Работа для ангела

Спасшие его люди были странными. Хотя, возможно, в новом мире все были странными. До этого случая у Габриэля не было возможности узнать. Он прожил почти два года в полном одиночестве, молясь Богу и купаясь в осознании своей вины. Каясь и все равно допуская мысли о том, что те люди, которых он не пустил под кров церкви, наверняка были грешными. Наверняка заслужили наказание. Это ведь конец света, а значит, все грешники должны попасть в ад. Или все праведники в рай? Второй вариант казался Габриэлю гораздо более верным. Ведь где, как не в аду, он нынче оказался? Обосновавшиеся в его церкви люди, говорящие о возможности спасения в Вашингтоне, в Бога не очень-то и верили. Габриэль старался не осуждать их, ведь это был грех. Но с этим грехом у него всегда обстояло хуже всего. Не осуждать других было чертовски сложно. Тем более, когда ты видишь, что эти другие преуспели в чем-то больше тебя самого. Только один человек с самых первых минут стал оказывать Габриэлю повышенное внимание. И он даже не удивился, что этот человек оказался чем-то вроде изгоя в собственной группе. Его звали Гарет и он был очень приятным юношей. Хорошим и вежливым слушателем, задающим правильные вопросы мягким вкрадчивым голосом. Давно Габриэлю не доводилось беседовать с кем-то с таким удовольствием. Особенно удивительно было то, что молодой человек оказался медиком. Обычно люди этой профессии довольно скептически относились к религии. В отличие от Гарета. — У меня, возможно, родится сын или дочь, — сказал он вечером, бросив тоскливый взгляд в сторону явно расслышавшей его слова и вздрогнувшей Бет, чья ангельская внешность дарила Габриэлю покой. — Ты согласишься его окрестить? — Для меня это будет честью. А как насчёт другой вашей девочки? — Её отец, кажется, не очень благосклонно смотрит на все это. — Я заметил. Как заметил и то, что почти все тут не очень благосклонно смотрят и на тебя, Гарет. Ты так сильно перед ними провинился? Если тебе нужна исповедь… — Я непременно обращусь, когда окажусь готов к исповеди подобного рода. А они… они просто не готовы принять меня в качестве возлюбленного Бет, — снова чуть повысил голос Гарет. Сидящая к ним спиной Бет даже не шелохнулась. — Возможно, вам поможет венчание. Соединив свои души перед лицом Господа, вы покажете друг другу и всем окружающим серьезность своих чувств и ответственность за них. Тем более, если вы ждете ребёнка. Это просто необходимо! Давно не совершавший подобных процедур Габриэль оживился, представив, сколько благодати он сможет принести этой паре, их родным и друзьям. — Ну что, дорогая, обвенчаемся? — склонился Гарет вперёд к лавке, на которой все ещё сидела Бет, слушая разговор остальных о новой жизни в Вашингтоне. — Иди к черту! — прошептал этот ангел к вящему ужасу Габриэля. Но Гарет вовсе не обиделся на свою возлюбленную, показывая пример терпения и понимания. Он лишь улыбнулся и развел руками, довольно громко пояснив: — Ох уж эти беременные! Прошипев ещё что-то нелицеприятное сквозь сжатые зубы — Габриель даже обрадовался, что не расслышал точных слов — Бет подскочила с места и прошла вперёд, демонстративно усевшись между своей сестрой и Риком. Конечно, милые бранятся только тешатся, и сам Габриэль вообще мало что понимал в отношениях между мужчиной и женщиной, но девушка в самом деле не выглядела счастливой невестой. Габриэль бы даже сказал, что она не очень-то смахивает на влюбленную, но её полный боли взгляд, украдкой брошенный в их сторону, заставил его переменить своё мнение. К счастью, он сам отказался от всех этих сложностей. Служить Богу было гораздо легче, чем женщине. Но Гарет пока справлялся с последним на зависть всем. *** Перед своим уходом из группы Кэрол должна была сделать ещё два дела. И первое было гораздо сложней второго. Оказаться с Бет наедине в эти дни невероятно сложно. Она словно нарочно всегда оказывалась в кругу друзей, чтобы не пришлось общаться с кем-то тет-а-тет. Но в туалет выходила даже она. И в этот раз Кэрол вызвалась её сопроводить. — Ну давай, говори, — вздохнула Бет после посещения кустиков и в ответ на внимательный взгляд Кэрол, пояснила: — Все мне говорят одно и то же: обращайся за помощью, если он тебя обидит. У меня эти слова уже в ушах стоят даже в полной тишине. — Тебе не обязательно обращаться за помощью, если ты считаешь себя способной справиться самостоятельно. Главное, не позволять ему втягивать себя в эту трясину, в которую ты сейчас добровольно уходишь. Бет, милая, я понимаю, что советы тебе давно надоели, но я сама проходила подобное. Сначала эмоциональное насилие, потом подключилось физическое. И я вовсе не хочу сказать, что Гарет однажды поднимет на тебя руку, это не обязательно. Не обязательно исключительно потому, что он способен вытрясти из тебя всю душу, даже не прибегая к физическому насилию. И он уже это делает, причём практически не общаясь с тобой. И ты ему в этом помогаешь. Это затягивает, я знаю. Ты потеряешь себя незаметно, а найти снова будет очень сложно. И даже если ты сможешь это сделать, все равно будет уже не то. Знаешь, словно какой-то кусочек паззла потерян или встал не на место. Я просто не хочу для тебя такой жизни. Ты сильней его, Бет, поверь мне. И он это понимает гораздо лучше тебя самой, потому и будет пытаться сломить. Не позволяй ему этого. С помощью или без оной, не позволяй, девочка! — Про паззл — это ты про себя? — сочувственно спросила у неё Бет и взяла за руку, пытаясь заглянуть в глаза. — Кэрол, у тебя все хорошо? Мэгги мне рассказала… о том, что было в тюрьме. И все эти люди из Терминуса… я их знала… может быть, сейчас лучше поговорить о тебе? Грустно улыбнувшись, Кэрол покачала головой. Чего-чего, а разговора о себе с этой славной девочкой она просто не вынесет. И про Карен с Дэвидом и про этих парней, которые, возможно, стали друзьями Бет в Терминусе и о том, что Бет её не осуждает. Нет, никаких разговоров, ей и так слишком сложно уходить теперь, когда все её самые близкие люди рядом. Бет вернулась к Мэгги, а Кэрол тихо подошла к Гарету, который смотрел вслед удаляющемуся Габриэлю. Странную компанию нашёл себе этот парень и, что самое невероятное, святой отец, кажется, совершенно очарован им. Вероятно, он больше разбирается в Боге, чем в окружающих людях. — Да-да, мадам, можете не утруждаться, я знаю, что вы хотите мне сказать. Не обижай и бла-бла-бла. Невероятно, что вы все предполагаете, будто я намерен обижать свою любимую! — Я только хотела убедиться, что ты действительно понял их слова. — На прощание? — улыбнулся он. — Не могу сказать, что буду очень скучать. — Как ты… Кэрол изумленно вгляделась в его глаза: она была уверена, что её намерение уйти осталось незамеченным для группы. — Ты все время смотришь в сторону выхода и совсем не слушаешь сладкие речи о Вашингтоне. А ещё выглядишь так, словно тебе не помешает несколько сеансов у хорошего психолога, — сказал Гарет. — Я, конечно, учился не на психолога, но если пожелаешь… выслушай лучше нашего падре. Оставив его без ответа, Кэрол в последний раз оглянулась на своих друзей. Как знаменательно, что об её уходе догадался только совершенно чужой ей человек, тогда как её родные и близкие ничего не подозревали. Когда она тихо выскальзывала за дверь, Гарет издевательски помахал ей ладонью на прощание. Разве что воздушный поцелуй не послал. Ох и хлебнёт с ним Бет горя… *** Помахав Кэрол на прощание, Гарет снова сосредоточил своё внимание на Бет, откинувшись на спинку лавки и вперив в девушку настойчивый взгляд. Она словно кожей его почувствовала и заерзала. Подняла глаза и тут же их опустила. Поджала губы и подняла подбородок, вызывающе уставившись на улыбающегося Гарета в ответ. Их обмен взглядами заметил Дэрил, тут же мрачно поднявшийся со своего места и с грозным видом подошедший к Гарету. Красноречием реднек явно не обладал, нависая над ним, в притворно внимании приподнявшим брови, и никак не находя нужных слов. — Отвели от неё, понял? — От кого? — Гарет пожал плечами. — Если ты про вашего Терминатора в женском обличье, так можешь не беспокоиться: наш разговор был сугубо прощальным. Жаль, что с вами всеми попрощаться она не успела. Но она передавала вам привет. Мысленно! Чертыхнувшись, Дэрил тут же забыл то, о чем пытался поговорить до того, и стрелой выскочил из церкви. Знал Гарет, на что надавить, и теперь искренне надеялся, что эти двое так и исчезнут где-то в ночи, избавив группу, а заодно и его от своего навязчивого присутствия. Удовлетворённо вздохнув, он снова перевёл взгляд на Бет. Как он искренне надеялся, не беременную. Гарету было сложно понять, какие чувства эта девушка в нем вызывает. Порой ему казалось, что он её ненавидит, но потом он думал о том, что она не стоит столь сильных эмоций. Порой ему казалось, что он действительно в неё влюбился. Но эта мысль была не из приятных. В одном он был уверен: он хочет её заполучить. В качестве мести, чтобы наконец победить, просто для удовольствия. Все равно почему — она должна быть его. Ведь возвращаться в Терминус он все равно уже не планировал. К кому там возвращаться? К женщинам и кучке слабаков? К матери, которая никогда не давала ему вздохнуть полной грудью? Нет уж.