Как мир может рухнуть в один миг

«Твою же мать. Это самый страшный день в моей жизни! Какого черта?! Мне оставалось провести в детском доме какой-то год, так почему меня усыновил какой-то ублюдок? Для чего, блять? » С такими не самыми радужными мыслями я шел к машине своего нового папочки. С виду он, конечно, не плохой мужчина, но с головой у него не в порядке точно. Всю дорогу он рассказывал о своём старшем сыночке, с которым я непременно должен был подружиться. Меня уже раздражает их семейка. Вот я прибыл в свой новый дом. Неплохой дом, стоит признать, но ощущения всё равно отвратные, я вот-вот ждал какой-нибудь гадости от этого странного места. И не прогадал. Войдя в дом и разувшись, я увидел своего старшего брата, который пялился на меня как больной. — Это еще, блять, кто?! — выкрикнул он своим низким, слегка с грубинкой голосом. Нельзя скрывать, что мне по вкусу такой голос, но его выходка меня взбесила. Отец оповестил его о «сюрпризе» и тут же сгинул в какой-то комнате, а меня прижали к стене. — Я не собираюсь уживаться с тобой. Понял? Знай, жить тебе здесь будет ой как не сладко. — Отпусти меня, пожалуйста, — я старался убрать давящую руку на моей шее, но получалось то с трудом. После пятиминутной пытки взглядом и удушением, этот придурок всё же отпустил меня и ушёл на кухню. Я сразу решил найти себе комнату, что бы больше даже взглядом не встречаться с этим ненормальным. Я нашёл неприметную комнатку на втором этаже. Она была очень чистая, и я не заметил каких-либо вещей в ней. Собираясь разложить вещи, я уже лежал на диване, как вдруг в комнату вошёл этот придурок с чашкой кофе. Я не на шутку испугался, и хотел уже вскочить и выйти в окно, но «братик» привязал мои руки к кровати рядом висящими занавесками, поставив кружку кофе на стол. — Зря ты вошёл в мою комнату. Руки отвязать было невозможно, шторы на удивление плотные. Но это еще не самое страшное. Эта туша наклонилась надо мной, придавив меня к кровати. Стало трудно дышать, и я попытался сделать глоток воздуха, но Юнги, так зовут моего брата, поцеловал меня, проникая языком всё дальше и дальше. Черт, его язык был таким мокрым. В следующую секунду я понял — Юнги садист. Он зажал мой нос свободной рукой, не прерывая поцелуя. Мне стало плохо, я пытался вертеть головой, ловил мимолётные глотки воздуха, извивался в теле, что, похоже, и нужно было Мину. Наконец отпустив меня, и увидев мои долгожданные слезы, он расстегнул джинсы, сняв их вместе с трусами. Я сразу завертел головой, а лицо исказилось в немом крике. — Я… Я буду кричать! — Наконец, я смог подать звук жизни, но Юнги тут же закрыл мне рукой рот. — Не советую. Так будет больнее. Его ухмылка пугала меня. Пугала до дрожи. Я почувствовал, как мои зрачки сузились, когда не маленький член Юнги оказался в моём рту. Он двигал им так быстро и так глубоко, что мне казалось, будто головка уже была в моей глотке. Я скулил, стонал, пытался хоть как-то вымолить у брата пощады, но ему лишь нравились мои страдания. Эта пытка продолжалась еще минут десять, вынув член из моего рта, он снял с меня всю одежду, что ему мешала, и приставил своего друга к моему анусу. — Нет! — я тут же закричал, но как мне и обещали, адская боль пронзила моё тело. Он вошёл даже не растянув меня. Крики срывались с моего рта, пока старший двигался во мне. Я понимал, что ему тоже больно, глядя на его лицо. Я был слишком узок для него? Прошло только пять минут, но мне казалось, что прошла вечность. Слезы уже беспрестанно текли из моих глаз, а крики сменились на стоны. Черт, мне это понравилось. Было настолько приятно, что я начал улыбаться. Я не понимал, что происходит, но всё тело горело, а губы сами по себе шептали: «Еще»… В какой-то момент я понял, что развязан. Юнги лежал напротив меня с адской улыбкой, которая сейчас мне безумно нравилась. Мой член возбудился, но кончить мне не дали. Его глаза так и говорили мне: «Встань и возьми». Я так и сделал… Кое-как поднявшись на локтях, я подполз к брату и, нащупав попой его стоящий член, что было не трудно, я со стоном сел до упора. Взгляд — он всё еще смотрит на меня. Он ждет шоу, я-то знаю. гормоны играли во мне, и, резкими толчками, я как последняя шлюха скакал на его половом органе. Он держал меня за нижнюю челюсть, жидкость изо рта стекала по руке старшего, а он уже был готов к разрядке. Еще пара толчков — и мы кончаем одновременно. Я свалился на подушку, стараясь перевести дыхание, но Юн взял мой и свой член в руку и стал дрочить с прежней скоростью. Моё тело прогнулось, и мы стонали практически в унисон. В голове было какое-то помутнение. Я снял рубашку старшего, откинув её в сторону. Поглаживая его соски я опустил голову тому на плече, издавая самые пошлые звуки, которые только мог издавать. Первый раз с парнем. Не самые лучшие ожидания для детдомовца. Но черт подери, с этим парнем настолько хорошо, что не хочется останавливаться. Пусть тело раздирает от боли. Я не выдержал и кончил первым. Простонал я уже в губы Мина, которые так вовремя оказались рядом, ведь отец всё же может услышать. Но Юнги, как оказалось, был далек от разрядки, и не выпуская мой член он дрочил не сбавляя темпов. Было ужасно больно, но я терпел только ради тихих хриплых стонов хёна. Мгновение — и он кончает мне на лицо. Я с похотью слизываю спрему и, наконец, соприкасаюсь с подушкой. — А ты виртуозно крутишь попкой.- Он лег рядом, хватая мой зад в мертвую хватку, от которой я снова ахнул. — Оставь меня в покое. Я просто хочу умереть.