Лучшие друзья не трахаются

Июль выдался жарким. Ну, как жарким? Целых двадцать восемь градусов казались неслыханным теплом, а излишне высокую температуру Кастиэль не любил. Неприязнь эта складывалась из многих причин, но основной теперь стала та, что настигла его всего несколько месяцев назад. Проклятый запах течной омеги он чувствовал сам, и никаким гребаным аэрозолем его нельзя было вывести. Возможно, это превратилось в паранойю, но Кастиэль сам не понимал, как окружающие не замечают ничего подозрительного. Конечно, ему везло: на службе с ним работали только беты, а у них рецепторов, воспринимающих специфичные феромоны, к счастью, не было. Но это не мешало по дороге на работу встречать вполне вероятных альф и шарахаться от них на полвагона метро от греха подальше. В большинстве своем они ничего не замечали, но Кастиэля это мало успокаивало. Идея обратиться за помощью в медицинский центр выглядела все привлекательнее с каждым месяцем. Привычная жизнь манила назад, в свою безоблачность, свободу и возможность не опасаться за собственную безопасность. С другой стороны, обращение к врачам привело бы к определенному помрачнению этой самой жизни. В паспорте появилось бы весомое исправление, и с перспективной работой можно было бы попрощаться. Смешно, но неидентифицированным он был защищен больше, чем с позорным штампом в паспорте. И, черт возьми, Кастиэль никогда не считал себя заложником стереотипов. Он одинаково хорошо общался с людьми любого пола, да и друг-альфа как никто подтверждал отсутствие у него шовинизма, но… Но самому оказаться на стороне тех, кто был жертвой этих предрассудков, Кастиэль все еще был не готов. Впрочем, у течки были определенные плюсы. В эти дни Кастиэль не хотел есть, не хотел спать — организм был настроен исключительно на половые отношения — но так как таковых не было, он заставлял себя посвящать все время, все мысли, все свое желание работе. Чертежи спорились, рабочий компьютер грелся и хотел уйти в спящий режим, а Кастиэль работал. Упорно, долго, без перерывов. Начальство посмеивалось и называло его трудоголиком, Чарли косилась и пыталась обойти его, Варфоломей хитро усмехался и уходил домой пораньше, руководствуясь принципом «не перерабатывать». Действительно, часть его задач в эти дни Кастиэль брал на себя. Работа отвлекала, работа буквально спасала от пошлых мыслей и неприятных физических ощущений. Но в этот раз не помогала даже она. Кастиэль чувствовал себя вымотанным, уставшим, а течка не желала заканчиваться. Шел пятый день мучений, и даже бесстрастный интернет намекал, что такая продолжительность ненормальна. В шесть ушел Варфоломей. В половину восьмого — Чарли, сославшись на встречу с друзьями. Кастиэль остался. В очередной раз он пересчитывал и пересчитывал подъемную силу по заданной формуле, перекраивал геометрию крыла и искал, искал возможность увеличить грузоподъемность до требуемой. Когда телефон завибрировал в кармане, он даже не обратил внимания. Его тело ломало, колени подкашивались, но и сидеть было невозможно — организм даже такое прикосновение воспринимал как домогательство и с радостью пытался на него реагировать. Успокоительного не было, обезболивающее тоже пить больше было нельзя. По сути, у Кастиэля оставался только алкоголь из спасительных вариантов — половина бутылки виски уложили бы его спать, несмотря на все порывы гормонов, но на работе этого делать было нельзя. Мобильный снова вжикнул и притаился. Потом еще раз. «Ты собираешься жить в своем офисе?» «Нет, серьезно, чувак, я заждался». «Кас, ты забыл, что мы собирались к Джо на день рождения?» Кастиэль мысленно выругался. Конечно, забыл. Он быстро набрал ответ с извинениями и порекомендовал Дину ехать без него. Увы, но видеться сейчас с кем бы то ни было он был не в состоянии. Тем более ему пришлось бы стоять всю вечеринку, неуклюже оправдываясь, а это было бы выше его сил. «Я ждал тебя почти три часа, чтобы ты меня теперь послал?» Возмущение Дина почти вслух прокатилось по офису. Кастиэль усмехнулся, но признаваться в своем состоянии не стал. Нечего еще Дина беспокоить: «Я буду позже. Мне нужно закончить». Паршиво, но он учится лгать. Лгать нагло и беспардонно. Интересно, это началось с того, как Дин впервые попросил списать? Или раньше? Или все же его вранье и Винчестер никак не были связаны? Зря Кастиэль о нем подумал. Мышцы вздрогнули и заныли, бодро требуя потрахушек. Желательно очень долгих. Телу было плевать на моральные принципы. Если быть честным, то Дин был чертовски хорош собой. И если в обычные дни Кастиэль видел в нем только задорные зеленые глаза, то во время течки его взгляд цеплялся за все, начиная от широких плеч и заканчивая очертившимся под джинсами… заканчивая крепкими ногами. Ногами. Хорошо еще, что Дин не стал звонить. Его проклятый низкий голос мог любого с ума свести. Кастиэль помотал головой и тоскливо посмотрел на чертеж. Бесполезно. Сегодня он явно не закончит. Он прибрал рабочее место и вышел из кабинета. Нужно было пройтись, может, немного развеяться. На улице было еще относительно светло… хотя нет, светло было часа два назад, а сейчас, в половину десятого, город окутывали мягкие, сонные сумерки. Оставалось дождаться автобус. По дороге к остановке его кто-то окликнул. Кастиэль обернулся и узнал Варфоломея в неожиданном спортивном костюме. Ему больше шли модные рубашки или строгие пиджаки, но потасканная олимпийка выглядела как минимум странно. — Не перерабатываешь? — он ободряюще хлопнул Кастиэля по плечу, отчего тот чуть не упал в обморок. Прикосновение обожгло сквозь легкую ткань, расползлось по коже, впитываясь глубже в кровь. Жарко. — Ни в коем случае, — Кастиэль улыбнулся, стараясь не выдать своего состояния при коллеге. До остановки было еще около сотни метров. Дойти бы и дождаться. — Не понимаю, зачем тебе так задерживаться, — скептично протянул Варфоломей, идя рядом, между проезжей частью и коллегой. — Причем ты же это непостоянно делаешь. — Как проекты приходят, так и остаюсь, — беззаботно отмахнулся Кас, мысленно прикидывая, как отделаться от назойливого общества. Нос неприятно чесался от запаха парфюма. Ужасный кедровый привкус ложился на язык, вызывая тошноту. — Но ведь не каждый раз. Где-то раз в месяц такое бывает. Дня по два, по три. В этот раз только что-то долго. Кастиэль вздрогнул, но не успел даже перевести взгляд на коллегу, как крепкий удар в плечо отбросил его в переулок. Фонарей не было, темный силуэт Варфоломея метнулся к нему, крепко схватив пальцами за горло. — Ты рехнулся? — зашипел Кастиэль, все еще надеясь выкрутиться из щекотливой ситуации. — Я чую тебя с февраля. Ты сводишь меня с ума, проклятый омега, — зарычал Варфоломей, заставив сердце Каса рухнуть вниз. — Давай договоримся по-хорошему. — Да пошел ты, — Кастиэль рванулся прочь, умело выбравшись из неплотного захвата и оттолкнув руку противника в сторону. — Я мог бы промолчать о твоей проблеме. — А я — о твоей, — фыркнул Кастиэль, прикидывая, как проскочить мимо. Состояние становилось хуже с каждой секундой, ноги дрожали и были готовы подкоситься, но адреналин еще спасал. Мысли подернуло паникой. — Ты мечтаешь о сексе с первого дня, как понял, кто ты, — Варфоломей медленно двинулся вперед. — Сколько членов тебе уже приснилось? Знаешь же, что течка не заканчивается без сцепки? Приступ тошноты подкатил к горлу от елейного тона. Он читал об этом, но как-то же другие жили? Да и первые полгода все вполне заканчивалось. Или больше не прокатит? Кастиэль презрительно процедил сквозь зубы: — Отойди с дороги. Я предупреждаю по-хорошему. — Напугал… — попытался хохотнуть Варфоломей, но тут же получил крепкий удар в челюсть. Они сцепились, покатились по земле, раздирая рубашки и царапая кожу. Несмотря на болезненное состояние, Кастиэль держался только мыслью о собственном достоинстве. Не так, не в переулке непонятно с кем. Если он и смирится со своей сущностью, то не силами этого надменного ублюдка. Драться изо всех сил, которые еще остались в изможденном бессонницей теле. Варфоломей сильнее, на его стороне были и возраст, и телосложение, но Кастиэля это не останавливало. Он умудрился вывернуться и нанести несколько крепких ударов в корпус, заставив противника закашляться и немного отступить. Кастиэль тут же вскочил на ноги, намереваясь выбраться из переулка на освещенную улицу, где прохожие помешали бы творящему бесчинству, как жесткая, грубая ладонь ударила в поясницу. Подло. Перед глазами потемнело, в ушах повис протяжный, жалобный звон. Колени подкосились, и Кастиэль с тихим стоном рухнул вниз. — Все вы, омеги, одинаковы, — рассмеялся Варфоломей, наступая на нижнюю часть спины тяжелым ботинком. — Ну, попробуй теперь сказать мне «нет». Кастиэль задыхался. Барьеры, правила, морали — все рухнуло и сгорело. Воздуха не было, поганый одеколон заливался своим запахом в глотку и выжигал ее, а тело и вовсе рехнулось, в голос требуя отдаться первому, что согласится взять. По внутренней части бедер ощутимо потекла смазка. Из последних сил: — Нет. — Эй! — Кастиэль мог поклясться, что слышал голос с неба. В светлом проеме застыла знакомая фигура, — Отъебись от него. Варфоломей широко улыбнулся и шагнул вперед, ограждая свою добычу от внезапного гостя. Ситуация, видимо, была ему знакома. На запах случки пришел кто-то еще. — Альфа? — Его альфа, — в голосе парня клокотало рычание. Кастиэль мысленно усмехнулся, почувствовав облегчение. Дин, придурок, таки решил его дождаться. — О, а чего же твоя сучка гуляет без привязи? — осклабился Варфоломей. Кастиэль неслышно поднялся, не дожидаясь, пока начнется драка, и врезал крышкой стоящего рядом мусорного бака коллеге по голове, отправив неудавшегося насильника в нокаут. Дин ошарашено присвистнул: — А ты, смотрю, вполне себе в форме. Кастиэль устало подошел к нему и уткнулся лицом в плечо: — Спасибо, что пришел. — Поехали домой, — Дин ласково обнял его за плечи и повел к машине. Он думал, что этот вечер закончен. На заднем сидении укачивало, но пересесть вперед Кастиэль не решался. Случившееся толкнуло его в размышления, и делиться ими он был совершенно не готов. Тело бесновалось, тело требовало разрядки, и что-то подсказывало, что в душе придется провести очень, очень много времени. Все чувства обострились, фонари казались бесконечно яркими, слепящими, а то, как их блики скользили по коже Дина, и вовсе было невероятно… красиво? Чертов Винчестер, он был бесконечно хорош. Кас сегодня словно впервые увидел его фигуру, явно очертившиеся мускулы, и теперь его прошибало током, когда он замечал их движение. В каждом движении Дина читалась сила. Какая-то несгибаемая мощь, которой природа должна была найти свое применение. Обоняние цедило терпкий, почти полынный аромат его пота, заставляя слюну скапливаться под языком и сглатывать ее часто-часто. На фоне методичного шума двигателя и города за стеклом Кастиэль отчетливо слышал ускорившийся пульс и хотел слышать только его. Хотел избавиться от лишних звуков и захлебнуться в этом методичном, раскатистом грохоте. Хотелось прикоснуться. Кастиэль медленно закрыл лицо ладонями. Его правила не выдерживали напора, отступали, позволяя воображению рисовать картины одну другой пошлее, развратнее. — Так нельзя, — тихо прошептал он себе под нос. — Лучшие друзья не трахаются. — Что, прости? — Дин обернулся на секунду, но Кас жестом потребовал не обращать внимания. Он пытался доказать себе самому правильность собственных поступков, но чем дальше, тем бесполезнее. Импала свернула с улицы во двор и затормозила на парковке. Дин вышел из машины и распахнул дверь перед Кастиэлем. — Тебя проводить? — Дин молил небо, чтобы Кас отказался. Ему едва хватало выдержки, чтобы не броситься вперед, не стиснуть пальцами точеные плечи, не… Чтобы ничего не сделать. — Да, пожалуйста. Дин с улыбкой протянул руку и вздрогнул, когда Кас вместо привычной отмашки вцепился в его ладонь. Со стороны это наверняка выглядело бы странно, но сейчас Дину было наплевать. Прикосновение обжигало, распространяя горячие волны по телу в такт пульсу. Их невозможно было игнорировать, они заводили хлеще любых ласк, поэтому Дин незаметно прикусил губу, стараясь легкой болью удержать себя в колее. Запах омеги сводил с ума. Нет, не омеги, запах Каса. Не такой, как у других. Ничего слащавого, ничего приторного или скользкого. Настойчивый горьковатый аромат желания. В голове Дина до сих пор бился тихий шепот, который он предпочел бы не слышать. «Лучшие друзья не трахаются». Это было предостережением, попыткой удержать их обоих от шага в бездну. Лестница далась с трудом, Кастиэля шатало, а Дин старался поддерживать его только за плечи, чтобы не распалять еще больше. Только бы дотащить до душа, а затем проследить, чтобы лег спать. А потом сорваться в очередную бурную ночку с какой-нибудь дешевой проституткой, заставляя себя видеть происходящее и ни в коем случае не представлять перед собой голубые глаза, подернутые дымкой животной страсти. — Чаю хочешь? — странно слышать подобное в такой ситуации, поэтому Дин растерянно кивнул. Кас жестом предложил подождать на кресле, а сам щелкнул выключателем на ручке электрочайника. — Как ты? — осторожно спросил Дин, присматриваясь к апатичным, почти замедленным движениям Кастиэля. — Мне плохо, — странно было слышать такую отрешенную честность. — Дин, скажи мне, что ты сейчас чувствуешь? Ты ведь сдерживаешься? Дин тяжело сглотнул. Как бы помягче выразиться: — Кас, ты же знаешь, — попытался сгладить момент беззаботной улыбкой, — когда ты в таком состоянии, у меня стабильный стояк. Только не принимай на свой счет. — Ммм, понятно, — Кастиэль начал расстегивать рубашку, заставив Дина поперхнуться сказанным. — Знаешь, а я ведь тоже чувствую твой запах. Он такой… тяжелый. Он наталкивает меня на мысли, что ты сам был бы таким же… тяжелым, окажись ты на мне. Дин голодными глазами скользнул по обнажившемуся торсу и судорожно сглотнул: — Кас… — Не знаю, что ты там думаешь, находясь рядом, — тон Кастиэля был все таким же безразличным, а пальцы уверенно расстегивали ремень на брюках. — Но я все чаще представляю как облизываю твой член, прежде чем ты не выдерживаешь и принимаешься меня трахать. — Не сходи с ума… — промелькнувшая перед глазами картина прекрасна до боли в паху, отчего член уперся в ширинку. — Да и сейчас, — Кастиэль вышагнул из спущенных на пол брюк, заставив Дина неприлично облизнуться, — ты ведь тоже оцениваешь, сколько фрикций бы тебе хватило, чтобы кончить. Ты предпочел бы держать меня за плечо зубами, не позволяя вырваться, верно? — Прекрати, — Дина ломало от этого спокойного, вкрадчивого голоса, оторваться от подтянутого живота и узких бедер было невозможно. — Кас, серьезно, это не смешно. — Да уж не поспорю, — Кастиэль демонстративно раскинул на диване простынь. — Что смешного в том, что я хочу тебя больше, чем сохранить собственную гордость? Каждый месяц, каждый чертов месяц я внушаю себе, что твой член мне не нужен, а сам дрочу в душе, представляя, как твой узел разбухает, заставляя меня кончать снова и снова. — Я могу уйти, если тебе станет легче, — Дин хотел бы заставить свой голос звучать твердо, но нет, он дрожит и срывается на шепот. — Хватит заниматься самопожертвованием, — фыркнул Кастиэль, погасив свет. В следующую секунду он стянул боксеры и бросил их Дину в лицо. — Вперед, чертов Винчестер. Не отказывай себе. Это вызов, сопротивляться которому было невозможно. Запах, ударивший по рецепторам, снес крышу подобно урагану, и Дин не запомнил, как оказался на диване, прижимая к нему Кастиэля. Происходящее билось отрывочными кадрами в темноте, едва ли доходя до сознания сквозь пелену звериных инстинктов. Зубы коснулись вожделенной венки на шее, стиснули, заставив дернуться, но не отпустили. Руки бросились ощупывать каждый сантиметр желанного тела, скользя, играя, будто пожирая, рычание рвалось из горла. Кастиэль не пытался вырваться, изредка вздрагивая от чересчур интимных прикосновений. Дин не мог остановиться. Кастиэлем хотелось обладать. Под его ладонями изгибались крепкие мышцы, сопротивляясь, не уступая, и их хозяина хотелось подчинить, уговорить слушаться коротких, быстрых приказов. Дин быстро стянул футболку через голову и тут же снова схватил Каса зубами за горло. Солоноватый вкус его пота будоражил кровь, его хотелось слизывать, что Дин и делал, выписывая влажные дорожки к ключицам. Джинсы с боксерами практически мгновенно оказались на полу. Кас тяжело вздохнул, но вырываться не стал, вздернув бедра вверх. Дин было двинулся вперед, но сдавленно шипение заставило его остановиться. Он резко прянул в сторону, врезал кулаком в стену, возвращая себе малую толику сознания. — Давай же, — дернул его за плечо Кас, не скрывая неприязни в голосе. К кому она была обращена? К самому себе или к Винчестеру? Дин отстранился и попытался отдышаться: — Ты псих ненормальный. Девственник же, порву блин. — Да плевать, — усмехнулся Кас, требовательно потершись щекой о плечо Дина. — Мне просто нужно, чтобы это закончилось. — Открой рот, — жестко приказал Дин, обидевшись на попытку его использовать. — Никаких поцелуев, — решительно отмел идею Кастиэль, на что Дин уверенно поднялся с тонкой постели: — Тогда я ухожу. Он вряд ли смог бы, даже если бы захотел, но Кас об этом не знал. Хотя, он не был бы Кастиэлем, сдайся он под этим давлением. Он замер, словно оглушенный ультиматумом, и Дин решил не давать ему слишком много времени на раздумья: — Что за глупости ты творишь, — он пальцами огладил дрожащий подбородок и наклонился к самым губам Кастиэля. — Не превращай это в случку. Я не хочу тебя ранить. — Не ранишь. Там и так все мокро. — Поверишь мне? Кастиэль кивнул, но от поцелуя увернулся. Дин решил не заострять на этом внимание. Он скользил губами по шее, по груди, собирая умопомрачительный запах. О кожу Каса хотелось тереться лицом, впитывая в себя солоноватый пот, хотелось ощущать контакт каждой собственной клеточкой, и Дин не мог отказать себе в этом удовольствии. Пальцы гуляли по крепкому телу, заставляя его вздрагивать и извиваться. Дин чувствовал, что тонет. Никогда в жизни ему не хотелось перестать контролировать ситуацию и просто унестись в ощущениях. Теперь он едва сдерживался, чтобы не поддаться нахлынувшему наваждению. Мир потерял смысл, сузившись до сбившегося дыхания Кастиэля, в такт которому дышал сам Дин. Он быстро облизнул пальцы, удивляясь собственной заботе, и осторожно толкнулся двумя в кольцо сжатых мышц. Они пульсировали и были горячими, но легко впускать кого бы то ни было не собирались. Кас вскрикнул и дернулся навстречу. — Тише, пожалуйста, тише, — Дин боялся сорваться, боялся дать себе волю. Рано, слишком рано. Смазка обволакивала пальцы, стекала вниз, ее хотелось ощущать чувствительной кожей члена. Весь контроль уходил на то, чтобы двигать рукой как можно медленнее, постепенно разводя пальцы в стороны, продавливая неподатливые мышцы. — Давай уже, — нетерпеливо прорычал Кас, устав сдерживать просящие стоны. Его пальцы стискивали плечи Дина, оставляя красные следы, и Дин почему-то надеялся, что они не исчезнут к утру. — Еще чуть-чуть. Он ввел четыре пальца, отчего Кас изогнулся в дугу, судорожно хватая воздух ртом. — Блядь!.. — Ругайся, — улыбнулся Дин. — Я хочу тебя понимать. — Тебе этого не хочется, — проскулил Кас, разрываясь на части от боли и удовольствия, пронзающих тело. Дин неуклюже пожал плечами и умудрился прижаться губами к губам Кастиэля. Черт возьми, его хотелось целовать. В отличие от многих, многих побывавших в его постели, Кас был тем самым, с кем нельзя было просто переспать. В нем хотелось утонуть, в него хотелось окунуться с головой. Поцелуй вышел яростным, долгим. Они пили друг друга, отталкивая и захлебываясь, не смея признаться в собственных желаниях и оторваться от их исполнения. Дин кайфовал, вылизывая рот Кастиэля языком, глотая сдавленные стоны. Он млел, чувствуя, как протест сменяется настороженной покорностью, а сам двигал рукой все быстрее, растягивая упругое кольцо мышц. Дин резко прекратил поцелуй, быстрым движением заставив Кастиэля развернуться. — Не смей!.. — ловкий упор основанием ладони в поясницу вынудил Каса прогнуться, стиснув пальцами подушку. Прикосновение можно было назвать подлым, лишающим воли. — Боже, Дин!.. Он вошел мягко, но этого было достаточно, чтобы по телу Кастиэля пронеслась острая судорога. — Тихо, тише, — шептал он, выглаживая пальцами вверх по спине от крестца к лопаткам. Кас вздрагивал и стонал, не выдерживая ломающей душу ласки. Дин дождался, пока дрожь не станет более или менее ритмичной и осторожно качнулся. Кас вскрикнул и резко дернулся навстречу, помогая протолкнуться глубже. Дин сжал зубы и поддался на уговоры, постепенно наращивая темп. Он знал, что стоит быть аккуратнее, но Кас был слишком горячим, слишком нетерпеливым, и отказать ему было невозможно. Тишина вокруг разбивалась их стонами, превращающимися в крики на особенно резких или глубоких движениях, воздух звенел запахом пота, в который им обоим хотелось кутаться. Их запах должен был быть один на двоих, и, потеряв голову, они пытались прижаться друг другу как можно ближе. Удовольствие плавило восприятие, отметая все правила. Дин дрожал и продолжал накручивать Каса все более жестким массажем. Он прекрасно знал об эрогенности зоны крестца и старался доставить максимум удовольствия. Что скрывать, его это заводило ничуть не меньше — под его пальцами вздрагивало крепкое тело, совершенно не похожее на всех, с кем ему доводилось быть. Это не расхлястанный омега и не растянутая бета из ближайшего борделя, не узкая девушка, с которой нужно было бы быть особенно аккуратным. Анус Каса охватывал его член именно так, как Дин только мог бы представлять в своих самых смелых эротических фантазиях, окутывая густой смазкой, сжимался в такт быстрым движениям. Стоны почти что забивали слух, не позволяя посторонним звукам прокрасться в небольшой уютный мирок, принадлежащий только им двоим. Дин наклонился вперед, одним движением уговорил Каса обернуться и впился в его губы настойчивым поцелуем. Они горели и не желали спасаться из этого пламени. Даже если бы оно стало адским, никто из них не повернул бы назад.