Вороненок — птица гордая
***
Они часто собирались тесной компанией у кого-нибудь дома, засиживались до полуночи, а порой и до утра, и тогда устраивались спать вповалку на любых подходящих поверхностях, начиная от ковра на полу и заканчивая широкой спинкой дивана. Эту «жердочку» из подушек обычно предпочитал в качестве спального места младший брат Никиты, Арсений. Его прогнать из комнаты, если компания собиралась у братьев, было практически невозможно, он просачивался в любую щель. Сначала ребята невольно вздрагивали и прикусывали языки, когда в минуту самых интимных откровений или забористой дорожки мата вдруг краем глаза замечали в углу дивана мелкого, а потом привыкли. Он в разговоры не лез, родителям не закладывал, а своей молчаливой серьезностью даже вызывал уважение. Разница в возрасте у братьев была примерно 6 лет, и когда Арсений учился в младших классах, то не только Никита, но даже Олег, и особенно Денис, считали неким шиком быть своеобразной «крышей» мелкого. Вечно нескладный, состоящий из одних углов и косточек, с белобрысыми вихрами, торчащими в разные стороны, с не по-детски пытливым взглядом светло-карих глаз Сенька никак не соответствовал своему уютному имени. Ребята сначала звали его Ариком, Арычем, по аналогии со своими именами - Ник, Дэн, и Ал (это Олег) - но все было не то. А потом случился полет фантазии, кажется во время очередной посиделки, и безликий мелкий Ар стал солидно-загадочным Кар-карычем, а для Дениса в хорошем настроении - просто вороненком. Сегодня Денис пришел к ребятам даже не просто так, а «по поводу». Свадьба, с которой он тянул как мог, наконец-то грозилась состояться. Официальное объявление, официальный мальчишник и прочее-прочее официальное - все это было впереди. А вот проститься с лихой холостяцкой жизнью, которая все это время била ключом, хотелось именно здесь, в компании самых близких и верных друзей. Элитное спиртное в сочетании с воспоминаниями кружило голову конкретно, поэтому когда Денис вышел в очередной раз освежиться на кухню, оставив друзей пересматривать в атмосфере пьяной нирваны какое-то дурацкое видео с выпускного, то рассекал он по широкому коридору галсами, как парусник против шквального ветра . Как-карыч в наушниках сидел около кухонного стола, перед ним лежал раскрытый учебник, но, судя по остекленевшему взгляду, парень вряд ли прочел хотя бы строчку за последние несколько минут. При появлении Дэна он чуть отвел наушник в сторону: - Что, пропивание Свободы с большой буквы проходит в штатном режиме? - Да нет, кажется, уже идем с опережением графика, и весьма успешно,- хохотнул Денис. Мотнул головой, возвращая на место упавшую на глаза челку, при этом практически не вписался в поворот между стеной и холодильником, пребольно стукнувшись плечом о косяк, погрозил кулаком насмешливо хмыкнувшему мелкому, и , наконец, добрался до желаемой цели - запотевшего кувшина с квасом, стоящего на столе и манившего прохладой. После нескольких глубоких глотков от холода перехватило горло, но чуть прояснилось в голове. Денис присел на край стола напротив Арсения: - Ты чего так быстро спрыгнул с праздника, Кар-карыч? ЕГЭ вроде только на следующей неделе, выпускник ты наш! - Консультация завтра, надо готовиться, - буркнул Сенька, и опять уткнулся в учебник, поправив наушник. - Да брось, вороненок! Все равно ведь не читаешь! - Денис взлохматил белобрысые вихры, стянув вниз пластиковый обод с проводами и получив в ответ почти обиженный взгляд карих глаз. - И вообще, ты какой-то расстроенный. Боишься экзаменов или чего-то личное? - Личное, - Сенька отвел глаза и вновь попытался сделать вид, что читает, но Денис уже не на шутку заинтересовался. Соскочил со стола, присел на корточки, ухватил парня за подбородок, восстанавливая зрительный контакт: - Вороненок, это что-то новенькое! Давай колись! Кто она? Школьная подруга или так, со двора? - Со двора, - Арсений не был настроен откровенничать, но Денис, как многие, стоящие на пороге семейной жизни, был готов помогать всем в амурных делах настойчиво и бескорыстно, даже если его об этом и не просят. Правда сейчас пьяный рассудок сыграл с ним злую шутку: Разглядывая безусое мальчишеское лицо совсем близко, с сердито насупленными бровями и упрямо надутыми губами, Денис с трудом гнал какие-то посторонние порочные мысли. Но поскольку те тоже были пьяны и упрямо лезли в голову, то парень решил высказать их, облекая в более-менее приличную форму. Проведя большим пальцем по соблазнительному контуру нижней губы Арсения, он потянулся к нему поближе: - Может, она тебя считает еще маленьким? Хочешь, покажу сейчас, как надо целоваться? Давай! - Шизанулся? - мелкий вскочил на ноги как ошпаренный, роняя с колен плеер. Оттолкнул от себя руки Дениса. — Отвали на хер, алкоголик! Спать иди! Денис извиняюще развел руки в стороны, попытался отодвинуться, не удержался и упал на спину, солидно приложившись затылком о ножку стола. В глазах потемнело, а пьяное сознание, потеряв контроль над ситуацией, посчитало за лучшее просто отключиться на мгновение. - Денис, Денька! Ты как? - первое, что увидел в туманной дымке парень, когда пришел в себя, были огромные испуганные глаза Сеньки. Приложил руку к пульсирующему от боли затылку, кряхтя, сел: - Терпимо, не суетись. Черт, шишка будет! - Сейчас лед дам, пьянь! - облегченно выдохнул Арсений. - Сиди пока. У меня в аптечке где-то был анальгин, сейчас принесу и отведу тебя обратно в комнату, пары алкоголя — лучшее обезболивающее. - Язва ты, вороненок, поэтому и девушки тебя не любят, - проворчал Денис в спину Сеньке. Сидеть на полу и ждать было безумно скучно, он поднялся и, удерживая пакетик со льдом для коктейлей на намечающейся шишке, потопал вслед за Арсением к нему в комнату. Мелкий стоял спиной к двери, перебирая что-то в ящике стола, видимо выискивая пропавший анальгин. И вздрогнул от неожиданности, услышав сзади голос Дениса: - Как давно я к тебе не заглядывал! Все такой же спартанец. Хоть бы один постер с девушками, а то байки-байки, прям мото-мастерская! - Денис медленно обходил территорию, не сразу заметив напряжение хозяина комнаты, застывшего у стола. - Держи таблетки, иди ложись, мне заниматься еще нужно, - отмерший Арсений поторопился сунуть лекарство в руку Дениса, ненавязчиво вытесняя его из комнаты. Тот не слишком сопротивлялся, но вдруг зацепился взглядом за потрепанный альбом, лежащий на столе: - О! Я давно не видел, как ты рисуешь! Появилось что-нибудь новенькое? - Денис шмякнул мокрый пакетик с растаявшим льдом куда-то на заваленный книгами подоконник и потянулся к знакомой тетради. - Нет, я гранит науки грызу, некогда. Это все старое, давно в столе валялось, - Арсений резко дернул за край свое сокровище из загребущей лапы гостя, тот не удержал мокрой рукой скользкую обложку, альбом упал опять на стол, раскрывшись на последних страницах. Теперь застыли уже оба: и Денис, и Сенька. С глянцевой страницы на них смотрел сам Денис. Хоть это и был всего лишь карандашный набросок, не передающий гармонию сочетания каштановых волос, серо-зеленых глаз и естественно смугловатой кожи, но спортивную фигуру, решительные, чуть грубоватые черты лица, освещенные обманчиво-добродушной улыбкой, не узнать было невозможно. Шокировал не выбор модели, а ее вид: карандашный Дэн был абсолютно обнажен, а его эрегированный член, выписанный с любовью и знанием дела, не оставлял сомнений в мужественной страстности обладателя. Сглотнув, реальный Денис осторожно перелистнул страничку и уперся тотчас взглядом в свою же голую задницу. Вернее, на рисунке обнаженная мужская фигура просто стояла в пол-оборота к зрителю, но свою ж .. пятую точку Денис узнал без колебаний. Дальше он листать не стал. Медленно повернулся к Арсению: - Вороненок, ты не ох*ел часом? Ты там, в своих гребанных фантазиях, меня раком еще не поставил? Так предупреждаю, я не просто актив, я — натурал! Взбешенный и от ярости протрезвевший, Денис схватил Сеньку за футболку у горла, притянул к себе, почти приподнял над полом. - А кто-то десять минут назад целоваться обещал научить. Как натурал, видимо, - Арсений даже не пытался сопротивляться, бесстрашно встречая полный ярости взгляд Дениса, только слегка уперся тому в грудь руками, чтобы сохранить хоть минимальную дистанцию. - Кар-карыч, пошел на хер со своей дурью! Не нарывайся, а то вы*бу. Я хотел научить тебя с девушкой общаться, а не удовольствие получать со мной. Откуда я знал, что у тебя такой сбой в мозгах! - последние слова парень произнес чуть тише, остановив взгляд на призывно приоткрытых пухлых мальчишеских губах. Да, пьяной башкой он приложился солидно. Иначе с какого перепугу так захотелось в них впиться? Он еще не успел додумать эту мудрую мысль, как уже вовсю почти с остервенением сминал жадным ртом податливые губы. Одной рукой удерживая парнишку за футболку, другой облапал его за задницу, с удовольствием сжимая ладонью упругие ягодицы. И пришел в себя, только когда ощутил во рту металлический привкус крови. Оттолкнул парнишку от себя, посмотрел на его губы — из прокушенной нижней шла тоненькая струйка крови, которую Сенька все время слизывал языком. Судорожно сглотнув острый ком желания, поднял взгляд выше и встретился с абсолютно шалыми карими глазами. А когда почувствовал, как тонкие сильные руки обнимают его за талию, понял, что пропал. Еще пытался что-то проговорить, типа, что все неправильно, и... последние слова затерялись в поцелуе, когда Сенька отчаянно сам присосался к его губам, как будто хотел выпить досуха. Это был не немного скучный, привычный, четко выверенный секс, а яростная, жаркая, оглушающая борьба, причем Денис явно вел в счете. В момент, когда, нависнув над распластанным худощавым телом, он судорожно дрочил оба члена, стиснув их в одной руке, ощущения приближающегося оргазма просто зашкаливали. Так сильно и обильно он ни с одной девушкой не кончал. На каком моменте он заснул, было ли что-то еще, Денис не помнил. Проснулся один в комнате у мелкого, на ковре. Раздетый, укрытый. Никаких следов разврата или порока вокруг не наблюдалось, также как и Сеньки. Видимо, все-таки ушел на свою консультацию. -Ну твоя фря и ревнива! - Никита встретил его на кухне чашкой крепкого кофе. - Позвонила с утра пораньше, все допытывалась, где ты и сколько было девок. Пришлось включить скайп и показать, что ты просто пьяный вырубился в комнате Кар-карыча, причем один, не считая мелкого, тот как раз собирался. - Она что, старый анекдот не знает? - встрял в разговор выползший на кухню помятый Олег. - Мальчик, девочка — какая в попу разница? Денис почувствовал, как безудержно краснеет, хотя такого с ним на наблюдалось с пятого класса, но, слава Богу, никто на это не обратил внимание. Никита набросился на Олега: - Не смей на Карыча баллоны катить! Осторожно с намеками. - То есть, на Дэна можно? - Олег флегматично пожал плечами. - Заметано. Кофе дай, жмот. Звук мобильника Дениса разорвал вязкую истому похмельного утра. Чертыхнувшись, пошел на его поиски, а когда через несколько минут вернулся на кухню, то был бледен и собран: - Мне пора. У родителей какие-то неприятности. Надо срочно поехать к ним. Я позвоню.***
Денис всегда очень веселился над мамиными сериалами, где рейдерство было преподнесено как море соплей, причем карамельно-розовых, с несчастной героиней, с брошенным ребенком и пропавшим на десятилетия главным героем. Он также не слишком интересовался любимыми отцовскими боевиками, где этот же экономический захват было сродни кровавому фаршу из похищений, насилия, убийств и прочей чернухи, в результате которой герой остается отомщенным, но одиноким. Жизнь оказалась куда как прозаичнее. Всего месяц назад Денис был перспективным выпускником хорошего ВУЗа, у него была невеста из хорошей семьи, да и просто красавица, и неплохое место с перспективой роста на процветающей фирме отца. Уезжая из города по тревожному звонку матери, Денис еще не знал, что прощается с благополучной жизнью. Родители хотели расширить бизнес, но не рассчитали силы, и как результат — одна фирма поглотила другую, даже не подавившись. И ценой в несколько росписей на гербовых бумагах успешный бизнесмен превратился просто в военного пенсионера с безработной женой и сыном-аспирантом с пафосной профессией и туманным будущим. А в родной город он вернулся только для того, чтобы закончить сделку по продаже квартиры — последнего, что связывало его с благополучным прошлым. Денис допивал на кухне Никиты уже вторую чашку крепчайшего кофе (хозяин был все-таки мастером его варить!), когда на кухню заглянул Арсений. Он, кажется, даже за прошедший месяц успел вытянуться и похудеть: - Привет! Все сдал? - Денис пожал протянутую ладонь, невольно чуть задержав в руке длинные пальцы. - Все сдал, документы в институт подал, - паренек решительно, хоть не демонстративно высвободил свои пальцы, и больше не глядя на Дениса, занялся приготовлением себе чая. По тону было понятно, что разговоры на тему «будущего» Арсения достали до печенок, а равнодушная спина говорила о том, что и прошлого касаться не стоило. - Что, и свадьба отложилась на неопределенное время? - Никита продолжил прерванный появлением брата разговор. - Какая теперь свадьба? Кому нужен нищий аспирант на съемной квартире? - Денис с усмешкой махнул рукой.- Все. Любовь прошла, завяли помидоры. А может, оно и к лучшему. Никогда не понимал жен декабристов. - Лучше секс без обязательств, чем обязательства без секса, - то ли спросил, то ли утвердил Никита, но Денис согласно кивнул головой и выпил залпом последние глотки из чашки с таким видом, как будто водку глушил. - О, кстати, хочешь анекдот в тему?.. Далее разговор уже пошел по накатанной, аккуратно огибая острые углы печальной действительности. Переночевать решил в старой квартире. Задаток уже был получен, мебель большей частью вывезена, так что спать можно было только на большом ковре, а чай пить из отбитой эмалированной кружки. - Вороненок, а я скучал, - Денис скорчил рожу мобильнику, точно зная, что тот не обидится. Он никогда не умел облекать какие-то глубинные эмоции в слова. Поэтому среди знакомых, особенно девушек, он считался либо романтическим сухарем, либо очаровательным хамом. Кем его в данный момент, в первом часу ночи, считал Кар-Карыч, Денис старался не задумываться. Скорее всего, просто придурком. - Ты напился? - осторожно спросили в трубке после молчания. - Нет, если бы выпил - было бы легче, - Денис не переставал кривляться, получая от этого некую разрядку. Через несколько мгновений молчания Арсений буркнул: - Минут через пять появлюсь, изгнанник. У тебя там есть из чего есть? Или как древние аристократы — руками с пола? - Кружка одна, будем пускать как чашу мира по кругу. Пару вилок и тарелку найду. Только за пять минут ты не успеешь. Или у тебя за месяц крылья выросли? - Я в универсаме напротив твоего дома, - гудки отбоя раздались раньше, чем Денис осознал последнюю фразу. А когда осознал, то идиотская улыбка во все тридцать два по своей выразительности затмила все гримасы. Арсений появился на пороге действительно через пять минут. Денис успел только чайник на плиту поставить (электрический исчез вместе с грузчиками, которые неделю назад под присмотром покупателя вывозили большую часть мебели). - И еще раз здравствуйте, - парень протянул пока еще хозяину сумку, где проглядывали очертания батона хлеба, колбасы, еще пары каких-то свертков. Ну, и бутылки чего-то более благородного, чем виноградный сок. - Ты решил с размахом отметить мое убытие? Проходи в комнату, там просторно и мягко. Кроссы снял скорее по привычке, пол в коридоре давно не блистал чистотой. Но ковер в комнате по-прежнему поражал «повышенной пушистостью» и необыкновенной гаммой насыщенных расцветок. Арсений прошел всего пару шагов, когда сзади его обхватили сильные руки. Он откинул голову на плечо Дениса, чуть повернул лицо, и в его губы впился жадный рот, даря боль вместе с наслаждением. Им было некогда говорить, рассуждать, объяснять и объясняться - они упоенно целовались, а руки то сжимались в объятиях, то вступали в борьбу с молниями и пуговицами, явно придуманными на одежде людьми с холодным рассудком. Арсений слегка начал осознавать реальность, только когда почувствовал чужую жаркую ладонь на своем возбуждении. Они уже лежали на ковре. Высокий мягкий ворс спасал от сквозняка, да и спине было не так жестко, как на голом полу, но зато более щекотно. Вернее, Сенька сначала ощутил, что пояснице щекотно, а ягодицам — слегка колко, и только потом осознал порочный непорядок в одежде: футболка некрасиво задрана, джинсы приспущены вместе с бельем так, что Денис мог свободно ласкать его восставший член и рукой, и взглядом, чем именно сейчас упоенно и занимался. - Боже мой, Вороненок, ты умеешь краснеть! - слегка хмельной от накопившегося желания голос Дениса заставил не только предельно смутиться, но и нереально возбудиться. - Дэнька, иди ты на хер! - Сенька приник к губам ласкающего его парня кусачим поцелуем. - Я предпочитаю не «на...», а «в..», - горячее дыхание ответа расплавило остатки стыдливости, подстегнув воображение и раскрепощая движения. Денис снова, стараясь не потревожить Сеньку, уютно сопящего под боком, посмотрел на часы. Поезд ждать не будет, а еще неплохо чайку попить с остатками всякой всякости. - Кар-Карыч! Вороненок! Мне уезжать пора, - Денис коснулся губами виска с прилипшей влажной белобрысой прядкой, встретил взгляд сонных карих глаз. Подождал, чтобы на него посмотрели осмысленно. - Я в душ, а ты пока просыпайся. Денис проскакал по комнате в костюме Адама, соображая, куда поставил с вечера сумку, и есть ли там полотенце или только белье. А жадные взгляды Сеньки исподтишка ему даже нравились, легкий румянец на скулах не был признаком стыдливости, скорее уж признаком порочности. Но зато сам после душа сразу пошел на кухню, прекрасно понимая, что Арсению зрителей сейчас не требуется, его тело хранило больше следов страсти. Ночью нарушение «периметра» так и не произошло, но оторвались они знатно. Апофеозом их безумств был минет, исполненный Денисом. Для него это было дебютом, но Сенька, одурманенный и потерянный от удовольствия, претензий не высказывал. До логического завершения свое первое сольное выступление Денис не довел, сказывалось отсутствие даже минимального опыта, но кончили они в результате бурно, почти одновременно, и большая часть досталась Сеньке. Денис помнил свой восторг, когда увидел эту живописную картину — разметавшийся на ковре Вороненок с еще не опавшим возбуждением и весь в следах и потеках их излившейся бурной страсти. И помнил, как опять стало охватывать желание, как будто и не кончал несколько минут назад. И помнил, как целовал этот влажный, еще по-детски впалый живот, смешивая языком и губами вкусы, и балдея и от ощущений, и от конвульсивных подрагиваний, и от глубоких тихих стонов Кар-Каркарыча. Тогда рассудок у Дениса был явно отключен, но сейчас, готовя завтрак и возвращаясь мыслями к прошедшей ночи, по жизни слегка брезгливый парень не испытывал даже отзвука неприятия. Наоборот, от воспоминаний сладко заныло и потяжелело в паху. - Ты чего улыбаешься? - Арсений вышел из душа, натягивая футболку на еще влажное тело. Одно маленькое полотенце на двоих, видимо, не слишком хорошо выполнило свою задачу. - Да так, - Денис поставил скворчащую сковородку с омлетом на стол. - Подумал, что раньше я даже в киселе пенки не любил. Сенька вспыхнул до корней волос: - Бля, Дэн, умеешь ты... - И тебя научу! Денис уехал с чувством какой-то тянущей недосказанности. Вроде все нормально: по обоюдному желанию, к обоюдному удовольствию, границ не переступали, значит жизнь мальчику (да и себе, чего уж там!) не испортил. Но именно этот факт и тянул душу. Денис то корил себя за трусость, то гордился своей выдержкой. То надеялся, что Вороненок оценит его благородство, то переживал, что тот осудит за нерешительность или подумает, что им побрезговали, да и не слишком хотели... Жертвами «гамлетовских» страданий стала выкуренная за один присест пачка сигарет у окна вагона и невнятная смска под утро: « Приезжай. надеюсь». Слова, куда приезжать, и на что надеется автор послания, потонули в болоте рассудка, лишившегося в одночасье крыши. Дома глянул, чертыхнулся, посетовал, что уже нельзя стереть, но посылать что-либо поясняющее не стал. Представил себе лицо Вороненка, прочитавшего этот бред, почувствовал себя совсем плохо и решил по примеру маминых любимых героев забыться в работе. Хотя бы на время. И действительно, первые несколько дней, живя по графику «работа-учеба-библиотека-дом», Денис чувствовал себя не просто загнанной лошадью, а ее трупом, причем изрядно обглоданным стервятниками. Заниматься сексом не хотелось. Жить тоже. В один из таких паршивых дней увидел нелепое объявление. Сфоткал, послал Вороненку. В ответ получил улыбающийся смайлик и вдогонку не менее забавную фотку. Денису подняло настроение даже не изображение, а сам факт ответа. Жизнь сразу приобрела смысл. Роман в «ватцапе» - что может быть современнее? Сначала фотки и смайлики, потом комментарии к играм, фильмам и даже книгам. И чем дальше, тем чаще между строчек проскакивало: «Скучаю. Очень скучаю...» Уже в начале августа в одном из вечерних посланий Вороненок прислал поцелуй на камеру с издевательской, по мнению Дениса, подписью: «Спокойной ночи!» Плюнув на все приличия, послал свое селфи в душе. Теперь на Сеньку с экрана с милой улыбкой смотрел Денис. Обнаженное тело поблескивало каплями воды, влажная темная прядка прилипла ко лбу. В объектив он поместился только от макушки до колен, причем тень от руки с камерой падала на «то самое место», отчего возбужденный член выглядел еще более внушительно. Вряд ли это было мастерство фотографа, но впечатление производило, особенно со скромной подписью: «Хороших тебе снов!». Молчание в ответ затянулось, и Денис уже чувствовал себя отомщенным, как опять пришла фотка. Вороненок явно воспользовался услугами зеркала: стоя к волшебному стеклу почти спиной, паренек приспустил боксеры, оголяя аппетитную попу, а сам обернувшись и прикусив губу, как бы пытался что-то рассмотреть в нижней части спины. Весьма скромный снимок, особенно по сравнению с фото Дениса в стиле «ню», но Дэну стали тесны даже домашние свободные шорты. С трудом взяв себя в руки (пока в переносном смысле), прочитал подпись: «Мне кажется, у меня что-то там вскочило. Может, ты при увеличении увидишь?». «Вороненок, не знаю, что у тебя, у меня точно вскочило. Не нарывайся...» «А то выебешь? Жду )» Арсений поступил в институт, и теперь не надо было волноваться о призыве в армию (поскольку восемнадцать ему исполнилось уже зимой, то даже при всяких президентских отсрочках для абитуриентов родители его лишний раз никуда не выпускали). Да и Денис втянулся в свой новый рабочий ритм. Аспирантура — это не каждый день по пять пар высиживать, как в магистратуре. Обанкротившиеся предки, со старанием собирающие обломки потерянной империи, пусть и местного значения, на сына внимания не обращали и ответного повышенного внимания не требовали. С бабьего лета, золотого и по-летнему теплого, каждые выходные они стали встречаться. Конечно, дрочить в ванне на фотку в телефоне — это крайне романтично, но быстро утомляет и хочется чего-то большего. Поэтому, когда Вороненок первый раз в сентябре появился на пороге съемной квартиры Дениса, встреча получилась феерическая. Одежда, кажется, вся осталась у порога в первые же пять минут. Вряд ли так встретились бы романтические влюбленные, но изголодавшиеся любовники - именно так. - Жаль, что ты забрал ковер из своей старой квартиры! - ворчал Сенька, пока стоял под душем после страстного приветствия. - Теперь у меня вся спина в синяках! - Не переживай! Мы сейчас поужинаем и сможем попробовать насколько это удобно на диване, - посмеивался Денис, который не мог оставаться в одиночестве и тоже влез в тесную кабинку, пользуясь случаем бессовестно тискал мальчишеское тело, типа помогая смывать душистую пену. Насупленный Кар-карыч очень хотел что-то язвительно возразить, но в этот момент скользкий от мыла палец Дениса осторожно проник в до сих пор девственный вход любовника. Слова шутливых жалоб сгорели в жаре вспыхнувших щек, в глазах мелькнули не прикрытые страх и желание. - Ты уже пробовал так? - испуганный шепот, теряющийся в шуме воды, набатом прозвучал в ушах. - Пару раз с девочками, не скажу, что испытал кайф, - Денис прижался губами к виску Сеньки. - Не слишком впечатляет, правда? Но тебя я хочу до дрожи в коленях и до звездочек в глазах... Желание было обоюдным и безудержным, сметающим и здравый смысл, и естественные опасения. Была боль, и были слезы. Были секунды незамутненного счастья, и было пьянящее наслаждение. Но ни на секунду не возникло ощущения неправильности или разочарования. И целуя искусанные губы, соленые от недавних слез и пота своего, теперь окончательно своего, Вороненка, Денис чувствовал удовлетворенную улыбку, а не гримасу раскаяния. Его же тихое обещание «научусь немного, и ты окажешься на моем месте» звучало не угрозой или обидой, а изысканной эротической провокацией. Они выучили все расписание поездов и междугородних автобусов, нашли очень миленький отель на полпути между городами, куда можно было приехать не только на пару дней, но и на пару часов. Но почему-то именно когда все устоялось, когда тот самый крышесносный, по мнению обоих, секс стал нормой, вот именно тогда старательно выстроенный на песке замок стремительно стал давать трещины. Денис не мог понять, почему Сенька не хочет переехать к нему, переведясь в столичный ВУЗ, Арсений не понимал, почему Денис хочет сделать его мальчиком-содержанкой. Любая встреча, с какой бы бурной радости она не начиналась, теперь заканчивалась разборкой. Обиды, взаимное непонимание и ревность. Та самая, слепая, жгучая и абсолютно иррациональная, она выжигала душу и чернила взгляд, заставляя совершать ужасные поступки. После одной из таких ссор, когда Вороненок с потемневшим от злости лицом, просто вылетел из собственной квартиры, громко хлопнув дверью, они не виделись почти месяц. Денис был обижен не меньше, когда уезжал, и первым мириться не хотел. Арсений тоже ничего не писал и не звонил. И чем дальше, тем было сложнее сделать первый шаг. Каждый прятался за своим «щитом»: у одного была первая сессия, у другого - авральная работа. В один из слякотных, темных вечеров Денис, чертыхаясь на погоду, поздно возвращался домой, перебирая в уме, что еще ему предстоит сделать и сможет ли сегодня хоть немного поспать. Скользкая, типа зимняя дорога, когда под жидкой грязью прятались островки льда, мешала и идти, и думать. Сделав неудачный шаг, Денис с громким матом сделал очередной гимнастический этюд и явно свалился бы, если бы не ухватился за пробегающего мимо парня, которому повезло найти брод в этом море слякоти. Каково же было изумление Дениса, когда в своем неожиданном спасителе он узнал Никиту. Тот тоже удивился и обрадовался встрече. А поскольку мерзкая погода и позднее время к болтовне на улице не располагали, не мудрено, что они вскоре, с кратковременным заходом в магазин, оказались у Дениса в квартире. Сначала болтали обо всем и ни о чем. Вспомнили друзей, поговорили о родителях, потом вскользь о работе, из-за которой Никита оказался перед самым Новым годом в столице, а Денис так поздно возвращался домой. Об Арсении не заговаривали, вроде бы Никита мимоходом сказал, что у домашних все в порядке, но на душе было смурно и беспокойно, и Денис решился: - А как там наш студент? Сессия началась? - Зачеты сдает, - Никита помолчал, долил еще коньяка. Он что-то вообще в этот раз много пил. - Хмурый, злой, не выспавшийся, совсем как ты, - Ник залпом выпил благородный напиток и сразу наполнил рюмку снова. Вздохнул, и как с обрыва в реку: - Слушай, оставил бы ты парня в покое, а? Денис настолько опешил от неожиданности, что даже не стал прикидываться наивным чебурашкой. Тоже глотнул горячительного напитка, отставил рюмку подальше: - Так я на аркане его не тащил. Парень взрослый, я, думаю, мы сами между собой разберемся! - Да ни хера не разберетесь! - Ник хлопнул ладонью по столу. – Он пацан еще! Гормональный взрыв и все такое. Тебе разнообразия захотелось, секс-гигант недоделанный! Тебе мало других задниц? Оставь Карыча в покое, не порти ему жизнь. - Я не знал, что ты такой гомофоб, - криво усмехнулся Денис. - Да не гомофоб я. Реалист, - Ник тяжело вздохнул. - Я до сих пор помню, как мы дрочили друг другу в душе в летнем лагере, у меня от одних воспоминаний встает. Но ведь это не повод...Один раз - не водолаз, сам знаешь. Ал вас видел в твоей гребанной столице. - И?... - Да ничего! - Никита опять взорвался и схватил рюмку.- Ал никогда не был болтуном, но ведь не у него одного глаза есть! Это у тебя тут, - пьяный взмах руки чуть не смел со скатерти всю нехитрую закуску. Парень вовремя ухватил блюдце с колбасой, громко стукнул им по столешнице, упрямо повторив: - тут вы все голубые и геи. А у нас — п*доры и..., - матерное слово наждаком резануло слух. - И как ему потом жить, с девочкой своей общаться? Он же гордый! - Какой девочкой? - Какая нравится. Ты, что ли, его замуж позовешь? Ну дал он тебе, ты ему дал, теперь не порть парню жизнь, пусть ему девки дают, - Никиту стало развозить. Высказав главное, он расслабился и конкретно «поплыл», тогда как у Дениса последний хмель вылетел из головы. Карыч и девочки... Карыч с кем-то еще... Чушь. Из чувства самосохранения он не стал расспрашивать пьяного друга дальше, уложил того на диван, а сам остаток ночи провел на кухне с сигаретой, чашкой кофе и компьютером. Типа, доделывал очередной кусок диссертации, а на самом деле перерыл все социальные сети, то ли ища доказательства своим подозрениям, то ли пытаясь их развеять. Ну, кто ищет, тот всегда находит. Один снимок на стене однокурсника Вороненка Вконтакте не только бесследно прогнал предутреннюю дрему, но и лишил дыхания, как внезапный удар в солнечное сплетение. Нет, Арсений там ни с кем не целовался, не обнимался, не вел себя как-то предосудительно. Но за взгляд, которым тот смотрел на девочку рядом, Денис был готов убить. Это был взгляд очарованного человека. Любовь, флирт, мимолетное увлечение? Денис лихорадочно посмотрел на дату: до, во время, после? После... Сердце сделало еще один кульбит и замерло на секунду, показавшуюся вечностью, прежде чем забиться устало и обреченно. Утром Никита уже не продолжал вечерний разговор и вообще чувствовал себя немного виноватым, глядя в спокойно-отрешенное лицо друга. Но пожимая руку на прощание, неловко улыбнулся: - Ты не думай, у них там все пока неопределенно. Только не мешай. Карыч должен сам принять решение. А потом его уже никто не удержит. Сам знаешь, ворон - птица гордая. А еще вредная и упрямая. Денис и не думал. Он позвонил. Да и предлог был хороший — Новый год наступал, как никак. После всех поздравлений спросил: - Вороненок, у тебя там серьезно? - и несколько секунд ответного молчания были как ожидания приговора. - Не знаю, - тихий голос Сеньки не принес успокоения. - Было бы серьезно, я бы сразу сказал. Мне надо время, извини. - Ну звони, если что, - прозвучало фальшиво и глупо, но на большее Денис не был способен. Он вообще был не способен сейчас говорить мудрые и емкие фразы, как положено во всех сериалах благородному главному герою, а нецензурные выражения хоть и обладали глубиной, но смысловой нагрузки не несли. Парень облегчил ими душу, только когда несколько раз разбил телефон о стену. Весна выдалась дружной. Снег стаял быстро, даже весенней распутицы практически не было, и май месяц радовал шелестом молодой листвы, звонкими голосами птиц и абсолютно сухим асфальтом. Но Денису, сидящему на лавочке в знакомом с детства дворе, было не до приятных сюрпризов погоды. Он только недовольно щурился от ярких солнечных бликов, которые мешали ему разглядывать прохожих, торопящихся мимо по своим делам. Но вот во дворе появился худощавый парень. Он шел, сосредоточенно уткнувшись в телефон, то и дело нетерпеливым движением откидывая с глаз светлую челку непокорных волос. Вряд ли бы он заметил человека на скамейке, если бы Денис его не окликнул сам: - Вороненок! Тот остановился так резко, что чуть не выронил телефон из пальцев, оглянулся: - Дэнька! - забыв про дела, только что занимавшие его голову, Арсений кинулся было к поднявшемуся с лавочки парню, но изумленно притормозил: - Ты в армии?! - Как видишь. Бросил аспирантуру в ту зиму, ушел как офицер после института по призыву. На два года пока. - Денис сделал шаг навстречу, протянул руку, привычно взлохматил белобрысые лохмы: - Ну, здравствуй, Кар-Карыч! - Здравствуй! - Денис так же привычно отклонился и непокорно тряхнул головой, чуть смущенно улыбаясь. - Зайдешь? - Зайду. А кто дома? - Никого, - телефон в руке Арсения нетерпеливо завибрировал, но тот, не глядя, выключил его и сунул в карман. - Ник с женой на юга укатили, родители уже на даче. Они пошли к подъезду, перебрасываясь какими-то малозначащими фразами, как будто и не расставались почти на полтора года, и в то же время старательно не касаясь друг друга даже случайными движениями. В прихожей, где Денису был знакомо все, до последней загогулинки на рисунке обоев и до последней трещинки на полу, скованность все равно никак не проходила. Арсений сразу пошел на кухню ставить чайник, пока гость пристраивал на вешалке свою фуражку и переобувался. Денис долго возился в коридоре, потом пошел мыть руки, как будто и не слишком торопясь на кухню, да и Арсений его не подгонял, то и дело хлопая дверцей холодильника или позвякивая тарелками. - Да ты не суетись, я не голодный, - наконец появился Денис в дверях. Китель он тоже оставил на вешалке и в форменной рубашке с погонами и форменным же зеленым галстуком выглядел весьма солидно. Но Карыч посмотрел на него только мельком и опять сосредоточился на тарелках на столе: - Зато я голодный. Сегодня было пять пар, толком не поел. Так что садись, не капризничай. - Характер у тебя не изменился, - Денис сел напротив. - Давай рассказывай. Значит, Ник уже окольцован? А Ал? А ты? - Ал еще в прошлом году весной женился, почти сразу, как ты перестал выходить на связь. Я пока не собираюсь, впереди еще четыре года учебы. А ты как? Офицерская жена преданно ждет в гостиничном номере? - голос Вороненка звучал небрежно, но даже засунутый в рот бутерброд не мог скрыть напряжения. - Да нет, не ждет. Как-то не обзавелся. Дай, пожалуйста, хлеба, - Денис протянул руку, Арсений, по старой привычке, подал не всю тарелку целиком, а только горбушку, к которым гость всегда питал слабость. Пальцы встретились - и тут же переплелись с такой силой, что побелели костяшки. Кусок хлеба упал в чью-то тарелку, но ни тот, ни другой не обратили на это внимание, поскольку жадно пожирали глазами друг друга, как будто только сейчас осознав, что встретились. - Какой ты смешной, стриженный. На себя не похож, - Арсений облизнул пересохшие губы, прекрасно осознавая, как это действует на его визави. - Смешной, наверное, - согласился Денис, глубоко вздохнув, и сильнее переплел свои пальцы с тонкими «музыкальными» пальцами Арсения. - Сень, я зря тогда уехал или?.. У Вороненка заалели скулы, но глаз он не опустил: - Не зря. У нас с ней все было. Да только… характерами не сошлись. А у тебя? - И у меня было. Да только... - Денис чуть сбился под внимательным взглядом, но проглотил тугой комок в горле, упрямо продолжил: - Я к тебе приехал. Не могу больше. Все. Денис резко подвинулся вместе с табуреткой вдоль стола, чтобы притянуть к себе Сеньку, и смертельно боясь только одного — что тот либо начнет брезгливо отбиваться, либо останется равнодушным. Кажется, что-то со звоном упало со стола, локоть свело болью от удара о край столешницы, но это была такая ерунда по сравнению с горячим откликом любимых губ, которые ему с готовностью подставили. Может, чего у каждого из них и было. Может, даже и не с одной. Ревность только на мгновенье поселилась в душе, чтобы растаять сразу же после первого поцелуя. Их губы сливались в едином дыхании, и тела сплетались в едином порыве, как две половинки одного целого. Денис не помнил, каким образом они оказались в комнате Арсения. Пришел в себя только от умоляющего шепота Вороненка о необходимости срочно принять душ. Затуманенным взором обвел распластанное под собой гибкое мальчишеское тело с бесстыдно разведенными ногами и гордо восставшим возбуждением, и жадно припал губами к влажному члену любовника, вызвав ласкающий слух стон желания. Водным процедурам пришлось немного подождать. Нет, Денис не собирался создавать неуютную атмосферу или унижать Вороненка неловкостью, ему и самому нужен был душ, но оторваться сразу от того, о ком не переставал мечтать, было выше его сил. - Тебе осталось отслужить полгода? - уставший и удовлетворенный со всех сторон Сенька положил голову Денису на грудь, не торопясь поглаживая твердую мускулатуру и нежась под ласкающими его спину руками. - Или ты собираешься продолжить династию отца? - Династию разорившихся бизнесменов-отставников? - добродушно усмехнулся Денис. - Я ведь не шутил. Я действительно приехал к тебе, за тобой... Я много думал, и понял, что мне глубоко плевать на мнение других, если из-за этого рушится к чертям собачьим мой мир. Я предлагаю тебе официально жить вместе, пусть не для посторонних глаз. Есть две квартиры на одной площадке. Они пока свободны. Их можно оформить в ипотеку. Я знаю, что ты еще студент, и кредит тебе даст далеко не любой банк, но.... Денис готов был продолжать свою речь, которую он продумывал всю дорогу, но ему закрыли рот поцелуем. - Я согласен хоть на два шалаша, - сияющие глаза Вороненка смотрели серьезно. - Только чтобы рядом. А проблемы... Мы же их вдвоем решим, правда?Конец.