Точка невозврата.

POV Стейс. Минуло три недели после февральского бала. Весна наполняла город новыми красками, ощущаясь каждой клеточкой тела. Новый Орлеан гораздо лучше в это время года: смена сезонов видна, как с картинки - со снега на палящее июльское солнце. Третья четверть подходит к концу. Общение с Лиамом стало куда ближе, хоть и слово "отношения" никто из нас не употребляет. Мы просто парень и девушка, которые не дают неопределённости быть комом посередине горла. Если только самую малость. Кире предстоят международные соревнования в Швеции, из-за подготовки к которым она торчит в школе чуть ли не круглые сутки. Это позволяет нам с шатеном больше времени проводить вместе, делая домашние задания и смотря сериалы. Вечерами, когда одиночество настигает в комнате, мои мысли улетают куда-то далеко, в Луизиану, вспоминая прошлую жизнь. Звучит абсурдно, но часть души всё так же остаётся в доме в Новом Орлеане, в комнате с голубыми занавесками и коллажами из фотографий на стене. — Хэй! Как прошёл день? Оллфорд кричит с первого этажа, допивая, как и каждый вечер, смузи. Она распускает ещё влажные после душа волосы, закидывает вещи в стиральную машину и падает на диван, тяжело дыша. — Люблю диван за запах шоколада от раскиданных крошек. - улыбается, сменяя положение на сидячее. — Так как прошёл день? — Данбар уехал три часа назад. — Поддалась грусти? - листает телефон, набирая сообщение, очевидно, блондину. — Вовсе нет. Просто задумалась о жизни в Орлеане и об окончании четверти. Потом ещё одна и двенадцатый класс уйдёт, а вместе с ним и ребята, с которыми мне хорошо. Не думаю, что после окончания школы мы будем продолжать общение... И что люди вообще делают после школы? Колледж? Университет? А если я понятия не имею, чего хочу и ничего не понимаю в жизни? — Эй-эй, Стейс, что за пессимизм? Что случилось или кто обидел эту рыжеволосую принцессу? — Просто дурные мысли... - выдыхаю, усаживаясь рядом. — Как Люк? Видела публикации Майкла, они сейчас в Массачусетсе? — Верно. Не думала, что расстаться на неделю будет так сложно, а впереди ещё три. Хотела поехать на концерт, который выпадет на выходные. Всё-таки, эта группа так выросла за эти годы, даже несмотря на разрыв в несколько месяцев. — Хорошая идея. Может, и в правду развеется и поехать на концерт? — Обсудим позже, слишком устала сегодня. - оставляет краткий поцелуй на виске. — Пойду спать. — Сладких снов. POV Кира. Билеты Лос-Анджелес - Нью-Хейвен прошли регистрацию, мы с подругой сдаём багаж, всё так же не понимая, зачем взяли чемодан на два дня. Голос транслирует объявление о посадке, проходим до мест и пристёгиваем ремни безопасности. До взлёта двадцать минут, а в небе придётся провести около пяти с половиной часов. Предвкушаю стоны Милтон с её болеющими от турбулентности ушами, потому засовываю наушники, окунаясь в сон. Это должен быть сюрприз для ребят, а из подсказок только истории инстаграма и посты твиттера. К пяти утра мы добираемся в отель, проваливаясь в забвение под названием сновидения. Концерт намечается на вечер, а до того следует привести себя в порядок, очевидно показывая всем своим видом, что несмотря на тысячи фананаток, Хеммингс сделал правильный выбор. Уже к двенадцати дня мы во всеоружии, ожидая хоть какой-то подсказки. И, чёрт возьми, Майкл выкладывает фотографию "с добрым утром" и вид из окна. Двум девушкам в наше время нужно не больше пяти минут, чтобы найти название отеля и около десяти секунд, чтобы вызвать такси. В двенадцать сорок мы у Лофта Палладиум Билдинг, здание очаровано духом Франции. Подмечая чей-то утончённый стиль и вкус, проходим к стойке регистрации и объясняем всё, как есть. Мужчина недоверчиво осматривает обеих с ног до головы, звоня в номер и спрашивая о визите гостей. И реакция парней интересовала не меньше, ведь любые девушки могли зайти полуголыми в комнату, представляясь кем угодно. От навязчивых мыслей кружится голова, нужен стакан холодной воды и пощечина. Нельзя дать трещине недоверия просочиться в эти отношения. Нельзя это допустить. — Салют! Улыбаюсь, заходя в лофт после стука. Майкл валяется на диване, укутываясь в одеяло, Калум курит на балконе, Эштон в душе, а Люк... Не могу найти блондина, оглядываясь на каждого в надежде получить ответ. — Воу! Какими судьбами?! - красноволосый вскакивает с постели, поочерёдно обнимая каждую. — Сюрприз... - Милтон улыбается во все тридцать два. — Нужно развеяться. Люк появляется в проходе через минуту с четырьмя стаканами с кофе. — Надо было взять ещё два... - Калум выдыхает, закрывая дверь балкона и падая в кресло. — Мы завтракали. Когда его голубые глаза таки выходят из ступора и встречаются с моими, внутри пробегает лёгкая дрожь, заставляя сердце ёкнуть. Всего тринадцать дней порознь, а ощущение, что я искала парня всю жизнь и только успела на последнюю электричку. Объятия чересчур искренние, будто тела не могут существовать без излучаемого ими же кислорода. Звучит до чёртиков абсурдно, но мозг отказывался строить разумные предложения, полностью погрузившись в любовь. — Завтра обратный билет. Нельзя терять ни минуты, чтобы увидеть неизведанный город и попробовать лучшие блюда! — И лучший алкоголь. Мы как раз выступаем в единственном и неповторимом баре со сценой. Сборище студентов и любителей погудеть. - Худ залпом выпивает эспрессо, заходя в душ после Ирвина. — Что с ним? — Отстранённый. Пошли вниз, здесь готовят хорошие завтраки, судя по меню, а то мой живот всё утро здоровается с окружающими. Впятером выходим на чудесную террасу, укутываясь в тёплые пледы. Теперь становится ясно, зачем чемодан одежды, ведь минус тринадцать ощущалось куда сильнее, чем потраченные на багаж деньги. Живя в Калифорнии я и забыла, что такое мороз, доставая тёплые вещи примерно никогда, но оставляя на всякий случай. Это случай как раз подходит под параметры "всякий". Нью-Хейвен был столицей Коннектикута, и благодаря Йельскому университету город считается довольно развитым. Приезжая в маленький штат ожидаешь чего-то... другого. Чего-то из ряда местных забегаловок, милых кафе и парков. Но одно здание Йеля заставляет открывать рот и ахать. Мы выпили по чашке кофе у местной достопримечательности, поглазели на студентов, занимающихся во дворе и излучающих лёгкость и свободу, хотя в учебном заведении такого уровня, кажется, свободы не существует: надо пахать, пахать и, к слову, пахать. Но вот бы попасть внутрь и разглядеть старинную эпоху тринадцатого века и архитектуры, окунаясь в замки с балами и корсетными платьям, от которых рёбра сбивались в кучу. Обойти весь город не удалось, в запасе несколько часов и путь до места проведения концерта. Выступление намечается на восемь вечера, а посему парни выдвигаются в The Russian Lady уже в полшестого. Хочется отличаться от толпы фанаток, надеть лучшее платье и накрасить губы любимой помадой блондина. Мы возвращаемся в клуб за тридцать минут до концерта, заходя внутрь по пригласительным и через задний вход пробираясь к самой сцене. Срывая голос, подпевая во всю мощь связок, в груди колеблется осознание настоящего наслаждения, обдающего тело волной чего-то прекрасного. На финальной новой песне, когда ноги срываются с каблуков, мы плывём через толпу до бара, заказывая воду. Девушка с тёмным каре отдаёт парню за стойкой маленький пакетик с таблетками, осматриваясь и ловя нашу зрительную встречу. Пытаюсь перевести глаза в другую сторону, но она подходит ближе, заказывая три стопки. — За вас. - улыбается, залпом осушая рюмку. — Надеюсь, любите текилу с солью, а не соком. — Можете забрать остальные, нет желания переходить на тяжёлые напитки. — Всё ещё не могу понять, кто есть кто, так что попробую снова. - бубнит. — Какие планы после концерта? — Что за допрос? — Оу... Кира, верно? Приятно познакомиться. Меня зовут Манила, мы с парнями познакомились неделю назад в Вермонте. — Ты маньячка, преследующая их в течении всего тура? Признавайся. - Стейс выпивает текилу, облизывая соль. — Анастейша Милтон. — Меня Калум нашёл в клубе у бара. Так и завязалось. Вижу её глаза и стиль одежды, складывая картинку воедино. Словно весь мир перестал существовать и перенёс события в карточный домик, и если Хлоя была пиковым тузом, то Манила оказалась Джокером. Томный голос и манера общения, ровно выведенные стрелки и чокер на шее. Они одинаковые, но чёртовы противоположности. И вспоминая о пачке с таблетками, тело бросает в жар от стресса и даже злости. Мне срочно нужно поговорить с ними. О чём, чёрт подери, они думают?! Хватаю рыжеволосую за руку, мчась к тому же заднему входу и открывая гримёрку. Оставляю подругу отвлекать Калума, договариваясь о встрече у выхода на парковке. Он уходит первый, чтобы покурить, и это только на руку. Как только дверь закрывается, внутри Киры Оллфорд просыпается зверь. — Вы совсем с ума посходили?! Его девушка умерла от передоза, а сейчас он крутится с дилером?! Либо кретины, либо придурки, если не понимаете. Калум не хочет встречаться с Манилой, Калум хочет набрать таблеток и дойти до передоза. Чёрт возьми, ваш друг хочет умереть! Почему вы не видите этого?! Почему она всё ещё рядом?! — Что, что, что... Что ты несёшь? Дурацкая привычка девушек накручивать из пустого места. - так и знала, что Клиффорд решится ответить первым. — Алло, кто-нибудь соображает, что происходит? С вами в туре ездит девушка, продающая наркотики. Эштон? Люк? Вы меня вообще слышите? — Этому есть место быть, но Калум не станет убивать себя из-за Хлои. — Уверен? Пытаюсь словить зрительный контакт, натыкаясь на огромные зрачки и пересохшие губы. Они все обдолбанные, и понятия не имею, когда успели. Проведя весь день рядом и оставив парней лишь на полтора часа, они умудрились всё испортить. На Калума с Майклом это похоже, даже на Эштона, но Люк... Мой парень чёртов наркоман? Это и есть тот самый скелет в шкафу? Выхожу на улицу, хлопая дверью. Этим же вечером мы с Анастейшей вернулись в Лос-Анджелес, и за восемь часов на телефон не пришло ни одного сообщения от блондина. Мне не нужны были бесполезные извинения, даже не уверена, что должно было содержаться в них, но... Он молчит. Они все молчат, кажется, развлекаясь в Коннектикуте и дальше на полную катушку вместе с Манилой. POV Стейс. В воскресенье ни одна из нас не вышла из дома, но понедельник стал роковым днём в истории Провиденс-Хай. Этот день отличался буквально всем: броский макияж, подведённые чёрным глаза, платье и высокие каблуки, которые через считанные минуты сменятся для блондинки на спортивный костюм. Кира нервничает, и не знаю, будут ли уместны какие-то слова. Эти соревнования могут полностью изменить её жизнь, определяя будущее. Хотя бы на ближайшие годы. Сижу на скамейке у поля, думая о чём-то своём и ожидая подругу. Горизонт разрезают блондинистые волосы и голубые глаза, отливающиеся одинаковым оттенком с небом. Какого чёрта?! Они должны были вернуться через восемь дней. Люк подходит ближе, жуя жвачку и падая на скамью рядом. От него веет знакомым парфюмом, а улыбка такая же искренняя, как и в первый день, когда тот был соседом по парте сзади. И клянусь, Люк, которого мы увидели позавчера - другой человек, абсолютно незнакомый и отдалённый. — Мне надо с ней поговорить. — Тогда почему уселся здесь, а не пошёл к раздевалке? — Сижу тут с её лучшей подругой и пытаюсь узнать, какие шансы на то, что этот отъезд и хлопок дверью не были расставанием без слов. — Стоит напоминать, что никто... да к чёрту всех, ТЫ не удосужился написать или позвонить за эти два дня? - тычу пальцем в его грудь, делая быстрые вдохи и выдохи, чтобы не сорваться. — Мне стыдно. Кажется, всему пришёл конец. — Оптимистично... Пинаю камень под ногами, совершенно не понимая, как нужно поступить. Послать его куда подальше или дать шанс объясниться? Оллфорд не дала чёткости в отношении голубоглазого, так почему кажется, что её сердце разламывается от боли. Эти разговоры о наркотиках и смерть Хлои... Что угодно, лишь бы не измены и наркотики, и её парень вступил именно в эту лужу. Крик тренера выбивает из колеи. Отборы начнутся через считанные минуты, но подруги до сих пор нет, как и сидящего рядом блондина. Сердце вырывается из груди, чуя что-то совсем не хорошее. Вскакиваю с места, начиная подбегать к каждому встречному и спрашивать, не видели ли они Киру. Осматриваю кабинет биологии, что был местом её обитания на первом уроке. Класс пуст, а чьи-то тёплые и сильные руки обвивают талию сзади, и я теряю голову. Не нужно много времени, чтобы учуять его парфюм и раствориться в воздухе от наслаждения. — Угадай кто. - разворачиваюсь. — Так не честно! - смеётся, обнимая всё крепче. — Привет. Кого потеряла? — Киру. И мой зад точно чувствует что-то неладное. — После звонка не видел её. Может, на баскетбольном поле или в столовой? — Сейчас забеги, которые решат, кто поедет на международные соревнования в Швецию. — Может, сидит где-то с Люком? У них было "своё" место в школе? — Не говори, что... — Он прошмыгнул мимо, но был какой-то... Другой. Обеспокоенный, нервный. Не знаю, что сказать! После этих слов ноги рванули на поляну за школой, неподалёку от трибун поля по лакроссу. Мне страшно, и когда тело извивается от подобных чувств, расползающихся внутри, хочется проваливаться под землю. POV Кира. — На старт. Финсток разрывает голосовые связки, вызывая Эллисон начать первой, следом я и парни. Победят два человека, для которых билеты в Стокгольм будут обеспечены, а дальше всё в их руках. Нам повезло, что на предыдущих отборах в Сан-Франциско большая часть победителей значилось из школы Провиденс-Хай. Арджент достаточно быстра, завершает забег, ошеломляя результатом. Даже секундомер обалдел от показанных секунд. Они с Айзеком обнимаются, довольствуясь её личным лучшим результатом и улыбаясь во все тридцать два. Мой черёд, и в жилах закипает кровь, выплёскивая энергию в бег. Стартую, не осознавая, как ноги могут так быстро передвигаться, но отчётливо понимая, что справляюсь лучше первой кандидатки. В груди всё трясётся, и радость прерывает невесомость, ударяя мыслью, что земля под ногами отсутствует... POV Найл Хоран. Разминаюсь, делая глубокие вдохи и наблюдая за участниками. Этот забег походил больше на соревнования между девушками, чем показательным выступлением перед тренером. Моя очередь настанет после Киры, двигаюсь в сторону старта, но не успеваю отреагировать вовремя на увиденное. Айзек Лейхи, стоящий рядом с дорожками, подставляет ногу под ноги Киры, и та подлетает вперёд на несколько метров, впечатываясь в дорогу. Вокруг образовывается лужа крови, тело блондинки бездвижно остаётся на месте. Крики врываются в барабанные перепонки. — Скорую! Вызовите скорую, чёрт возьми! Кричу, что есть мощи, подбегая к Лейхи и ударяя в нос. Слышен хруст, а на руке остаются кровавые отметины. Осматриваю поле, тренер пытается привести девушку в чувства, вокруг толпа народу, звонящих в 911. Сажусь у кровавой лужи, пытаясь прощупать нитевидный пульс. Делаю искусственное дыхание, заочно понимая, какой это пустой звук в сложившейся ситуации. Через десять минут в ворота влетает скорая помощь, Оллфорд вкалывают укол, кладут на носилки и увозят в больницу. Суета вокруг закладывает уши. — Только останься жива... РOV Стейс. Не находя ни подругу, ни Хеммингса, мы с Лиамом возвращаемся на спортивное поле. Из кучи слов и криков ничего не понятно, кроме одного: кого-то увезли в больницу. Распихиваю всех подряд, добираясь до площадки и замечая лужу красного цвета. Нутро выворачивает, чуть ли не пробирая до рвоты. Делаю глубокие вдохи, смотрю на шатена, но тот лишь пожимает плечами. Ищу знакомое лицо, изумрудные глаза или копну блондинистых волос... Вдали сидит Найл, мистер Финсток дышит нашатырём, Эллисон трясётся в конвульсиях и плачет. ЧТО. ЗДЕСЬ. ПРОИСХОДИТ?! Хватаю Данбара за руку, таща мимо людей и добираясь до тренера. Он не может ничего сказать, беззвучно открывая рот и избегая зрительного контакта. Следующей целью является Хоран, бегу к нему, не переставая набирать номер лучшей подруги. Без ответа. Падаю на траву рядом, начиная трясти парня за плечи. — Прошу, объясни, что происходит. Кого забрали на скорой? Что за хаос творится? Он беззвучно кивает головой, заставляя голубые горящие глаза потухать за считанные секунды. Нет, Найл Джеймс Хоран, не говори то, о чём я думаю. — Ей поставили подножку и тело шмякнулось на дорогу, как тряпка. Там кровь... Я не знаю, врачи забрали без сознания Киру и увезли в больницу. — Какую больницу? Слова отдаются гулом в голове. Разбитый нос кудрявого складывается воедино со стесанными костяшками блондина, и воспоминания о словах Малии становятся явью: " Если Найл в ярости, лучше держаться от него подальше". До конца не понимаю, что происходит. В ноги ударяет сильная слабость, не могу подняться с газона, голова кругом, глаза хотят сомкнуться прямо сейчас. В глазах двоятся подбегающие одноклассники, Скотт предлагает пойти к врачу, а Лиам подхватывает обессиленное тело на руки. Осознание проваливается в забвение, и всё, что я помню - слова Стилински о том, что моя лучшая подруга в реанимации и едкий запах лекарств. Очнулась я на домашнем диване. Лиам сидел рядом, играя в приставку, и это заставило улыбнуться. Тело накрыто пледом, на столе коробка от пиццы и бутылка колы, выпитая наполовину, а часы вещают, что через четыре часа начнётся новый день. Не может быть! — Не говори, что я спала десять часов... — Организму нужен был отдых после такого стресса. Кира в реанимации, её родители будут здесь через ... минут двадцать. Никого не впускают, состояние пока тяжёлое, но там работают лучшие врачи. О точном диагнозе не знаю, конфиденциальная информация лишь для близких родственников. Внимательно слушаю парня, пока не звонит телефон. Стефани Оллфорд, всё, как и сказал шатен. Больше всего надеюсь, что родители не решат забрать её в Орлеан, иначе всё точно покатится к чертям. Хотя, будь мы там, как хрусталь в старинном сервизе, никто не решился бы даже не так глянуть в сторону двух богатых девушек. Усаживаюсь на диван, откашливаясь и отвечая. Не думала, что всё будет так быстро. — Добрый вечер, мисс Оллфорд! - пытаюсь не плакать, делая глубокие вдохи. — Стейс, мы же договоривались, Стефани. Просто Стефани. - молчание. — Ладно, нам обеим стоит отставить сопли и слёзы куда подальше. Через пару минут мы с Брюсом будем у высотки, так что спускайся. Нельзя оставаться в неведении. — Дайте пять минут. Откидываю мобильный куда подальше, вскакивая и ища первые попавшиеся джинсы и толстовку. Завязываю хвост, бросаю Лиаму его ветровку и выхожу за дверь. — Ты идёшь? Автомобиль паркуется у больницы через сорок минут, несмотря на небольшое расстояние, но огромные вечерние пробки. Вчетвером забегаем внутрь на 2131 W 3rd St, первым делом доходя до стойки регистрации. Миссис МакКолл, мама одноклассника, прекрасная знающая и меня, и Лиама, удивлённо осмотрела всех с ног до головы, пыхвевших и глубоко дышащих. — Что случилось? — Утром сюда поступила блондинка семнадцати лет, Кира Оллфорд. Насколько я знаю, она в реанимации, белые волосы, длинные ноги. Там... Там что-то сильно разбито, учитывая лужу крови на стадионе. — Эй, Анастейша, отдышись! Лиам, притащи своей девушке воды. - Мелисса уверенно раздаёт команды, заставляя отстраниться от стойки. — Мистер и миссис Оллфорд, верно? Провожу к лечащему врачу - мистеру Хьюзу. Идя по длинным коридорам, тело еле сдерживало себя. Боюсь представить диагноз и последствия падения на бешеной скорости, учитывая, как сказал Найл, что тело пролетело и шмякнулось на дорогу. — Добрый вечер. Не вдавайтесь сразу в панику, всё расскажу простыми словами и терминами. — Я врач, мистер Хьюз. Скажите всю правду и что нужно для малышки. — Прекрасно. Тогда перейдём к диагнозу. Сотрясение мозга, само собой от такого удара, перелом левого запястья, правого бедра и двух рёбер. — Она будет жить? - выпаливаю, как на духу. — Несомненно. - улыбается. — Скажу больше, при правильной гимнастике, разминке и упражнениях, которые понадобятся после операции, она сможет бегать. Операция назначена на завтрашнее утро, мистер и миссис Оллфорд, нам нужно подписать бумаги.