Люси странная

      Люси странная.       Она подходит к нему и за что-то там благодарит. От Люси пахнет звездной пылью, туманностями и солнцем. Нацу не знает, какой у них на самом деле запах, но уверен, что такой же, как и у Люси.       На дне зрачков у нее плещется вселенная, а сами глаза излучают звездный свет.       Люси болтает без умолку, а Нацу не нужно вслушиваться, чтобы узнать, что она волшебница. По таким сразу видно. Она почему-то создает впечатление, что они были знакомы когда-то. До знания, о том, что в это время его впустила ее мать и очень-много-пра-прабабушка, несколько месяцев плюс семь несуществующих лет. Люси с восторгом говорит что-то о гильдиях, а Нацу улавливает лишь звон голоса.       Люси странная.       Сумбурная, суетливая, принимающая все куда ближе, чем следовало, наивная. Но настоящая волшебница Хвоста Феи. Жизнь Нацу похожа на большую мозаику, где вместо кусочков — события и люди. Люси идеально вписалась в картину мира. И Нацу ее не отпустит так просто, как когда-то ему пришлось упустить Игнила и потерять Лисанну.       Нацу ловит ее, когда она падает. Она — падающая звезда. На таких положено загадывать желания, которые потом сбываются. Все, о чем Нацу думает: «Только бы успеть». И успевает. Потому что это что-то из разряда непреложных истин.       Люси странная.       Любимица звезд. Чертовски везучая. Люси улыбается людям, Люси улыбается духам, Люси улыбается котам. Нацу нравится ее смех, когда она сгибается чуть ли не пополам и хохочет до слез, звонко и искренне. Нацу не нравится прикрытая маленькой ладошкой улыбка и беззвучный смех. От него тянет чем-то неясным, дорогими духами, розами и богатством с лицемерием пополам. Оно не идет Люси. Ей нужно дерево, прогретое солнцем и пламенем камина, помнящее многое, немного потрепанный букетик из полевых цветов, который дарит жутко смущающийся Ромео за спасение своего отца. Ей нужна быстрая мелодия гитары, которую наигрывает Мираджейн в веселом настроении, и под которую можно и нужно вдвоем запрыгивать на стол и танцевать что-то сумасшедшее, пока он не сломается. Нацу затаскивает ее туда однажды и учит прыгать и кружиться на деревянной столешнице. Она сначала краснеет, похлеще рака и волос Эрзы, но потом втягивается и заливисто хохочет, слегка задыхаясь от быстроты мелодии и танца. А Мира, как специально, перебирает струны все быстрее, играя уже что-то из того, что вызывает теплую ностальгию у Арзака и Биски, эмигрантов с Запада. Люси жутко идет безумная атмосфера Хвоста феи.       Люси странная.       Но Нацу любит сидеть с ней по ночам на крыше ее дома. Такое случается не очень часто, но ясными и теплыми ночами можно улечься к ней на колени и слушать истории о звездах и созвездиях, которые Люси знает в великом множестве, настолько, что они ни разу еще не повторялись. В карих глазах Люси отражается звездное небо, а правой рукой она безошибочно указывает на то или иное созвездие. Эти истории не найдешь ни в одной книге мира. Они разные: грустные и веселые, иногда немного страшные, но чаще всего очень светлые. Нацу не знает, рассказывала ли ей их мама на ночь, или шептали во сне сами звезды. Это не важно, в общем-то, пока она рассказывает их ему и гладит при этом по голове, как большого кота. Нацу любит котов, так что он не в обиде.       Люси странная.       Но она часть его жизни. Вся, целиком. Со своими детскими хвостиками, небольшой мозолью на среднем пальце правой руки от письма, улыбками, наивностью. Нацу никому не позволит отнять это у него. Не важно в каком мире, времени или вариации. Нацу будет бороться за то, чтобы в его жизни была Люси. Не важно при этом, сколько раз он будет падать на землю, спотыкаясь, стараясь успеть ее поймать, скольких ему придется победить в борьбе за мир, в котором все его друзья будут живы. Это не важно, пока он может ввалиться к ней домой и утащить на задание, сломать парочку столов в гильдии или провести всю ночь под звездным небом.       Люси странная.       Но Нацу за год странствий успел по ней соскучиться, как и по всем, впрочем. Нацу возвращается к пустоте на месте семьи. Гильдии нет, все рассеялись по Фиору, а Люси смотрит на него со странной смесью чувств во взгляде: вроде и радость имеется, но как будто бы это он во всем виноват. Нацу не открещивается от своей вины, потому что он ее оставил и, судя по всему, совсем одну. И все это время Люси искала хоть какие зацепки, а он не делал ничего, гонялся за силой, чтобы защитить свою семью, даже не думая, что этой семьи может не стать. Нацу обещает ей и себе найти всех и вернуть все. Люси улыбается и кивает. Она верит. Большего не надо. Скоро они будут снова веселиться все вместе. Скоро все будет.       Люси странная.       И как бы не так. Может быть, гильдия и вернулась, но проблемы никуда не делись. Это война, где Нацу суждено проиграть самому себе. Перед ним лежит Люси в крови и не шевелится. Стонет одна из прихвостней Зерефа от ужаса и боли. Люси. Не. Движется.       Л ю с и н е ш е в е л и т с я.       Люси странная, а Нацу должен убить Зерефа, чтобы эта война закончилась, и они все вернулись домой. Чтобы Нацу вернулся домой собой. Чтобы Люси вернулась в гильдию и смеялась в голос, как и должна.       Но.       Люси не движется.       Люси странная.       Но она должна жить.       Нацу не будет больше никого терять.       Не важно, какой ценой.       Любой ценой.       Люси — семья. Люси — друг. Люси — девочка-звезда, в глазах которой отражается вся вселенная Нацу.       Нацу жаль тот упущенный год и ту бездну семи лет, которые они могли бы провести в гильдии все вместе, веселясь, а не посреди покореженного Фиора и армии Зерефа.       Нацу будет сражаться за жизни всех. В том числе и за жизнь одной сказочницы и любимицы звезд. Нацу надеется, что ее везения хватит до тех пор, пока он не справится со всеми неприятностями. Нацу надеется на Венди. Нацу надеется, что Люси очнется дома.       Нацу видит в глазах Грея отражение собственной паники и отчаяния. И старается отогнать мысль, что с кем-то еще что-то случилось, Грей что-то говорит о Джувии, и Нацу становится дурно. Джувия — часть семьи. Нацу не понимает, почему его хотят остановить, ведь если он одолеет Зерефа, все закончится. Нацу вспоминает о том, что Грей говорил об уничтожении E.N.D. и что он и есть E.N.D.       Нацу сейчас наплевать на цели и желания Грея, пока Люси может умереть. Нацу сейчас наплевать на цели и желания Грея, пока Зереф может не умереть.       Люси живет — Зереф умирает. Хороший расклад. Нацу он нравится.       Люси странная.       Но Нацу готов победить любого, кто желает отнять ее будущее. Он помнит, как его мир немного сломался, когда Роуг убил будущую Люси на его глазах, а Нацу не смог пошевелить даже пальцем, чтобы предотвратить это.       Люси странная.       Но за нее стоит сражаться.