Flowers in your hair

Вам наверняка знакомо то чувство, которое возникает вместе с появлением в вашей жизни кого-то особенного. Чувство, что вопреки здравому смыслу, заставляет вас сверханализировать любые слова и поступки того человека. Изворачивать их до тех пор, пока не найдете хоть малейшую взаимосвязь с самими собой, тончайший намек на то, что и вы для него – особенны. И хоть добрая ваша половина и осознает, что этот намек абсолютно надуман и притянут за уши, вы все равно находите в нем некое утешение. Камила пыталась выжечь из себя это чувство уже как несколько дней, но безуспешно. Лорен упоминала при встрече, что близится дата выхода ее нового альбома и возможного тура, и это обязывает ее быть более активной в социальных сетях. В любую свободную минуту – стоя на красном на перекрестке, обедая, в перерывах между экскурсиями и даже намеренно игнорируя вал работы в театре, Камила проверяла обновления страниц Лорен. И не могла заткнуть эти дурацкие надежды, что где-то между строк звучит ее имя. Это было настолько нелепо, что Миле хотелось проверить свою адекватность у психиатра. Она всерьез начинала задумываться, а не растворился ли ее рассудок в зеленых озерах глаз певицы. Вечером следующего дня после отъезда Лорен разместила в своем инстаграме запись: «Тот момент, когда кто-то засыпает на тебе. Действительно физически спит поверх тебя. Ты ощущаешь биение его сердца, звучащее в унисон с твоим. Ваши грудные клетки синхронно поднимаются и опускаются. Слышишь тихие вдохи и выдохи, ощущаешь легкие подергивания его тела, будто он пинается во сне. Видишь, насколько он устал. Задумываешься, что же ему снится. Именно такие моменты я ценю. Близкие сердцу, милые, уязвимые, невинные. Ты ощущаешь, как и сам проваливаешься в сон вместе с ним. Отрываешься от реальности и погружаешься вовнутрь. И вы вместе вдалеке ото всех». Лорен прикрепила к записи фото расправленной кровати со смятой белой простыней и сдвинутыми вместе подушками. И разрази Камилу гром на месте, если этот пост не относился к ней! Она сделала единственное, что могла себе позволить, оставив обрывочное сообщение в твиттере: «Этой ночью моя душа жаждет иного окружения». Лорен не давала ей продохнуть. Время от времени она присылала милые сообщения с пожеланиями хорошего дня, фото еды и своего довольного лица, скриншоты с понравившимися отрывками из читаемых книг. Она жаловалась на жару в Майами, а Камила дразнила ее дождями, накрывшими Колумбус. Они болтали обо всем и ни о чем одновременно. Мила ловила себя на том, что хочет делиться глупостями, мелочами – тем, что собака незнакомой леди лизнула ей сегодня ладошку, пока она ее гладила, тем, что купила себе обед, а он оказался невкусным, тем, что в машине играла любимая песня из детства и она улыбалась всю дорогу. И это был плохой знак. Плохой знак – когда ты хочешь разделить с человеком все, каждую секунду. Очень плохой. Камила отчасти начала благодарить свою занятость, что не давала ей поднять головы в течение дня и хоть как-то ограничивала эти неконтролируемые мысли о Лорен. Вот и сейчас, выходя из музея, она бросила нахмуренный взгляд на затянутое тучами небо и ощутила, как на ее лицо упало несколько прохладных капель. Зарываясь поглубже в свой плащ, Камила ненароком вспомнила тепло, исходящее от тела Лорен в ту ночь в гамаке. Она закатила глаза, цокнув языком и покачав головой, поражаясь сама себе. Ускорив шаг, добежала до машины. Лишних пару минут под моросящим дождем, и утренний час, потраченный на выпрямление волос, канет в лету. Сегодня вечером у Милы было свидание, и она не могла позволить себе неряшливо выглядеть. Свидание с одной девушкой, а все ее естество кружится вокруг другой – что за извращенное сознание. Хотя официально никакого свидания не было. Это просто рабочая встреча за кофе, вспомнила она свою формулировку для Дайны. - Мила, я видела вас обеих вместе всего раз, и даже мне стало неловко от того, как она по тебе сохнет, а ты не замечаешь. Эти большие щенячьи глазки смотрели в твою сторону с таким восхищением, что пришлось перепроверить – ты ли там стоишь или Анджелина Джоли. Или кусочек самого аппетитного пирога. - Дайна, не преувеличивай, - парировала Мила. Кеана, девушка, о которой шла речь, начала работать преподавателем актерского мастерства в театральной студии с момента приезда Милы. Молодое дарование без большого опыта, но с невероятной харизмой и отменным чувством юмора. Мила встретила ее на планерке в начале новой рабочей недели и с тех пор все, что слышала в стенах театра, было ее имя. Всем мужским составом другие преподаватели атаковали ее кабинет, выспрашивая расписание Кеаны, незаметно пытаясь передвинуть свои группы ближе к ней, выманивая личную информацию о ней у Камилы. И не то, чтобы Камила не понимала их восторга. Когда находилась свободная минута, она спускалась в зал и наблюдала за репетициями, хихикая над ее комментариями в адрес учеников. Однако, гей-дар не запищал до тех пор, пока Кеана напрямую не пригласила ее на кофе. Она была столь непохожа на себя обычную, волнуясь и постоянно спотыкаясь в середине слов, борясь с ними, как со сложной ролью. - Я думаю, нам было бы… было бы полезно познакомиться ближе… как коллегам, - выдавила она из себя, медленно покрываясь испариной. Только тогда Камила сообразила, почему девушка таки отказала тем двум самым отчаянным ловеласам, что уже успели к ней подкатить. Мила согласилась довольно быстро. Стоило ей вдруг подумать о том, что все время, что она проведет с Кеаной, она бы лучше потратила, переписываясь с Лорен, как «конечно» слетело с губ. Мила садилась в машину, когда почувствовала вибрацию телефона. Захлопнув дверь и заводя авто, она выудила свободной рукой телефон из кармана, мгновенно ощутив, как перехватило дыхание. Видеозвонок от Лорен. Поправив растрепанные ветром волосы, она ответила. - Привет! – изображение, пошумев помехами, выдало через секунду четкую картинку, и Камила на секунду забыла, где она и что делала. - Привет! Лорен выглядела так, что хотелось просто заплакать от ее идеальности. Крупные кудри были уложены на пробор, и Камила только сейчас заметила необычную линию роста волос. Она придавала ее лицу форму сердца. Легкий вечерний макияж и матовая бордовая помада на пухлых губах, черный тканевый чокер, белое платье с длинным рукавом и настолько глубоким декольте, что и додумывать было нечего, и черная накидка поверх. Лорен улыбалась с натяжкой, волнуясь. - Кэмз, отомри! – пошутила она, и Камила заморгала, приводя себя в чувства. - Эм, прости, ты выглядишь просто…, - она даже не пыталась скрыть восхищения. – Просто… вау… Лорен… Боже… Лорен вновь изобразила подобие улыбки, нервно разведя уголки губ в сторону. Она не прекращала бросать взгляды поверх камеры, будто за чем-то наблюдая, и постоянно поправляла накидку, спадающую с плеча. - Ну, спасибо, твоя реакция добавила мне нервов… Лорен заглянула к себе же в декольте, поправляя слишком оголившуюся грудь, и Камила звучно сглотнула. Она всеми силами пыталась удерживать взгляд на глазах, ради которых сегодня, кстати, можно было и умереть. - Прости, я… Эм.., - все слова ее мгновенно покинули. Камила глубоко вдохнула и выдохнула. – Просто… Мозг упорно отказывался выдавать связные предложения. Ей казалось, еще чуть-чуть, и у нее потечет слюна изо рта. - Кэмз, я безумно волнуюсь, - Лорен шептала. – Через 15 минут у меня интервью с Джеком Салливаном. Ты наверняка о нем слышала - самый дерзкий, наглый и грязный репортер в Штатах. И что хуже всего – это прямой эфир! Я уверена, что меня ждет не одна подложенная им свинья! – Лорен наклонилась ближе к телефону, оставив в кадре только свое лицо. Она нервно покусывала внутреннюю часть щеки, постоянно поправляя волосы, что, Камила уже знала, говорит о крайнем напряжении. Темно-зеленые глаза лихорадочно осматривали окрестности, будто вот-вот кто-то должен был напасть исподтишка. - Я читала предварительный список вопросов, - Лорен продолжала тараторить, - и это просто дичь! От них веет таким сексизмом, что меня передернуло! Он целенаправленно хочет перевернуть все мое грязное белье, хоть такового и нет. Я не знаю, я боюсь, что не справлюсь с эмоциями…. Она подперла лоб ладошкой, закрыв глаза и глубоко дыша, закусывая нижнюю губу. Камила понятия не имела, кто такой Джек Салливан, но паника Лорен отвлекла ее от фангерлинга. - Лорен, посмотри на меня. Девушка молча повиновалась. - Ты выглядишь настолько шикарно, что я до сих пор не могу найти подходящих слов, - сказала Мила искренне. Лорен смущенно улыбнулась. - Я знаю тебя совсем недолго, но и за это время успела понять, насколько ты хитрая, в хорошем смысле, натура. Ты говоришь то, что нужно и когда нужно. Ты умеешь контролировать свое поведение и свои эмоции. Черт возьми, ты в этом бизнесе уже 5 лет! Уверена, что нет такой ситуации, с которой тебе еще не приходилось сталкиваться. Хрен с ним с этим Джеком как там его, я даже не знаю, что это за тип. Зато я знаю, насколько удивительна ты. Не буду говорить тебе быть откровенной… Возможно, это не то, чего хотят от тебя твои пиар-агенты… Но не позволяй ему прогнуть себя. Будь твердой. Ты, в конце концов, Лорен Хурэги! - Это просто интервью…, - добавила Камила, видя, что Лорен продолжает переживать. - Да, - певица усмехнулась. – Как и сотни других. Не знаю, почему я так переживаю… - Утри ему нос, пожалуйста, - Миле захотелось крепко обнять Лорен. – Обнимаю тебя, - добавила она, - дай мне знать, как все пройдет. - Ладно…, - Лорен перестала дышать так учащенно. – Прости, что я так….Атаковала тебя…, - она снова натянуто улыбнулась. – Я все… в норме…, - ладошкой Лорен провела по лицу, смахивая свое предыдущее волнение и вмиг сменяя выражение на уверенное, наглое и сексуальное. - Если ты будешь смотреть на него ТАК, у него нет шансов, - пришла очередь Камилы нервно усмехаться. - Вот и отлично, - уже более твердым тоном добавила Лорен. Если она не чувствовала себя уверенно, она определенно могла эту уверенность сыграть. - Мне пора… Спасибо, - маска на секунду спала с лица Хурэги, вновь обнажив милую и взбудораженную Лоло. - Удачи, Ло! – Камила неловко махнула рукой, и звонок оборвался. Она оглянулась, с удивлением обнаружив себя в автомобиле и лишь через секунду вспомнив, что уже опаздывает в студию. Вплоть до самого вечера от Лорен не пришло ни единого сообщения, и Камиле все сложнее было сосредоточиться на работе. Как только ее рука тянулась к телефону, чтобы проверить новости, в кабинет кто-то входил или звонил рабочий номер, отвлекая. За десять минут до окончания рабочего дня заглянула Кеана. - Добрый вечер, - она стояла в проходе, одетая явно не для обычного ужина с коллегой. Темно-синяя кружевная юбка-карандаш, длиной чуть ниже колена, черная майка с глубоким вырезом и кожаный пиджак. Высокая шпилька делала ее ноги бесконечными. Камила поднялась, приветствуя, и обнаружив себя на несколько сантиметров ниже девушки. - Добрый вечер, Кеана, - девушка выглядела очаровательно, но голос Камилы не сбился ни на секунду. – Готова? Шатенка, пряча улыбку, кивнула. Бросив прощальный взгляд на телефон и резко выдохнув, Мила, подхватила вещи и покинула кабинет. Через полтора часа телефон сел, и только тогда она смогла, наконец, включиться в диалог. Ей было ужасно неловко за свое отстраненное поведение, но все, о чем могла Камила думать, это Лорен и ее интервью. Лишившись возможности получить от певицы сообщение, Камила все же обратила внимание на девушку напротив себя. Та искренне старалась заполнить паузы, вызванные рассредоточенным вниманием своей коллеги, и болтала без умолку. Половину Мила уже пропустила мимо ушей, но решила исправить ситуацию и вовлечься в остаток беседы. Только сейчас она вдумчиво огляделась вокруг, оценив приятную обстановку бара, выбранного Кеаной. И только сейчас она заметила, как красиво выглядит шатенка в приглушенном свете ламп. Ее слух начал цеплять обрывки музыки, разговоры людей, сидящих неподалеку, и тихое бормотание Кеаны, перемежающееся смехом. Улыбаясь ей на автомате, она вслушивалась в окончание истории, судорожно пытаясь ее понять. Смотря в карие глаза, Мила невольно сравнивала их с зелеными, слушая высокий голос тут же вспоминала низкий и хриплый Лорен, читающей ей стихи, обводя взглядом тонкие формы, вырисовывала в воображении латиноамериканскую подтянутую фигуру. И не переставала себя за это корить. - Камила? – Кеана прервалась на середине, вопросительно ловя рассеянный карий взгляд. - М? - Все в порядке? Ты весь вечер будто чем-то расстроена… - Нет, прости, - если она и была расстроена, то только своим отвратным отношением к прекрасной спутнице. – У меня просто был долгий день, - Мила положила свою руку поверх прохладной руки шатенки, пытаясь загладить вину и хоть как-то скрасить откровенную ложь. Кеана улыбнулась, кивая и поворачивая руку ладонью вверх, касаясь подушечками пальцев теплой и сухой ладони Милы. - Все хорошо... Теперь Миле стало неловко уже за то, что ее жест вдруг был воспринят более интимно, чем предполагалось. Она разъединила руки, стараясь сделать это как можно более ненавязчиво. - На чем мы остановились? Кеана снова возобновила свое тихое бормотание, но как ни пыталась Мила, она не могла сосредоточиться, постоянно расплываясь мыслями то по недавнему прошлому, то уползая ими за километры вдаль, начиная вновь беспокоиться о том, что Лорен так и не объявилась. К концу ужина она ощущала себя изрядно вымотанной. Кто бы мог представить, что симулировать интерес так сложно. Камила с натяжкой связала пару десятков слов за все два часа и практически ничего не съела. - Позволь я тебя подвезу до дома, - ее совесть требовала хоть малейшего очищения. Кеана была милейшей девушкой. Той, с которой Камила наверняка провела бы чудный вечер, не встреться ей за пару недель до этого Лорен. Иронично, что певица преследовала ее не только в мыслях. Мила чертыхнулась, услышав ее песню по радио. - О, мне нравится эта песня! – Кеана оживилась. Она покачивалась в такт мелодии и еле слышно напевала под нос. Миле же осталось лишь сцепить руки на руле, злясь непонятно, на кого. - Тебе она нравится? - Мм… Лорен? – Камила лишь пожала плечами в ответ, состроив непонятную гримасу. Она знала эту песню наизусть. И знала, что именно песня значила для Лорен. Знала, какую строчку Лорен считает в ней самой красивой. Знала, как она порой забывает слова в середине второго куплета. Знала, как Лорен напевает себе эту мелодию под нос, когда ведет автомобиль. Знала все, кроме ответа на этот самый вопрос. - Говорят, она встречается со своей танцовщицей, - Кеана отвернулась к окну, наблюдая за мчащимися за ним огнями фонарей, сливающимися в единую светлую полоску. - Ммм, - Мила недовольно повела бровью, предпочтя проигнорировать это замечание. - Что вполне возможно… Это частое явление среди людей искусства. Впервые за вечер она слушала шатенку и жалела об этом. Ей до скрежета зубов не нравилась идея Лормани. - Это их дело, - процедила брюнетка, желая закрыть тему. В этом диалоге ее возмущало все – и сама возможность того, что Лорен встречается с другой девушкой, и то, что этой девушкой может быть ее танцовщица, и то, что личную жизнь певицы вот так буднично, как погоду, обсуждает абсолютно незнакомый с ней человек. Словно почуяв напряженность, Кеана больше не вымолвила ни слова. Она устало улыбнулась, выбираясь из машины, и махнула рукой отъезжающей от ее дома Камиле. Добравшись к себе и бросив телефон заряжаться, Мила умылась и легла в кровать. Она была не столько вымотана физически, сколько душевно. Лорен не выходила из головы ни на минуту, и Камила устала от этого. Она не заметила, как заснула. Открыв глаза на следующий день и ощутив себя на удивление выспавшейся, Мила пошарила рукой по кровати в поисках телефона и резко оторвалась от подушки, не найдя его. В сонном мозгу пазлом складывалась картинка вчерашнего вечера, и через секунду Мила уже вылетала из кровати в ванную. Настенные часы показывали 9.03. Она проспала все к чертям собачьим, а телефон до сих пор выключен. Одной рукой чистя зубы, а другой включая его, она молилась всем богам, чтобы никто…. 8 пропущенных. И это только из музея. Два от Дайны. Куча уведомлений в инстаграме и твиттере о новых постах Лорен. Что-то не так. Желание, наконец, узнать все последние новости пересиливало волнение от проспанных экскурсий. У ее директора, однако, было другое мнение. Телефон снова звонил. Сплюнув пасту и быстро прополоскав рот, Камила ответила. - Да, мистер Селфридж! Она на ходу заскакивала в джинсы и футболку, уже не заморачиваясь ни макияжем, ни прической. - Я дико извиняюсь! У меня был выключен телефон и… В общем, это неважно, но я уже бегу. Я вот уже фактически выхожу из дома. Мимоходом захватив первую же кофту, висящую на вешалке, Камила пулей вылетела из квартиры. Ее чуть не снесло порывом ветра, как только нога ступила за порог. - Черт возьми!! Волосы тут же разметались по лицу, а кожа покрылась мурашками. Скомкав кофту в одной руке, а в другой держа телефон, Камила бежала до машины. Она домчала до музея за 10 минут вместо обычных 30. - Камила, ты где была? – шикнула на нее администратор на входе. – Мистер Селфридж последние волосы на себе рвет, группу пришлось взять методисту, и прости, но ты выглядишь ужасно! Не обращая на нее внимания, Камила прошмыгнула в свой кабинет. Только там она впервые толком взглянула на себя в зеркало. Опухшие заспанные глаза с плохо смытым макияжем, беспорядочно кудрявящиеся волосы, мятая одежда – Мила выглядела как алкоголик со стажем. И естественно, из вещей у нее в руках оказалась только кофта и телефон. Который уже разрывала звонками Дайна. - Дайна, мне некогда, перезвоню позже! – рявкнула Мила в трубку, тут же прервав звонок. - Мисс Кабелло! – в ее кабинет без стука ворвался директор. – Объясните мне, по какой причине я вынужден отправлять на экскурсии методистов, а не тех, кому плачу за их проведение?! Вам звонили с самого утра! - Мистер Селфридж, я в курсе, и мне нечего добавить, кроме того, что я прошу прощения! Это вышло случайно. Глупое стечение обстоятельств! Обещаю, более не повторится. Он окинул ее оценивающим взглядом. - Следующая группа через час. Приведите себя в порядок. Полчаса спустя Камила уже сидела в холле, нервно постукивая кончиком ботинка по полу. Она успела полноценно умыться и расчесаться, и, только благодаря этому, стала выглядеть презентабельнее. Не имея более терпения, Мила залезла в интернет. Ее телефон был полон уведомлений, и она решила начать с инстаграма. Ее отметили на одном фото, и когда Камила открыла его, кончик ботинка замер в воздухе, а глаза увеличились минимум в два раза. Было ощущение, что ее окатили ушатом ледяной воды. На фото девушка, как две капли воды похожая на нее - обнаженная по пояс, прикрытая ниже одеялом и лежащая на животе. Лица спящей с этого ракурса было не видно, ее черные волосы разметались по подушке, одна рука была подогнута под себя, а вторая отведена в сторону, ладонью запутываясь в кудрях. «Один из лучших моментов путешествия» - гласила подпись ниже. Камила не могла сообразить, когда было сделано это фото, но девушка была чертовски похожа на нее саму. А темный маникюр и родинка между лопаток не оставляли и вовсе никаких сомнений. Не сразу попав пальцем на имя автора фото, Камила все же открыла его профиль и, пролистав ленту, поняла, что это Джой. - Какого, мать твою…, - процедила она, тут же словив злостный взгляд рядом сидящей гостьи с ребенком. – Простите, - поспешила извиниться. Дайна уже успела отметиться в комментариях: «Карла, ты ли это??» «Джой! Какого черта!» - с силой давя по экрану, Камила напечатала ей в директ, но отправлять не стала. Она снова посмотрела на фото, разглядывая внимательней. Оно, кстати, было довольно неплохим, без излишнего эротизма, но с доброй долей интимности. Ничего лишнего видно не было, и Камила выглядела даже вполне невинно. Если убрать отметку, можно было и не понять, что это она. Стерев сообщение, Мила решила разобраться с этим позже. Открыв профиль Лорен, она отхватила второй ушат ледяной воды. Только обжигал он уже сильнее. Лорен выложила видео, судя по всему, сделанное в клубе ночью. Картинка беспрестанно двигалась, а из динамиков с шипом грохотала музыка. Снимающий пытался навести камеру на танцующих девушек, в которых Мила тут же узнала саму Лорен и Нормани. При виде, как они держатся за руки, как Нормани оборачивает Лорен вокруг ее оси и прижимает к себе, как девушки качают бедрами в такт музыке, желудок брюнетки заныл и свернулся в комок. Камиле было неприятно, ее рот искривился, но она не могла оторваться. Она, как мазохист, вглядывалась во все движения. Замечала, как Лорен переплела пальцы с Нормани, как прижалась к ней спиной, как повернула голову набок, шепча что-то на ухо. Камилу замутило. Она пролистала несколько последних комментариев, которые были абсолютно сумасшедшие. Фанаты наконец получили подтверждение Лормани. Кроме видео не было ничего. Ни слова об интервью, из-за которого так сильно переживала сама Лорен и заставила переживать Камилу. Закрыв инстаграм и ослабив хватку телефона, Мила зашла в твиттер. Она уже знала, что ее там ждет, но ошиблась. Последние сообщения Лорен были полны гнева, раздражения и обиды. «Я жду-не дождусь того момента, когда это дерьмо не будет меня так задевать!» «Беру перерыв ото всего этого…. Вы тем временем можете веселиться и делать какие угодно выводы о моей персоне» Мила пролистала вниз, не понимая причину подобной реакции, но увидела лишь переписку с кем-то неизвестным. «А тебе, возможно, стоит прекратить судить людей, о которых ты ничего не знаешь?» Писала Лорен в ответ на: «Тебе стоит прекратить лгать в лицо своим фанатам и в интервью, а после, насмехаясь, выкладывать подобные видео!» «Некоторые из вас полны такой злости… Я не сказала ни слова неправды, я хотела, чтобы вы услышали главное, поняли меня, но все, что вы видите, это глупые видео, считая, что именно они дают вам право меня судить» «Я никогда не пойму, почему личная жизнь человека настолько важнее того, насколько он добр, или честен, или какую музыку любит. Почему секс важнее??» Мила была в полной растерянности. Она зашла на один из фанатских аккаунтов в инстаграме, который часто проверяла и могла считать надежным. В первом же посте в комментариях она нашла длинное объяснений всего произошедшего. Очевидно, что волна зародилась после интервью Лорен и выложенного видео. Фанаты начали осуждать ее за ложь, за сокрытие своих отношений с Нормани, за эксплуатирование образа звезды, поддерживающей ЛГБТ. Другая часть подростков начала атаковать твиттер и инстаграм записями о Лормани, ссылками на арты, граничащими с порно. Страница Нормани была и вовсе завалена сплошным негативом о том, как ей стоит убрать свои руки подальше от Лорен. И весь этот хаос творился, пока Мила мирно спала. От Лорен не было ни единого сообщения. «Лорен?» Она написала сама. Судя по последним твиттам, певица была крайне расстроена. И несмотря на противное чувство, поселившееся внутри после просмотра видео, Камила не могла не беспокоиться. Это чувство ведь было таким предсказуемым. Его Мила практически ждала все эти дни. Она знала - рано или поздно ее иллюзия будет разрушена, и вот день настал. Так разве есть смысл обижаться, гневаться? Ведь все закономерно. Они просто знакомые. Она просто Камила. А Лорен – просто Лорен. Они слишком разные, и в лучшем случае продолжат также время от времени переписываться. Выдумывать себе нечто большее было слишком по-детски. А она уже давно не ребенок. Это чувство пройдет. Она переступит через него со временем. Благо, оно не успело укорениться. У нее есть и Джой, и Кеана, и куча работы, которая позволит образу Лорен быстро покинуть ее мысли. И тогда она сможет продолжать с ней общаться просто по-дружески. А пока можно притвориться. Лорен не ответила ни сразу, ни через полчаса, и Камиле пришлось, выключив телефон, погрузиться с головой в работу. Она запиналась весь день, путая текст, не понимая, то ли виной тому столь хаотичное утро, то ли скомканные мысли из-за певицы. С горем пополам отведя группы, она поехала в студию, заскочив по дороге в Макдональдс за обедом. Сегодня был день, когда можно было позволить себе расслабиться. «Все в порядке?» - она отправила еще одно сообщение продолжающей хранить молчание Хурэги. Камила не понимала, стоит ли ей уже переживать. Лорен часто отвечала медленно просто в силу занятости. Ведь ей было не за что злиться на Камилу. По дороге Мила включила вчерашнее интервью, слушая его и посматривая в телефон одним глазом. Лорен держалась крайне достойно. Было видно, однако, что она волнуется. Скованная, закрытая поза, натянутая улыбка. Она вела себя слишком формально вначале, отвечая заученным текстом на простые разогревающие вопросы. Тип-интервьюер и правда был противный. У него на лице было написано, что он не поступится ничем ради грязной сенсации. Дерзкая ухмылка, лишь расширяющаяся каждый раз, когда Лорен поправляла свое платье. Разнузданная жестикуляция. Пару раз он даже позволил себе положить руку ей на колено, что Лорен, однако, грациозно пресекла. - Я почитал о Вас в интернете, мисс Хурэги, - вдруг сменил направление беседы он, и по натянувшейся в струнку Лорен, Мила поняла, началась неожиданная для нее часть. – И нашел там немало неподтвержденной, но крайне любопытной информации. Не желаете ли обсудить ее прямо сейчас? - Отчего ж нет, – Лорен улыбалась, но было понятно, что она желает зарядить ему промеж ног. - Начнем, пожалуй, с самого популярного мифа о Вас. О Вас и Вашей танцовщице. Лорен скривилась. Камила тоже. - Лормани, так вас величают фанаты. - Да, наслышана, - процедила она, продолжая тянуть улыбку. - И что, насколько это серьезно между вами? - Между нами только дружба, Джек. Не более. Мила стрельнула взглядом на экран телефона, пытаясь оценить искренность ответа Лорен по ее взгляду. - Хм, но я видел несколько вполне убедительных видео…. - Я Вас умоляю… Я не вижу смысла пресекать эти слухи… Знаете, чем бы дитя не тешилось… Я, однако, не хочу, чтобы они выходили за рамки разумного. Я не потерплю никакого негатива в адрес Нормани. - Конечно-конечно… Я видел фото мисс Кордей… Великолепная девушка. - Согласна. Нормани отличный друг и очень красивая женщина, профессиональная танцовщица и важный элемент нашей команды. - Красивая женщина, говорите? – задумчиво повторил Салливан. - Джек, куда Вы постоянно клоните? Мне кажется, я уже ответила на Ваш вопрос – Лорен заводилась. Она сцепила пальцы, сбавляя обороты. – Я могу оценить красоту девушки, не вступая при этом с ней в отношения. - Поэтому Ваши соцсети полны фото обнаженных девушек и цитат о лесбийской любви. Камила открыла рот, не веря собственным ушам. Вот ведь хам. Она не могла представить, как бы реагировала, вторгайся кто-то в ее личную жизнь подобным наглым образом. - Вы, наверное, хотели сказать о любви? Нет такого понятия, как лесбийская любовь или гетеросексуальная любовь, это все просто любовь. - А Вы себя к кому причисляете? Мила цокнула языком, раздражаясь его настойчивости. Нет, она бы определенно этого не стерпела. - Я причисляю себя к тем, кто не выносит личную жизнь на обсуждение общественности, - Лорен рассекла его стальной улыбкой. - Хитро, мисс Хурэги. Та лишь кивнула головой. Камила улыбнулась. То-то же. - Также фанаты любят обсуждать Ваш взрывной темперамент. Вы довольно дерзки и импульсивны для своего юного возраста. - При всем уважении, Джек, но я не понимаю, как Вы умудрились уложить три разных вещи в одно предложение. Во-первых, мой юный, как Вы сказали, возраст ни коим образом не влияет на мой характер и профессионализм. Я в этом бизнесе уже 5 лет и умею себя контролировать. Но порой, как я уже говорила, вещи выходят за рамки разумного. А этого я терпеть не буду. Да, у меня взрывной характер. Он был таким и в 5 лет, и в 15, и будет таким в 55. Думаю, латино меня поймут, - Лорен улыбнулась. – Да, я могу быть дерзкой, да, я могу выйти из себя. Я всего лишь человек. Такой же, как и Вы. И меня задевает то, что задевает Вас или вас, – она обратилась к аудитории. – Я считаю, что не должна проглатывать это. У меня есть платформа - моя известность, благодаря которой я могу сделать свой голос громче, чем у многих других люди. И я хочу использовать этот голос. - Вы сейчас говорите о своей приверженности идеям феминизма? - И об этом в том числе. Но также и о том, что ни я, ни кто-то другой не должны терпеть дерьмо, простите, в свою сторону и проглатывать его, молча. Нужно отстаивать то, во что веришь. - Во что верите Вы, мисс Хурэги? - В то, что люди рождены равными. В то, что любовь – это любовь. В то, что эмоции должны быть выплеснуты, а не сдержаны. В то, что добро нужно культивировать. Неужели Вы не верите в это, Джек? - Не знаю. Мне кажется, мой возраст позволяет мне видеть больше, чем Вам. Лорен недовольно скривилась. - Опять Вы за свое. - Вот увидите, Лорен, Вы вырастите и начнете совсем по-другому смотреть на мир. Циничнее. Алчнее. Злее. - Не приведи Господь. - Время покажет. Что ж, давайте поговорим о Вашей личной жизни. Лорен закатила глаза. - Сморю, Вы не планируете говорить о музыке, об искусстве, о моей гражданской позиции, в конце концов. Вас интересуют лишь моя личная жизнь и мой юный возраст. А после Вы удивляетесь, почему я хамлю. В ее голосе был лед. Вызов. Она подалась вперед, нависая над ним, пронзая своим нестерпимым взглядом. Но Джеку было абсолютно все равно. Он лишь продолжал нагло улыбаться. - Это интересует не меня, а Ваших фанатов, Лорен. - Уверена, что и Вас. Она откинулась обратно на спинку кресла, теряя интерес к диалогу и убирая невидимые пылинки с платья. - Вернемся к вопросу. Ваше сердце свободно? - По мне так сердце людей искусства редко бывает свободным. И для этого не обязательно быть влюбленным в человека. Можно быть влюбленным в музыку, во время года, в людей, в само искусство. - Как ловко Вы уходите от вопросов… Лорен пожала плечами. - Переформулирую – встречаетесь ли Вы с кем-то на данный момент? У Камилы было ощущение, что Хурэги на допросе. Время от времени, отрываясь от дороги, она смотрела на нее жалостливо, как никогда вдруг понимая, через что приходится певице проходить ежедневно. - Нет, не встречаюсь. - Нормани, наверное, неприятно это слышать, - тупо пошутил журналист. - Простите, не могу оценить шутку, Джек. - Хорошо, скажите, Лорен, Вы бы хотели, чтобы Ваш потенциальный партнер был также из музыкальной индустрии? Известная личность? - Скорее нет, чем да. Последнее время мне хватает собственной известности. Потому мне бы скорее хотелось быть рядом с кем-то не таким сложным, без нагрузки в виде неспящих папарацци, бесконечных туров и так далее. С кем-то простым. - А Вы смогли бы? Вы не будете скучать, испытывать дискомфорт или неудовлетворение, что Ваш партнер не столь успешен? - Успешность не измеряется уровнем славы. - А чем измеряется? Что для Вас важно в партнере? - Важно то, как он заставляет меня чувствовать себя рядом с собой. Мне нужен тот, кто будет меня тянуть за собой вверх, держать в напряжении, заставлять желать расти и развиваться вместе с ним, тот, кто будет делиться со мной всеми своими историями и слушать мои в ответ. Ну и у него должно быть чувство юмора, конечно. - А что насчет внешности? Рост, цвет волос… - Это не столь принципиально.. - Пол? - Джек… - Лорен. - Не заставляйте меня жалеть, что я пришла сюда. - Так уж и быть. Вернемся к самым популярным слухам в интернете. Поговаривают, что Вы состояли в отношениях с Брэдом Симпсоном. Лорен недовольно закатила глаза. Камила никогда не видела ее такой – напряженной, недовольной, саркастичной. Ей было некомфортно даже просто смотреть на этот диалог, равно как и на столь обозленную певицу. - Мне кажется, я уже сказала все, что могла по этому поводу в многочисленных интервью до этого. - Наша с Вами беседа исключительна, мисс Хурэги. Я, к Вашему сведению, встречался в этой же студии с самим Брэдом около двух месяцев назад и задавал ему тот же вопрос. Казалось, Джек хотел подогреть интерес брюнетки, но та лишь продолжала кривиться, рассеянно водя взглядом по студии, практически не слушая журналиста. - Вам наверняка интересно узнать, что он ответил на этот вопрос. - Не особо, Джек. От слова совсем. Оставьте прошлое в прошлом. - Все было настолько плохо? – закинул он последнюю удочку. Лорен одарила Джека очередным стальным взглядом. И не добавила более ни слова. Она была на пределе. - Понял Вас, - Джек бросил в студию наигранно испуганный взгляд, и по аудитории пробежали смешки. - Расскажите, чем Вы интересуетесь помимо музыки. Насколько знаю, Вы успели только окончить школу и сразу попали в этот бизнес. Не чувствуете, что что-то упустили? - Абсолютно нет. Не нужно сидеть за партой 5 лет, чтобы быть образованным человеком. Мне приходится много путешествовать, общаться с разными людьми, такие знания ничто не заменит. Я не считаю себя глупой юной девчонкой, если Вы к этому клоните, Джек. Но и кичиться почем зря не буду. Однако, с удовольствием обсужу свои увлечения - главное, безусловно, музыка. При этом я люблю книги и никогда не перестаю что-либо читать. - Что Вы читаете сейчас? - Сейчас… Эм…, - Лорен замялась. – Сейчас у меня с собой сборник стихов одного.…поэта… Мне порекомендовал его друг. - И не дай Бог это Поль Элюар, - выдавила Камила. Она ждала, пока спросят, какого поэта, но Джек сменил тему. Он, похоже, решил дать возможность Лорен выпустить пар и остыть, и увел диалог вновь в поле музыки, ее предстоящего альбома и тура. Мила подъехала к студии, не успев досмотреть. И, конечно, ее день отнюдь не собирался налаживаться. Через каждые полчаса в офис заглядывал кто-то новый, уже наслышанный о ее прошедшей встрече с Кеаной. - Какого черта, Эшли, откуда вы все это знаете? – сорвалась она, опустив кулак с силой на бедро, когда к ней заглянула подруга, хитро прищурившись. - Не знаю, мне сказал Брэд. Он, кстати, бесится теперь, что не оказался на твоем месте. - Великолепно, - процедила Камила. Не хватало ей подковерных интриг в театре. Она была уверена, однако, что Кеана явно не будет распространять лишнюю информацию. Практически никто, кроме Эшли, не знал, что ей нравятся девушки. И Мила не планировала это менять. - Завтра он хочет наверстать упущенное. Мила бросила вопросительный взгляд. Она битый час пыталась сосредоточиться на составлении афиши ближайших мероприятий, но сонливость, усталость и постоянные посетители не позволяли сосредоточиться. - Ты еще не в курсе? Завтра все преподы собираются в «Блю Джекетс». Ну, знаешь, сезон недавно открыли, половина коллектива – новички, Брэд решил организовать внеплановый корпоратив. Но что-то мне подсказывает, что все ради одной юбки. Мила откинулась на стуле, потирая кулаками уставшие глаза. - Детский сад, - грубо резюмировала она. - Ты пойдешь? - Не знаю. Вряд ли, - Мила смотрела на белый потолок, ловя взглядом плавающие перед глазами цветные пятнышки. - Ты не можешь не пойти, Кабелло! Ты же тут одна из динозавров, и к тому же координатор проектов – главное звено в цепи. Брюнетка лишь с шумом фыркнула. - Посмотрим. В данный момент ей было абсолютно наплевать на то, что будет завтра и куда она пойдет или не пойдет. Ее голова просто разрывалась от мыслей обо всем произошедшем. Вдобавок к этому Мила вдруг вспомнила о рассказе, который пылился у нее в ноутбуке уже как несколько месяцев. Небольшая зарисовка о парне, который всю свою жизнь боролся за то, чтобы люди, окружающие его, перестали его покидать. Его мать, его девушка, его друг – рано или поздно по той или иной причине его оставили. Его единственным близким человеком был отец. И когда он умер, парень остался совсем один. Мила начала писать рассказ чуть ли не год назад, но она вылила туда столько себя и своей боли, что ближе к середине начала испытывать коллапс. Она была растеряна и ощущала физический дискомфорт каждый раз, когда садилась писать дальше. При том, чувствуя неразрывную связь с рассказом, она мечтала его закончить. И по какой-то неведомой причине именно сегодня ее голову вдруг начали медленно, еле заметно, словно проступающие тени, наполнять идеи, фразы, эмоции. И чем ближе к вечеру, тем сильнее она ощущала это, вплоть до покалывания в пальцах. Ей хотелось остаться поскорее одной и начать писать. Может хотя бы это отвлечет от болезненных мыслей о певице. День в студии закончился, не начавшись. Камила так ничего и не сделала. Она вылетела с работы раньше на 10 минут, и, матерясь, не имея больше сил сдерживаться, продиралась сквозь пробки за сестрой. Сегодня была ее очередь забирать Софи из школы. По дороге домой подросток отвлекала ее бесконечными историями про баскетбол, уроки и нудных учителей. Накормив ее и чмокнув в лоб, Мила отправилась в магазин к маме. Та до сих пор не могла найти сотрудницу и работала днями и вечерами без обедов и ужинов. - Солнышко, все в порядке? – мама не сказала, как она плохо выглядела, но имела это ввиду. В магазине было как обычно полно людей, и до самого вечера Камила суетилась за кассой и среди стеллажей, помогая. Последние часы она дорабатывала на полном автомате. Не имея сил садиться за руль, Мила поднялась на второй этаж и рухнула в гамак, как только последний человек покинул магазин, и дверь его на сегодня закрылась. Уткнувшись носом в ткань, она глубоко вдохнула, наивно надеясь ощутить запах Лорен. Мила подоткнула ладошку под щеку, вспоминая ощущения свитера Лорен и ее сердцебиения, размеренно стучавшего ей в скулу. Губы подёрнула еле заметная улыбка, и Мила закрыла глаза. Удивительно, как краткое присутствие человека может полностью изменить ощущение и восприятие какого-либо места. Как незнакомец может себе полностью подчинить пространство, навсегда его изменив. Погас основной свет, включенным остался только тот самый светильник, и она услышала тихий голос матери. - Не засни тут, милая. Поезжай домой. - Да, еще немного и поеду, ма. - Я закрою за собой дверь. Чмокнув в полумраке дочь в лоб, Сину, скрипя половицами, удалилась. Мила услышала, как проскрежетал замок, и вздохнула, оставшись одна. Она безумно хотела спать и не могла. Ворочаясь с бока на бок, закрывала глаза, но продолжала с разгорающейся силой ощущать желание писать. Эта навязчивая идея начала даже затмевать постоянно зудящее беспокойство из-за молчащей Лорен. Мила выудила телефон из кармана и, приоткрыв один глаз, снова залезла в интернет. Твиттер Лорен молчал. В мировых трендах красовались «Лормани» и «Лоренвыходиизшкафа». Инстаграм же, наоборот, был наполнен новыми постами. «Клянусь вам, ревность – самое тупое чувство на свете. Особенно, когда вы не имеете на него права». Запись покоробила. Кого Лорен могла ревновать? В комментариях был десяток вариантов, из которых, естественно, лидировала Нормани. Но откуда ревность, если они столь мило ворковали в клубе прошлой ночью? Там же вспомнили и ее бывшего парня Брэда, и еще каких-то неизвестных Миле личностей, у которых с Лорен якобы что-то было. Мила не знала, что же доставляет ей такое разочарующее чувство – бесконечный список интересов Лорен, факт, что она поглощена ревностью к кому-то, ее танец с Нормани, ее молчание и полное игнорирование… Когда все успело так усложниться. А самое главное – когда Камила начала вдруг принимать все связанное с Лорен так близко к сердцу? Вторая запись напомнила, когда. «Я упрямо мешаю свой вымысел с грозной реальностью». Камила знала, откуда эта цитата. Она была довольна, что Лорен так зацепила история Поля Элюара, что она его читает. Но это лишь разжигало ее додумывания и подпитывало идею, что так или иначе эти строки имеют отношение к ней. Наивная. Любопытство и еще какое-то назойливое чувство, которое Мила не хотела себе озвучивать, заставило ее впервые зайти на страницу Нормани. Последним же ее постом было видео с Лорен. Она снимала исподтишка, со спины. Хурэги лежала на диване, вытянувшись и лениво листая что-то в телефоне. На ее животе - пачка чипсов, свободная рука медленно перемещалась от нее ко рту и обратно. Она была в наушниках и напевала, подергивая ступней в ритм. «Иногда, детка, мне кажется, что кто-то взял нож, Заостренный, но тупой, и отхватил пятнадцать сантиметров Из самого центра моей души. Ночью я просыпаюсь на промокших насквозь простынях, По моей голове словно проехал товарняк И только ты можешь охладить мой пыл». Эта песня звучала дома часто. Отец Камилы любил Брюса Спрингстина. Она знала текст наизусть. «Чипсы, игнорирование всех дел на протяжении последних двух часов, бессмысленное зависание в телефоне и песни 80-ых с задушевными текстами. Лорен-Лорен». «Заткнись и оставь меня в покое, Мани» - ответила на это Лорен в комментариях. Другие комментарии Камила даже читать не стала. Они начинали ее раздражать. Видео было добавлено 30 минут назад, и если сделано оно было тогда же, то тем более непонятно, почему Лорен молчит. Она не занята абсолютно ничем, кроме, видимо, самопоедания. Камила колебалась – написать ли в третий раз или оставить ее в покое, как она и просила Мани. Разочарованно стукнув телефоном по бедру, Мила всунула его в карман, подальше от соблазна. Не ее это дело. Не ее проблема. Не ее девушка. И даже не ее друг. Просто знакомая. Для этой роли она сделала достаточно. Протяжно замычав, поднимаясь, и ощущая ломоту во всем теле, Мила достала из закрытого ящика в комоде свой ежедневник. За неимением под рукой компьютера, Мила, удобно устроившись на диване, начала писать в него. С каждой строчкой ей будто бы становилось легче дышать. Все, что бурлило внутри, она переносила на бумагу, высвобождая место. Она не знала, сколько прошло времени, да и плевала на это вовсе. Ее рука затекла, а пальцы периодически начинало покалывать от монотонных движений – слева направо, туда-сюда, строчка за строчкой. Почерк расхлябался. Все, над чем Мила старалась – поспевать за своими мыслями. Они сплошным потоком лились, не повторяясь, не фильтруясь, голые, ясные, простые и столь давно ожидаемые. Сонливость прошла. Мила остановилась только тогда, когда начало ныть плечо и заурчал от голода живот. Покусав кончик ручки, постучав ею по ежедневнику, почеркав краешек листочка узорами, она поняла, что на сегодня сказала все, что хотела. Пора домой. Сообщение от Лорен застало ее в пути. «Привет. Все в порядке». Серьезно?? И это все?? Уже было успокоившись, она снова завелась. Брюнетка вжала педаль в пол, вымещая эмоции. Ей даже не хотелось отвечать. И хотелось одновременно. Ее делили пополам эмоции раздраженности и озабоченности. Мила формулировала ответ, но не находила нужных слов. Она не видела смысла набиваться на очевидно нежеланный диалог. «Как ты?» Сообщение пришло еще через 15 минут, и первым порывом Милы было ответить столь же отрывочно. Вернуть обиду сполна. Но это еще более по-детски, чем в принципе обижаться на Лорен за ее невнимание. «Не знаю. Мне кажется, последний раз я спала в прошлом году. Сегодня все не так». «:)» Камила ощущала физически – что-то ее беспокоит. Она была уверена в этом. «Почему тогда не спишь?» Только сейчас она бросила взгляд на часы. Практически 3 часа ночи. «Только еду домой». Сообщения от Лорен прекратились. Она успела доехать, переодеться и умыться. Устроилась калачиком в кровати, снова и снова перечитывая переписку. Отчего-то казалось, что она сказала что-то не то, что-то, что Хурэги задело. «Откуда?» Мила пожалела, что это лишь переписка, и она не видит выразительных глаз. «Была у мамы в книжном. Писала. Почему не спишь ты?» 90% Милы уже было в отключке, но он хотела продолжить диалог. «Не знаю» «Что тебя беспокоит?» Мила писала долго, промазывая мимо нужных букв. «Не знаю..» И вот так просто все негативные эмоции брюнетки снова сошли на нет. С каждым сообщением ей становилось все жальче далекую Лоло. Она почему-то представляла ее сейчас неимоверно грустной и отчаянно нуждающейся в объятии. «Что бы ни было, обнимаю. Все пройдет». Лорен вновь замолчала. «Да. Спокойной ночи», - пришло ее сообщение уже тогда, когда Камила провалилась в глубокий сон.