И вдруг, ни с того ни с сего, я почувствовал угрозу своей жизни...

- Так значит шоу? – понимающе протянула она, загадочно замолчав. - Ино? – позвал Итачи. – Ино? – девушка молчала. – Ино, что ты задумала? – уже заговорческим тоном спросил брюнет. - Будет им шоу! – улыбаясь все очаровательнее, прошептала Ямонака. - Может, посвяти… - в рот Итачи попал неопознанный объект. – Фто это? - Фруктовое канапе, - заботливо вытирая пальчиком сок клубники с верхней губы Учихи, сказала блондинка. - Вкусно… - несколько опешившим тоном произнес Итачи. Толпа зажужжала. – Но зачем? - Во-первых, ты поешь, - Итачи мысленно согласился с доводом. – Во-вторых, я создаю тебе репутацию мачо. Итачи рассмеялся. - Боюсь, из меня мачо, как из банана макака. - Боюсь, ты себя недооцениваешь, - прошептала Ино ему на ухо. Послышался щелчок камеры. Девушка знала, как привлечь репортёров. – Ты только посмотри, у Харуно сейчас челюсть отвалится, - мстительно зашептала Ямонака, свысока глядя в сторону Сакуры и старательно изображая из себя великосветскую даму, которая спит с братом Саске Учиха. Получалось неплохо. А всё потому, что этот брат отлично подыгрывал. - Знаешь её? – удивился Итачи. - Нет, - быстро ответила блондинка. – В смысле… по телику видела… - Итачи, да у тебя появилась девушка… Наконец-то… - искренняя радость Орочимару-сама так и сочилась из всех дырок. – Или это новый проект, с которым ни-ни, а? - невинным тоном продолжил продюсер, плотоядно глядя на парочку. - Не угадали, - коротко ответил Итачи, ох как ему хотелось врезать этому санину, черт с ним с законом, вот только девушка судорожно вцепилась в правую руку. - Ну, понятно, - протянул змей, расплываясь в ухмылке. Сказано это было так двусмысленно, что желание врезать постепенно переросло в желание убить, - Это все объясняет. А вы актриса или певица? - Я си…- делка, чуть не ляпнула девушка, но вовремя остановилась. - А вы кто? - Я?- шокированно переспросил продюсер, от неожиданности захлопав глазами. Итачи поперхнулся канапе, давненько (лет так тридцать) Орочимару не спрашивали, кто он. – Я – Орочимару, продюсер, - обескураженно ответил он, глядя на блондинку. - Здрасте, Орочимару, - «О, бля, что я несу!» - Ино прошиб холодный пот, ведь Ямонака прекрасно знала, с кем она говорит, но адреналина в крови было уже достаточно для подобной дерзости, да и Итачи был недалеко. – А я – Ино, - нагло закончила Ямонака, с вызовом глядя на продюсера. Громкий смех Итачи, быстро приглушенный собственной же ладонью, несколько разрядил обстановку. Орочимару пришёл в себя и вспомнил, что это обычно его роль – ставить всех в неловкое положение. - Ино, простите, а вы кем ему являетесь? – поинтересовался продюсер, улыбка зазмеилась на лице саннина. - Я – новая собака-поводырь, улучшенная версия, - наглость Ино не знала границ: просто это была своего рода месть толпе за унижение её подопечного, а тут под руку попался бедолага Орочимару. - А где Аматерацу? – осторожно спросил кит шоу-бизнеса. - Я за него, - безапелляционно отрезала Ино, когда услышала, что Учиха позади неё задыхается от смеха. – А вы его знаете? – учтиво спросила девушка. - Знает, - глумливо вставил своё слово самый адекватный и культурный из всех присутствующих гостей человек. Скривившееся лицо Орочимару подтвердило факт знакомства. - Прелестно, - медовым голосом протянул продюсер, глядя на сладкую парочку, от которой уже подташнивало, – замена воистину прекрасна… Уверен, она гораздо лучше собаки, во всех смы… - речь Орочимару прервал громкий треск, как будто что-то сломало стол. Все присутствующие в зале обернулись к источнику шума. Тем, что сломало стол, оказалось тело Акасуны Сасори, которое, собственно, упало. Упало, разумеется, не по своей воле или слабости, а ввиду подлой подножки бесстыдного конкурента. Мат, сопровождавший падение и восстание из руин, сотрясал окружающее пространство подобно грому, и, словно молния, каждое слово било точно цель, одетую в серебряные трусы. Раздались щелчки камер. Зря. Два вконец озверевших маньяка, рыча, кинулись на представителей прессы. Спастись никому не удалось, каждый фотоаппарат был любовно втоптан в пол. После уничтожения компромата дизайнеры пустились во все тяжкие. Бум! Бах! Кия! В общем, как полагается: почки, печень, селезенка, челюсть, нос и глаз по очереди получали свое. Зрители, державшиеся на безопасном расстоянии, наслаждались шоу. Даже охрана не вмешивалась, глядя на двух кутюрье, сошедшихся в поединке. На этот шум сбежались все, совершенно забыв про выставку. Еще бы, подумаешь – фотки, тут такое… Ино заметила Сая, валявшегося в отключке в кустах белых роз, и Сакуру, крутящую в руках его раздолбанную камеру. Тем временем зрители окружили дерущихся плотным любопытным кольцом. «Черт, какие кадры!» - мелькнула мысль в голове Ино, тут девушка еще раз помянула черта, вспомнив про Итачи. Блондинка повернула голову в сторону, где они стояли до заварушки. Итачи был там же, продолжая о чем-то говорить с Орочимару, как будто хаос, происходящий вокруг них, ни в коей мере их не касался. Ямонака прикусила губу: сиделка и журналистка в ней вели спор, что делать и куда бежать - к Итачи или к сенсации. - Итачи, - девушка коснулась его плеча, чтоб он понял, где она. - А, Ино, ты вернулась, - совершенно спокойно сказал Учиха. – Что-то случилось? - как бы между прочим поинтересовался брюнет: он, конечно, слепой, но шум вокруг был весьма красноречивый. - Драка, – ответил за Ино Орочимару. - Ведут себя, как мальчишки, - завистливо произнес саннин, стараясь при этом казаться равнодушным. - Ну что ж, я, пожалуй, пойду, а то время позднее, а у меня расписание. – Продюсер действительно шагнул в сторону выхода, но неожиданно обернулся и, пристально глядя на блондинку, сказал. - Да, Ино, в эту субботу кастинг на роль принцессы с Сатурна в новом фильме с Саске, если вам интересно – приходите. Вам пойдут щупальца, тем более, вон их будущий дизайнер, - саннин указал взглядом в сторону небольшого просвета в толпе, в котором были видны фрагменты картины драки. - Тот, которого сейчас душат,- уточнил продюсер. - Всего доброго! - Душат? - уже с любопытством в голосе переспросил Итачи. Но девушка его не услышала, Орочимару сбил ее с толку. В скором времени Ямонака всё же решила, что она – журналистка, а не актриса. – Ино, ку-ку, что там? - настойчивее поинтересовался брюнет. - Секунду! – рассеянно сказала девушка, стараясь увидеть происходящее. Увы, рост оказался мал. - Да не видно ничего, обступили так – ни с одной стороны не подойдешь. - А так? - обхватив девушку за талию, Итачи вознес её над толпой. Вид открывался неплохой: Канкуро упустил инициативу, теперь ему выламывали руку. - Итачи, тебе не тяжело?- поинтересовалась блондинка, в голове которой родился план. - Нисколько, - заверил девушку Учиха. - Отлично, - улыбка Ино, конечно, уступала оскалу демона «Конохи», но тоже была чертовски коварной, - Опусти меня на секунду, – Учиха послушно поставил девушку на пол, порывшись в сумочке, Ямонака извлекла телефон. - А теперь подними, - Итачи послушно поднял девушку. Вид был превосходный, каждый кадр заслуживал обложки. Вот с Сасори стащили рубашку, вот няко-шапка втоптана в пирожные, вот локоть Акасуны врезался в нос Канкуро, вот Гаара на заднем фоне ударил себя ладонью по лицу, а его сестра, стоявшая неподалеку, с «poker face» подсчитывала свой будущий гонорар. Ямонака так увлеклась, что немного выпала из реальности. - Ино, что это? - вернул ее к жизни голос Итачи. Посмотрев вниз, Ино взвизгнула и быстрым движением руки сдернула с головы Учихи подол воздушного ярко-желтого платья в стиле шестидесятых. От этого равновесие сей замечательной скульптуры пропало. Блондинка падала, благо, брюнет успел легко подхватить её и крепко прижать к себе. Покраснев, Ямонака старалась не смотреть на парня, ожидавшего ответа. - Это был подол платья, - мямля как школьница, прошептала девушка, глядя Учихе на плечо и всё ещё с ужасом цепляясь за его спину. - Оу, - обескуражено произнес брюнет, осторожно ставя девушку на землю. - Остается надеяться, что на тебе было нижнее белье, - попытался пошутить он, стараясь не рассмеяться. - Ты все равно ничего не видел, – огрызнулась красная как рак Ино, глядя на явно прикалывающегося Итачи. Да, Ямонака злилась, злилась на свое платье и его (платья) неприличный поступок. - Увы и ах, - брюнет развел руками. – Раз я сегодня мачо, давай поспорим, что с помощью интуиции и логики я вычислю цвет твоего нижнего белья? - самоуверенно заявил Учиха. - А если не угадаешь, что мне за это будет? – поинтересовалась блондинка, обожавшая азартные игры, уже по привычке опоясывая локоть брюнета своей рукой. - Выходной - немного подумав, Итачи уточнил. - Оплаченный выходной с твоими друзьями трансвеститами. - Ладно, - подумав, согласилась девушка, выигрыш ее устраивал. - А ты чего хочешь? - Я…- Учиха задумался, что он хочет. Вообще представители этой славной фамилии, хотели всего и желательно сразу, но Итачи решил начать с малого. – Хочу в казино. - Казино? - удивленно переспросила Ямонака, не веря своим ушам. - Если ты выиграешь, Саске меня убьет, - протянула она, а потом сощурилась и загадочно улыбнулась. – Ладно, по рукам, у тебя одна попытка. - Белое, - мгновенно ответил агент, - И Саске не узнает! – громким шепотом добавил Учиха. Тут толпа начала издавать какие-то странные возгласы. - Быстро, подними меня! – Раз! И руки Итачи обхватили ее талию. Два! И ноги Ино оторвались от пола. Три! И Ямонака возвысилась над толпой. Вот это был кадр: великий и ужасный Акасуна Сасори триумфально вознёс над головой (а-ля Фредди Меркьюри) трофейные серебряные труселя конкурента. И осталось бы только включить шедевр группы «Queen», но момент его ликования сорвал Дейдара, который бросился на победителя с намерением красиво окончить его жизнь. Сасори от смерти спасла полиция, ворвавшаяся как раз вовремя. *** Играла тихая музыка. Вечер стремительно двигался к логичному завершению. Саске всё ещё не мог прийти в себя от коллажа Узумаки. Хотелось рвать и метать, но имидж не позволял. Словно коршун, Саске следил за Лисом, который легкой походкой линял от одной группки людей и нагло вторгался в другую. План созрел ещё месяц назад, но не было возможности воплотить его в жизнь, и сейчас Учиха выжидал удачный момент. Когда Саске услышал похвалу в адрес Лиса за его «чудесно отраженный образ», кулаки сжались сами собой. Какой-то зарвавшийся мальчишка возомнил себя зверем, который сможет заглотить Учиху! В данный момент Саске не думал о поверженных трёх китах, да и что там какие-то «киты» рядом с его фамилией… Собрав волю в кулак, Учиха продолжил наблюдение, оставляя Узумаки в поле досягаемости. Саске ждал знака свыше, и небеса оказались благосклонны: этот конфликт назревал изначально, и десятый залитый в Акасуна Сасори бокал шампанского был равен литру керосина, залитому в огонь. Акасуна Сасори и Пустынный Канкуро считались заклятыми врагами и вдруг начали громогласно оправдывать своё звание… Этим моментом-то и воспользовался Учиха. Схватив Лиса за руку, он упрямо потащил его к цветочному лабиринту. Узумаки яростно сопротивлялся, ибо его чутьё подсказывало ему, что лучше остаться. Но грациозный в своей худощавости актёр оказался на удивление сильным. Наруто не спрашивал его, куда они идут, потому что был уверен, что Учиха ведёт его к гвоздю программы… В лабиринте они пробирались долго. Всё это время стояло напряженное молчание, злоба и насмешка слились в чувство общей взаимной неприязни. Спустя десять минут Учиха встал напротив коллажа и внимательно оглядел длительную работу Дейдары. Наруто медленно подошел и встал рядом с брюнетом. Победное чувство отражалось на его хитром усатом лице. - Этот шедевр поразил меня в самое сердце, - насмешливым глубоким голосом начал Учиха. - Да, это шикарная работа… - с покровительственной улыбкой согласился Узумаки. - Я бы купил её… - протянул Саске, не отрывая взгляда от фотографий. – Сколько ты хочешь? - Это работа не моя, а Дейдары… - пожал плечами Лис, слегка наклонив голову. - Узумаки… Нет… Наруто… - поправился Саске. – Не будь дураком… Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду… - Тогда, - Узумаки хитро улыбнулся. – Эта работа не продаётся… Саске невольно зарычал. - Почему? – холодно спросил он. - Потому что это… шедевр, за который я получу больше, чем ты можешь мне дать… - Я дам тебе больше, чем Цунаде… - тихо и уверенно возразил Саске, настойчиво заглядывая в голубые глаза. - Ты не понимаешь, - продолжал с улыбкой на лице Наруто. – Этот шедевр в закрытой коллекции зачахнет… Его нужно предоставить широкой аудитории… - Чёрт тебя дери, Демон! Сколько ты хочешь, чтобы отстать от меня? – прямо спросил Учиха, замораживая папарацци взглядом. Наруто поморщился, но потом расплылся в широкой улыбке. - Какого же ты обо мне плохого мнения… Я не продаюсь! – гордо и громко заявил блондин, сверкнув клыками. - Брось… - ухмыльнулся Саске. – У всего есть цена. - У истины нет цены, - твёрдо парировал Демон Лис, впиваясь взглядом в красивое лицо Ледяного Принца. – Я уничтожу тебя… - Твоё право, - ледяным тоном произнёс Учиха, отравляя своей ненавистью каждый сантиметр тела блондина. С минуту они сверлили друг друга взглядами, поражаясь, как можно так ненавидеть человека, стоящего напротив. Затем Узумаки развернулся и медленно пошёл в сторону общего зала. Саске остался смотреть на свою судьбу. Постояв немного, он отправился за Лисом. Сердце его сжалось от того, что может произойти и что последняя ниточка надежды оборвалась. Скитаясь по лабиринту, Учиха вдруг ощутил накатывающий холод и застегнул куртку. Он равнодушно посмотрел на алую розу, которая должна была погибнуть через пару дней. - Возможно, сегодня я сиял в последний раз, как и ты… - тихо шепнул Саске, касаясь розы губами. Затем он быстро пошёл в сторону общей залы и обнаружил Узумаки одного, посреди пустующих столов. - Учиха… - не веря себе, сказал Наруто, ошеломлённо оглядываясь по сторонам. – Нас закрыли… *** Ино инстинктивно схватила Итачи за руку, тот крепко сжал её ладонь. - Полиция, этого ещё не хватало, - прошептала Ямонака, проталкиваясь сквозь очумевшую, бившуюся в экстазе толпу, которая смотрела, как увозят Акасуну Сасори, Тсукури Дейдару и Пустынного Канкуро. Охранники, за отсутствием в помещении хозяина (коим на данный момент являлся Тсукури), начали выгонять посетителей из оранжереи, чтобы потом не было проблем. Ямонака, с Учихой на буксире, скользнула к раздевалке, где они оставили свою верхнюю одежду. Девушке повезло: она попала туда первой, первой же схватила их с Итачи вещи и с силой начала расталкивать наплыв толпы. Пара минут, и они с Учихой в целости и относительной сохранности стояли у машины. Ино быстро нашла ополоумевшего паренька-парковщика, который был в ужасе от предстоящей работы, и отобрала у него ключи от автомобиля Саске. Все это произошло в считанные мгновения, Итачи даже не успел опомниться, как сидел со включенной печкой в машине. Ямонака же резко нажала на педаль газа, чёрный хаммер мягко скользнул с места. Сердце девушки стучало. Как у истинной журналистки у неё была одна реакция на полицию – страх быть задержанной с таким замечательным материалом. Ямонака прекрасно знала схему: сейчас для протокола из толпы выберут пару-тройку свидетелей, коими она с Учихой становиться не собиралась. Черный хаммер рассекал тишину ночной трассы, в салоне машины молчали. - Ино, с какой скоростью ты едешь? – вдруг поинтересовался мужчина. - Шестьдесят, - без зазрения совести соврала блондинка, мчась за сто двадцать. Итачи открыл окно и высунул руку, затем засунул её обратно в салон и закрыл окно. - Врешь, - совершенно спокойным, хотя и строгим голосом заметил Учиха. Ино выдохнула и чуть сбавила скорость. – У тебя что, темное прошлое, которое заставляет тебя скрываться от полиции? – шутливо спросил Итачи, слегка улыбаясь. Нет, у Ямонака Ино было темное настоящее. Блондинка совсем раскисла и снизила скорость до правдивых шестидесяти километров в час. Итачи, почувствовав напряженную атмосферу, решил сменить тему: - Так я угадал? – хитро закусывая губу, он слегка наклонил голову. - Насчет чего? – на секунду удивилась девушка, но быстро сообразила. – Нет, - опять нагло соврала Ино. Белое, оно действительно было белым. - А ты не врешь? – подозрительно спросил Учиха, стараясь обличить блондинку во лжи. Ино внимательно глядела на дорогу и старалась дышать равномерно. - Нет, - с каменным лицом уверила его блондинка. - А тебе не стыдно врать слепому? – наседал Итачи. - Стыдно, - сдалась Ямонака, надувая губы. - Так и знал, - довольно откинувшись на кресле, удовлетворенно протянул Учиха. – Значит, белые... - Да-да, ты выиграл, - без особого энтузиазма сказала блондинка, понимая, что Итачи уже достаточно её изучил, чтобы понимать, когда она врёт. – А о чём вы так мило беседовали с Орочимару? Итачи хохотнул: - О, дорогая, ты поразила его в самое сердце! – а затем прибавил, - Ты и меня своей выходкой поразила туда же. – Ино позволила себе улыбку. – Он сказал, чтобы я на тебе женился, - весело произнес Итачи, потягиваясь в кресле. Ямонака вскинула бровь: - Неужели? – сердце сбилось с правильного ритма. - Да, - довольно протянул Учиха. – Он сказал, что мой брат – больной на голову, моя собака – тоже, как и вся моя семья, включая дядю Обито. Так что ты отлично впишешься. Ино рассмеялась, кинув взгляд на довольное, но всё ещё бледное после рыбалки, лицо Итачи. - А ты что ответил? – стараясь выдать искреннее волнение за любопытство, поинтересовалась девушка. Итачи посмурнел на глазах и резко отвернулся к окну: - А что я мог ответить? - с долей сарказма спросил он. Эти слова резали без ножа. Конечно же, Ино приняла их на свой счет – она недостаточно хороша для него. Пальцы на руле неконтролируемо задрожали. Повисло тяжелое молчание. Перед глазами Ямонака всё поплыло, слёзы бессовестно и совершенно беспричинно побежали по её щекам. Ведь, по сути, они с Итачи даже друзьями в полной мере считаться не могли. - Саске! – громко и отчетливо, почти с испугом, выкрикнул Итачи. – Мы его забыли! Ино резко затормозила, осознав, что она наделала, пытаясь спасти себя, Итачи и материал: ей было совершенно наплевать на Учиху младшего, которого она нагло бросила зимой на холоде. - Может, его кто-нибудь подвезёт? – с испугом спросила Ямонака, стараясь не смотреть на брюнета. - Ты издеваешься? Ты можешь представить Саске, который просит кого-нибудь его подбросить до дома? – тоже пытаясь прийти в себя, спросил Итачи. Ино не представляла. – А если там ещё и Узумаки… Девушка взвыла, с силой ударила ладошкой по рулю и развернула машину в обратном направлении. *** Возможность быть запертым со своим врагом – отличный шанс отомстить. Но когда твой враг стоит, смотрит на тебя огромными голубыми глазами и весь дрожит от холода, вдруг начинаешь осознавать, что за нелепость на самом деле этот твой враг. Наруто трясло, зубы стучали так громко, что казалось, что Саске едет в поезде. На Учихе была теплая черная куртка авиаторской модели, прекрасно сохранявшая тепло и добавлявшая его образу бунтарский вид, Наруто же был похож в своей расстёгнутой голубой рубашке и выглядывающей наружу оранжевой майке на волнистого попугая, который неожиданно для себя прилетел на северный полюс и все ещё отважно пытался бороться с холодом. Сколько они тут ещё просидят, Саске не знал, но на умирающего от холода Лиса смотреть хотелось меньше всего. Он, конечно, мог бы поглумиться, но… - Иди сюда, - позвал брюнет, в упор глядя на кошмар своих будней и выходных дней. Наруто недоверчиво посмотрел на свою недобитую, а даже наоборот, очень процветающую жертву, Учиха начал расстёгивать куртку. – Мы обнимемся, и станет теплее, - спокойный тон без тени иронии, которой была приправлена вся жизнь брюнета, просто приглашение, чтобы согреться. Наруто думал было гордо отказать, но тело начало управлять разумом и само пошло в объятия Учихи. Быстро добравшись до парня, Узумаки «зашёл» в приветливо манящую куртку и наткнулся на горячее тело Саске. Подчиняясь инстинктам и всё ещё живой зловредности, Наруто скользнул под черную водолазку и засунул туда ледяные ладони. Реакция не заставила себя долго ждать, Саске дёрнулся и до боли закусил губу, чтобы не закричать. Холод волнами расходился по телу. Узумаки же начал противно посмеиваться, так противно, что Саске начал задумываться об изгнании блондина из своей куртки. Вместо этого он прижал Наруто к себе ещё ближе, пытаясь натянуть на него как можно больше, но, к сожалению, куртка не была рассчитана на двоих. - Я могу расценивать это как домогательство, - обретая способность связно говорить, начал угрожать Наруто. Его действительно очень дезориентировала эта ситуация. Саске хмыкнул. - Я могу расценивать твою дрожь, как заманчивое предложение, - в тон блондину ответил Учиха. Папарацци дёрнулся, но потом понял, что брюнет пошутил. Ведь пошутил же? - Никто ничего не делает просто так. Тебе что-то нужно? Если думаешь, что я перестану за тобой следить, то ты совершенно меня не знаешь, я не упущу из рук такую сенсацию. Наруто явно нарывался, пытаясь вывести Саске на эмоции, забывая, что хозяин положения сейчас этот актер, который в любой момент может отказать ему в тепле, к которому он только-только начал привыкать. Саске внимательно посмотрел на блондина и тихо сказал: - Ничего мне от тебя не нужно, - это было сказано так просто, без лукавства и подоплеки, без вторых и третьих смыслов. Но ведь так не может быть! Каждый всегда что-то делает для себя. - Ух ты! У Учихи Саске бьётся сердце. То-то твои фанатки расстроятся, - сам не понимая почему, съязвил Наруто, намекая на последнюю роль Учихи. Фотограф услышал, как мерно бьётся сердце брюнета, передавая импульсы его телу. Саске никак не отреагировал. Наруто замолчал. В голове его витали мысли, не дававшие ему покоя. В ушах звучало это честное, немного с горьковатым привкусом: «Ничего мне от тебя не нужно». Но ведь так не может быть! Каждому что-то нужно! То, с помощью чего получаешь свою выгоду. И тут Наруто задумался, когда ему кто-то помогал просто так, с тем самым «ничего мне от тебя не нужно». И парень вспомнил много случаев, вот только ни один не подходил под все критерии: незнакомые люди помогали ему посредством его тонких манипуляций и шантажа, друзья, как ни прискорбно, делали для него что-то только после личной просьбы о помощи или качественно выдвинутого требования. Быть может, конечно, он сам так себя с ними поставил… - Ничего ему не нужно… - тихо фыркнул Наруто. Саске ухмыльнулся. - Что, так сложно поверить, что я просто решил тебе помочь не умереть от холода? – язвительно спросил он. - Конечно! – уверенно заявил Наруто. – Зачем помогать, если не получишь от этого выгоды? - То есть, если мне ничего от тебя не нужно, я должен был дать тебе умереть от переохлаждения? – бровь Учихи надменно взлетела вверх. - Вот именно! – возмущался Наруто. – Если ты думаешь, что я буду настолько тебе благодарен, что упущу свой шанс на сенсацию, ты глубоко ошибаешься, - распаляясь, Наруто сделал шаг назад, чтобы посмотреть Саске прямо в глаза, они выглядели слегка испуганными, поэтому Узумаки решил не останавливаться на достигнутом. – Я – Демон Лис «Конохи», и я заставлю их всех думать только обо мне, бояться меня и даже засыпать с мыслью обо мне! – В конце Наруто сорвался на крик, выражение лица стало упрямым. Глядя на красивое лицо Учихи, в его черные глаза блондин уже тихо, немного обиженно, добавил, - Так что не скидывай меня со счетов. И в этот момент Саске всё понял. Понял то, что не давало ему покоя, что постоянно раздражало его в облике Лиса. Он притянул к себе сопротивляющегося Наруто и насильно засунул обратно в куртку. Учиха крепко обнял блондина, закутывая его сильнее, забирая его в стальные объятия и прижимая к себе так крепко, как это возможно. Саске наконец понял, кто перед ним. Это не тот вселяющий ужас парень, страх каждого человека, связанного с шоу-бизнесом. Сейчас в его объятиях был ребёнок, которому так нужно внимание, который хочет, чтобы его заметили и оценили. Ему очень больно, когда он каждый раз чувствует ненависть окружающих, но это единственный способ, чтобы люди знали, что он есть, что он существует, что его имя Узумаки Наруто. Наверняка, он ненавидит это прозвище - Демон Лис, но оно единственное заставляет его не сдаваться, понимая, что он чего-то достиг, пусть даже это его новое ужасное имя… Прижимая его ближе, вдыхая приятный запах его кожи, Саске хриплым шепотом произнёс: - Никогда не буду сбрасывать тебя со счетов… Саске телом чувствовал, как быстро заколотилось сердце Наруто, как он сжался, все же не пытаясь отстраниться, как всё ещё холодным носом уткнулся ему в плечо… Так они простояли некоторое время. Тут Узумаки зашевелился. - Саске… - протянул он поверженным голосом. – Почему у меня никак не получается поймать тебя? Почему у меня выходит по-идиотски глупо, когда я пытаюсь как-то это исправить? – голос звучал немного приглушенно, потому что Наруто всё ещё утыкался носом в плечо брюнета. - Ты сейчас этот недопоцелуй имеешь в виду? – поинтересовался Саске. Узумаки громко вздохнул: - И его тоже… - Не знаю… - искренне ответил актёр. – Попытайся ещё раз, я верю, у тебя получится, - неожиданно шутливым тоном произнёс Учиха. - Сволочь… - подвёл итог Наруто и услышал, как Саске улыбается. Не ухмыляется, нет, а именно улыбается… Губы блондина сами собой растянулись в улыбке, и хорошо, что Учиха этого не видит… И вдруг Наруто понял, что ему нравится, когда его вот так обнимают, нравится слушать голос Саске, нравится ощущать его так близко к себе, что даже создается впечатление, что от одной души к другой протягиваются тонкие серебристые ниточки. Вот только понимать, что ему нравится, Наруто категорически не нравилось… - Наруто! Саске! Вы здесь? – послышался приглушенный голос Ино из-за двери. *** Наруто зашел в дом. Странно, но сейчас дом Дейдары и Сасори стал для Лиса почти родным. Узумаки знобило, пальцы слегка подрагивали, начиналась простуда. Точнее, блондин надеялся, что это была именно она. Когда Ино открыла двери оранжереи, Наруто, ни слова не говоря, вышел, сел в машину и уехал. Только вышел он, кажется, уже совсем другим, не таким, каким был. Учиха неожиданно перестал его раздражать, и Наруто не мог в это поверить. Учиха, которого он унижал и всячески провоцировал, сделал всё, чтобы блондин не замерз. Узумаки никак не мог этого понять. Сбросив куртку (ту злосчастную куртку, которую он оставил в машине) и сумку ещё на лестнице, Наруто поднялся на второй этаж и обнаружил неожиданную картину: Сасори сидел под дверью спальни. - Я чего-то не знаю? – поинтересовался Лис, пытаясь выдавить из себя фирменную ухмылку. Акасуна медленно повернул голову в его сторону и внимательно оглядел блондина с головы до ног. - Я сорвал Дейдаре выставку, - ровным голосом повествовал красноволосый парень. Наруто ждал продолжения. – Подрался с дизайнером «Сунегакуре». Сорвал контракт Дейдары. Лишил нас возможности на год раньше выплатить кредит за дом. – Сасори задумался, - Ах да, ещё мы попали в полицию. Говорил Акасуна это с таким видом, словно обсуждал погоду. У Наруто же не было сил удивляться, хотя он предполагал, что что-то в подобном роде должно было произойти. Тсукури же он предупреждал, что Канкуро – главного врага в жизни Сасори, приглашать необязательно. - Понятно, - лишь выдохнул Наруто, стараясь не думать об этой парочке сумасшедших, которым было очень неплохо в их искусственно созданном мире. – Я пройду? – пытаясь перешагнуть через длинные ноги Сасори, спросил блондин. - Рискни. Может тебя он и пустит, - пожал плечами Акасуна. – Лично меня выселил, - безэмоционально добавил он. - То есть как? – не понял Наруто. - То есть мои вещи были выкинуты из окна, а Тсукури сейчас забаррикадировался в комнате. На уговоры не поддается. На угрозы тоже. - Ещё бы, - иронично усмехнувшись, заметил Лис. – Если бы ты так раскурочил мою выставку, я бы медленно, наслаждаясь пытками, тебя убил, – поймав мрачный взгляд Сасори, Наруто быстро добавил. – Но на Дейдару это совсем не похоже! – Лис уселся рядом с дизайнером. – Скорее, он бы быстро от тебя избавился в порыве ненависти. - Он пытался, - кивнул Акасуна, слегка проводя ладонью по шее. – Но полиция помешала. А когда что-то мешает его порыву, Дей, как правило, уходит в глубокую депрессию. Вот как сейчас, например, - дизайнер указал пальцем на запертую дверь. – Единственное, на что я надеюсь, что у него хватит ума не изображать из себя суицидника. Всё это было сказано так буднично, что даже Демон внутри Наруто изумился хладнокровию этого субъекта. - Я в душ, - бросил Узумаки, поднимаясь на ноги. Акасуна безразлично пожал плечами. – Знаешь, иногда я не понимаю, как он тебя терпит, - обида за Тсукури неожиданно сдавила сердце. - Я и сам не понимаю как… - хмыкнул Сасори. Наруто ушел. – Хочешь, ты можешь порвать одно из моих платьев? – молчание. – Ну, два. - Нет, - тихо и убито произнес сиплый голос. Дейдара всё это время сидел с противоположной стороны двери. Сасори заметно оживился, когда услышал хоть какую-то реакцию за последние полчаса. - В последний раз я помню такую реакцию, когда ты был на третьем курсе, а Учиха на пятом. Вы с Итачи подрались, он тебя спровоцировал. Сейчас и не скажешь, глядя на него, какой дрянной у него был характер в юности. Тебя отстранили от занятий, а его вытащили из задницы его ближайшие родственники. Талант против денег, – Акасуна не совсем понимал, что несет, но главное, что Тсукури его слушал. - Ну и что? – с некоторым надрывом спросил блондин. - Ну и то… что я пытаюсь хоть как-то с тобой помириться, Дей! - неожиданно эмоционально воскликнул дизайнер, ударив кулаком пол. - Переводя стрелки на давно забытого Учиху Итачи, ты ничем себе не поможешь, - твердо сказал Тсукури, злясь на себя за то, что вообще заговорил. - Ну, прости меня, что я могу ещё сказать!? – с некоторой злобой выкрикнул Сасори. Повисла тишина. – Дей, прости… - совершенно искренне вдруг почти прошептал Акасуна. - Скотина ты… - тихо и совершенно убежденно проговорил Дейдара. Когда Наруто вернулся, дверь уже была открыта. На кровати спали Сасори и Дейдара: Тсукури в позе звёздочки, как и обычно, и Акасуна, свернувшись под правым боком фотографа. Даже во сне дизайнер с силой сжимал в руке уголок фиолетовой футболки блондина. Наруто усмехнулся и покачал головой: - Придурки, - выдохнул он и бросил мокрое полотенце на раскладушку.