Диссонанс

Они едут на попутке, что поймали по дороге, крепко сплетая пальцы и боясь даже взглянуть в сторону друг друга. Глеб боится, что, обернувшись, не увидит её рядом с собой. Что это просто пьяная галлюцинация или бред. Что стоит лишь повернуть голову, как всё улетучится, словно сон. Кира боится, что, посмотрев на парня, и без того разрывающие на части чувства стыда и совести пересилят, заставив девушку передумать. Мозг кричит, мол, остановись, это не правильно, а пальцы покорно сжимают руку рядом сидящего. Весь путь они проделывают не говоря ни слова. Молча идут от машины к дому Глеба, молча едут в лифте, молча заходят в квартиру, наконец отпуская пальцы друг друга. Кира бросает взгляд на зеркало, замечает ссадину на своей руке, что тут же начинает отдавать ноющей болью. Аккуратно снимает туфли, присев на пуфик у двери, и проходит в ванную комнату. Руки дрожат, и кран поддаётся не сразу. Девушка опускает пальцы в прохладную воду, набирая немного в ладони, умывает лицо, протирает плечо. Блондин появляется в дверях, осторожно за ней наблюдая, едва дыша, чтобы не спугнуть. Кира видит его отражение в зеркале и еле заметно улыбается. У Глеба разодран рукав и немного идёт кровь. Девушка слегка мочит полотенце и направляется к нему. Пальцы все ещё дрожат, отчего расстегнуть пуговицы получается с трудом. Она помогает рэперу снять рубашку и невесомо проходится влажным полотенцем по ране, смывая кровь, по грудной клетке, что чуть дёргается от прерывистого дыхания, по торсу, на котором отчётливо видны мурашки. Парень смотрит на неё сверху вниз, чуть улыбается. Без этих каблуков она совсем мелкая. Тянет ладонь к девичьему лицу, касаясь щеки, сначала осторожно, подушечками пальцев, а потом накрывает рукой полностью, зарываясь фалангами в тёмных волосах. Кира поднимает на него свои зелёные глаза, и Глеб готов поклясться, что по сравнению с ними изумруды — блеклые камушки. Он проводит пальцем по маленькому шрамику над бровью, что никогда не замечал раньше, отчего брюнетка немного морщится. — Упала с дерева, в детстве… И парень даже не удивлён этим словам, именно такой он и представлял её в своей голове. Девочка-сорванец, в баснословно дорогом платье, что бежит гладить дворовую собаку. Голубин ухмыляется от слов брюнетки и крепко прижимает ту к груди, заботливо целуя куда-то в макушку. — Даже трахаться с тобой не буду, ещё сломаю случайно, — Глеб ржёт, кидая слова девушке, чья голова едва достаёт ему до плеча. — Эй! — Кира хмурится, по-детски обижаясь, отстраняется от парня и легко ударяет в грудь, отчего тот начинает смеяться сильнее. — Драться хочешь? Девушка, улыбаясь, качает головой, понемногу отстраняясь назад. Одним своим шагом рэпер настигает её, аккуратно поднимает за талию и усаживает на трюмо рядом с раковиной. Брюнетка сплетает пальцы у него на затылке и тянется губами навстречу. — Ну я так не могу, я не такой! — Голубин отстраняется, изображая обиду, что задела его до глубины мёртвой рэперской души, на что легонько получает кулаком в плечо. — Никогда не думал, что окажусь жертвой столь наглого домогательства! — Завали уже, а! — брюнетка чуть закусывает губу, обнажая ямочки на щеках. Ямочки, от которых у Глеба уже в который раз срывает башню. Он наваливается на девушку, по-хозяйски целуя, переходя на те самые дьявольские ямочки, хватает рукой за шею, чуть сжимая, и замечая довольную реакцию, продолжает впиваться ей в губы. Поцелуи такие обжигающе горячее, наглые, напрочь лишённые смущения. Поцелуи, в которых смешались и страсть, и нежность, и та самая дикая тоска. Глеб уже не следит за реакцией Киры, действует инстинктивно, немного по-животному. Его зубы оставляют заметные следы на её шее, что на утро станут тёмными метками. Его метками. Руки скользят под подолом платья, пальцы впиваются в нежную горячую кожу. Парень останавливается лишь на секунду, чтобы взглянуть в эти глаза цвета малахита, которые не отрываясь следят за каждым его движением. За каждым его блядским движением! А Голубин чертовски кайфует от этих медленных ласк, что вызывают горячее ноющее напряжение внизу живота. Кайфует от этих глаз, что умоляюще смотрят на него. Кайфует от этого сбившегося дыхания, что смешалось воедино и гулом заполняет пространство. Он даже не пытается найти молнию на платье, наскоро спуская лямки, что трещат от разрывающейся ткани, и наконец освобождает грудь девушки. Кире становится гораздо легче дышать, она делает большие глубокие вдохи, прежде чем губы снова накрывают поцелуи блондина. Глеб зажимает между пальцами соски брюнетки, чуть оттягивает их, заставляя ту выгибаться навстречу. Окончательно задирает платье, крепко прижимаясь своей промежностью к Кире. Парню кажется, что даже через джинсовую ткань он чувствует её промокшие насквозь трусики. От этой мысли напряжение внизу достигает своего пика. Он снимает с девушки трусики, выкидывая их куда-то за спину, и приспускает свои джинсы. Сейчас им обоим настолько похуй на резинку, что они вообще вряд ли помнят о её существовании. Рэпер входит резко, потому что эта боль в яйцах больше не позволяет медлить. Двигается ритмично, повторяя рваные движения и наблюдая за брюнеткой. При каждом его действии её грудь по-блядски трясётся, а с губ срывается даже не стон, а какой-то животный крик. Кира буквально теряет сознание, содрогаясь под телом парня, впиваясь ногтями ему в спину, а он продолжает вдалбливаться в её тело, держа за талию. И эти движения доставляют обоим такое неописуемое наслаждение, что они почти забывают как дышать. Нихуя не можешь подобрать слов, когда впервые за двадцать лет ловишь кайф от самого процесса, а не только от выстреливающей спермы. Оргазм накрывает Киру волнами, словно закипающий чайник. Сначала дико не хватает воздуха, потом резко сводит все мышцы и в конце накрывает горячим порывом, что лишает напрочь всех сил. Девушка откидывается назад, роняя на пол пару тюбиков. Её грудь теперь двигается медленно, глубоко вдыхая и выдыхая воздух. Глеб пережидает, смакуя увиденное, и делает несколько глубоких толчков. Он готов был кончить раньше, но любезно пропустил даму вперёд. Пара движений, и он на последней секунде вынимает член, бурно кончая куда-то в сторону живота девушки. Не в силах больше стоять на ногах, он садится на холодный кафель, обнимая рукой ногу девушки. Внутренности горят, распирает непонятное чувство удовольствия, спокойствия и… счастья. Глеб Геннадьевич ухитрялся легко избавляться от собственных маленьких зависимостей, умело подавляя ломку: крепкий алкоголь — пара дней, ароматная травка — максимум неделя, любовь к девушке с бездонно зелёными глазами и этими, сука, дьявольскими ямочками — …