Другой мир, новая жизнь

Не бечено. Дней пять спустя…       На выходе из столовой столкнулся с одним из бойцов, которого я ранее не видел. — Я Сарин, приятно познакомиться, — и протянул мне руку в таком знакомом для меня жесте. — Мы ещё не виделись, я отсутствовал. — Джан, — представился и пожал его протянутую ладонь. — Ты работаешь секретарём командира? — Сейчас да, а дальше кто его знает. С Сарином начало происходить нечто странное, он схватил меня за ладонь, его взгляд стал стеклянный, смотрящий словно в глубь себя, и произнёс каким-то чужим, глухим голосом: — Ты встретишься с тем, кого давно ищешь, — отпустил мою руку, развернулся и быстро покинул столовую.       После его слов у меня мгновенно сошли все краски с лица, в висках заломило, на грудь опустилась словно могильная, каменная плита, весом в тонну. Я хватал ртом воздух, как рыба выброшенная на берег и не мог вдохнуть, воздуха катострофически не хватало, лёгкие отказывались работать, острая боль прорезала сердце. «Костя…» Темнота накрыла меня, первый раз в жизни, я потерял сознание. В себя пришел на руках у командира, он куда-то нёс меня. — Очнулся? Знаешь, это скоро войдёт в привычку, носить тебя на руках. Что случилось? — Хм… А это оказывается чертовски приятно, когда носят на руках. Ничего не случилось, Сарин кое-что мне сказал, а меня подкосили его слова. — Дерзишь, наглец. — Нет, это действительно приятно. Хочешь тебя поношу? Если конечно поднять смогу. Дарк заржал. — Вот же шлюшонок, всё-таки дерзишь, выпорю. — Хорошо. — Что хорошо? — Говорю, хорошо выпори. — Ооо поверь, я очень хорошо выпорю. За этим разговором командир донёс меня в покои и уложил в кровать. — Не хочешь мне рассказать, что такого мог сказать тебе Сарин, что ты был белее мела и потерял сознание, перепугав моих бойцов до усрачки. Он обидел тебя? — Нет, Рахим, не обидел, извини, это личное. Я не готов пока к таким откровениям. — Ясно, значит его слова связаны с даром. У Сарина слабый дар предвидения. Он не видит подробности событий или что-то подобное, но то, что он говорит, всегда сбывается. Иногда он просто знает, что произойдёт именно так и никак по другому. Что бы он тебе не сказал, это правда. Лекарь осмотрел тебя, сказал что физически ты здоров и скорее всего это с нервами и психикой связано.       Попутно дарк стягивал с меня одежду и закутывал в одеяло. Я не стал настаивать, что и сам могу раздеться и укрыться. «Кто я такой, чтобы спорить, да и действительно была приятна его ненавязчивая забота, интересно, а сам он хоть замечает это? Странные мы с ним, оба». Я поднял руку и погладил ладонью Рахима по щеке. — Да, лекарь прав, извини, за доставленное беспокойство, я и не знал что на такое способен, первый раз в жизни потерял сознание. — Отдохни, почитай если будет желание, или поспи. Я пойду работать, там очень важные письма пришли. К тебе будут заглядывать. Дарк мазнул губами по моему виску, и вышел, оставляя меня одного, читать не хотелось, даже мыслей не было в голове. Только слова Сарина продолжали звучать в ушах, свернулся клубком плотнее укутываясь в одеяло, и долго лежал ни о чём не думая. Не знаю сколько я так пролежал находясь между сном и явью, в полудрёме, чувства времени не было, решил сходить поплавать в бассейне.       В купальне я провёл около часа, вода помогла окончательно придти в себя, улучшая моё самочувствие. Наплававшись и приведя себя в порядок, вышел из купальни и наткнулся взглядом на Рахима сидящего в кресле, пившего вино, уже был накрыт стол к ужину. Мне есть не хотелось совершенно, плюхнулся в соседнее кресло. — Выпьешь вина? — Выпью. Дарк налил вино в бокал и протянул мне. Я пригубил, вино оказалось очень вкусное, сладковатое, необычный вкус. Раздался стук и в дверь заглянул боец из отряда. — Входи, Кархи, бери стул и присоединяйся, налей себе вина. «Я растерялся, первый раз к нам в покои зашёл боец, не знал что мне делать и как себя вести, сидел молча и потягивал вино, командир с Кархи что-то обсуждали, а я даже не прислушивался к их разговору». Допив вино и отставив бокал, Кархи спросил: — Джан, а ты что думаешь по поводу этого? — Ээээ? Извините, я прослушал, задумался. Кархи засмеялся и обратился к Рахиму, но при этом смотря на меня. — Командир, мы поговорим с Джаном наедине? Прогуляйся пожалуйста, с пяток минут. Тот кивнул и вышел из комнаты. — Джан, хоть на тебе и рабские браслеты, но это ничего для нас не значит. Может хватит нас избегать? Все хотят с тобой пообщаться, узнать тебя получше, а ты прячешься. Думаю, ты и сам уже понял, что тебе очень повезло, что ты попал к нам. И знаешь, незадолго до прихода сюда, командир попросил не смущать тебя придя в покои, не подкалывать и вообще, по возможности, не беспокоить тебя, такое на моей памяти впервые, а я в этом отряде уже семь лет. Но этого я тебе не говорил, даже под страхом смерти не признаюсь, что это были мои слова. И мой тебе совет, всё-таки мы провели в дороге какое-то время рядом и у меня была возможность понаблюдать за тобой, не меняйся, оставайся такой, какой ты есть сейчас.       Я сидел ошарашенный и мало что понимающий, но не преминул расспросить Кархи раз представилась такая возможность, и тем более что он сам вроде как желает пообщаться: — Кархи, извини, может я не вправе задавать тебе такой вопрос, но я не понимаю ты же человек, как такое возможно? Или тебя родила человеческая женщина? Я очень давно хотел узнать об этом. После моего вопроса взгляд Кархи погрустнел, но тем не менее он ответил: — Нет, Джан, меня не рожала человеческая женщина. Мне почему-то казалось, что ты знаешь эту историю. Я расскажу, хоть это и не очень приятная для меня тема. Начну из далека, что бы тебе было понятней. Ты вообще знаешь что у дарков нет женщин? Сказать, что я был удивлён, это ни чего не сказать. — Как нет? А как же вы плодитесь? Кархи рассмеялся. — Есть у нас такие особи которых называют их дарханы, изящные, хрупкие парни, покрыты мелкой чешуёй, так вот они и играют роль женщины в твоём понимании, вынашивают и рожают детей. Рождаются дарханы крайне редко и используются только для размножения, больше они ни на что не годны. Семью с ними не создают. С рождения они не имеют никаких прав и все без исключения являются собственностью правителя. По достижению зрелости, которая наступает при созревании органов способных выносить яйца, их продают на аукционе в рода. А так как дарханы редкость, то в каждом из родов их не так и много, всего по паре-тройке особей, может немногим больше. После покупки родом они становятся собственностью лорда рода, семья дарков которая решила заиметь детей, подаёт прошение лорду и тот либо отказывает либо одобряет зачатие. Отказ это редкость, в основном по причине если семья не в состоянии обеспечить ребёнка. Получив разрешение семейная пара откладывает в дархана яйца, это называется яйцеклад и тот вынашивает и рожает им детей. Откладывается до тридцати яиц, но оплодотворяются и выживают только один-два ребёнка, за редким исключением трое. Но несмотря на то что дарханы бесправны, по сути у них прав ещё меньше чем у раба, к ним относятся уважительно, ни один дарк не посмеет просто так, от скуки, обидеть дархана. Учёные мужи научились каким-то образом изменять инорасников, естественно способ и вообще как они их изменяют не разглашается, может быть магически или оперативно, я не знаю, в такие подробности посвящён только узкий круг дарков. Так вот после этого они могут вынашивать и рожать детей. Но не со всеми расами такой эксперимент успешен. Но, многие инорасники, в отличие от дарханов, слишком эмоционально привязаны к детям и не каждый дарк пойдёт на зачатие от него, если конечно не создают с ним семью, что на моей памяти было разок. Так вот в нашем роду на момент когда родители захотели детей, ни одного дархана не было, но был изменённый мужчина, способный выносить детей. Мои родители чистокровные дарки, а выносил меня человек, если мне не изменяет память из какого-то мира, Земля кажется называется или как-то так. Я пребывал в полном недоумении и изумлении, от услышанного. — Я тоже из этого мира. А что женщины к вам не попадали чтобы от них заиметь ребёнка? — Ну почему же, попадали, но они не способны зачать и выносить от дарка, полная несовместимость у дарков с особями другого пола. Подробностями зачатия и как вообще это всё происходит, если тебе станет интересно, поинтересуйся у командира. Так вот вся странность в том, что от дарка всегда рождаются дарки, не важно с какой расой произошло зачатие. Нас в выводке двое, я и брат. Брат, чистокровный дарк, а я каким-то образом оказался человеком. Конечно от дарка во мне тоже чего-то есть, но в основном, и по крови, и внешностью, я человек. От дарка во мне то, что я сильнее человека, быстрее, ну может ещё что по мелочи, продолжительность жизни, но на этом всё. Как ты понимаешь это был шок на весь мир, в детстве меня затягали по лекарям и учённым, по генетическим экспертизам и так далее… Можешь себе представить через что мне пришлось пройти, так продолжалось первые лет десять моей жизни. Потом всё поутихло, вот такая история. А человек который меня родил вскоре умер, из-за чего не знаю. — А почему с дарханами не заводят семью? Это же было бы логично. — Нет, Джан, может быть и логично, но абсолютно неприемлемо. Кто мы такие что бы спорить с природой. Сейчас у меня нет времени для подробных объяснений, мне уже пора бежать, меня ждут. Расспросишь командира. — Не совсем конечно понятно, но ты прав, не буду больше тебя мучить. Мне пока хватит и этой информации. Извини, что затронул эту тему. — Ничего страшного Джан, лучше что я сам тебе рассказал, чем кто-то другой бы говорил обо мне.       После этих слов Кархи ушёл, а я, полностью опиздошенный, стоял возле кресла и пытался уложить всё это в голове. «Значит, если я правильно понял из сказанного, вот те двое щуплых парней на аукционе как раз и были дарханы. Мда… яйцеклад… значит действительно от змей и ящеров не далеко ушли. Пиздец полный, хорошо что меня не купили ебанутые на все свои головы учённые для своих экспериментов. Надеюсь Рахиму не придёт в голову использовать меня для яйцекладов. Мрак… Жопа полная… Быть свиноматкой для всех кого не лень, не хотелось бы доживать оставшееся мне время именно ТАК». Через пару минут вошёл Рахим, а я так и стоял пребывая в полном пиздеце. — А где Кархи? — Ушел? — Джан, это ты у меня спрашиваешь? — Ээээ, да. — Рассказывай. — Да нечего рассказывать, мы поговорили о всякой ерунде и он ушел.       Я отвернулся к столу налить себе вино, блять… ещё и руки дрожат… хотя не удивительно после всего что узнал. «Чёрте что творит со мной этот мир, и руки уже дрожат и сознание теряю, что же дальше то будет?!». На автомате выхлебал бокал вина. Рахим молча на это всё смотрел, забрал у меня из рук бокал, поставил его на стол: — Как твоё самочувствие? — Нормально всё, это действительно сегодня были нервы, так бывает у людей. Уже всё в порядке. — Хм. О ерунде говоришшшь?! Так почему же ты сам на себя не похож пошшле этой ерунды?! Ммм?! Я шшшто тебе говорил о лжи, Джан?! Тихий, шипящий, вкрадчивый голос Рахима, ясно дал понять что будет мне ой как плохо. Он ввинчивался в уши, пробирая холодом до костей, вызывая во мне чувство страха, заставляя подрагивать колени. «Да лучше бы он кричал на меня, не так страшно бы это прозвучало». Да и его в мгновение ставший острым, как бритва, пронзительный взгляд, вызвал у меня панический ужас, заставляя на голове шевелиться волосы от страха накрывшего меня. Я бы обгадился не сходя с места, если бы было чем. «Блять… какой же я всё-таки мудак, ну что мне стоило сказать правду?! Рахим же никогда не требовал рассказывать всё, тем более если говорил, что не готов говорить на эту тему, он не настаивал». — Прости, я не хотел обманывать, я растерялся, Кархи рассказал мне свою историю рождения. Вернее я спросил у него, а он не отказал. — Если ешшшё раз посмеешшшь мне солгать, накажу, предупреждений больше не будет! Шшштук тридцать, плетей, для начала, отучат тебя мне лгать! — Извини, Рахим, правда, я не хотел. Дарк ещё пару минут удерживал мой взгляд, пристально смотря мне в глаза, мои волосы на затылке и не только, так и шевелились от страха. Притянул к себе, крепко прижимая меня к своему телу и поглаживая ладонью по ягодицам. — Поиграем? Кто-то просил, что бы его хорошо выпороли? И кто-то нагло оставил меня сегодня неудовлетворённым. Не знаешь кто? Я кивнул, опуская глаза и стараясь спрятать свой страх, плескавшийся в них. Но дарк естественно заметил, глупо думать, что он не видит меня на сквозь. Ничего не сказал, провёл тыльной стороной ладони по моей щеке и впился в мои губы жёстким, жалящим, наказывающим поцелуем, слегка царапая их острыми клыками. Разорвав поцелуй, приказал: — Принеси коробку и поставь возле кровати, я быстро ополоснусь и вернусь.       Я принёс то что мне сказали, хоть и привёл себя в порядок немногим ранее, но на всякий случай воспользовался ещё и очистительным амулетом, и присел на край кровати, ожидая дарка. «Хех, сам любил такие игры, вот побудь теперь с другой стороны, узнаешь, что, чувствовали твои игрушки». В эту минуту я ещё не знал, что дарк окажется гораздо меньшей тварью чем я, в очередной раз, выворачивая мою душу на изнанку, заставляя всё сильнее и острее испытывать глубочайшие чувства вины, стыда и раскаяния.       Рахим вошел в спальню и подошел вплотную ко мне, потянул меня за руку заставляя встать с кровати и прошептал мне на ухо: — Если посмеешь дотронуться до себя, жестоко накажу. Его хриплый шепот отозвался предвкушением и приятной дрожью по всему телу. Рахим достал из коробки масло и круглую шкатулку виденную мной ранее, но я так и не опознал что в ней находится, мягко направляя меня, положил на середину кровати. Широко развёл мои ноги, слегка сгибая их в коленях и устраиваясь между ними. Через мгновение я почувствовал прикосновение влажных, смазанных маслом пальцев к моей шее. Лёгкие, едва ощутимые прикосновения спустились ниже по шее, по груди, покружили по соскам, огладили живот, заставляя моё тело вздрагивать от удовольствия. Нежно, едва прикасаясь, провёл по члену, по яичкам, поглаживая и слегка сдавливая их влажной ладонью, вызывая мой стон. Возбуждение охватывало моё тело всё сильнее, кончики пальцев прошлись в ложбинке между ягодицами, покружив по анусу, по внутренней стороне бедра. Вернулись к соскам поглаживая и сдавливая их с каждым разом всё сильнее, вызывая лёгкую боль, но мне уже было всё равно, от них распространялся жар, растекаясь по всему телу огненной лавой. Больше я не мог сдержать стоны, возбуждение накатывало волнами, хотелось что бы руки или рот накрыли член неся разрядку. Вот только как бы сильно меня не выкручивало от желания, мой член так и остался полувялым, от чего хотелось рыдать в голос. Тело требовало, а член приподнялся немного и всё на этом, ну и на том спасибо, что совсем мёртвым не остался. Рахим прошёлся языком по моему члену вобрал его в рот и пососал, провёл языком по яичкам, заставляя меня выгибаться, приподнимать бёдра ища более тесного контакта, и крича от удовольствия. Пальцы одной руки вернулись в ложбинку между ягодиц, поглаживая и слегка проникая в анус, другой рукой, Рахим поглаживал мой член. Дарк ещё шире развёл мои ноги, достал из шкатулки ту хрень, длинную и похожую на сосиску, названия которой я не знал. Приставил её к моему анусу и она, как мне показалось сама «хм… не иначе как магическая штучка», стала медленно проникать в меня всё глубже, а кончик остался свисать из дырки. То что было во мне начало двигаться, извиваться, то расширяясь, то вновь сужаясь, и постоянно задевая простату. Я зашёлся криком, меня сотрясало от наслаждения, выкручивало всё тело от желания большего, я извивался всем телом и метался по кровати комкая и сжимая простынь в ладонях. Яички поджались и ныли требуя разрядки, но она всё не наступала. Рахим едва притрагиваясь, кончиками пальцев поглаживал моё тело, шея, соски, живот, член, по внутренней стороне бёдер, ещё больше распаляя моё тело, вызывая пожар. Из моего рта уже вырывались не стоны, а крики и мольбы: — Рахи, умоляю, дай мне кончить. Он не ответил мне, в заднице продолжало всё сильнее извиваться, то, что дарк ввёл в меня. Я зашёлся криком срывая голос, от сильнейшего возбуждения. Рахим резко выдернул из меня эту хрень. Я не мог успокоиться, тело било конвульсии, нестерпимо хотелось продолжения. Безучастным я так же не остался, гладил и покрывал поцелуями тело Рахима, везде куда только мог дотянуться, вызывая у него стоны и рычание. Терпеть не было больше возможности, подхватил ноги под коленями поднимая их как можно выше, и раздвигая шире, раскрываясь сильнее, дырка пульсировала, по моим щекам текли слёзы, я взглядом умолял Рахи продолжить, заполнить образовавшуюся пустоту во мне. Жгучее желание выкручивало всё тело. Дарк резко вошёл в меня, сразу срываясь на бешеный темп, с силой вколачиваясь, втрахивая меня в кровать. Наши стоны смешались, лёгкая боль в заднице ещё больше обостряла желание. Тело невыносимо горело и требовало разрядки. Я зашёлся хриплым криком, мой вялый член подрагивал и исторгал из себя капли спермы, ну хоть так, и за это спасибо, оргазм несмотря ни на что был ярким, до звёзд в глазах. Дарк врывался в меня всё резче, наклонился и впился мне в губы, язык ворвался в рот оглаживая каждый уголок. Я всё сильнее сжимал его член в себе, дааа, вот так, чувствовать сильнее и острее. Рахи, вбился в меня ещё раз и замер кончая, его крик перемешивался с рычанием. Меня сразу начало клонить в сон, а тело всё подрагивало не желая успокаиваться. Дарк, ладонями поглаживал меня по животу и груди, не распаляя, а наоборот успокаивая моё тело. Выйдя из меня лёг рядом на бок, прижимая меня к себе, поцеловал в висок. Мне в данный момент было всё равно, что из меня течёт семя дарка, сил не было вообще. В сон я провалился мгновенно и уже не чувствовал как дарк вытирал меня влажным полотенцем и смазывал внутри гелем. А спустя два часа я узнаю, что выспаться мне больше не удастся…       С этой ночи я снова стал по несколько раз за ночь просыпаться от своего крика. Наслаждение к которому привёл меня Рахим, предсказание Сарина, всё это смешалось между собой, наслаиваясь одно на другое и ввергли меня в мой самый страшный кошмар. В кошмар, который мне не снился последние два года. С этой ночи я стал раз за разом просыпаться от одного и того же ужаса, преследовавшего меня, на протяжении четырнадцати лет и от которого была только короткая передышка в два года. Этот сон, этот мой самый страшный кошмар, моя боль, моя расплата, моё наказание, моя тоска и печаль, мой стыд и раскаяние. В этом сне меня постоянно преследовала яркая зелень глаз, полных страдания и боли, полные укора и слёз. С этой ночи, тоска, стыд, чувство огромной вины и отчаяние, всё сильнее стали разъедать мою душу и съедать разум. Я и раньше знал что медленно умираю. Но именно с этой ночи, я почувствовал и пришло знание, что времени осталось мало, слишком мало… Сердце всё сильнее и сильнее, с каждым новым вздохом сдавливало, сжимая его когтистой, ледяной рукой смерти. С каждым моим вздохом жизнь стала вытекать из меня всё быстрее. С этой ночи, я знал, что Госпожа Смерть больше не маячит на горизонте, а стоит за моей спиной, опаляя мой затылок своим ледяным дыханием. «Вот и пришла твоя расплата, Джан, время… нет его больше у тебя…»