***
Мариус сидел в популярной в их городе кондитерской и вертел в руках белый маленький картон, на котором было написано имя и номер телефона Берри Фишера. Омега, безусловно, зацепил альфу. Во время интервью Рассел смотрел в зеленые искрящие глаза пресс-секретаря и не мог оторвать от них взгляд. Мар уже вечером дома понял, что захотел бы поближе познакомиться с Берри, узнать того получше, но ни вчера, ни позавчера не решился тому позвонить и пригласить куда-нибудь. Вот как он, альфа, может быть таким нерешительным? Сегодня нужно обязательно позвонить Фишеру, обязательно. Мариусу уже тридцать, а, кроме работы, у него нет ничего. Конечно, папа, отец и братья живы-здоровы, но хочется свою семью: мужа, детей. Отношения с омегами и раньше у Рассела были, но как-то у них не складывалось, а альфа не сильно-то и расстраивался: тогда вся жизнь его была поглощена журналистской деятельностью. Однако в последнее время Мариус все чаще завидовал альфам с семьями, которых видел на улице. Те выглядели счастливыми, по-настоящему счастливыми. Их глаза горели жизнью. Казалось, они даже изнутри светились, что не скажешь про самого Рассела. Обычные повседневные будни. Конечно, некоторые подумают, как журналисту может быть скучно, ведь его дни наполнены интригами так всякими, расследованиями. Однако Мариус давно перестал жить своей жизнью, а все чаще чужой. Такое положение, в любом случае, приведет кого угодно в уныние. Как же хочется увидеть и почувствовать что-то новое, что перевернет прежний уклад вверх дном, а вокруг все заиграет живыми яркими красками… — Берри, займи столик, а я схожу за сладким, — услышав знакомое имя, альфа резко поднял голову, надеясь, что это не какой-то другой «Берри», а тот самый. Заметив блондинистую макушку за дальним столиком, Мариус выдохнул и, собрав всю свою уверенность в кулак, направился к омеге.***
— Как я понимаю, братец, ты снова расстался с альфой, а точнее тебя бросили, — со смешком в голосе произнес миловидный омега-брюнет (возможно, студент), смотря на своего горе-брата. Они встретились в центре города и сейчас направлялись в сторону любимой кондитерской. Берри просто обожал их шоколадные эклеры. — Да-а, Виктор встретил истинного, и нам пришлось расстаться, — спокойно произнес Фишер. — Меня на свадьбу пригласили! Эрик, омега Вика, такой милый. Я рад за них. Последнее расставание Берри совершенно не расстроило. Они с Виком остались хорошими друзьями. У них не было какой-то страсти или сильной любви, скорее просто симпатия. Впрочем, как и с другими бывшими омеги. После того, как второй молодой человек бросил его из-за встречи с истинным, Фишер принял это как закономерность. Влюбленный мечтательный взгляд мужчин сразу говорил Берри о том, что альфа нашел свою настоящую вторую половинку. Удивительнее было то, что всех омега отпускал спокойно, без обиды. Его, с удовольствием, приглашали на свадьбы, а Берри на них, с удовольствием, гулял. С некоторыми парами он до сих пор продолжает дружить и тесно общаться. Вилмер, брат омеги, над этим посмеивается и каждый раз спорит с папой на желания, насколько продолжаться следующие отношения Берри. В этот раз выиграл Вил. — Я просто удивляюсь, как у тебя так выходит, — улыбается Фишер-младший. На месте брата он бы точно устроил истерику или погрузился бы в уныние и депрессию. Берри лишь пожал плечами.***
— Не много ли тебе эклеров, Бер? Так совсем растолстеешь и альфу себе не найдешь, — усмехнулся Вилмер. Берри, не обращая внимания на подколы брата, продолжил поедать любимые пирожные. — Он сам меня найдет, — улыбнулся Фишер, и именно в этот момент к ним подошел высокий альфа со светлой шевелюрой и карими глазами. — Мистер Фишер? Рад Вас снова видеть, — альфа по-теплому взглянул на омегу, не скрывая улыбки, что, безусловно не скрылось от всезнающего Вилмера. Тот буквально сверлил в незнакомце дырку. — Мистер Рассел? Здравствуйте. Я тоже рад Вас видеть. Любите сладкое? — вытерев уголок рта от шоколадного крема большим пальцем, Берри поднял голову и посмотрел на корресподента. Рассел шумно выдохнул от таких мимолетных действий омеги. А Вил лишь усмехнулся, продолжая следить за «мистером Расселом». «Нужно будет с папой новый спор заключить», — промелькнуло в мыслях восемнадцатилетнего парнишки. — Ох, Берри, я совсем забыл, что у меня сегодня встреча в университете, увидимся позже, ладно, — с притворным сожалением произнес Фишер, резко вставая с кресла. — А Вы, пожалуйста, составьте компанию моему одинокому братику. Пусть не скучает. По одной слишком невинной улыбке Вилмера пресс-секретарь догадался о хитроумном плане брата. Берри со смешком проводил родственника, которому, кажется, не терпелось рассказать обо всем папе-омеге. Только Берри не думает, что хоть как-то мог заинтересовать этого красивого альфу… — Надеюсь, Вы не будете против познакомиться поближе, пообщаться? — мужчина сел напротив Фишера, где недавно восседал горе-родственник. — Совсем не против, если мы перейдем на «ты», Мариус, — Берри светло улыбнулся журналисту, откусывая кусочек очередного эклера. — Без проблем, Берри. А как ты смотришь на то, чтобы сходить на одну интересную современную выставку?***
Захлопнув за собой дверь квартиры, Берри разбросал быстро снятую обувь по коридору и кинул куртку на рядом стоящий стул. Ему впервые было так хорошо. Омега плюхнулся на просторный диван, раскинув руки в стороны, и пылающим взглядом смотрел на белый потолок гостиной. Они с Мариусом все-таки пошли на какую-то выставку современного художника и скульптора. Она оказалась такой странной и сумасшедшей (туалет — главный экспонат!), что альфа комментировал каждое «творенье», а Берри открыто не сдерживал смех. В итоге охрана их просто выставила на улицу, но ребята не очень-то и расстроились и продолжили общение на набережной города. Они говорили обо всем, начиная со смешных историй из детства и юношества, заканчивая планами на будущее и мечтами. Не сказать, что альфа и омега имели много общего, наоборот, если Мариус любил активный образ жизни, то Берри предпочел бы подольше поспать и побольше поесть. Альфе совершенно не нравятся кошки, а вот Фишер от них без ума. Однако собаки и панды приводили в умиление обоих. Берри было невероятно легко общаться с Расселом. Тот имел чувство юмора и рассказывал интересно (возможно, профессия журналиста научила). Они совершенно по-детски дурачились и настолько погрузились друг в друга, что совсем не заметили, как наступила ночь, а стрелки часов перевалились за двенадцать. Мариус вежливо предложил омеге проводить его, а Берри не мог отказать себе в удовольствии пообщаться с этим чудесным альфой чуть дольше. Рассел заказал такси, и они еще пятнадцать минут продолжали что-то друг другу рассказывать. Уже на месте Мариус взял с Берри обещание встретиться завтра еще. Утомленный таким насыщенным днем, живыми эмоциями, Фишер уснул тут же, даже не дойдя до собственной комнаты. На лице омеги сверкала умиротворенная и счастливая улыбка. Как же хорошо, что Вилмер оказался таким хитроумным и оставил их наедине. Берри совершенно ни о чем не жалел.***
Они встретились и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Каждый день после работы Мариус куда-нибудь да приглашал омегу. В кино, в театр (правда, на опере они долго не продержались, ушли сразу же после первого акта) и даже в цирк. Рассел нежно ухаживал за Берри: дарил экзотические комнатные цветы, за которыми не сложно было ухаживать; билеты на какие-нибудь интересные представления, проходившие в их городе, и даже однажды принес собственно испеченные эклеры. Счастливая улыбка Фишера и его горящие глаза — лучшая похвала для Мариуса. Пресс-секретарь тогда был просто в восторге и съел их все до единой, а Рассел радовался, что его мучения (кухня сильно пострадала после таких неожиданных экспериментов) не прошли даром. Однако на этом сюрпризы журналиста не закончились. В субботу, выходной день омеги, неожиданно позвонил Мариус: — Берри, привет, спускайся вниз. Я тебя жду. У меня для тебя есть сюрприз. И ничего собой не бери. Фишер не успел и пикнуть, как альфа тут же отключился. Берри быстро надел джинсы, рубашку и кроссовки, накинул на плечи куртку и, захватив только ключи и телефон, спустился во двор. Там его уже ждала машина, в которой и сидел Мариус (видимо, взял ее на прокат). Берри и представить не мог, что за сюрприз на этот раз придумал Рассел, но полностью доверял ему. Вообще в последнее время омега чувствует себя окрыленным. Все мысли его занимает один Мариус, и Берри отчетливо понимает, что его жизнь теперь наполнена только этим мужчиной, который за какой-то месяц нашел лазейку в сердце, ворвался и перевернул там все. Правда, омега был совсем не против. Мариусу можно все. Этот альфа не был похож на бывших: больше отдавал, нежели принимал. Главное, что Рассел не торопился, влюблял в себя постепенно: поступками, отношением к омеге, а не кидался феромонами, — и давал Берри время все обдумать и самому принимать решения. За это Фишер был безумно благодарен альфе. Природа и инстинкты играли последнюю роль, даже можно сказать, никакую. Они просто два влюбленных человека. Берри забыл, что когда-то от него уходили к истинным, и даже не представлял, что такое могло вообще произойти. Омега сел в открытую альфой дверь и заулыбался. Мариус не сдержался и крепко обнял Берри, слегка проведя носом по его шее. Мимолетный чувственный жест, заставивший сердце Фишера затрепетать сильнее. Омега понимал, что ему совсем не нужны сюрпризы и подарки, главное, чтобы Мариус всегда его вот так вот обнимал, прижимал к себе, заставляя ощущать себя желанным. — Ну что, готовы, мистер Фишер, отправиться в небольшое, но захватывающее путешествие вместе со мной? — нехотя отлипнув от Берри, Мариус непринуждённо улыбнулся. — Всегда готов, мистер Рассел, — захихикал омега, пристегнув ремень безопасности. — Тогда вперед, навстречу приключениям!***
— Нет-нет-нет!!! Скажи, что это шутка, Мариус! Не-е-ет! Я не смогу! — Берри, с ужасом, смотрел на самолет и синий рюкзак, который альфа держал в руках. Когда они уже проехали городскую черту, омега подумал, что Рассел решил устроить небольшой пикник, однако надежды пресс-секретаря полностью не оправдались. Альфа привез его на большое поле, на котором стоял самолет. Берри не успел опомниться, а на него уже был одет какой-то шлем, и пришел в себя, только когда увидел противный синий квадрат. Берри стал махать руками и испуганно смотреть на Мариуса. Тот смеялся и умилялся над реакцией Фишера. — Не бойся, Берри, я рядом. Давай, доверься мне. Хочешь, я тебя буду за руку держать весь полет? — Рассел нежно обнял омегу и погладил его по спине, положив парашют на землю. Фишер немного замялся и медленно кивнул, вцепившись в руку Мариуса. Глаза Рассела заблестели, но Берри этого не заметил, полностью окунувшись в свой страх. Альфа закинул на плечи омеги парашют и повел его к самолету. Мариус уже не первый раз прыгал, поэтому хотел, чтобы Берри испытал такие же эмоции, как и он сам. Сегодняшние воспоминания и эмоции точно останутся у омеги навсегда. Когда они взлетели уже на достаточную высоту, альфа крепче сжал тонкую изящную руку Берри, уверенно посмотрев тому в глаза. В этот момент Фишер забыл обо всем. Были только он и Мариус. Страх отполз подальше. Раз. Два. Три. И прыжок. Берри слышал свист ветра в ушах и ощущал теплую руку альфы. Открыв глаза, омега буквально задохнулся. Перед ним раскинулся, кажется, весь мир. Он впервые слился с небом. Он впервые по-настоящему осознал, как огромна и бесконечна их планета. Прекрасна. Полна живых ярких красок. Он летит вечность и готов лететь столько же. Парашют распахнулся, Мариус все держит за руку, а на глазах Берри навернулись слезы. Ветер бьет в лицо, но это уже не кажется противным. Берри улыбается, как сумасшедший, и они с Мариусом вместе падают на землю. Омега, запутавшись в парашюте, громко смеется. Слезы текут по щекам. Эмоции хлещут изнутри. Как только альфа помог Берри выбраться, тот сразу накинулся на него, обнимая и качаясь из стороны в сторону. Рассел широко улыбался, прижимая счастливого Фишера к себе. Все-таки он не прогадал как и в результате его сюрприза, так и вообще в выборе омеги. Не все бывшие альфы так искреннее реагировали. — Мари-и-и, спасибо! Спасибо!!! Боже, я никогда не чувствовал себя таким счастливым и свободным одновременно! — Берри благодарно поцеловал альфу в щеку и начал кружиться.***
После того знаменательного прыжка с парашюта прошло две недели, и каждый день Мариуса Рассела был наполнен веселыми развлечениями и поездками с любимым (это уже точно!) человеком. Изменения в мужчине мог не заменить только слепой: альфа светился изнутри, даже коллеги не ожидали увидеть серого Мариуса таким преобразовавшимся. Тот буквально жил встречами с омегой, жил его улыбками и искрящими зелеными глазами. Рассел чувствовал, что сердце любимого омеги почти полностью принадлежит ему, но Мариус не торопился, чтобы не спугнуть счастье и удачу. Вчера он водил Берри в парк аттракционов (и тридцать лет этому не помеха), где они до самого вечера катались на каруселях, играли в разные конкурсы (Мариус все-таки смог выиграть большого плюшевого зайца) и даже попозировали в фотобудке. Достав из нагрудного кармана одну из фотографий, Рассел нежно посмотрел на улыбающегося Берри. Тот одной рукой обнимал Мариуса, а другой держал мягкую игрушку. Сердце альфы сжалось и пропустило несколько ударов. Журналист мог так часами смотреть на фотографию и не замечать внешнего мира. Что не скажешь про Берри. Прошлые неудачи хлынули на него в один миг, когда омега серьезно осознал, что влюблен в Мариуса. Дальнейшую жизнь без этого красивого и романтичного мужчины Берри просто не представлял. Фишер сам не заметил, как Мариус занял все его сердце. Поглотил его. Влюбил безоговорочно. Берри старался откинуть мысли о плохом конце подальше, и у него это получалось. Правда, когда рядом находился Мариус. Тогда омега неотрывно любовался альфой: его светлой шевелюрой, невероятными глазами и соблазнительной родинкой под правым глазом. Берри боялся. Он понимал, что расставания точно не выдержит. Дружить, как с остальными бывшими, у него не получится: Фишер очень любит Мариуса, поэтому, заметив неожиданные изменения в альфе, заволновался. Все чаще, оставаясь в одиночестве, Берри уходил в себя. Перед глазами тут же всплывали ужасные картины: как в этот момент альфа гуляет с другим омегой, рассказывает ему веселые истории или свои мечты, целует его. Берри просто не мог остановить свою фантазию и в порыве эмоций разбивал посуду, вазу и все, что угодно. Фишер осознал, что окончательно потерял любимого альфу, когда увидел его в кафе, где они должны были встретиться. Глаза Мариуса светились, излучали любовь. Сильную любовь. Как и у бывших. Берри не выдержал и убежал домой. Он не хотел слушать, как альфа оправдывается перед ним. Хотя почему Мариус должен перед ним оправдываться? Они же не пара, не встречаются. Рассел не признавался в симпатии, что уж говорить о любви. Видимо, Берри сам все нафантазировал. Их встречи Мариус никогда не называл свиданиями, поэтому глупо думать, что все это что-то да значило. Глупо. Как же все глупо! Берри захлопнул дверь квартиры и, облокотившись на нее, сполз вниз, закрыв лицо в ладонях. «Влюбился, как наивный мальчишка, подросток, теперь мучайся! Дурак!» Фишер не знает, сколько так просидел в коридоре на полу, но на настойчивые звонки телефона омега не отвечал. Не слышал. Весь его мир остановился. Берри невидящим взглядом смотрел куда-то вперед. Конец. Наступил очередной конец. Закономерность. Очнулся пресс-секретарь, когда в дверь стали сильно стучать и что-то кричать. — Берри!!! Открой дверь! — омега медленно встал. Любимый голос. Брысь. — Берри!!! — Уходи. Уходи. Ненавижу тебя. Лучше бы ты не приходил тогда брать у меня интервью, — убитым голосом произнес Фишер, прислонившись лбом к двери. — Влюбился, да? Нашел омегу, истинного, да? Зачем же тебе тогда я, а, тварина? Наигрался? Теперь иди вон! Видеть тебя не хочу. На свадьбу можешь не приглашать. — О чем ты вообще, Берри? — Уходи!!! А то я полицию вызову! — закричал омега, ударив ногой по двери. Ответа не последовало. Ответа нет.***
Мариус стремительно вышел из подъезда. Вытащив из кармана телефон, стал нервно набирать номер брата, который мог помочь ему в этой сложной ситуации. У того были связи, а Расселу необходим прямо сейчас номер телефона Вилмера, который мог все объяснить альфе. Мариус совершенно не понимал, почему Берри не дошел до кафе и смотрел на него таким убитым взглядом? Почему не впустил и выдумал какого-то омегу? Да, альфа влюбился, но в самого Берри, в милого, искреннего человека, покорившего его сердце, поэтому альфа не собирается сдаваться и точно разберется во всем, а когда омега вновь будет в его объятиях, заберет его сразу к себе, чтобы ничего больше не придумывал, а пока… — Вилмер, здравствуйте. Это Мариус Рассел, мы может встретиться сейчас где-нибудь? Мне нужно поговорить о Берри, — благо брат (не последний человек в их городе) работал стремительно, и номер нужного человека Мариусу пришел буквально через пять минут. Берри уже три дня сидел дома и не выходил никуда. Хорошо еще, что запасы еды имелись. Омега лежал у себя в комнате, завернувшись в одеяло и вставал только по нуждам. Зеленые глаза потухли, а под ним залегли черные круги. Фишер ощущал себя пустым и по-настоящему одиноким. Отвечал только на звонки с домашнего телефона, о котором было известно лишь семье и на работе. У босса Берри взял больничный за свой счет. Мариус больше не звонил и не писал. Небось там счастлив с истинным, но Берри был рад за него. Несмотря на всю свою боль и прошлые слова о ненависти, омега продолжает любить альфу и мысленно желает ему большую крепкую семью, хотя на глаза наворачиваются слезы. Резкий звонок домашнего телефона, заставил Берри подняться с кровати и спуститься вниз. Плюхнувшись в кресло, рядом с диваном, омега взял трубку. — Берри!!! Срочно включай телевизор, пятый канал! Вот прямо сейчас, слышишь?! — Вилмер буквально прокричал трубку. Берри нехотя взял пульт и, включив нужный канал, уставился на экран. Мариус. По телевизору шел репортаж Мариуса. — И не смей даже выключать, паразит!!! — все-таки брат хорошо его знал. Альфа уже заканчивал рассказывать о серьезной встрече политиков в городе, как вдруг: — Мой репортаж закончен, но я хочу обратиться к одному глупому омеге и передать ему сообщение: другим способом до него достучаться, к сожалению, не получается. Берри Фишер, я знаю, что ты меня видишь и слушаешь. Так вот, я тебя люблю. Будешь со мной встречаться? — омега пораженно смотрел на экран, не осознавая, что обращаются именно к нему. Берри Фишер? Это ему сейчас все это говорит Мариус? Омега не чувствует слез, что катятся по щекам. Сердце прыгает, бегает, так громко стучит, что Берри просто задыхается, не в силах остановить бурлящие внутри эмоции. Фишер бросается к своему мобильному телефону (благо, что не разбил его вообще), дрожащими руками включая его и набирая давно выученный номер. — Ваш ответ, мистер Фишер? Омега уставился на экран, на своего альфу, который тоже смотрел на него, Берри это точно знал. Глаза в глаза. Сердце в сердце. — Буду, мистер Рассел. Закономерность остановилась.