Шелковица для Шелковиц

Инге было тяжело на душе. Носиться между домами да деревьями можно и с камнем на сердце, конечно, но только не в том случае, когда благодаря собственной скорости можешь расколошматить себе череп об асфальт, о ближайшую скамейку споткнувшись. Инга, конечно, все понимала. Как-никак, а ответственности в книгочейском деле ее уже успели обучить, и она, к сожалению, знала, к чему может привести безалаберность. Посему вопрос о том, что важнее — поимка сбежавшего из книги Обломова или вечеринка в честь ее дня рождения, — для Инги Шелковиц, студентки Настоящей Московской Библиотеки, даже не стоял. — Мы отпразднуем позже, Инга, не беспокойся, — расплылась в хищноватой улыбке Рита. Ее руки уже горели, настолько ей хотелось побыстрее расправиться с непослушным Ильей Ильичом, и сама она была полна энтузиазма. — Вот поймаем этого лежебоку и зажжем! — Для лежебоки он больно далеко ускакал, — протянул с сомнением Антон. — Народ, может, он просто дрыхнет где-то в библиотеке? Я б так и сделал на его месте, — фыркнул Матвей, голос подав, и почесал очередной пластырь у себя на носу. — Ну да, конечно, — глянула на него со скепсисом Женя. — Персонаж отправился в новый дивный мир, который кардинально отличается от его привычного, и ты думаешь, что он будет где-то отлеживаться?! Да он точно кучу всего пытается узнать и найти. — Жень, мы имеем дело с Обломовым, — мрачно согласилась Ядвига с Матвеем. — Именно, — вторил ей ее брат. — Я согласен с Матвеем. — Вот об этом я и говорю. Это Обломов, и он будет делать че угодно, но не радостно носиться по нашей реальности, — фыркнул Матвей громче, чем в первый раз, и нервно потрепал свои рыжие волосы. — Ну, раз ты так уверен, — сложила горячие руки на груди Рита, и взгляд ее строго уперся в рожу Корецкого, — бери именинницу и быстро оббегайте библиотеку. — А че я? — Самый умный потому что, — отшутилась Женя, и Матвей глянул на нее даже с какой-то обидой, словно его подставил последний человек, которому он доверял. — Ну и еще потому, что Ингин цвет тебя не убьет, — протянула Ядвига холодно, а потом любовно погладила тонкими пальцами книгу — виновницу всего. — Вы двое реально справитесь быстрее нас всех: она — быстрая, ты — знаешь все закоулки. — Ну не-е-е… Инга устало пнула камень ногой, и тот, стуча по плитам, отлетел в сторону газона. Ее вечер и так был уже испорчен, так что ей не улыбалось провести столько времени еще и в перепалках: уж она-то время знала и ценила, как никто. — Ты дольше препираешься. Пошли, — взяла она крепко Корецкого за сухую тощую руку, и через мгновение их уже след простыл. Удивительно, но на сей раз Матвей был чертовски прав. Обломова они нашли в одной из уютных башен, причем даже не наверху, где был красивый вид, а у начала лестницы. Маленькой тахты, которая покрылась пылью, было Илье Ильичу достаточно, чтобы просто смотреть в ближайшую стену и устало вздыхать. Сдать персонажа на растерзание Ядвиге, которая с особым трепетом запечатала его, было делом минуты, и уже через четверть часа все студенты шли обратно в общагу. Оставшиеся там — не их же смена была! — Тамара и прочие обещали не допустить, чтобы еда остыла, да еще и тортики должны были испечь. Так что настроение Инги постепенно повышалось, и даже то, что Тамарин тортик чуточку подгорел, ее вовсе не смутило. Но кое-что ее все-таки печалило. Саша так и не ответил на ее сообщение. Слушая, как ребята переговариваются и шутят, попеременно жуя, Инга снова достала телефон из кармана. Все было по-прежнему — только одно ее тоскливое сообщение: «У меня день рождения, приходи на чай». Саша даже не написал в ответ «нет». Их переписка почти полностью состояла из смс от Инги, ее заботливых «Ты в порядке?», «Пойдем ловить Бармаглота!», «Было бы здорово, если бы ты все-таки пришел на завтрашнюю лекцию». Саша если и отвечал, это было коротко и почти ничего не несло в себе; от осознания этого Инге становилось только больнее. Саша мог ей доверять. Нет, не так: из всех ребят только ей Саша теперь и мог доверять, потому что только Инга была на его стороне… И она даже не представляла, насколько права в своих мыслях. Когда в дверном проеме кухни появился Саша, все сразу притихли, да так, что стало слышно свист ветра — настолько быстро Инга подскочила к нему. — Ты пришел! — Да, он пришел, — тихо процедила Рита, сжимая плечо Жени, у которой лицо тут же словно вытянулось. Женя отвернулась, а Саша растерянно смотрел на накрытый стол. — Ты не говорила, что будет вечеринка, — сказал он наконец. — Ну, тут есть чай, так что я не обманула. Заходи, садись, — потянула его за локоть Инга радостно. Она правда была счастлива. Саша все-таки пришел, все-таки пришел! Да, он бывал раздражительным, часто игнорировал Ингу, но… сегодня он пришел. Это было главное, и Инга была рада, что наконец-то Саша согласился провести с ней немного времени. Но Саша остался на месте: Инге не удалось сдвинуть его, он был тяжел, как гора. А Алиновский только смотрел на людей, которые были перед ним. Они были не рады. — Саш, ну… — стал печальнее голос Инги, и Саша тяжко вздохнул. — Я пришел, чтобы… кое-что тебе подарить. Он осторожно протянул Инге аккуратный пакет, и, когда та его после секундного непонимания взяла, произнес: — Я не могу остаться. — Да ладно! — огорченно воскликнула Инга. В голосе ее слышались почти слезы, но она просто не могла позволить себе плакать; не при Саше, не при всех остальных. Остальные же просто буравили ее спину взглядом — потому что она стояла прямо перед Сашей. Ребята не были рады, они тоже не хотели, чтобы Алиновский оставался, и он, прекрасно понимая их, подчинялся гласу большинства. Наверное, ему тоже было больно находиться под тяжелыми взглядами Жени, Маргариты, Антона и всех остальных, но Инге просто не хотелось это признавать. Саша не просто так умел оборачиваться камнем: чужие упреки он тоже был способен выдержать не хуже, чем прямой удар. Так она считала. — Прости. Мне… пора, — осекся Алиновский и, махнув на прощание рукой, ушел. Даже вода не успела стечь с воротника его куртки на пол, а он уже успел снова испариться из жизни Инги, и она прикрыла глаза. Выдохнула. Она не собиралась срываться на остальных, но сейчас они бесили ее. Каждый, чей косой взгляд был устремлен на Сашу, стал на миг ее кровным врагом, но одна мысль все же смогла успокоить Ингу. Она развязала пакет, который подарил ей Саша, и печально улыбнулась. — О, тютина, — заглянула за ее плечо Рита, когда Инга принесла коробку к столу, осторожно перед собой поставив. Сверху до края наполненной коробочки лежала маленькая, в розоватых пятнах записка: «Шелковица для Шелковиц». И на самом деле Инга была рада хотя бы ей.