「Сколько раз от любви к тебе я наносил себе порезы Но всё равно их глубины не хватит, чтобы добраться до тебя...」
На улице шёл дождь. Я ненавидел дождь хотя бы потому, что именно сегодня, именно в такой день, он начался. Словно напоминание... Страшное, преследующее меня напоминание о том, сколь сильно я заблуждался. Смотрю в окно такси, особо не прислушиваясь к музыке и стараясь не замечать взглядов водителя, который, кажется, меня узнал. Не выдерживаю первым, выходя из машины прямо посреди шумной улицы. Водитель провожает меня очумелым взглядом. Отмахиваюсь. Пусть думает, что у звёзд свои причуды, но сейчас мне хочется под дождь. Задираю голову и замираю посреди пустой улицы. В такой дождь никто добровольно не выйдет из дома. Жмурюсь от холодных капель, которые скользят под одежду, скатываются по коже снова и снова, остужая разгоряченное тело. Какое счастье, что я без макияжа, какое счастье, что я выбрался из душной звукозаписывающей компании сейчас. - Сколько бы ты тут не стоял... Проблемы не решатся, Юуки. Оглядываюсь в панике. Он? Неужели это он? Нет... Такого быть не может. Снова моё чёртово воображение, снова его голос, преследующий меня уже год. Я снова иду... Ноги привычно несут меня в то место, где он нашёл последний приют, в его пустую квартиру... *** Шум клуба давил на виски, сегодня мне было мало дозы... Мне было мало музыки и алкоголя. Чёрт, мне всего было мало. Этот парень, очередной ухажер... Сосредоточил на нём взгляд - какой-то совсем не симпатичный. - Юуки, пошли уже, - Хийю потянул меня к столику, к очередной компании. Я отвратительно выглядел тогда: размалёван, как штатская шлюха, пьян вдребезги, мне было вообще на всё плевать, лишь бы повеселиться. - Как вас тут много стало, - улыбнулся я во все тридцать два (или сколько их у меня?..) зуба. Знаю, что в каком бы виде ни предстал, на меня всегда будут смотреть с обожанием. Так и делали... Смотрели все. Кроме одного. Это что за... Покемон? Я привык, что на меня смотрят все от мала до велика, подкатывают, пускают слюни, страстно желают, а этот... Не замечал. Нет уж, я этого так не оставлю. Отлипнув от Хийю, я внимательно рассматривал незнакомца. Чёрная футболка, джинсы порядком потрёпаны, лохматые тёмные волосы. Он пялился в свой стакан с пивом, словно ему дела нет, что сидел он со знаменитостями, самими Lycaon. - Его зовут Карма, - Хийю дал мне пролезть за стол, - знакомый нашего световика - то ли родственник, то ли друг... Не парься, он особо не мешает компании. - Отлично, - не садясь на своё место, я нагло перелез через Сатоши и Зеро, которых порядком шокировало моё поведение. Они громко и пьяно смеялись, каждый норовил полапать меня за задницу, Зеро умудрился засунуть за пояс моих джинс сигарету, за что я был ему безмерно благодарен. Я небрежно плюхнулся на место рядом с брюнетом, изящно закидывая ногу на ногу и выуживая из-за пояса сигарету. И снова ноль реакции, Карма продолжал пялится на стакан с пивом и крошить пальцами соломку, ссыпая крошки прямо на стол. - Привет, - о да, я мертвого на ноги подниму, если мне надо будет, поэтому с наглой улыбкой тыкаю пальцем в плечо парня. – Огоньку не будет? Реакция достигнута. Пальцы, крошившие соломку, замерли, а взгляд тёмных глаз был, наконец-то, обращён на меня, а его обладатель явно не сразу сообразил, что я прошу. - Зажигалка есть? – я крутил сигарету между пальцами на уровне наших лиц. Брюнет в молчании копался в кармане джинс в поисках зажигалки, в итоге не с первой попытки её зажигая, и я, наконец, прикурил, затягиваясь сигаретным дымом, полностью заполняющим лёгкие. - Юуки, - протянул я руку. - Я знаю… - голос у брюнета приятный, тихий, с легкой хрипотцой. Но руку он мне не пожал. - Меня все знают, - самодовольно состроил из себя эдакую Снежную Королеву на троне, снова поднося сигарету к губам и затягиваясь. - Да... И это всё? А где же привычные домогательства? Или комплименты? Ох, да он даже на мои ноги внимания не обращал. Где-то в глубине души закипала злость вперемешку с обидой. Нет, я не мог так этого оставить! - Ты ведь Карма, да? – в ответ я снова получил утвердительный кивок, - Кем ты работаешь? - Пока что никем, - брюнет снова неохотно оторвал взгляд от пива, - я разнорабочий. - А чего так? - Я не знаю, чем хочу заниматься, - теперь брюнет разглядывал меня, наконец-то контакт был налажен, - не могу понять, что мне интересно. - У тебя голос хороший, петь не пробовал начать? – я отобрал у него соломку, отправляя её себе в рот. Карма снова безразлично пожал плечами. - Фу, какая дрянь, - с этими словами я поморщился и, выплевывая соломку на пол. - Надо было сказать, чтобы ты не ел её, - попытка улыбнуться со стороны Кармы была воспринята мной положительно. Более того брюнет подвинул ко мне свое недопитое пиво, – Запивай, я так давлюсь уже час. Так мы познакомились. Карма. Если бы только я знал, что всё так закончится... Я бы ни за что не подсел к нему. Но... Возможно, тогда самой судьбой нам суждено было встретиться. Позже, уже под утро, пьяные, повиснув друг на друге, мы ползли в сторону его дома. Я даже не мог сказать, кто из нас больше падал, пока шёл. Я пел какие-то глупые песни, Карма изредка подпевал, придерживая меня, не давая моей знаменитой особе некультурно встретится лицом с асфальтом. Утро... Нет, кажется, уже день, встретил меня похмельем. Мне с трудом удалось разлепить глаза, и первое, что бросилось тогда в глаза - приятный цвет штор, по-летнему приоткрытых, пропускавших потоки мягкого ветра в комнату. Шум улицы казался таким близким, словно мы находились посреди Гинзы. Я приподнял голову, оглядываясь. Комната совсем не большая, более того, я, судя по шуму, доносившемуся из соседней комнатки, был не один. Кое-как поднявшись, я отправился на поиски места, где мог бы умыться и привести себя в порядок. Наугад найдя ванную, я старательно наводил красоту, смывая жуткий и размазанный после вчерашнего макияж, нещадно брызгая в лицо ледяной водой из-под крана. Вытирая покрасневшие глаза, пальцем чищу зубы, плеснув в рот зубной пастой и прополоскав. Выхожу и иду на шум, доносящийся из другой комнаты, огороженной тонкими занавесками. Оглянувшись вокруг, я увидел, что у плиты стоит Карма, всё в той же футболке, лохматый, но уже сосредоточенно что-то жарящий на плите. - Доброе утро, - пробормотал я, закусив губу от того, как странно прозвучал мой голос в этой тишине, и уселся за небольшой стол, оглядывая узкую кухню. Карма кивнул, не отвлекаясь от занятия. Меня снова задел тот факт, что он абсолютно не обращал на меня внимания. - Будешь омлет? – всё же подал голос Карма, и, не дожидаясь ответа, поставил на стол рядом со мной тарелку со скудноватым завтраком, - Я не покупал продукты. Извини. Обычно до обеда не ем. Я кивнул, замечая протянутые мне палочки, явно новые. Карма что, совсем не приводил к себе людей? Я ещё раз внимательно осмотрел кухню. Одна кружка на подоконнике. Одна ложка. Одна чашка под суп. И еду Карма себе наложил не в тарелку, а высыпал остатки омлета на деревянную досочку, видимо, отдав мне свою тарелку. Мне было крайне неловко, что я так потеснил его, но в то же время я понимал, что в этом доме столь явно ощущались одиночество и тоска, что моё присутствие хоть немного разбавляло эту атмосферу. В тот день я впервые сам попросил чей-то номер телефона. Привыкший к тому, что люди всегда сами оставляют мне бумажки и салфетки с цифрами, которые я никогда не наберу, я вздрагивал от одной мысли о том, что мне настолько необходим был контакт с кем-то. В тот день я впервые попал в его плен. *** Я позвонил спустя неделю. Промучившись все эти дни, я не выдержал и нажал на кнопку вызова. Назвал адрес и попросил приехать к шести вечера. И Карма приехал... Когда я встретился с ним взглядом, мой голос впервые за все дни записи альбома дрогнул. Всё такой же, каким был в нашу первую встречу - взлохмаченные волосы, отстранённый взгляд, чуть ссутуленная спина. Всё такой же притягательный для меня. - Стоп, давайте передохнём немного, - произнёс я, уже делая шаг назад от микрофона и на ходу открывая бутылку с водой. Где-то за моей спиной недовольно фыркнул Сатоши, но мне было немного наплевать на его отношение к происходящему. Выйдя из звукоизолированной комнаты, я твёрдой походкой направился к Карме. Сперва я обнял его, но, почувствовав, что ответной реакции нет, я немного неуклюже отстранился. - Спасибо, что пришёл, - произнёс я, поправляя волосы и пытаясь разглядеть хоть какие-то эмоции на лице Кармы. - А... Зачем? - его тон был в чём-то удивлённым, а в чём-то заинтересованным. Внутри я ликовал. Это была первая маленькая победа. Я заставил его что-то почувствовать. - Ах, это... Идём, - я схватил его за руку, тогда ещё не обратив внимания на то, что он не раздевался в тёплом помещении. Уже тогда он скрывал от меня... От всех нас. Затащив Карму в комнату записи вокала, я выпихнул его к микрофону и надел на его лохматую голову наушники. - Спой. Один раз. Послушаешь, как звучит твой голос, если понравится - я помогу тебе пойти дальше, нет - забудем об этом и больше никогда не вспомним, - на одном дыхании выпалил я, положив руки на плечи Кармы. Он лишь удивлённо смотрел на меня, изредка косясь на шокированных парней, чуть не роняющих свои инструменты. - Почему? - единственное, что брюнет смог тогда выдавить из себя. - Мне нравится твой голос, - я коротко пожал плечами и подвёл его ближе к микрофону, - Давай, всего одну песню. Я вышел в контрольную комнату, складывая руки на груди и впиваясь ногтями в кожу. Я готов был молиться ради того, чтобы сейчас Карма услышал в своём голосе то, что слышал я. А он взволнованно смотрел на меня, явно не понимая, что ему делать. Музыка заиграла неожиданно даже для меня. Одна из наших первых песен... Только сейчас я подумал о том, что Карма мог не знать слов. Мог... Но он знал. Он знал каждое слово, он пропускал каждое слово сквозь себя, закрывал глаза и пел так, что мне хотелось плакать. Я смотрел на него и видел себя - того, кто стеснялся петь на публике, стеснялся своего голоса, стеснялся себя. Я смотрел на него и видел того, чьего внимания я не был достоин. Теперь я понимал это. Теперь я ещё больше жаждал его внимания. - Что скажешь? - я с трудом мог унять дрожь в голосе, когда смотрел на лицо Кармы, слушавшего свой голос на записи. - Неплохо, - кивнул он с полуулыбкой на губах спустя минуту тишины. Я вытаскивал его на сцены маленьких клубов, таскал по студиям звукозаписи и мучил общением с толпами недостойных его людей. Но мои старания не прошли даром. Карма нашёл тех, кого смог подпустить к себе, кто услышал его и понял. Я ревновал и злился, злился сам на себя за эту затею, но я видел его улыбку... И забывал обо всём. "Любить до конца," - говорил он в одном из первых интервью. Если бы я только знал, что этот конец настанет так скоро... *** Я не мог дозвониться. Он просто не брал трубку. Наплевав на репетицию, наплевав на то, что кто-то, кажется, откровенно и громко материл меня за моё поведение, я бежал прочь из студии. Бежал в твою квартиру, в которой всё ещё оставались лишь одна тарелка, одна пара используемых палочек и принесённая мной наша совместная фотография. Карма будто не хотел впускать меня в свою жизнь, негласно отвергая все мои попытки в неё проникнуть. В тот день дождь впервые пошёл тогда, когда я ехал к тебе. Это было мне знаком?.. Теперь уже я во всём вижу знаки. Знаки, напоминающие о нём. Но тогда я не замечал ничего вокруг. Не замечал того, что под дождём размазал макияж. Не замечал того, что не пристегнулся, садясь в машину. Не замечал того, что пропускаю светофоры и, кажется, служу причиной аварий. Мне было плевать, я был в ярости, я должен был увидеть Карму, должен был высказать ему всю свою злобу, должен был... Должен был понять, что всё сильнее тяну его на дно. Дверь его квартиры не была заперта, но я и не думал просто дёрнуть за ручку, я колотил по деревянной поверхности, оставляя на собственной коже небольшие царапинки, требуя впустить меня. Наверное, я бы и пытался выбить её, если бы в какой-то момент она случайно не поддалась сама. Я готов был расплакаться от переполнявшей меня злости - злости на Карму, на себя, на свою глупость, на саму жизнь. Я ворвался вихрем в полупустую квартиру и замер на пороге, так и не произнеся ни звука. Карма сидел на полу, оперевшись спиной о кресло, и едва заметно улыбался, как в нашу первую встречу, блаженно прикрыв глаза. А с его запястья на гладкий паркет стекала тёмно-алая кровь... Я не помню, что говорил тогда. Вроде бы кричал что-то о том, какой он придурок, обвинял в том, что он не думал обо мне, о себе, кричал, что ненавижу его. А он улыбался и опьянённо смотрел на разъярённого меня снизу вверх. Поняв, что все мои слова Карма игнорирует, я тяжело дышал, опустив голову и сверля взглядом маленькое пятнышко крови на полу. Карма подошёл ко мне и резко схватил за подбородок. Его поцелуй причинял боль, почти переходящую в физическую. Кровь с его ладоней размазывалась по моей коже и я зажмуривался, пытаясь вырваться. Пытаясь сбежать? Нет, нет, конечно нет. Я хотел этого, хотел его. Хотел чувствовать ту боль, которую он причинял мне, до крови прикусывая мои губы и тонкую кожу шеи. Хотел кричать, шептать его имя, ненавидеть его за то, что он делает с собой, и боготворить за то, что он делает со мной. За всю ночь Карма не произнёс ни слова, и я мог наслаждаться звучанием его голоса лишь через стоны. Впервые я был полностью в чьей-то власти и наслаждался этим. Он не давал мне даже шевельнуться, сжимая пальцы на горле, прижимая мои руки к стене. Он подчинял меня себе, а я не мог противостоять. Я проснулся и с трудом смог приоткрыть глаза. В нос ударил запах нового, ещё ни разу не использованного, постельного белья и сигарет. Поверх и без того тёплого одеяла лежал потрёпанный плед. За окном едва виднелся свет приближающегося рассвета. Карма стоял спиной ко мне, опираясь уже перебинтованной рукой о стену, и курил. Судя по переполнившейся пепельнице на подоконнике, он так и не спал. - Эй... - совсем хрипло произнёс я, заставляя его обернуться, - Ты чего? Лицо Кармы казалось мне равнодушным, но грустным и растерянным. Он был... Смущён? Чувствовал себя виноватым? - Хочешь чего-нибудь? - вместо ответа спросил он, отводя взгляд в сторону. - Объяснений, - я кивнул на скрытые бинтами порезы и выдержал небольшую паузу, - Зачем? Карма слегка пошатнулся и потушил недокуренную сигарету. - Так нужно. И всё. Сколько бы я не спрашивал, сколько бы не кричал, не требовал ответов - он всегда произносил лишь эти два слова. Так нужно. Так было нужно ему. Ему казалось, что так было нужно. Ему казалось, что так он будет свободен. *** Это был его День Рождения. Я узнал о нём случайно, когда одним утром проснулся в его постели от звука пришедшего сообщения. Никогда не думал, что мне будет так трудно справиться с этой тяжестью в груди, с этой... Ревностью? Пока Карма курил на балконе, я всё же нагло влез в его телефон. Сотовый оператор. Поздравление. Сволочь. Ни слова мне не сказал. Отбросив одеяло на край кровати так, что один его конец сполз на пыльный пол, в одном нижнем белье я отправился на поиски Кармы. Наверное, на балконе нас могли увидеть, могли узнать. А мне плевать. Мне становилось плевать на всё, когда я был рядом с ним, когда я зависел от него, слово от самого тяжёлого наркотика. Карма в одной лишь футболке стоял на балконе, смотря куда-то к замутнённую утренним туманом даль. Тяжело дыша от злости, я толкнул его в плечо, заставляя повернуться ко мне. Он снова резал запястья, пока я спал, я вижу это по его всё ещё немного расфокусированному взгляду. - Почему? - шепчу я, вглядываясь в его тёмные глаза, пытаясь отыскать ответ в них. - Почему? - уже громче спрашиваю, хватая его перебинтованные руки и встряхивая. Карма лишь слабо улыбается, легко вырываясь и выдыхая горький тепловатый дым от сигареты мне в лицо. - Ты ведь всё равно узнал, - с толикой грусти, почти незаметной за слабой улыбкой, отвечает он, приближаясь слишком близко для этого момента. Проводит носом по моей щеке и кончиком языка щекочет шею, но лишь довольно хмыкает в ответ на мой тяжёлый выдох и отстраняется. Сволочь. Только Карма мог так управлять мной и не позволял вырваться из сковавших цепей. А я и не пытался. Я хотел этого праздника больше, чем Карма. Нет, нет. Я хотел этого праздника, в отличие от Кармы. Чёртовы шарики, торты и свечи. Он сводил меня с ума и переворачивал мою жизнь с ног на голову - никогда не думал, что буду заниматься чем-то подобным. Никогда не думал, что испытаю это чувство, когда биение сердца чувствуется где-то в районе горла. Я позвонил ему ближе к вечеру того дня и позвал "просто заглянуть" ко мне. - Сюрприз-вечеринка? Я не хочу, - ответил он и положил трубку. Каждый раз он находил такие слова, которые выводили меня из себя. Каждый раз я готов был крушить всё вокруг и целовать его снова и снова, чтобы только привязать его к себе так же крепко, как я был привязан к нему. Каждый раз... Каждый раз я проигрывал ему. Он пришёл уже ночью. Не знаю, что заставило его прийти, отыскать рядом с входной дверью запасной ключ и оставить меня в живых тогда. Мне хотелось бы верить, что он любил меня и каким-то чудом почуял неладное. Когда Карма ворвался в квартиру, я лежал на полу, положив голову на подушку, стянутую с кресла, и смотрел в потолок сквозь полуприкрытые веки. Тело было словно ватным, в голове эхом звучали тысячи тонких струн, а кончики пальцев павой руки касались шприца с мутноватой жидкостью. Карма, Карма, скажи, ты ведь замечал, знал, да? Ответь мне. Он разбил шприц, швырнув его в стену, а я засмеялся. Под кайфом всё происходящее казалось мне забавным фокусом. Кажется, в чувства меня привели тогда его глаза... Карма сжимал моё горло и странно-ласково хлопал ладонью по щеке. Не знаю, что заставило меня открыть глаза, и тем более не знаю, к лучшему ли это было. Я встретился с его взглядом и меня затрясло. Он никогда не смотрел на меня... Так. Со злостью, обидой, непониманием, виной и... Болью. Я видел её ярче всего. Я боялся сделать вдох и горло неприятно саднило. Но отвести взгляд я был не в силах. Карма отвернулся сам в тот момент, когда потащил меня в ванную и прямо в одежде пихнул под струи холодной воды. Я не произнёс ни слова. Просто не мог. Только смотрел на его руки, державшие меня, и дрожал от холода. - Не смей больше, - ледяным тоном прошептал Карма, прижимая меня к стене и пытаясь поймать мой уже более осмысленный взгляд. Я ожидал удара. Ожидал, что он уйдёт. Чёрт, я ожидал даже того, что он вколет эту дрянь себе. Но я не ожидал того, что он обнимет меня. Обнимет и попросит прощения. За то, что опоздал. Обнимет и поблагодарит. За то, что... За то, что он принадлежит мне. Я не смогу забыть ту ночь. Ту ночь, когда он шептал моё имя, когда гладил мои волосы, когда был ласковым, когда не было крови на его руках и моих губах. Я не смогу забыть того Карму, который принёс себя в жертву ради меня. Того Карму, который любил меня. *** Сейчас я ненавижу себя за то, что в упор не видел, как убиваю его. "Наши песни о проявлении внимания, боли человечества, глубоких желаниях. Слова отражают высшие точки желания и зависти, но в итоге, думаю, это всего лишь любовь. Кто-то скажет, что наши песни о желании смерти, но я бы сказал, это все же любовь, вызывающая такие эмоции и привлекающая их." Я любил его и моя любовь уничтожала его. Он любил меня и уничтожал себя сам. Каждый порез на его запястье должен был сделать его ближе ко мне, но лишь отдалял. Карма просто потерялся и запутался в своих чувствах, а я был слишком глуп и слеп, чтобы взять его за руку и вывести на ту тропу, по которой мы могли бы идти вместе. Прости меня, Карма. Мой Карма. Я не знал, что происходит с Кармой, не знал, где он и чем занимался. Только знал, что теперь в его жизни изменилось почти всё - из гардероба пропали простые растянутые футболки, растрёпанные чёрные волосы теперь всегда были растрёпаны одинаково и покрыты целыми флаконами лака с резким запахом, замкнутость из черты характера превратилась в частичку образа. Не знаю, терял ли я его тогда, или это началось даже раньше. Несмотря на то, что Карма становился звездой, его квартира по прежнему оставалась полной одиночества и тоски. Я сходил с ума. Вваливался к нему посреди ночи просто потому, что не мог уснуть, думая о его одиночестве и своей любви. Я приезжал к нему под кайфом и на утром мечтал, чтобы эти порезы, которые он оставлял на своих руках, отражались на моих. Он не просил меня бросить, нет. Но в его глазах я видел всю ту боль, которую ему причиняло моё поведение. Я не просил Карму перестать оставлять на запястьях порезы. Видя, что каждый раз раны становятся глубже, а крови становится больше, я лишь дольше целовал его, курящего на балконе, и громче кричал его имя, когда он брал меня. Мы сходили с ума вместе, но каждый по-своему. Я никогда не видел себя испачканным в его крови. Он гладил моё лицо изрезанными руками, по которым текла алая жидкость, размазывая её по моим щекам и полусумасшедше улыбаясь. Но мне никогда не удавалось увидеть того, что видел он, - я засыпал слишком быстро, а просыпался уже вымытым купленным специально ради меня сладко пахнущим гелем для душа. Всё, что позволяло мне не сойти с ума от мысли, что эти ночи – лишь игра моего больного воображения, - это синяки на шее и руках и его порезы. Я никогда не видел того, что видел Карма. Кроме одного дня. Дня, который я ненавижу. Дня, который я не смогу забыть. Дня, с которого прошёл уже год… *** Я не знаю, кто вызвал полицию. Не знаю, почему меня ни в чём не обвинили. Не знаю, почему на следующее утро я проснулся дома. Не знаю, почему проснулся на следующее утро. Карма снова не отвечал на звонки. Долго. Но я был слишком настырным и самоуверенным, я продолжал звонить, уверенный, что рано или поздно мне он точно ответит. И Карма ответил. Я услышал тихий, хриплый и усталый голос. Голос, произносивший те слова, которых я не ожидал услышать. Голос с хрипотцой от слёз. Голос, звавший меня. - Юуки... - Карма долго молчал, шумно рвано дыша и тяжело сглатывая, - Мне нельзя, но я люблю. Тебя, Юуки, - я не мог даже пошевелиться, сжимая в руке телефон до того, что услышал треск лопнувшего пластика чехла. - Карма, что ты... - Юуки, - я слышал, что он улыбался. Не той сумасшедшей улыбкой, с которой кидался на меня, опьянённый видом своей крови, а улыбался тепло, сквозь боль и тоску. - Не смей! - истошно закричал я, срываясь с места, и, задыхаясь, побежал на улицу, даже не запирая квартиру. Я должен был успеть. На улице шёл мелкий противный дождь. Я почти рыдал, изредка вскрикивая, когда мышцы ног сводило и лёгкие обжигало вдыхаемым воздухом. Я мог только бежать, даже не думая взять машину. Я нарочно распихивал людей локтями и кулаками, продираясь сквозь толпу только благодаря клокочущей в груди злости и ужасу перед тем, что могло сейчас происходить в квартире Кармы. Макияж был давно размазан, от сценического костюма остались только джинсы, сверху я, придя домой, уже успел натянуть старую футболку... Кармы. Грудь сдавливало странной болью. В голове не было ни единой мысли, лишь шум собственного сбившегося дыхания. Я колотил кулаками в дверь и кричал, срывая голос, сбиваясь на истерику, не замечая стекающих по щекам слёз. Я требовал, чтобы он впустил меня. Для меня дверь его дома всегда была открыта... Была. Тогда мне было плевать на то, что сейчас она заперта, я просто бился об неё плечом до тех пор, пока хлипкая деревянная преграда не рухнула, поддавшись то ли моим мольбам, то ли появившейся от выброса адреналина силе. Уже год, закрывая глаза, я вижу то, что увидел тогда. Карма привычно лежал на полу, устроив голову на подушке с кресла. Лежал, сжимая в руке телефон. В руке, изрезанной глубже, чем раньше. Изрезанной в последний раз... Я упал на колени рядом с Кармой, тряся его за плечи и рыдая, раз за разом громче выкрикивая его имя. Мне казалось, что я мог горы свернуть, но я не мог даже приподнять его тело. Тело... Я прижался лбом ко лбу Кармы и снова шёпотом позвал его. Мои джинсы намокли... Намокли в его крови. Какой бы одинокой не казалась мне эта квартира, здесь никогда так сильно не пахло смертью. Я с трудом могу вспомнить, что происходило тогда. Помню лишь то, что лежал рядом с Кармой, прижавшись щекой к его груди. Кажется, кто-то кричал и пытался оттащить меня от его тела. Глупцы... Я не разжимал рук до последнего, умолял не забирать его, кричал, что он сейчас проснётся. Я умолял его проснуться. Я умолял проснуться себя. И на следующий день я проснулся. Проснулся и увидел то, что так часто видел Карма. Я увидел в зеркале себя, измазанного в крови и потёкшей косметике. В крови, в его крови. В крови того, кого больше нет... Нет со мной. Следующий месяц прошёл в забытие. С каждым днём доза героина увеличивалась, а количество людей, которых я подпускал к себе, уменьшалось. Я звал его ночами, крича в пустоту его имя, не понимая, что никто не откликнулся. Но Карма откликнулся. Откликнулся моими галлюцинациями, сводившими меня с ума ещё больше. Когда я впервые услышал его голос, в мою квартиру постучала полиция. Я услышал голос, но не видел его обладателя. Я крушил всё вокруг, разбивая посуду, ломая мебель и сдирая со стен обои. А голос Кармы лишь грустно молил меня перестать... Перестать убивать себя. И я подчинялся. Извиваясь на кровати в агонии, я кричал и прокусывал губы до крови, но не принимал наркотики. Потому что без них его голос звучал ближе. Потому что без них я мог услышать в нём хоть тень улыбки... Я вернулся к группе. Я продолжал петь, изматывая себя до обмороков и истощения. Я пел для него. Я звал его, пока он звал меня. Но однажды всё прекратилось. Сколько бы я ни звал его, Карма не отвечал. Я больше не мог его слышать. И тогда... Тогда я отправился туда, где он нашёл последний приют - в его пустую квартиру. Спустя ровно год... В тот же день я здесь. В тот же день идёт дождь. По привычке достаю ключ из щели между стеной и старым почтовым ящиком. Он оставлял его там для меня... Внутри так холодно и пусто. Теперь я понимаю, что когда он был здесь, это было самое уютное место на земле. Прохожу вглубь квартиры и останавливаюсь у окна, закуривая - там, где раньше курил Карма. - Тебе легче от того, что ты здесь? Выдыхаю дым в ночную тишину и прикрываю глаза. - Пока я слышу тебя, я буду там, где это возможно. Слышу его грустный вздох и выбрасываю сигарету в открытое окно. - Я скучаю. Замираю, так и не дотянувшись до рамы, чтобы закрыть окно. Что?.. Громко смеюсь, разрывая атмосферу спокойной мертвенной пустоты. - Юуки?.. Выхожу на лестничную площадку, скидываю пальто, оставаясь лишь в его футболке, в которой был в тот день, и бегу на крышу. - Что ты делаешь? Усмехаюсь, подсовывая под решётку какую-то железку и выбираясь к ледяному воздуху и льющейся с неба воде. - Так нужно, - хмыкаю я. Сам мне позволяет... Подхожу к самому краю, наслаждаясь контрастом горячих слёз, скатывающихся по холодной коже. Я не смог спасти его жизнь, но не предам его любовь. - Юуки... - Тсс. Мне нельзя, но я люблю. Тебя, Карма, - я убил его, я. Я должен всё исправить... Раскидываю руки и делаю шаг вперёд. Карма... Спасибо, что я принадлежу тебе, Карма. А внизу меня ждал лишь шум машин и одежда, впитавшая нашу кровь...「Конец лета, ты взлетаешь всё выше в небо, остаюсь в одиночестве. Сладок вкус летних яблок, интересно, почувствовала ли ты, каков же на вкус конец лета? Я хотел бы улететь вместе с тобой, но теперь я одинок. Цикада, цикада, сейчас лишь остались горе и скорбь. И все ещё можно услышать плач последней цикады. Плач, Плач потери...」