Черный Замок

Ледяной воздух обжигал кожу. Там, где Тьма, всегда холод. Даркхарт, Королевство Темных, его родная земля. Только Дэйриил ничего не чувствовал… ничего, кроме звенящей пустоты в сердце… Шейд и Дэй находились на высоте птичьего полета над Цитаделью. Даже с такой высоты она выглядела огромной. Дэй с удивлением узнал черный камень, тело Отца состояло из такого же. Цитадель невозможно было разглядеть полностью — ее скрывали рваные клочья густого, пепельно серого тумана. При полном отсутствии ветра туман постоянно двигался, словно живой. Казалось, и Цитадель незаметно движется вместе с ним. — Не смотри так пристально, Темный Лорд. Ты увидишь только то, что захочешь, — надменно сказал Шейд и улыбнулся холодной, пустой улыбкой. — Цитадель никому не показывает свой истинный облик. …Их с Эйльрихом связь не оборвалась. Дэй знал, что любимый жив, что мертвый Темный помог ему. А теперь его долечивает Отец, пробудившийся от своей очередной спячки. Он чувствовал черное, кричащее отчаяние Эйльриха, его одиночество, его тоску. Но… самое главное… Эйль, его Эйль был жив и он был далеко… слишком далеко… и его Тьма не доберется до Эйля… …Дэй оказался в огромном зале из черного камня, удивительно похожего на камень Замка. Пол зала, колонны и стены утопали в сером, холодном тумане, густом и вязком. Темные были близко и одновременно далеко от него. Его кровная родня, Правящий Дом — Ла Морты. Их оказалось не много — не больше тринадцати, но он чувствовал присутствие многих других, чья Тьма была светлее, за пределами Зала. Он все были одеты в бесформенные, черные балахоны. Капюшоны скрывали их лица. Дэй не ощущал эмоций. Вообще никаких. Только холод, вытягивавший из него тепло и жизнь. Холод, пронзавший, словно множество клинков, его тело, сковывавший льдом его сердце. Дэй не позволил себе испугаться — он не хотел, чтобы его вновь обретенные родственники почувствовали его страх. И Дэйриил скрыл его. Страх, боль, тоска делали его живым, непохожим на них. И таким он хотел остаться. Но им вовсе не обязательно было это знать. «Дэйриил. Темный Лорд», — голос в его голове был ледяным и древним. — «Подойди, позволь мне рассмотреть тебя». И он, без участия собственной воли, начал двигаться вперед. Пространство вокруг вновь исказилось, и он увидел… Огромный, черный трон. Он мгновенно вспомнил троны Старейшин из Зала Совета. На троне сидел… скелет, обтянутый кожей… завернутый в такой же черный, бесформенный балахон, как и остальные Темные. «Дэйриил». Он с удивлением понял, что бесстрастный голос принадлежит скелету. В темных глазницах, в окружении сморщенной, словно старый пергамент, кожи, он увидел… янтарные, необыкновенно ясные глаза. Такие же, как и его собственные. «Сын Тьмы вернулся к Тьме», — в древнем голосе зазвучало торжество. Дэй скрыл все свои эмоции. Так, как учил его Эйльрих. Он не ставил блока между Темными и собой, но они не чувствовали ничего… словно и он ничего не чувствовал… «Ты обретешь Истинную Мудрость в Темной Цитадели, Твердыни Предков твоих. Ты станешь великим, Темный Лорд». Скелет замолчал. Древние янтарные глаза пристально вглядывались в него. Дэй ощутил холодное прикосновение к своему сознанию. И он почувствовал едва ощутимое разочарование древнего Темного, не уловившего ни одной его эмоции, даже отголосков… «И ты позабудешь варварское учение Охотников». Теперь Дэй почувствовал ненависть и… страх?! Они словно были скрыты на дне глубокого, холодного озера. Они исходили не только от древнего скелета на троне, но и от остальных, присутствовавших в зале. И Дэй понял — Темные не такие уж и бесчувственные. А еще на мгновение его сознания коснулась крохотная искорка тепла. И он знал — в Зале есть еще кто-то, такой же как и он и этот кто-то тоже притворяется. Пустота… Отчаяние… Одиночество… А ведь он уже почти успел забыть их… Все детство Эйльрих потратил на то, чтобы просто оставаться в живых… И это было непросто, ведь несколько десятков кузенов и братьев, мечтавших о троне его отца, были очень даже не прочь его прикончить, самого младшего и самого беззащитного… Его родителей уничтожили Темные, когда ему еще не было и года… Его растила Наставница Эникиин, сестра его матери. Она погибла, когда ему было шестнадцать, погибла, защищая его, от рук убийц, подосланных братьями… тогда, часть его умерла вместе с ней… ведь именно ее он считал своей матерью… его отправили в Замок, в надежде, что он найдет там свою смерть… а он нашел Любовь… Эйль жил совсем недолго, не больше года, когда встретил его… А потом снова были смерть и боль… позже их сменили отчаяние и пустота… За бесконечные века, которые Эйль провел в тоске по тому, которого потерял, он привык быть один… даже, если и был с кем-то… он все равно оставался один… и верил, что уже никогда больше не полюбит… он словно грезил наяву… Охота и служение Отцу стали его религией… Он менял бесчисленных любовников и любовниц… и в них всех он искал его… и, конечно же, не находил… и никогда не нашел бы… Появился Дэйриил… чертенок, младший братишка… его Темный младший братишка… И о нем надо было заботиться… И Эйльрих был нужен ему… постоянно… каждую секунду… и тогда Эйль снова начал жить, проснулся от своего тяжкого, бесконечного морока… Вся его жизнь вращалась вокруг чертенка… Эйльрих вдруг с ужасом понял, что без него, без дурня и паршивца, без милого и любимого, эта жизнь просто теряла абсолютно всякий смысл… … Его шатало… В глазах мутилось… Сила возвращалась непростительно медленно… И Эйль больше не мог ждать… Он с трудом забрался на широкий, каменный подоконник… «Тебе бы отлежаться, сынок…» — попытался остановить его Замок. «Он там, у этих выродков!!!» И Эйльрих взмахнул появившимися за спиной черными крыльями… И сорвался в холодный, седой туман за окном. …Буря ревела. Ураганный ветер, смешанный с ледяными брызгами вновь швырнул Эйльриха на скалы, ему все же удалось выровнять полет и не повредить крылья об их острые каменные вершины. Видимость оставалась нулевой. Он мог полагаться лишь на Истинное Зрение. Но он все еще был изможден… Дэй выпил почти всю его Силу… А потому он не мог использовать Истинное Зрение постоянно. Эйля бил озноб… Все из-за этой треклятой слабости! Он слишком медленно восстанавливался… Это была не просто буря… И она вытягивала из Эйля Силу… но он продолжал двигаться вперед… сквозь ураган, сквозь ливень, бьющий по нему ледяной дробью капель, словно свинцом… Что-то, кроме Силы, неосязаемое, невидимое, заставляло его двигаться… удерживало его в воздухе… и это что-то было сильнее любой Магии… любого проклятья… их с Дэйем связь… Он был нужен Дэйриилу… своему Дэйриилу… Только он мог вырвать его из когтей Темных… Порыв ледяного, воющего, словно вервольф, ветра снова подхватил его… И потащил назад… «Эйль! Эйльрих! Вернись!!!» — услышал он сквозь рев бури далекий голос Дэйя… «Оставь меня там, где я есть!!!» «Ты еще не знаешь, о чем просишь, братишка!!!» Эйль вновь взмахнул крыльями и… рванулся вперед… А затем он почувствовал Тьму… родную и теплую… Дэйриил делился с ним… поддерживал его… «Я ушел, чтобы ты жил», — услышал он его далекий, печальный голос. — «А ты делаешь все, чтобы умереть…» Эйль продолжал бороться с порывами ветра… Теперь ему стало легче — Темная Сила Дэйя поддерживала его. «Я не смогу жить… без тебя…» И он стрелой рванулся сквозь грозовые облака, сквозь ливень и ураганный ветер… «ЭЙЛЬ!!!» — Долгой жизни, величия и процветания Правящему Дому Ла Морт! — нарочито громко провозгласил Шейд и поднял кубок с кроваво красным вином. — Долгой жизни Ла Мортам! — эхом повторили все присутствовавшие, включая слуг. … Огромный стол, застеленный черной скатертью, ломился от роскошных блюд. Темные ели молча и немного. Дэйя тяготило молчание, повисшее над столом. Он почти не притронулся к еде и едва пригубил кроваво красное вино. Терпко-горький вкус ему не понравился. Дэй ни разу не ошибся в многочисленных вилках, ножах и ложках. Отец и Эйль здорово научили его. Уроки этикета всегда проходили после самых долгих, изнуряющих тренировок, когда он был голодным, злым и уставшим. Но набрасываться на еду было нельзя, так недолго и схлопотать подзатыльник или затрещину от Отца, а рука у него тяжелая. И он медленно, как и подобало благородным господам, разрезал на маленькие кусочки жаркое. А потом ел эти кусочки. Тоже мучительно медленно. Тогда он ненавидел эти уроки, но теперь воспоминания о них вызывали боль и тоску. Эйль… Его Эйль сидел с ним за одним столом и следил за каждым его движением, ожидая ошибки… Эйль… Слуги перенесли Темного Государя за стол и усадили его на еще один трон, немного меньше по размеру того, что остался в Зале. Подлокотники и изголовье трона из черного дерева были украшены резьбой в виде костей, подозрительно похожих на настоящие. Его взгляд все время возвращался к прекрасной леди, сидящей на недалеко от Темного Государя. «Это не резьба. Они и есть настоящие», — женский голос в его голове был необыкновенно мелодичен. — «Это кости наших смертных врагов». На мгновение он увидел лицо леди. Он никогда не видел ее раньше, но он знал ее. Рядом с Темной Леди, справа, сидела худая и угловатая девушка. Она словно отгородилась от всех невидимой стеной. Дэй сразу понял, что она — дочь Темной Леди, уж слишком похожи были черты их лиц, жесты… По левую руку от Леди находились три ее фрейлины, одинаково безлико красивые красотой Темных. Они все время улыбались Дэйриилу и не сводили с него глаз… Одна из смертных, прислуживавшая за столом, пролила вино на скатерть. Несколько капель попало на рясу Темного, сидевшего рядом с Государем. «Не вмешивайся!» — услышал он предостерегающий голос Темной Леди. — «Ты ничего не сможешь сделать!» Смертная девушка замерла, ее лицо было бледным от ужаса, но она не пыталась убежать. Темный, не глядя на нее, небрежно, едва заметно двинул правой рукой, на которой сверкали громоздкие, золотые перстни. Девушка страшно закричала. Дэй никогда раньше не слышал, чтобы смертные кричали так. Он услышал хруст костей и почувствовал Тьму… Алчную, голодную Тьму… Темный продолжал есть и медленно пить вино, налитое в его изящный, хрустальный бокал несчастной смертной. Дэй с ужасом понял, что колдун ломает… каждую кость в теле смертной. Она не могла умереть и не могла потерять сознание от болевого шока — Тьма не давала ей сделать этого. Темный… пил ее боль вместе с вином. Дэйриил больше не мог выносить криков. Он задыхался от омерзения. Он ударил по смертной Силой и мгновенно прекратил ее мучения. — Да как ты смеешь, ублюдок! Темный вскочил из-за стола, опрокинув стул. Его Тьма устремилась к Дэйю, который мгновенно поставил блок — еще один урок Эйля — не думать, действовать. Окровавленный труп девушки лежал рядом со столом. Темные продолжали есть и пить вино, смертные слуги продолжали прислуживать им, словно ничего и не случилось. «Лорд Глориус, Дэй — наш гость», — безжизненно прошелестел голос Государя. — Да, Ваше Величество. Простите мне мою несдержанность. Расторопные лакеи быстро подняли его стул и Глориус снова сел за стол. Дочь Темной Леди улыбнулась. «Тэйхис! Где твои манеры!» — шикнула на нее Темная Леди, но тоже улыбнулась Дэйю. Смертные слуги унесли труп и вытерли кровь. «Ты только что нажил себе еще одного могущественного врага, Дэйриил!» — в голосе Темной Леди прозвучало осуждение и… гордость. И Дэй вдруг понял, что именно ее тепло он почувствовал в Тронном Зале Темных. Лица Темных он видел, как в тумане, но со всех них на него смотрели горящие недобрым интересом янтарные глаза, такие же, как его собственные. Дэй продолжал скрывать эмоции. Он медленно ел крошечные кусочки мяса с безупречно белоснежной тарелки. Когда трапеза заканчивалась, он услышал обрывки шепота — Темные родственники скрывали от него свои разговоры. Дэй с трудом смог сдержать Силу и не опрокинуть стол. «Темный Лорд, должно быть устал с дороги», — голос Государя оставался все таким же холодным и отрешенным. — «Твои кузены проводят тебя в твои новые покои, Темный Лорд.» «Да, Ваше Величество», — с показной покорностью ответил Дэй. Ему вдруг показалось, что он говорит с трупом — настолько неестественно и неуместно выглядел скелет, обтянутый желтой кожей и завернутый в бесформенный, черный балахон, сидящий за столом с едой. Глубоко запавшие в глазницы, древние, янтарные глаза пристально посмотрели на него. Сквозь него. Дэй расслабил сознание и позволил чужой Силе беспрепятственно скользить по нему, но не показал древнему Темному ничего. Эйль хорошо учил его. «Благодарю, Ваше Величество», — без эмоций повторил он. Эйльрих гордился бы им. Эйльрих… Тоска на мгновение впилась в сердце голодными, острыми зубами. Дэй спокойно поднялся из-за стола и последовал за двумя Темными. В них было намного меньше Силы, чем в нем. Их черты лица не были такими утонченными, как у других Темных, сидевших за столом. Их мимика была более подвижной, чем у остальных. Дэй скорее почувствовал, чем понял, в них была человеческая кровь. На них были такие же темные балахоны-рясы, но сидели они мешковато, неряшливо. Дэй без слов следовал за Темными по бесчисленным, тускло освещенным коридорам. Все здесь, так же, как и в Замке, было живым. Коридоры извивались, то становились длиннее, то сокращались. Каменные плиты вибрировали под ногами. Наконец, они остановились у двери из темно бардового дерева, по цвету напоминавшего запекшуюся кровь. «Человечий ублюдок!!!» — услышал Дэй в своей голове голос, полный ненависти. Они ударили его Тьмой одновременно. Дэйриил без труда блокировал удар. Эйль не зря тренировал его реакцию. Дэй ударил в ответ. Он немного не рассчитал. Беззвучно, его кузены без сознания сползли на пол. Дверь распахнулась настежь. Дэй вдруг понял, что это было испытание. Темный Государь знал, что его кузены полукровки нападут. И он хотел увидеть, сможет ли Дэй справиться с ними. Дэйриил почти физически почувствовал пристальный взгляд янтарных глаз. Два огромных демона вышли из черной стены коридора. Низшие. Человекоподобные фигуры, толстая, зеленоватая кожа, местами покрытая чешуей, желтые клыки, маленькие глазки, острые рога на косматых головах. У демонов были перепончатые крылья, рудименты — слишком маленькие, чтобы поднять в воздух такие огромные туши. Дэй инстинктивно потянулся к поясу, но вместо рукоятки меча, его рука сжала пустоту. Тоска снова укусила. Больно, зло, пусть и на краткий миг. Демоны взвалили его кузенов, все еще бывших в отключке, на плечи. «Отдыхайте, Темный Лорд», — сказал один из них голосом Государя.