Пудинг с яблоками

Молоко снова сбежало. Несколько часов кропотливого труда и теперь, когда всё почти готово, осталось лишь развести шоколад в горячем молоке, чтобы дополнить восхитительный вкус нового десерта. Чарльз в раздражении отбросил фартук и прислонился к стене. Десерт испорчен, молоко вытекло уже в третий раз и он не решился бы пробовать снова и использовать ингредиенты с королевских погребов в своих целях. В последнее время он слишком часто думал о том, что честно, что было бы благородно с его стороны и посмеивался над собой, ведь никто во дворце продуктов не считал. Хотя, если быть откровенным, дело даже не в благородстве и чести. Дело в том, что она нужна ему, эта испуганная хрупкая девушка, с таким восторгом пробующая каждое его творение. Как счастливо она вздыхает, когда слышит запах шоколада на кухне, как мило жмурит глаза, когда отказывается есть лакомство с предложенной им ложки и обмакивает в него палец, а потом подносит его к губам! Ни одна леди из тех, для кого он готовит свои обеды на королевской кухне не позволила бы себе такого нарушения этикета, и в то же время вряд-ли хотя бы одна из них смогла заступиться перед королевой за провинившуюся белошвейку! Рядом с ней ему хотелось становиться лучше, создавать новые блюда, хотелось отрастить крылья и унести ее туда, где она могла бы носить свое настоящее имя, не скрываясь за опущенными ресницами и чужой, хотя и говорящей фамилией. Шаги на лестнице раздались так неожиданно, что Франкателли подскочил на месте и, выпрямившись, ударился головой о шкаф. Чертыхаясь и потирая ушибленное место он отошел в тень- увидь кто повара на кухне в такое время, могли бы неправильно понять. Говорят, что ночью на кухне готовят либо приворотное зелье, либо яд. «Либо очередной неудачный десерт» — горько усмехнулся он про себя. Мисс Скеретт пробралась на кухню, чтобы закончить вышивку на воротничке, которую она не успела довести до конца, постоянно отвлекаясь на «дегустацию» — как это называл Мистер Франкателли, подразумевая на самом деле лишнюю порцию лакомства специально для нее. Ненси собиралась закончить завтра, но сон не приходил, так что она решила использовать время с пользой. Устроившись поудобней возле ещё не остывшей печи, она несколько минут смотрела на огонек принесенной ею свечи и улыбалась. Потом начала прокладывать ряды ровных, аккуратных, как и любая ее работа, стежков. Настроение было настолько хорошим, что девушка стала тихо напевать мелодии ее родной провинции, а потом, вспомнив, как много раз в детстве представляла себя придворной королевы, обратилась к себе с притворным возмущением: — О, дорогая Ненси, видели ли вы, как он сегодня смотрел на нее? — О чем ком вы говорите, милочка? — Об этой Мисс Скеретт, разумеется. Мистер Франкателли угостил ее сегодня таким количеством шоколадного пудинга, что скоро она не сможет пройти в узкие двери своей комнаты! — Вы думаете, она может нравиться ему? Она ведь никому никогда не нравилась, эта дурнушка Скеретт. Все считали, что она слишком честна и правильна для жизни во дворце. — Полно вам, душа моя, достаточно того, что она любит его, пусть это будет ещё один ее секрет Ненси засмеялась тихим смехом, каким смеется над собой каждая влюбленная девушка. Вышивка была закончена, до рассвета оставалось ещё несколько часов, так что она, пританцовывая, отправилась в комнату, надеясь, что теперь, со спокойной совестью, она сможет вздремнуть. Когда шаги на лестнице затихли, мистер Франкателли, как его здесь называли на английский лад, подошел к печи и положил на нее свои озябшие руки. Печь почти остыла, но какое это имело значение, когда она только что сказала, что любит его! Пока что не ему, а себе самой в воображаемом разговоре, но она сказала это! Прошло несколько минут, в течении которых Чарльз ходил взад и вперед по комнате, пытаясь вспомнить, где он слышал песню, которую напевала Ненси. Он был уверен, что слышит ее не в первый раз, и, как-раз на пятом круге его осенило: Хемпшир! Эту песню поют на ярмарках в Хемпшире! Так вот откуда она родом. Франкателли улыбнулся: «Теперь можно использовать всё молоко в рабочих целях.» Завтрак в Букингемском двоце прошел под единогласные комплименты повару и шутки прислуги по поводу неожиданного вдохновения у мистера Франкателли. -Мисс Скеретт, как вам пудинг? -О, дорогая, мне кажется, что в последний раз я ела его столетие назад, когда наша матушка была жива, он прекрасен. — Мисс Скеретт, а вам не кажется странным, что повар-итальянец готовит в Лондоне Хемпширский десерт? — Вы полагаете… Франкателли стоял за ее спиной, в дверях комнаты, котрую Ненси второпях забыла закрыть. -Вы чудесно поете, мисс Скеретт. У вас нет, случайно, секрета, как можно отмыть миску, в которой пригорело молоко?