Fantasmi

Первым этапом стало отторжение реальности...       Первый день после отъезда Хранителей начался с усталого вздоха. Стоило Тсунаеши только проснуться от надоедавших солнечных лучиков, как захотелось вновь провалиться в мир сновидений. Там хотя бы было тепло и уютно, а проблемы и жестокая реальность не давили на хрупкие плечи шатенки. Но, как бы Савада не пыталась вновь уснуть, ничего не получалось. Назойливые воспоминания о нескольких проведенных месяцев с друзьями заполнили все мысли без остатка, когда так хотелось все забыть. Забыть, чтобы больше не чувствовать боли и не искать среди толпы знакомые макушки.       Еще раз тяжело вздохнув, Тсуна соскользнула с кровати и умотала в ванную. Может быть хоть холодный душ прогонит всю муть из головы? Но нет. И из-за собственного бессилия шатенка сжимала кулаки, да так крепко, что пальцы неприятно хрустели, а на ладонях появились маленькие царапинки от ногтей. Не поможет. Ей просто нужен способ отвлечься, а иначе все свое время девушка будет проводить в глубоких раздумьях и заниматься самобичеванием. Такие, как они, не могли ее бросить. Ведь правда?...       На кухне непривычно тихо. Не до конца проснувшиеся Ламбо и И-пин стучат ложками по тарелке, соскребая остатки завтрака, а Нана о чем-то усердно думала и продолжала нарезать продукты в суп. Не было ни криков, ни отобранных завтраков, ни обзывательств непутевого репетитора. Непривычно тихо и спокойно. И Тсуне казалось, что в таком медленном, размеренном темпе и пройдет ее оставшаяся жизнь. Серая и скучная. Это утро было неправильным до дрожи в коленках и покалывания в пальцах. Чего-то отчаянно не хватало. Хотелось, чтобы прямо сейчас за дверью послышался грохот и крики, а потом на кухню ввалились улыбчивые Гокудера и Ямомото.       Они ведь не могли ее бросить, правда?       Друзей не оказалось и в школе. Их парты пустовали, а на вопросительный взгляд учителей и учеников Савада лишь как-то устало пожимала плечами и продолжала ждать. Они должны были прийти. Они просто опоздали. Или их где-то задержали. Или что-то случилось. Но они придут. Ведь всегда приходили, что бы не случилось. Они не покинули ее даже тогда, когда надо было рисковать своей жизнью. Отчаянно боролись с Мукуро и сражались за кольца. И всегда они были с ней. Они не могли ее бросить просто так. - Привет, Тсуна! - окликнула шатенку Киоко. Савада подняла голову и посмотрела на слегка нахмуренную и грустную подругу. - Привет, Киоко. Что-то случилось? - устало спрашивает Савада. Интуиция уже ненавязчиво подсказала, что именно хочет спросить у нее Сасагава. А девушка, стоявшая напротив нее, о чем-то глубоко задумалась, и Тсунаеши терпеливо ждала, когда Киоко наконец-то заговорит. - Ты не знаешь, где братик? - спрашивает девушка и с надеждой в глазах смотрит на шатенку. Та хмурится еще больше. - Я расскажу тебе об этом через неделю, - коротко ответила шатенка и отвернулась к доске, не намереваясь продолжать диалог.       А через неделю Савада рассказала все про мафию и Киоко, и Хару, и маме. Рассказала все с самого начала, ничего не тая. И видеть боль в глазах подруг было чертовски сложно. Она чувствовала всю их боль и переживала ее за них, помноженную еще и на свою. Зато после этого разговора в мозгу что-то щелкнуло и пришло точное осознание того, что они действительно больше не вернутся. Вторым этапом стала истерика...       Истерика началась внезапно. Просто в какой-то момент Тсунаеши поняла, что больше не может держать все свои эмоции под замком и ей надо их как-то выплеснуть. И началась истерика. Стоило вспомнить лишь последнюю улыбку ее бывших Хранителей, и из глаз брызнули слезы, а из горла вырвался надрывный крик, заставляющий окружающих внутренне сжаться. От такого крика, полного бессилия и отчаяния, хотелось и самому выть да на стену лезть.       А Савада не могла успокоиться. Каждый день, рыдая в подушку, она вновь и вновь вспоминала своих друзей... Бывших друзей... И раньше ей казалось, что она не мазохистка. А теперь Тсуна даже чувствовала какое-то извращенное желание вновь почувствовать боль. Из раза в раз прокручивать их последний разговор и из раза в раз судорожно вздыхать, потому как осознание того, что она опять занимается не тем, чем надо, резко врывалось в беспорядочные мысли. Нельзя больше думать о них. Она должна прожить счастливую жизнь, как и написал Девятый, несмотря ни на что.       А еще шатенка металась. Металась по кровати по утрам и вечерам, кусая губы до крови и заламывая себе руки за голову до хруста костей. Пыталась уйти от этого кошмара одиночества, кричала, заполняя пустоту в сердце. От этого всего не спасали даже вымученные улыбки детей и подруг, которые наблюдали за этим ужасом вот уже который день. Они хотели ей помочь, но Тсунаеши словно закрылась в своем маленьком мирке и не собиралась никого в него пускать, пусть даже это были близкие ей люди, которые элементарно хотели помочь.       Киоко же, наверное, была одной из тех, кто больше всех хотел помочь Тсуне. Она очень хотела избавить подругу от боли. И, несмотря на то, что Киоко раньше до безумия обожала своего старшего брата, сейчас она его ненавидела и презирала. Он бросил и ее, и Тсуну. А хотя был так нужен... И Сасагава-младшая, как никто другой, понимала свою подругу. Бросили. Говорили, что не оставят. Неправда. Оставили. И если Киоко хоть раз еще увидит кого-то из тех, кто посмел обидеть Тсунаеши, она просто вмажет этому человеку. В лицо кулаком. По крайней мере, это будет вполне заслуженно.       А Саваде очень хотелось наконец-то прекратить это все и снова жить вполне обычной жизнью, не переживая снова и снова боль, причиненную бывшими Хранителями. Третьим этапом стало смирение и попытка снова жить нормальной жизнью...       Каждое утро, стоило только шатенке открыть глаза, она устало вздыхала. Она понимала, что несколько прошедших дней вела себя как настоящая эгоистка. Ее не одну бросили. Киоко больше не увидит братика, да и засыпает со слезами на глазах, как узнала Савада-младшая. А улыбчивая Нана, после того, как узнала от дочери все о Емицу, подала на развод. То, что он не говорил о том, что у него есть еще один ребенок, но от совершенно другой женщины, она, может быть, и могла простить с великим трудом, но нет. Именно из-за него ее любимая Тсуна плачет каждый день. Ведь именно он втянул ее в мир мафии и подарил друзей, а потом наглым образом отнял. Емицу был Внешним Советником Босса Вонголы, и каждое решение Девятого не проходило мимо него. Он обо всем знает заранее. И сейчас блондин сидел где-то в своей прогнившей Италии и не отвечал на ее звонки. Но теперь Нане было все равно. Он обманывал и ее, и их дочь всю жизнь. А еще он жалкий трус. И именно поэтому женщине хочется как можно быстрее подписать все бумаги и остаться одной вместе с детьми. Не хотелось больше носить фамилию такого жалкого человека, а потому, пока-что-еще-Савада, после развода решила поменять свою теперешнюю фамилию на старую девичью.       Тсунаеши спустилась вниз на кухню, где все уже сидели за столом. И Нана, и Ламбо с И-пин, и Киоко с Хару, которые недавно перебрались в ее дом. В своих домах им было очень одиноко: родители постоянно были в разъездах. А Савада-старшая была и не против. К тому же они всеми силами пытались помочь ее любимой дочурке. Тсуна пожелала всем доброго утра и улыбнулась. Но не так, как обычно. А наоборот, как-то вымученно и устало. И это было бы все-таки очень хорошо, если бы не так грустно. Шатенка все никак не могла избавиться от гнетущей боли в сердце. Она просто смирилась и теперь старается хотя бы казаться той же, что и раньше. Савада сломалась. Сломалась и стала куклой, пряча все свои эмоции за хрупкую, но в тоже время крепкую маску, что почти что намертво приклеилась к ее лицу. Так не должно быть. Но девушка просто не знает, как стать прежней.       После завтрака Сасагава с Миурой хватают шатенку за руки и тащат по магазинам, говоря, что ей пора бы расслабиться да наконец-то заняться собой. За прошедшие несколько недель Тсуна изменилась до неузнаваемости. Залегли синеватые мешки под глазами, потрескались губы, да и похудела она так сильно, что выпирающие ребра можно было свободно различить под тонкой, чуть смугловатой кожей. И девушки поставили себе задачу вернуть настоящую Тсуну и придать ей божеский вид, на что сама шатенка недовольно засопела, но согласилась. Пора все менять.       Неугомонные Хару и Киоко таскали бедную Саваду по всем магазинам. Им и самим сейчас нужна была разрядка, и, видимо, поход по магазинам для них самое то. И шатенка, видя, как ее подруги веселятся, не могла не улыбнуться в ответ. Впервые за долгое время по-настоящему искренне.       А девушки продолжали заставлять Тсунаеши мерить чуть ли не всю одежду в магазинах, пока они не найдут то, что идеально подойдет Тсуне. И это что-то обязательно должно быть не джинсы или шорты. Они решили сделать из Савады настоящую девушку, женственную и нежную, как лепестки лилий. Но для этого надо было проделать просто колоссальную работу! И первым пунктом было купить хотя бы пару платьев и юбок с красивыми блузками. - На тебя ни один парень не посмотрит, если ты продолжишь одеваться в свои мешковатые штаны и толстовку! - заявила как-то Хару. - И теперь ты будешь каждый день носить платья! Мы сделаем из тебя настоящую красавицу, Тсуна-сан!!! - продолжала Миура, забавно краснея. - Не то что бы ты не красивая, Тсуна-сан, но пора все-таки переходить к более радикальным мерам!!! - Да-да, Тсуна! - весело сказала Киоко и потащила шатенку в следующий магазин.       И, возможно, Саваде действительно было весело и радостно, но только иногда... Смотреть на подруг и то, с каким энтузиазмом они бегают по магазинам, выбирая очередные платья, было определенно забавно, но не более. А когда Тсуна улыбалась, Киоко с Хару начинали еще больше светиться, а потому девушке приходилось выдавливать из себя почти-счастливую-и-искреннюю улыбку. Но на душе все равно скребли кошки, а тупая боль глухо отдавалась в сердце. Все равно чего-то не хватало. Чего-то очень незримого, но, несомненно, важного. И девушке очень хотелось узнать, что это, но, к сожалению, не получалось.       Попытка жить дальше была, определенно, и удачной, и неудачной одновременно. Тсуне наконец-то удалось развеселить и оживить подруг, но сама она выбраться из своего маленького кокона не могла. Ее доверие ко всем пошатнулось. Казалось, сейчас она вместе с Сасагавой и Миурой покупают платья, а завтра они скажут, что больше не смогут видеться. Было страшно быть покинутой вновь. Тсунаеши по-прежнему было одиноко и тоскливо, но ту пустоту в душе хоть как-то начала заполнять семья.       После длительного шоппинга девушки наконец-то пошли домой. Уставшие, но довольные и веселые Киоко с Хару о чем-то щебетали, периодически спрашивая что-то у самой Тсуны. А вот сама шатенка опять погрузилась глубоко в себя. А что будет дальше? Скучная размеренная жизнь? Она закончит школу, поступит в институт, а потом пойдет на работу, заведет семью, родит детей и будет жить, как в детских сказках, долго и счастливо? Ха! Смешно. Для той, кто уже познал вкус приключений, это казалось чем-то скучным и однообразным. Жить по шаблонам общества и быть точно такой же, как и остальная серая масса людей? У нее просто не получится. Тсуна как будто не вписывалась во всю эту атмосферу. И интуиция тихо повторяла, что это все еще не конец. Ее ждут приключения.       А пока стоило бы справиться со своей депрессией, которая, по правде говоря, уже в печенке сидит, но уходить пока никуда не собирается. И девушке только и остается, что тяжело вздыхать и пытаться не вспоминать прошлое, в котором было очень много проблем. Они ушли. Все. Конец. Отнюдь не хэппи энд. Но Тсуна ведь не слабачка? Конечно нет. И не с таким справлялись. Она обязательно станет сильнее как физически, так и морально. И расцветет, как невероятно красивый цветок. Назло врагам, назло бывшим друзьям и назло всей Вонголе с чертовым Карлосом. Она им еще покажет. Не сейчас, но когда-то в будущем, обязательно.

***

      За "глупой Тсуной" присматривали не только взрослые, но и маленькие дети, которые в этой жизни сами еще ничего не понимали, но уже пытались лезть во все и везде, пытаясь всеми силами помочь. И их помощь была неоценимой как для Наны, так и для Тсунаеши. Маленькие и баловные И-пин и Ламбо были хоть и непоседами, но для своего возраста достаточно умными, пусть и не показывали этого. У них тоже появилась своя цель - во что бы то ни стало вернуть настоящую Тсунаеши.       Дети не хотели ходить с грустными лицами и еще больше печалить и без того угнетенную старшую сестренку. И ради нее они продолжали вести себя так же, как и раньше. Весело и непринужденно, искренне и не натянуто, пытаясь развеселить девушку. Шатенка для них была не просто какой-то левой девушкой, а сестренкой. Самой что ни на есть настоящей и самой любимой. Оставшись одни в маленьком городке Намимори, без родителей и знакомых, они не знали, куда им податься. И именно Савада-младшая решила оставить их у себя, окутывая любовью и доверием.       А Ламбо с И-пин каждую ночь приходили к Тсунаеши и засыпали в ее теплых объятиях. При детях девушка не плакала, а если плакала, то только тихо, без единого звука, роняя соленые слезы на мягкую подушку. И дети продолжали гладить ее, успокаивая и убаюкивая своими действиями. И им было все равно, что они еще маленькие и многого не понимают. Для них несчастная Тсуна была чем-то нереальным и по-прежнему далеким. А значит, надо было срочно все менять.       И-пин тихо и мягко соскользнула с кровати, взяла листок и ручку, надела очки и начала писать письмо. Если уж он не сможет помочь, то не сможет уже никто. "Пора научить птицу заново летать, да еще выше. Помогите ей, учитель..."