразе отражается весь смысл, все прошлое и будущее, все то, что я искал эти семь лет, ослеплённый призрачной никчемной целью. Целью, достижение которой не оставило ничего, кроме ещё большей пустоты в моем, и глубокой рваной раны на сердце ставшего близким мне человека. Авилио Бруно дорожит Неро Ванетти. Авилио Бруно хотел бы остаться рядом с Неро Ванетти навсегда Уже нет страха осознать это, нет стыдливого чувства неправильности признаться в этом себе и тем, за кого я нес возмездие. Слишком поздно. Вот и все. Я хочу быть честен хотя бы в конце и стянуть с лица безразличную натянутую гримасу. - Я не убил тебя, потому что не хотел тебя убивать. Жалкий. Никчемный. Наверное, со стороны эта фраза из моих уст звучит как попытка сохранить лицо до самого конца. Мне бы хотелось докричаться. В последний раз я позволил себе быть искренним. Я рад этому. Обхожу Неро. Я не вижу, какое у него выражение лица, но я чувствую, что печальное. Я не хотел пошатнуть твою решимость. Я просто наконец-то сделал то, чего мне действительно хотелось. Под легкий шелест ветра и шепот волн я вспоминаю нашу первую встречу. Твою нелепую накладную бороду, такую же нелепую улыбку под ней. Ребятишек в деревне, радующихся магии летающих шариков. Вечера у костра. Драку с сумасшедшим мексиканцем. Обед в придорожной забегаловке. Твоё выражение лица, когда мы, якобы, чудом избежали встречи с деревом. Мне нравилось тебя дразнить, но я не подавал виду. Все это пролетает так быстро, что я изо всех сил мысленно прошу дать мне ещё немного времени. Чтобы рассмотреть в деталях, в последний раз. Я чувствую, как горькая улыбка застыла на губах. Несколько крупных капель падает мне на лицо. Будто небеса плачут вместо меня. Быстрее, быстрее вращаются стрелки часов. Ветер свистит сильнее, небо давит так, что, кажется, вот-вот упадёт. Я вижу парадную лестницу театра. Неро уже не промахнется, как это было семь лет назад. Теперь перед ним не тот невинный мальчишка, которого можно пожалеть. Перед ним убийца его близких, пригретая змея, предавшее его доверие и отнявшая все дорогое. У Неро больше нет причин промахиваться. Если Неро желает, он всегда метко попадает в цель. Выстрел. Звук спущенного курка в мертвой тишине. К сожалению, я не чувствую радости избавления. Этот мир становится таким прекрасным за секунду до. Прощай. Я закрываю глаза. Кровь приливает к голове, я слышу бешеный стук собственного сердца. Мне даже кажется, что я слышу стук сердца Неро. Разбитым калейдоскопом разлетаются воспоминания. Не чувствую боли, только горечь сожаления. Открываю глаза, чтобы в последний раз увидеть это бесконечное небо и бескрайний океан. - А знаешь, ты чертовски везуч. Я решил, что твою судьбу определит один выстрел, и, к сожалению, вышло мимо, Анжело. - Анжело больше нет, - ошарашено оборачиваюсь и позволяю себе искренне улыбнуться от всей души. - Ты прикончил последнее, что осталось от Анжело Лагуза, выстрел пришёлся в самое сердце. Спасибо тебе, Неро. Напряженное выражение лица Ванетти сменяется улыбкой, сочетающей в себе горечь и облегчение: - А консервированные ананасы любил Анжело Лагуза или все же... - Авилио Бруно. Анжело предпочитал более изысканные блюда. - Отлично, тогда я помню магазин, недалёко отсюда, где изысканных блюд уж точно не найти, а вот гадких консервов для ананасовых пирогов... Ветер весело треплет волосы, облака стремительно уплывают, выпуская ярко улыбающееся солнце. Что-то изменилось. Ощущаю себя пистолетом со сломавшимся предохранителем: несвойственные, переполняющие эмоции готовы разлететься, словно патроны, опустошающие магазин, стоит только задеть спусковой крючок. Чувствую запах моря и водорослей. Солёный, влажный и щекочущий нос. Как я мог не заметить его раньше? Присаживаюсь на песок, который уже не кажется таким раздражающим. - Ты чего? - Пытаюсь запомнить каждую частичку сегодняшнего дня, почувствовать каждую мелочь, и навсегда зафиксировать в памяти. Присоединяйся. Ванетти, изогнув бровь, смотрит на меня: - Не хочу ничего фиксировать, лучше за едой пока мотнусь. Молча киваю, продолжая вглядываться вдаль. Бесконечное синее море. Ветер стих и причудливые "барашки" сменились непоколебимой водной гладью. Чувствую спокойствие и умиротворение, впервые за эти семь лет. Я не знаю, сколько прошло времени: десять минут, час или больше. Из мыслей меня выдергивает звук подъезжающей машины и знакомый запах парфюма, принесённый ветром. Неро плюхается рядом и, улыбаясь, молча смотрит вдаль, на кричащих чаек, садящихся на воду. В этот момент Авилио Бруно чувствует себя абсолютно счастливым. Начинается прилив, море игриво плещется у берега. Не знаю, что там будет дальше. Поэтому хочу запомнить этот вечер навсегда. Мне бы хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.