Часть 1
28 февраля 2017 г. в 18:35
Начался очередной осенний день. Октябрьский, если быть точнее. В одной из множества школ без разницы какого города уже давно прозвенел звонок на первый урок. У десятого «А» это было обществознание. Народец был, по большей части, вялый и сонный, но кого это волновало? Уж точно не учительницу. Это была немолодая полная женщина, низкого роста, с наполовину крашенными в каштан короткими волосами в хвосте, а верхняя же половина волос была грязно-мышиного цвета с сединой. Когда вялая толпа встала для приветствия, а после села, преподаватель подошла к доске.
— Итак, сегодня мы повторим тему политики и, если успеем, сделаем тест.
На это класс отозвался негодованием, но все же ученики открыли тетради. Уже как минут десять преподаватель читала им лекцию, но в коридоре послышался громкий стук каблуков, а после дверь с хлопком распахнулась.
— Извините! Можно? — спросила девушка, стоя в дверях и пытаясь привести дыхание в норму после бега.
— Заходи, Наталья. Но дневник на стол, — преподаватель оторвалась-таки от лекции.
Ната, уже усевшаяся за свою третью парту первого ряда, оторопела от последней фразы. Оглянувшись, она искала поддержки в подруге, сидящей на соседнем ряду, но та лишь пожала плечами, мол, сама справляйся. Наташа вздохнула и опустила взгляд. В лакированной поверхности парты отражался кое-кто темноволосый. Это, собственно, была сама Ната. Темноволосая невысокая девушка с почти постоянным шухером на голове, на манер «Йобом токнуло». Ибо волосы сами по-себе не желали лежать ровно, сколько бы она их не расчесывала. Лицом она не выделялась, кареглазая, без каких-то дефектов кожи, разве что была слишком бледной и гордой обладательницей синюшных мешков под глазами.
— Дневник, — повторила женщина, стоя около ученицы.
— А у меня его нет, — Наташа подняла взгляд на преподавателя. Пробегая мимо учительской, она видела, что там закрыто, так что журнал учительница взять не сможет.
Но Ната и пикнуть не успела, как сумка оказалась сначала в руках женщины, а потом и на ее столе. Она уже хотела что-то на это возразить, но вспомнила, что Александру Сергеевну лучше не злить. Да, она неожиданно вспомнила ее имя, хотя, его не помнила добрая половина класса.
В первую очередь из недр рюкзака женщина выудила тетрадь. Обычную такую, двенадцатилистовую. Но была она в состоянии несостояния. Заглядывать внутрь учительница не стала и снова запустила руку в Наташин рюкзак. Она нащупала что-то и медленно вытащила. Колготки. Чьи? Вопрос. Но встречены они были хохотом. Далее из рюкзака была извлечена расческа. Расческа выглядела не лучше тетради — вся в черных волосах. Кажется, хозяйка не чистила ее уже очень давно. Но тетрадь и расческа — это еще цветочки. Далее из рюкзака был извлечен большой плакат, формата А3. Изображен на нем был Уруха из the GazettE.
— Это, ну, нужная вещь, — промямлила Ната, поднимая глаза на плакат.
— Нужная тебе вещь сегодня — это учебник обществознания, — Александра Сергеевна положила плакат на стол, к расческе, колготкам и тетрадям.
Дальше — больше. Нащупав в недрах сумки что-то продолговатое и холодное, женщина извлекла это «что-то» из рюкзака. Это была бутылка, наполненная чем-то красным.
— Наташа, это что? — задала логичный вопрос женщина.
— Томатный сок, — честно призналась Ната, — У меня нет крови девственницы, чтоб быть вечно молодой, как мои кумиры.
Кажется, учительница не нашла подходящих слов. Зато класс отозвался на это еще одним приступом всеобщего смеха. Смеялась громче всех одна блондинистая девушка. Заметив это, Наташа перевела на нее взгляд:
— Тебе, Кать, не смеяться бы. Твоя кровь уж точно не подойдет. Еще с седьмого класса не подходит.
На это класс тоже отозвался хохотом, а Катя метнула в Нату гневный взгляд и отвернулась. Они давно были не в ладах.
Александра Сергеевна не обратила на это внимания и снова запустила руку в рюкзак. Из рюкзака была вытащена туфля. Каблук у нее был здоровый, не меньше двадцати сантиметров, еще и платформа. Ната увлекалась косплеем, потому такие туфли были ей нужны. Благо, на туфлю класс среагировал вполне нормально. Но всеобщим удивлением был встречен следующий предмет. Большая книга по оккультизму.
— Боже, Яковлева, зачем тебе это? — удивилась женщина.
— Ну, это, надо… — попыталась оправдаться девушка.
— Сатану призывать? — ядовито уточнил парниша с дальней парты через ряд, поправляя массивные очки, сползающие с носа.
Наташа полезла в карман. Пенала у нее почему-то не водилось. Выудив оттуда крупный прямоугольный ластик, она, щурясь, стала целиться. Снаряд помчался на убой и все же долетел, угодив парню в лоб. Пожалела Ната швырнуть что потяжелее, но и этого хватило, чтоб парень заткнулся на весь остаток урока.
А дальше был выужен-таки учебник. Но, во-первых: не по обществознанию, а по русскому, во-вторых: в ужасном состоянии. Кажется, этот учебник видел виды, и по нему учились еще нынешние выпускники ВУЗов.
На этом учительница не остановилась. Когда ее рука наткнулась на что-то холодное и продолговатое, женщина подумала, что это опять бутылка с какой-нибудь гадостью, но вытащила, к счастью, всего лишь флакон лака для волос. Еще один атрибут косплеера, ничего необычного.
После лака из сумки был извлечен CD-диск с одним из альбомов Наташиной любимой группы — Moi dix Mois. Увидев его, Ната в пару секунд сцапала диск и прижала к себе.
— Очень хрупкая вещь, вы повредите, — Яковлева благоговейно протерла коробочку рукавом.
Вздохнув, женщина решила на всякий случай посмотреть в остальных карманах рюкзака.
— Фу! — она брезгливо кинула в мусорку уже засохший и начавший плесневеть бутерброд.
— Жаль, я его неделю назад не нашла, — пожала плечами Ната, — Тогда вполне можно было бы пожевать.
Покопавшись где-то в глубинах кармана, женщина извлекла оттуда кусок какой-то ткани с завернутым в него клоком волос и хотела было выкинуть, но Наташа вскрикнула:
— Стойте! Положите на место!
— А что, ты коллекционируешь мусор? — Александра Сергеевна удивилась, но все-таки завернула волосы обратно в ткань и отложила к остальным вещам Яковлевой.
— Сами вы мусор. Это волосы и кусок платья самого Кайи, знаете, как я старалась их добыть?
На это одноклассники засмеялись, видимо, представив сцену того, как Ната «добывала» эти самые вещи. Не до смеха было только Наташиной подруге, она ведь сама видела это когда-то.
Но самое ужасное было впереди. Преподаватель вскрикнула, когда в сумке кто-то или что-то укусило ее за руку. Вытаскивала она ее с мышеловкой на пальце.
— А это тебе зачем? — женщина еле освободила свои пальцы.
— Чтобы никто не жрал мои бутерброды.
И снова по классу прокатилась волна смеха. То ли от слов Яковлевой, то ли от того, что нелюбимая многими учительница угодила рукой в мышеловку.
Дальше откуда-то из недр сумки послышался тяжелый нихонский метал, при том громко. Все просто — в сумке Наты лежала колонка, и учитель, копаясь там, либо сама случайно ткнула на кнопку, либо придавила колонку чем-нибудь, от чего кнопка включения и нажалась. Сию адскую машину Александра Сергеевна искала в рюкзаке минут пять точно, а потом еще минуту пыталась понять, как выключать, а Наташа в это время только тихо смеялась в ладонь.
Дальше пошли незначительные вещи — ключи, контейнер с линзами, телефон. И черное перо, не понятно от какой птицы.
— Я это перо с лица Ватару на концерте отодрала! — гордо провозгласила Наташа, вызвав у одноклассников еще один приступ смеха.
Следующей были струна от гитары и барабанная палочка.
— Струна с гитары Хизаки, барабанная палочка Юки, — Ната выглядела невероятно довольной собой. Конечно, достать струну и палочку на концерте — нереальный подвиг с ее точки зрения.
— Да где же твой дневник? — уже отчаялась женщина, ковыряясь в сумке девушки.
— Говорю же, нету его, — Яковлева пожала плечами.
Преподаватель уже хотела что-то сказать, но Наташу спас звонок. Схватив сумку, она наспех швырнула туда свои вещички и вылетела из класса со скоростью маленькой ракеты.
— Эй! — крикнул ей кто-то, догнав брюнетку.
Кем-то оказалась подруга Наты, Саша Мичурина.
— Чего тебе, Саш? — хмуро отозвалась девушка, подняв взгляд.
— Так дневник-то у тебя был?
— Был, кажется. Хорошо, что она не добралась до него.
И только одному рюкзаку было ведомо, затаил ли он в своих недрах дневник. Но было ясно только то, что портфель джей-рокера — страшная вещь.