***
Может, прекратить назначать встречу именно здесь?.. Снаружи медленно зажигались окна домов, усиливался гул машин, и всё больше людей проходило через стеклянные двери станции. В воздухе витал какой-то сладкий аромат, а ещё пахло цветами; ветерок холодил лицо; город расплывался в подступающей темноте. Мысли в этой атмосфере путались и появлялись ниоткуда в голове. Тёмные кучевые облака неслись на запад, почти сливаясь с тёмно-синим небом. Может, ночью будет дождь. Станция стала такой… сине-серой. Только огромный циферблат мягко светился белым. С металлическим шумом прибыл поезд. У девушки напротив был ужасный парень! Эту фразу Рин прокрутил в голове уже раз сто. Она опять его ждала. Уже почти полчаса прошло. Судя по взглядам, которые она пару раз бросила на него, она тоже считает, что у него ужасная девушка. Ну, тут ничего не поделать. Рин даже машинально пожал плечами, будто и впрямь ведёт диалог. Девушка склонила голову и что-то быстро набирала на телефоне. Господи, да чего она вообще его ждёт?! Бросила бы это давно, высказала бы ему всё в лицо! Это он, сам дурак, припёрся раньше и теперь штаны просиживает, а она-то? Опять, небось, скажет, что и не ждала вовсе. Наверняка. Парень у неё красивый, и голос у него тихий и мелодичный такой. Сколько раз он им извинения приносил… Ну, хотя бы искренне… – Рин, ты уже тут? Парень повернулся, чтобы увидеть очень удивлённую Вэй. Ох, она же говорила, что раньше восьми ждать смысла нет, магазин… Спешила, походу: очки, вон, съехали и волосы чуть-чуть растрепались. Рин молча указал на переносицу, поднимаясь. Вэй тут же покраснела и принялась поправлять свой внешний вид. – Ну, так что, я надеюсь, ты не слишком долго ждал? – Не-а, – спокойно соврал Рин, направляясь к выходу. – А ведь я же предупреждала. – Ага. – С Днём святого Валентина.***
Весна цвела пышным цветом, а они сидели напротив и пялились друг на друга. Когда это началось? Они порой кивали друг другу при встрече. Вечера сменяли один другой, Рин так же пересекался с этой девушкой на станции. Часы тикали, они ждали. Садились напротив и долго, изучающе смотрели друг на друга. Темнело. Она была высокой, очень милой и аккуратной. Всегда застёгнута на все пуговицы, причёсана и со вкусом одета. У неё были длинные тёмные волосы с бронзовым отливом, которые она всегда убирала на одну сторону. О, она ему улыбается. Рин криво усмехнулся в ответ на вежливую улыбку. Интересно, о чём она думает? Вон, как искоса его разглядывает. Оп, отвернулась. Смотрит на часы. А теперь что-то строчит в блокноте. Заправила выбившуюся прядь за ухо. Красиво у неё волосы блестят. Подняла глаза. Рин тут же отвернулся и принялся изучать расписание поездов. – Ох, Тору, давно ждёшь? – виноватый мелодичный голос. – Нет, всего пару минут. Как же она расцветает, когда он приходит.***
Ну и где опять твой парень? Рин беззвучно произнёс это по слогам, надеясь, что она умеет читать по губам. Впрочем, зачем так стараться, она всё равно на него не смотрит. На свидания она ходит, на самом деле, редко. А сейчас что-то зачастила. Интересно, а она не думала приходить позже? Ведь знает, что он опоздает. А если и придёт вовремя, чуть-чуть подождать ему не повредит. Ведь она всегда приходит минута в минуту. Рин сверял с часами на станции. Ну, если они только не назначают свидания в какое-нибудь оригинальное время, вроде без двадцати семи восемь… А чего он сам не приходит попозже? Ну, тут другое. Девушка ведь обидится, если он опоздает, а эти, похоже, давно вместе. Они опять друг на друга смотрят. Девушка тяжело вздохнула. – Рин! Ну, вот и всё. – Вэй, быстро ты. – Да, удачно сегодня получилось. Знаешь, хочу тебе кое-что показать. Оу, это интересно. Вэй всегда находит что-нибудь занятное.***
Загорелись фонари. Рин чувствовал себя ужасно неуютно. Она сейчас расплачется. Точно. Невозможно быть ещё более грустной. С лица не сходила какая-то нервная улыбка. Ох, нет, успокоилась. Пишет что-то… Интересно, где Вэй? Ждать её так тоскливо. Рин уставился на табло с расписанием. Вдруг она вообще не придёт? Они вроде… не поссорились, а просто… перестали обращать внимание друг на друга? Может, она забыла? Да нет, скорее, просто задерживается. Здесь никогда не летали мотыльки. Даже понаблюдать не за чем. Вон, какая-то бабушка садится в поезд. А такую шляпу Рин уже где-то видел. И как можно ждать свидания с таким апатичным видом? Хоть бы взглянула разок на вход. Холодно… Станция такая пустая и тёмная, только несколько ламп горят тёплым светом. Ноги затекли. Стоять и ждать совсем не хочется, уйти бы домой. Ох! Кажется, впервые Рин увидел у этой девушки такой же взгляд. Как всё плохо. Резко вздохнув, Рин отодвинулся от стены и неспешно пошёл вперёд. Ноги будто сами несли его, в голове не было ни единой мысли. Зачем?.. Он подумал улыбнуться ей, как давней знакомой, но не захотел. – Извините, вы не подскажете время? Девушка недолго промолчала, глядя на огромные белые часы, висевшие на стене, словно никак не могла определить, что показывают стрелки. Рин улыбнулся каким-то своим мыслям и прислонился к стене рядом с ней. Часы показывали двадцать минут девятого. Рин искоса взглянул на девушку. Надо же, он был на голову выше неё. – Ваш друг снова опаздывает. – Как и ваш. Быстро она ответила. – Я вас часто здесь вижу, – продолжил Рин. – Всегда хотел спросить… Вы любите шоколад? – Что? – девушка удивлённо на него посмотрела. Вау, глаза у неё вблизи такие красивые. – Да нет, не это спросить. Просто шоколада хочется. – У меня есть. Наверное… – и она полезла в сумку. – Вот. Голос у неё такой негромкий и неуверенный. Ну да, он же ни с того ни с сего подошёл… О, она блокнот перекладывает. – А зачем тебе?.. – Хм… – девушка склонила голову, глядя на блокнот, и прядь волос упала на лицо. Плавным движением она заправила её обратно. – Я тут просто рисую, пишу, что в голову придёт. Убиваю время. Но тут есть и кое-что полезное… Номера телефонов… Она пролистнула несколько страниц. Ногти у неё аккуратно подстрижены и покрашены тёмно-сиреневым блестящим лаком. Вкусный, кстати, шоколад. – А у тебя… тоже свидание? – немного неуверенно спросила она и повернула голову. – Ага. Надеюсь, по крайней мере. Девушка выдохнула и подняла взгляд кверху. – Для встречи с любимым ты какая-то невесёлая. – Ты тоже. – Ну, я пытаюсь развеселиться, – в ответ девушка неслышно хихикнула. – Какую музыку ты любишь? – Я? Ну, я люблю, как звучит гитара… – Да? Здорово. – А ты? Их голоса звучали так монотонно, но совсем не усыпляюще. Безмерная тоска пропала – уже лучше. Вот так хорошо. Они поговорят, придёт Вэй, вечер пройдёт неплохо.***
Нынче погода была получше. Рин прошёл сразу к Тору и сел рядом. – Привет. Во сколько встречаетесь? – В пять. – А сейчас… почти пять. – Ага. Ждать стало гораздо веселее. Давно надо было с ней познакомиться. Станция казалась новенькой. Может, её помыли? Или табло с расписанием заменили? А может, просто солнце стало чаще выглядывать из-за облаков. Всё-таки, хорошее местечко. Правда, не самое тёплое, особенно с приближением осени. Рин глубоко вдохнул. Апельсинами пахнет!.. С Тору болтать было интересно. Можно было задать все вопросы, которые Рин прокручивал у себя в голове, пока смотрел на неё, снова ждущую и снова радостно улыбающуюся при виде знакомой фигуры. Болтать с ней было приятно. – Эй, а почему вы всегда встречаетесь именно здесь? – Не всегда! – даже восклицания у Тору выходят тихими. – Чаще всего здесь. А иногда и в других местах. Здесь просто удобней всего… – пробормотала она. – А ты почему тоже всегда на станции встречаешься? – Ну… Тоже удобно? – Что, прям всем именно здесь удобно? – Что значит – прям всем? – Ну… – протянула Тору и отвела взгляд. Замялась. – Почему у тебя девушки… так часто меняются? – Ха?.. Рин недоумённо смотрел на Тору. Смешанные чувства: странно, и вроде весело, и как-то печально, и тянет сказать что-нибудь циничное. – Помню, я очень удивилась в прошлый раз, когда пришла не та девушка в очках, а какая-то кукла, - протянула Тору, глядя вверх. – Кукла? – Ну да. Просто у неё причёска, как у куклы, красивая такая, – немного виновато улыбаясь, пояснила девушка. – Ясно… – Вот что случилось с той блондинкой с кудряшками? Она же была такой миленькой. Не прощу, если ты её обидел, - она нахмурилась, то ли шутя, то ли взаправду. – С Лу? – произнёс Рин, вспоминая, и ухмыльнулся. – Она меня бросила. – О... Жалеешь? – Пожалуй. – Хм… Воцарилась тишина. Лу… И впрямь было грустно. Из всех его девушек она была самой хорошей. Рин задумался. Они с ней всего пару раз виделись с тех пор, как он заметил эту вечно ждущую девушку. Тору что, уже тогда следила за ним? М-да, чего только не сделаешь от скуки… – За то время, что я тебя здесь видела, у тебя четыре девушки сменилось! Кажется… – Зато у тебя парень один и тот же, – рассмеялся Рин. – Никакого разнообразия в личной жизни! – Я его люблю, не нужно мне разнообразие! – обиделась Тору. – Это у тебя всё печально. – Да? У меня всё хорошо. – Думаешь? И чего она такая серьёзная? – Уже двадцать пять минут шестого, – произнёс Рин, глядя на часы. – Это очень одиноко. – Что? В слабом свете её волосы отливали бронзой. Она молча смотрела на свои руки. – Смотреть на тебя очень одиноко. И вроде тебе нравились все эти девушки, но ты словно держишь какую-то дистанцию! После разрывов ты, кажется, никогда и не пытался всё вернуть! Каждый раз просто находишь новую подружку. – Ну, так разве это хуже того, что имеешь ты? – Ч-что? – Тору подняла свои удивлённые глаза. Красивые, светло-зелёные… – Знаешь, у них всех было кое-что общее, – Рин широко улыбнулся, еле подавив внезапное желание рассмеяться в голос. – Они опаздывали на свидания. Но, правда, с каждым разом приходили всё раньше. – Это ты к чему? – Да ни к чему, просто так… Рин вздохнул и закинул руки за голову. – Может, лучше не иметь отношений вовсе, чем такие неполноценные, как у тебя? Тору замолчала и отвернулась. – Мне не нужно других отношений, – наконец, тихо произнесла она и робко, мечтательно улыбнулась. – Я… – Рин. О, Эри пришла. Как там её Тору назвала, кукла? И правда, чуточку похожа. Глаза какие печальные. – Бывай, – попрощался Рин, уже раздумывая, что он скажет в своё оправдание Эри. Но Тору его уже не слушала, задумавшись о чём-то своём.***
Как мокро. Сначала дождь накрапывал понемногу, но теперь что-то начал усиливаться. Зонт Рин, конечно же, не взял. Но что может случиться от дождя? Несмотря на пришедшую осень, листья на деревьях не думали даже желтеть, что уж там опадать. В лужах отражались серые дома и голубое небо, ветра не было. О, а вот и Тору. С зонтом, разумеется; стряхивает с него воду и поправляет волосы. Интересно, от влаги они у неё вьются? У неё новый шарф. Случилось что-то хорошее? – Привет. – О, Рин! Ты уже тут? Сколько сейчас времени? – Три тридцать семь. – Опоздала! – разочарованно протянула Тору, закрывая глаза. – Да ладно тебе. Твой парень всё равно ещё не пришёл. Незачем переживать. Но не стоит ей такое говорить. Её парень – начинающий художник-иллюстратор. Впрочем, не такой уж и начинающий. Очень даже преуспевающий, поэтому и завален работой, вечно в спешке, вечно не успевает. Но Тору его любит. Отказаться от этих редких и порой неудачных свиданий для неё немыслимо. Рин узнал об этом, когда однажды вдруг начал рассказывать Тору о своих бывших. Потом переключился на Эри, сказал, что та изучает культуры разных народов и у неё дома куча самодельных кукол в разных костюмах. Рассказал, что у неё вечно какие-то проекты и вдохновение приходит неожиданно, так что никогда не угадаешь, в какое время она начнёт этими проектами заниматься. Они сидели подальше от входа. – Почему ты никогда не собираешь волосы? – Ну, это так сложно, – Тору посмотрела на потолок. – Они всё время рассыпаются или топорщатся как-то странно. Легче просто причесаться. – Надо же. И такое бывает… Тору вздохнула и повернула голову к выходу. – Снаружи так красиво! – Несмотря на дождь? – Именно из-за дождя. – Нравится дождливая погода? – Нет, мне скорее нравится голубой и зелёный цвет. Рин с улыбкой запрокинул голову. – У меня универ в этих цветах. – Ах, ты рассказывал, ты же учишься в… Здорово. – А у меня недавно был день рождения, – словно бы невзначай произнесла Тору. – Оу, и сколько тебе стукнуло? – Двадцать один. Рин и Тору замолчали, прислушиваясь к ударам капель по асфальту. Изредка проезжали машины, вода журчала по водостокам, шелестели зелёные листья. Скорее всего, после появится радуга, вон, какая погода хорошая. Кто-то зашёл на станцию, и сквозь открытую дверь внутрь проник запах сырой земли. Тору вдохнула и слегка приподнялась на сидении. – Знаешь, я люблю осень. – Рин снова заговорил. – Года два назад я ездил в заповедник в горах, там совершенно классные виды. Тоже как-нибудь побывай там. – Угу, – кивнула девушка. – Там и водопады, и деревья, ещё озеро было. С вершины, конечно, вид лучше всего. – М-м... А фотографии у тебя остались? Телефон Тору завибрировал. – О, ну, мне пора, – бросив взгляд на экран, Рин засобирался. – Твой парень совсем скоро подойдёт. Рин с улыбкой поднялся и, засунув руки в карманы, пошёл к эскалаторам. Тору тоже радостно подскочила, не отрывая взгляда от экрана телефона, и только направилась к выходу, но тут же притормозила и обернулась. – А разве ты не ждёшь Эри? – А? Ах, точно. У меня сегодня нет свидания, – Рин хитро улыбнулся и, махнув на прощание рукой, пошёл дальше. Тору на секунду замерла в недоумении, но сразу заторопилась, заметив вдалеке спешащего черноволосого юношу. Мимо с шумом проехал поезд, и ветер растрепал её волосы, отливающие бронзой. Голубое небо отражалось в лужах.***
– Что ты напялила? – И чего все спрашивают? – вздохнула Тору. – Это пончо, ясно? – Белое? – Да, белое. Рин улыбнулся и засунул руки в карманы. – Здорово выглядишь. – Спасибо. Рождество в этом году выдалось какое-то… не белое. За весь декабрь снег выпал всего два раза и ни разу не лёг. Лужи на дорогах практически не застывали, и только холодное дуновение ветра напоминало о том, что уже зима. И ещё темнело раньше. На улицах потихоньку зажигались праздничные гирлянды, пахло хвоей и сладостями, разносились обрывки рождественских песен и детский смех. Они говорили ни о чём, смеялись, наигранно обижались. Из-за бесчисленных огней, светящихся вывесок и рекламных щитов на улицах было светло, как днём. Время шло, и Тору подолгу смотрела на экран телефона, пока Рин не спрашивал ещё о чём-нибудь. Несмотря ни на что, в его душе царил праздник, и Тору, похожая на снежинку в этой вязаной белой накидке, только усиливала это ощущение. Только бы была чуть более довольной. – Уже час прошёл. Тору безразлично вздохнула, пожав плечами. Наверное, он не придёт, думала она, поднимаясь. Скорее всего, его самолёт задерживается. Тогда он всё ещё на другом конце страны и не может с ней связаться. Тору полезла в Интернет, чтобы найти информацию о погоде и рейсах. Ну да, так и есть, буран. Ладно. Рин смотрел, как изменяется выражение лица девушки, и чувствовал, как сам начинает грустить. Надо бы это чувство развеять. Рождество, в конце концов. Никто не смеет портить Рождество. Почти семь. – Эй, так он не придёт? – А? Да… Думаю, его рейс перенесли, – ответила Тору. – Тогда пойдём, погуляем? Рин смотрел на неё в ожидании ответа, хотя уже всё решил. Опостылела эта станция. Потихоньку становилось весело. – А что?.. – Не переживай, – улыбнулся Рин, поворачиваясь в сторону выхода. – Эри ещё полчаса назад написала, что не придёт. Давай повеселимся? – Что?! Он шёл вперёд и медленно тащил девушку следом. – Всё равно у нас с тобой сейчас куча свободного времени. Пошли, покажу кое-что, – заговорщицки ухмыляясь, произнёс парень. – Ладно, – рассмеялась Тору. Раз свидание накрылось, надо хотя бы себе устроить маленький праздник. – В честь годовщины с тех пор, как я впервые тебя заметил! – торжественно воскликнул Рин и вышел на улицу. – Что за дурацкая годовщина.***
Это однозначно было правильное решение. Кажется, никогда в жизни Рин не ел столько сладкого. Они попали на рождественскую дегустацию, и Тору ходила между рядами, выискивая самый напудренный кекс, потом выбирала соус для пончиков и не смогла остановиться на одном, и наконец, они попробовали фруктовое мороженое. – Боже, почему оно такое кислое? – А чего ты меня об этом спрашиваешь? – Фу-у-у, – выдали они с одинаковыми лицами. – Знаешь, думаю, это из-за пончиков. Чертовски сладких пончиков. В общем, хватит с меня, – и Рин выбросил так и не осиленное мороженое. В Рождество весело и просто гулять по улицам. Они пошли посмотреть на выставку ледяных скульптур, немного поиграли с ребятами в снежки (ввиду отсутствия снега кидаться пришлось варежками и потом долго разбираться, где чья) и зашли в торговый центр. – Смотри, они же абсолютно одинаковые! – Неправда! – Нет, оно точно такое же, как на тебе. – Они разные. У них узор разный. – Да не, одинаковый. И у того тоже. – Да ведь то пончо кремовое! А это белое! Оно вообще другое! И на витрину не выставляют одинаковые модели. – Ну, а здесь выставляют. А не хочешь себе пончо с шариками? – У меня уже есть. – Что, правда?! – Давай походим, поснимаем ёлки, – предложила Тору, когда споры по поводу пончо и приемлемой длины шарфов угасли и девушка мирно потягивала через трубочку горячий чай. – Давай. Ёлок было много. Рин останавливался возле каждой и убеждал Тору, что «вот эту мелкую колючую палочку в горшке с бантом» тоже надо фотографировать. В конце концов, они сошлись на том, что всё, что пахнет ёлкой, можно считать ёлкой, и теперь у Тору весь нос был исколот, а в карманах у Рина появилось неприлично много случайно сорванных рождественских украшений. Тору шла вперёд, высоко задрав подбородок. – Гляди, облака… Может, снег выпадет? – с надеждой в голосе сказала она. Они возвращались на станцию. Рин потянулся. – Хотелось бы. – Это было весело, – Тору слегка склонилась и повернула голову к парню. – Я про нашу прогулку. Девушка начала рыться в сумке. – У меня подарочный магнитик остался, не хочешь? – Нет, лучше оставь себе. У меня уже нет места на холодильнике, – заметив вопросительный взгляд, Рин пояснил: – Мы с друзьями часто путешествуем. – Ух ты… – Да… На Новый год, кстати, тоже собирались все вместе съездить… – Здорово. Где-то играла очередная рождественская песня, и Тору чуть напела про себя. Вокруг них было тихо, и её голос звучал немного меланхолично. Рину казалось, что только он её слышит и только он и должен её слышать. Они почти пришли. Оба молчали, думая каждый о чём-то своём. Тору слегка притормозила. В свете фонарей её волосы снова приобрели свой бронзовый отлив. – Рин… Мы встретимся в следующем году? Её голос был знакомо тихим и задумчивым, и Рину казалось, что он всегда его знал. И этот вопрос казался ему формальностью. – Ага. На станции. … – Обязательно.