Это просто осень

Вот уже в сотый раз Ник перебирал в пальцах карандаш, отстранённо глядя в сторону и попеременно вздыхая. Хоуп заметила в нём странные перемены ещё неделю назад: её закадычный друг то выпадал из реальности, то бесцельно пялился в стену; всё, сказанное учителями на уроках, влетало в одно его ухо и без каких-либо преград вылетало в другое, не оседая в голове. Помимо этого всего Ник стал жутко рассеянным. Ну… точнее, ещё более рассеянным, чем раньше. Так, например, он уже третий раз за день ронял свои вещи, а на уроке рисования умудрился пролить воду из непроливайки, и весь, с ног до головы, измазался в красках. -Что с тобой происходит? – не выдержала Хоуп, подойдя к другу на перемене. – Я тебя не узнаю. Ник непонимающе посмотрел на неё: -Со мной-то? Да всё просто отлично. -Думаю, это осенняя депрессия, - поставил свой вердикт Салли, когда Хоуп вернулась к нему с обеспокоенным лицом. Девушка ещё раз посмотрела в сторону некогда пышущего позитивом друга: его плечи были опущены, а в скетчбуке он в который раз выводил какие-то жуткие бессмысленные каракули. -Что же нам делать? – вздохнула Хоуп. В её голове уже вертелись тысяча и один способ взбодрить Ника, но Салли положил руку на её плечо: -Даже не пытайся. Он должен сделать это сам. -Что сделать? – спросила Хоуп. -Преодолеть творческий застой, - спокойно пояснил Салли. Хоуп непонимающе нахмурилась: какой ещё застой? Её творчество никогда не застаивалось раньше. Однако Салли выглядел так, будто знает, о чём говорит, поэтому девушка решила просто довериться его опыту и немного подождать. Ник вот уже три недели не мог ничего нарисовать. Из-под его руки выходили такие страхолюдины, что он боялся, как бы кто этого не увидел. То, что раньше давалось легко и с удовольствием, сейчас казалось ему Содомом и Гоморрой. Дошло до того, что учитель живописи умудрился принять работу Ника за одно из произведений Хоуп. Он видел, как сильно друзья беспокоились за его состояние, но не мог ничего с этим поделать. Ник чувствовал себя никчёмным и ничтожным. Все попытки украдкой порисовать с натуры ещё больше приводили его в отчаяние, словно он разучился переносить на бумагу всю красоту перекатывающихся под кожей мышц, великолепных изгибов и божественных поз. Да и Киран, как назло, стал ещё более раздражительным и пригрозил Нику всеми ужасами вселенной, попробуй тот приблизиться к нему ближе, чем на расстояние пушечного выстрела; глядеть же в бинокль и одновременно с этим делать зарисовки оказалось для Ника непосильной задачей. С каждым днём Ник всё больше впадал в отчаяние. Он тонул в море необъятной тоски, перестав даже пытаться что-либо нарисовать. Хоуп время от времени порывалась ему что-то сказать, но обрывалась на полуслове и уходила от темы. -Я хочу уйти из клуба ИЗО, - внезапно сказал Ник, когда они с Мишей остались в кабинете одни. Хоуп и Салли уже ушли домой, да и время медленно приближалось к вечернему. -Что?! – удивился Миша, отложив в сторону журнал с фотомоделями. – Ты что, опять упал с дуба? Смотрю, в этот раз ещё и приложился о землю сильнее обычного. -Не было ничего подобного! – возмутился Ник, но тут же подавлено скукожился. – Просто… не получается у меня ничего. Не могу я, не лезет, понимаешь?! -Подумаешь, пустяки, - фыркнул Миша. – Это временное явление. -Это длится уже почти месяц, - уныло сказал Ник, - я устал, все эти глупые попытки совершенно бессмысленны. Завтра же подойду к учителю с заявлением. -Не спешил бы ты так, - Миша поднялся с места, затолкал журнал в сумку и закинул себе на плечо. – Ну, ты идёшь? -Иди вперёд, - Ник сел на подоконник и прислонился щекой к ледяному стеклу. – Я пойду позже. -Как хочешь, - пожал плечами Миша. – Но мой тебе совет: не спеши с заявлением. Глупости всё это. Ты хороший художник и сам это прекрасно знаешь. Покедова! -Пока, - не оборачиваясь, бросил ему Ник. Внутренние распри раздирали его душу на части. С одной стороны, он не хотел вот так просто опускать руки, с другой же - всё его естество вопило о бесполезности жалких потугов на поприще рисования. Окопавшись в глубинах своего разума, Ник не заметил, как стемнело, и в школе начали выключать свет. Неохотно спрыгнув с подоконника, он пошёл к выходу, терзаемый решением об уходе из клуба. Ник был на полпути к воротам школы, как вдруг услышал звуки, доносящиеся с площадки для физкультуры. «Кто может заниматься в такой поздний час?» - поражённо подумал он, остановившись. Отчего-то Ник был уверен, что он будет последним учеником, покинувшим территорию школы. А, может, это просто дворники копошились там, сметая опадающие повсеместно рыжие листья? Любопытство взяло верх, и Ник направился прямо в ту сторону, откуда доносились звуки. Разбег – прыжок – и вдруг грациозное, словно у тигра в прыжке, тело проносится прямо над планкой. Это был он. Человек, бывший Нику идеальной музой. Его движения, его прыжки, его жесты – всё в нём завораживало. Ник никогда ещё не видел настолько идеального человеческого тела; конечно же, где-то на Земле такое существовало, но не в мире Ника. В его мире он был такой один, и он притягивал к себе так, как притягивает необузданная животная ярость с воистину королевским величием. Ник обомлел. Лямка соскользнула с его плеча, проехалась по опустившейся руке, и вот уже сумка валяется на асфальте, а все принадлежности высыпались из неё и раскатились в разные стороны. Сердце болезненно ёкнуло, а в животе всё скрутило в тугой узел. Почему Киран был тут? Почему не ушёл домой, как все остальные? Почему продолжал прыгать раз за разом? Вдруг голова Кирана дёрнулась, и его сосредоточенный взгляд скользнул по Нику. В мгновения ока лицо парня исказилось от ярости, а всё тело напряглось. -Ты что здесь делаешь? – заорал Киран, стремительно приближаясь к Нику. У последнего от страха отказались двигаться ноги. Всё наваждение как рукой сняло; дело пахло жаренным. Киран подлетел к Нику и болезненно стиснул его за грудки. -Я тебе непонятно объяснил?! Я сказал: не приближайся ко мне! Так какого чёрта я оборачиваюсь и вижу твою нахальную рожу?! Все ученики уже давно разошлись по домам! Ты что, опять сталкеришь?! -Я… я… - запнулся Ник, пытаясь подобрать слова. – Не следил я за тобой! Это случайно вышло! Я, правда, не хотел! -Ну так и убирайся с глаз моих долой, раз такое дело, - фыркнул Киран, разжимая пальцы. – Давай, иди! Что встал? -Прости, - вздохнул Ник, потупив взгляд. Он опустился на корточки и принялся собирать вещи. – Я сейчас уйду. Только скажи… а сам-то ты что здесь делаешь так поздно? -Тренируюсь. Разве не очевидно? – ответил Киран, однако ярость, бурлившая в его голове, постепенно успокаивалась. -Очевидно, но… зачем? Вы же с клубом итак постоянно занимаетесь. Разве этого недостаточно? – спросил Ник, поднимаясь. -Недостаточно, - отрезал Киран. – Для меня – недостаточно. -Почему? – не унимался Ник, которому от смелости сорвало все предохранители. Впервые он так долго разговаривал с Кираном, не получая за это в бубен. -У меня есть мечта, и я её добьюсь во что бы то ни стало, - терпеливо пояснил Киран, почти успокоившись. – Если я буду придумывать отмазки и филонить, то никогда её не добьюсь. Ник хлопнул глазами. Что-то в его груди болезненно зашевелилось. -А разве у тебя никогда не было… ну… момента, когда опускались руки и ничего не получалось? На этот раз Киран даже обернулся. Да что не так с этим жопным сталкером сегодня? -Ну, было пару раз, - припомнил он. – Но чего я добьюсь тем, что всё брошу и начну ныть? Ник открыл рот и, не найдя, что сказать, тут же его закрыл. А чего добьётся он сам, если поддастся своей слабости и уйдёт из клуба? Кому от этого станет лучше? -А теперь, если у тебя всё, будь добр – иди домой. Не мешай мне тренироваться, - сказал Киран и сжал в руке шест. -Пожалуйста! – услышал он громкий возглас за спиной и хлопок в ладоши; от неожиданности он даже вздрогнул. Киран обернулся и увидел Ника, согнутого всем корпусом и сложившего ладоши в мольбе над своей головой. – Пожалуйста, дай мне тебя порисовать! Только сегодня! Умоляю! -А я только подумал, что в тебе есть что-то от нормального человека, - нахмурился Киран. -Пожалуйста! – громко повторил Ник, разогнувшись. Его глаза лихорадочно блестели, а тело было окутано ореолом света заходящего солнца. – Я почти месяц не мог ничего нарисовать, я думал уйти завтра из клуба! Я… я бы так и сделал, но твои слова… Я хочу попробовать ещё раз! Пожалуйста! Мне кажется, что сейчас у меня снова может что-то получиться! Киран набрал воздуха в лёгкие, но почему-то передумал и выдохнул. -Хорошо, - угрюмо согласился он. – Но пообещай, что ты не будешь мне мешать заниматься. -Обещаю! – взволнованно воскликнул Ник и торопливо закопошился в сумке. Вынув карандаш и скетчбук, он устроился на своём любимом месте под деревом, глубоко в тени, чтобы – упаси боже! – не помешать своей музе творить чудеса с помощью её великолепного тела. Они пробыли там час; Киран неутомимо прыгал, изредка прерываясь на разминку, а Ник зарисовывал на бумаге всё, что только успевал запечатлеть его глаз. Рука впервые за долгое время стала лёгкой, линии на бумаге сами собой складывались в умопомрачительные силуэты, а на душе у Ника было так легко, так возвышенно, что он потерял счёт времени. Наконец, солнце село, и город вокруг окрасился в глубокий синий цвет. -Эй, ты, - позвал Киран, и Ник наконец-то оторвался от бумаги, – я собираюсь идти домой. Надеюсь, ты доволен? -Я… спасибо, - еле выдавил из себя Ник. -Эй, ты что, ты тут плакать собрался? – опешил Киран. – Что опять пошло не так?! -Да не плачу я, - дрожащим голосом сказал Ник, хотя глаза его значительно покраснели. – Я просто… я не знаю, как тебя благодарить! Я думал, что больше никогда… никогда больше… Ещё час назад я хотел уйти из клуба! Я… -Только попробуй сейчас заплакать, придурок, и я тебе нос расквашу! – вышел из себя Киран. -Да что ты орёшь-то?! – следом за ним возмутился Ник. – Я тебе тут о личном! Душу перед тобой раскрыл! -Нафиг она мне нужна, если ты рыдать собрался! – не унимался Киран. – Замолчи, иначе вот прямо этим шестом тресну! -Ладно, ладно!.. Ник уже убирал последние вещи в сумку, как вдруг Киран обернулся и рассеяно замешкался. -Слушай… - начал он, положив ладонь на шею и глядя куда-то в сторону. – Если… если тебе правда так уж нужно, то можешь иногда приходить сюда после занятий. Только иногда! Редко, ясно?! Ник шокировано уставился на Кирана, и, как только до него дошёл смысл сказанных им слов, юных художник весь расцвёл. -Правда?! Правда, можно? Я… я так рааад! -Что?! Какого чёрта ты опять ноешь?! – возмутился Киран. – Нет, всё! Я передумал! Иди ты нафиг со своими тараканами! Ненормальный какой-то!.. Хоуп тихо прокралась за спину Нику, увлечённо рисующему очередной полуголый шедевр. Она ласково закрыла его глаза ладошками и спросила: -Угадай, кто? -Хоуп? -Угадал, - весело подтвердила девушка, убрав руки. Ник обернулся к ней, беззаботно улыбнувшись: -Надо было сказать «Салли», да? Хоуп засмеялась. Наконец-то её друг стал самим собой! А ведь она безумно переживала все эти дни! -Ник, - начала она, присаживаясь на край парты, - а почему ты такой грустный ходил эти несколько недель? -Да так, - отмахнулся художник и посмотрел в окно. На улице усердно тренировались парни из клуба лёгкой атлетики, и среди них постоянно маячила знакомая фигура. Через секунду Ник снова смотрел на Хоуп, - это просто осень.