Воскресный папа

Воскресный вечер приближался к завершению, но обычный московский дворик жил своими заботами, не обращая никакого внимания на машину с тонированными стеклами, притулившуюся в подворотне. Обзор из машины был великолепный, детская площадка - как на ладони и Даниил мог спокойно наблюдать за тем, как его любимый просто расцвел от общения с сыном. Ваняша не сходил с рук отца, да тот не очень-то и сопротивлялся. Парочка облазила все качели и турники, съехала со всех горок во дворе и теперь чинно сидела на лавочке прислонившись друг к другу. Ванечка что-то эмоционально рассказывал, размахивая руками и порываясь слезть со скамейки. А Петр слушал, улыбался и постоянно ловил непоседу. Улыбка счастливого отца была столь светлой, глаза так переполнены радостью, что просто сияли как два драгоценных камня в последних лучах заходящего солнца. Это сияние ничем не замутненного счастья ослепляло Даниила, ему было больно как никогда в его жизни, но уехать он не мог. Он, конечно, знал, что каждое воскресенье Петя встречается с сыном, и никогда ему даже в голову не пришло возразить. Более того, Даня не раз подвозил Петра до дома бывшей жены. Но всякий раз под вечер с замиранием сердца смотрел на часы и прислушивался: не повернется ли в замке ключ. Самому себе он мог признаться, что боится, смертельно боится этих встреч. Там, в прошлой жизни осталось то, чего он никогда не сможет дать Петру - сын. И вот сегодня Даниил не выдержал и как ревнивая жена приехал к дому Наташи. Сидя в машине, он с каким-то мазохизмом вглядывался в выражение любимого лица при встрече с Наташей и Ванечкой. Как он отреагирует? Что он испытывает? Не жалеет ли о том, что потерял? У них с Машей не было детей, и Даня не знал, жалеет ли об этом. Раньше было некогда - оба занимались карьерой, а после встречи с Петром, он испытал даже облегчение - одной проблемой меньше. Но иногда, слушая восторженные рассказы Пети о воскресных прогулках, Даниил исходил черной, страшной завистью к невозможному... *** Сигареты кончились, а курить хотелось все сильнее. Рывком откинув сиденье рядом с собой, Даниил достал свой НЗ - фляжку с французским коньяком. Большой глоток прямо из горлышка заставил его закашляться, но немного прояснил мозги. - Мама, мамочка, - детский крик подбросил Даниила как пружина. Раскинув ручонки, Ванечка бежал к вышедшей из подъезда Наташе. Она подхватила сынишку и подошла к Петру, торопливо вставшему со скамьи. Сминая побелевшими пальцами металл фляжки, Даниил наблюдал за встречей. Перебросившись с бывшей женой несколькими словами и нежно поцеловав Ванечку, Петр направился к выходу из двора-колодца. Он шел упругим размашистым шагом, не оглядываясь и, поэтому он не мог видеть полный муки и боли взгляд, которым Наташа провожала удаляющуюся спину. Зато этот взгляд был очень ясно виден Даниилу, и он пронзил его сердце как стрела. Когда они с Петром приняли решение, оба прекрасно понимали, насколько непростой была сложившаяся ситуация. Но даже в страшном сне ему не могло присниться те чудовищные отчаяние и беззащитность, с которыми Наташа стояла во дворе своего дома. Весь этот кошмар плавно и неумолимо перетек в мысли Даниила и накрыл его девятым валом боли. Сидя в машине, задыхаясь и безуспешно пытаясь справиться с мыслями, бьющимися в голове точно пойманные птицы, Даниил молил Бога только об одном - лишь бы Петр никогда не узнал о том, сколько несчастья принесла их любовь и не пожалел о содеянном. всё