Бонус сверх контракта

Заходящее солнце окрасило небо в огненно-красный цвет. Сухое тепло летнего дня постепенно сменялось сырой ночной прохладой. Тихо шумела река, берега которой поросли густыми зарослями камыша. В нем возились устраивающиеся на ночь утки с выводком голосистых утят, и противно попискивали проснувшиеся комары. А еще там скрывались два охотника на нечисть. - Убери руки от моего зада, – вполголоса прорычал Бобби. - Фу, Роберт! Как ты вообще мог подумать, что кто-то может покуситься на твой несравненный зад! – ядовито проворчал Кроули в ответ. - Комары, вон, покусились! Кроме тебя... – пробурчал Бобби себе в усы. Как раз в этот момент еще один рыжий речной комар впился в него, но уже в щеку. Оторвав одну руку от винтовки, он хлопнул по месту укуса , но комар успел увернуться и улететь. Кроули издевательски ухмыльнулся. Бобби сокрушенно вздохнул и надвинул засаленную кепку ниже на лоб. Вот уже третий час они, не жалея себя, лежали в камышах, прямо в воде у берега, ожидая появления водяного. Сырость и комары досаждали ужасно, но Бобби упрямо держал винтовку наготове, не желая сдаваться этому прощелыге Кроули. Который достал его похуже комаров. А во всем был виноват его длинный язык. Вот зачем нужно было заключать сделку с Королем Ада? Бобби всегда знал, что демонам верить нельзя – Кроули найдет способ, лазейку, чтобы обмануть его и заполучить то, хочет. Должно быть, он стареет, теряет хватку, раз позволил какому-то демону дважды обвести себя вокруг пальца. Как наивная школьница, ей-богу! Но теперь это было делом чести – довести охоту до конца. *** А началось все с того, что Кроули нарисовался вчера под вечер, будучи, сильно навеселе. По слегка кривоватой траектории он старательно обогнул Соломонов ключ, нарисованный на потолке в библиотеке Бобби, схватил со стола полупустую бутылку сивухи, сделал приличный глоток (даже не поморщившись!) и, довольно крякнув, плюхнулся в кресло напротив офигевшего от такой непосредственности Сингера. - Добрый вечер! - Ты что здесь делаешь, засранец? - И я тоже очень рад тебя видеть, Роберт! Вообще-то, ты должен быть польщен тем, что твой дом посетил сам Король Ада! Бобби поднял стоящий рядом обрез с зарядом соли и направил на него: - Посетил? А теперь поднимай свою королевскую задницу из моего кресла и проваливай туда, откуда пришел. Кроули вздохнул и снова приложился к бутылке. - И поставь мою бутылку обратно на стол, пока я тебя солью по самые уши не начинил! Какого хрена тебе здесь надо? - Мне нужна твоя помощь, Бобби. Бобби подозрительно прищурился: - Какого рода помощь? - Ну, я бы сказал: «я хотел познать тебя по-библейски», – он усмехнулся, – но ты же ведь не веришь в мою чистую и бескорыстную любовь к тебе. Поэтому, оставив свои чувства под замком в... хе-хе, подвале, я пришел к тебе за помощью, как к охотнику. Бобби, ожидая продолжения, хладнокровно следил за тем, как Кроули допивает его виски прямо из горлышка. - Что ты знаешь о слезах русалки? Бобби удивленно почесал в затылке: - Ну, прежде всего то, что это миф. Русалки не плачут. Кроули грустно икнул. - Жаль. А мне позарез нужна живая вода. - Зачем? Тебе-то она все равно уже не поможет – твое тело давно сгнило. - Как прелестно, что ты напомнил мне об этом! – с сарказмом ответил Кроули, - Я не говорю, что она нужна мне. Бобби в недоумении нахмурился: - А кому тогда? - Много будешь знать, скоро состаришься, мой птенчик. - Хм, к кому же демон не равнодушен настолько, что готов искать для него русалочьи слезы? Кроули хитро улыбнулся: - Я хотел оживить монстра, который смог бы выстоять против Дика Романа и его прихвостней. Голема. Глядя на недоверчивый взгляд Бобби, он поспешил пояснить: - Голем – это не сказка. Я только что из Праги (ох, и хорошее у них пиво!), где своими глазами видел его останки на крыше Староновой Синагоги. Да уж, постарался Рабби Йехуда Лёв Бен Бецалель! Голема с помощью обычной магии не оживить, я уже пытался. Но я слышал, что русалочьи слезы творят чудеса. Хотя, теперь это не важно, раз их все равно не существует... Патетически взмахнув пустой бутылкой, Кроули закинул ноги на подлокотник кресла и прикрыл глаза, явно намереваясь чуток вздремнуть. - А с чего ты взял, что Голем, даже если его оживить, сможет противостоять левиафанам? Кроули нехотя открыл один глаз: - Потому что, зайчик мой, у меня есть одна очень интересная книжечка. Не то, чтобы я собирал всякий хлам, вроде тебя, но к этому экземпляру «Некрономикона» я отношусь с должным уважением и трепетом. Бобби присвистнул: «Некрономикон» был редчайшей книгой. Он годами гонялся хотя бы за копией одного из изданий, по легенде, написанных самим Люцифером, но безрезультатно. Похоже, Кроули славно успел попастись в люциферовой библиотеке. Кто знает, может сама удача улыбнулась Бобби, и ему все-таки удастся раскрутить Кроули на ксерокопию его «Некрономикона». От этих мыслей Сингера отвлек громкий храп. Кроули обнял пустую бутылку из-под виски и самозабвенно дрых сном младенца. Кряхтя, Бобби поднялся со стула, подошел к спящему Кроули и со всей силы хлопнул в ладоши прямо у него над ухом. Храп Кроули оборвался на середине, и тот вскочил, словно ужаленный. - Какого черта, Бобби! - Такого, что нехрен, выжрав мой виски, дрыхнуть без задних лап на моем кресле! Проваливай к себе в сернистый и жаркий Хэлл-сити! - Твоя информация устарела: мы давно используем воздушные фильтры с катализатором и кондиционеры. Теперь у нас условия даже лучше, чем в раю. Заходи в гости, увидишь сам. - Спасибо за приглашение, но все же, не стоит. Кроули пожал плечами: - Как знаешь. А кстати, куда подевались Пампкин и Хани-банни?* Устроили себе медовый месяц в недоступном для общественности секретном бункере? Бобби на этот выпад невозмутимо ответил: - У парней вся полиция США на хвосте. Ты бы тоже прятался на их месте. - Ну да, только бы в первую очередь вообще не подставлялся! - Конечно, ты же у нас идеальный. Впору ангельские крылышки носить! И за что тебя только не любят, когда ты весь такой белый, пушистый и мягкий? - Вот именно! – усмехнулся Кроули. – Ладно, Бобби, мне, пожалуй, пора. Жаль, что слезы русалки всего лишь выдумка. - Ну, они-то, может быть, и выдумка, а вот желчь водяного – нет. Говорят, действует похлеще слез русалок. Не то, что мертвого, даже изначально неживого Голема на ноги поставит. Кроули радостно заулыбался: - Так чего мы ждем?! Пошли за водяным! Бобби покачал головой и снова сел на стул. - Экий ты быстрый! Водяные тебе не в каждой луже водятся! И вообще, с чего ты взял, что я тебе буду помогать? - Так ведь ты тоже хочешь, чтобы ситуация с левиафанами разрешилась! - Ага, с ними закончится, с Големом и демонами начнется. Из огня да в полымя. Нет уж, сначала условия обговорим. Кроули ухмыльнулся и сел напротив Бобби. - Ага, теперь ты мне контракт предлагаешь? Ну что же, давай обговорим условия. Надеюсь, ты помнишь, как скрепляют договор с демоном? Знаешь, я уже весь трепещу в ожидании нашего второго поцелуя! О, Бобби! Неужели ты покраснел? Какая прелесть! - Заткнись уже! Лучше слушай мои условия. Первое: моя душа - не залог. Никак и ни при каких обстоятельствах. Тебе и желчи водяного хватит. Второе: ты уничтожишь Голема, как только тот (если вообще) расправится с левиафанами. Третье, и последнее: ты предоставишь мне ксерокопию «Некрономикона»... - Это еще почему?! - Потому, что мне необходим стимул, охота на водяного - не фунт изюма! - А одного стимула не быть сожраным мерзкой тварью из чистилища тебе не достаточно? – иронично спросил Кроули. - Нет. - Ну что же. Твои условия принимаются. Теперь мои. Первое: ты достанешь мне желчь водяного при любых обстоятельствах. Неустойку будешь выплачивать своим телом... Фу, Бобби, не кривись, тебе не идет! Я имею в виду, что отдашь мне пинту своей крови на демонские нужды. Второе: Голем не будет снова призван к жизни, если я его уничтожу. А то знаю я вас, охотников, – только обстряпаешь дело, отвернешься, как получишь заряд соли в зад! И третье: я пойду на охоту с тобой... - Зачем это? - Не перебивай, я еще не закончил! Затем, чтобы хоть раз своими глазами увидеть охоту на нечисть. - Ну, так я тебе ее могу и так показать! – Бобби снова поднял обрез, – Не слезая с этого стула. Кроули обиженно поджал губы: - Я не какая-то там нечисть, я – демон! Прошу не путать. Так вот, сердечный мой, я хочу пойти с тобой охотиться и... опусти ружье - оно меня нервирует... и еще ты потом со мной пойдешь в бар выпить виски. - Я не хожу по гей-барам, – убирая ружье, ответил Бобби. - Для меня ты сделаешь исключение. Ведь мне тоже нужен стимул! И вообще, это будет не гей-бар, так что можешь расслабиться и получить удовольствие, выпив за мой счет. - С чего такое великодушие? Кроули тяжело вздохнул и с сожалением повертел пустую бутылку, которую зачем-то продолжал держать в руках. - Мне скучно. Поговорить не с кем. Раньше хоть с Аластаром или Лилит выпивали, а теперь этот... Дик. Хрен он и есть хрен. С таким разве выпьешь? Или поговоришь? Так что вот докатился до того, что жажду общения с охотником, убивающим демонов. Вот жизнь! Бобби задумчиво пожевал губами – вроде бы контракт звучал неплохо и заковырок в себе не таил. По-любому, у него останется копия «Некрономикона», а это уже стоит того, чтобы немного намочить ноги в реке, вылавливая водяного. - Ладно, пес с тобой. Условия принимаются. Кроули улыбнулся, предвкушающей улыбкой: - Ну что же, тогда скрепим договор? ___________________________________ * Пампкин и Хани-банни – гангстерская парочка, грабящая кафе в фильме «Криминальное чтиво». Ссылка на них есть также в серии 07.06 Slash fiction. *** Весь остаток вечера и половину следующего дня Бобби искал информацию, необходимую для охоты на водяного. Водяные были тварями неприятными и опасными. Многие мифы называли их хозяевами вод или воплощением водной стихии как ее отрицательного начала. Водяные имели власть над всеми водными тварями – как живыми, так и нежитью. Русалки, из-за слез которых и разгорелся весь сыр-бор, были его детищами. Поэтому, телесные жидкости водяного, в особенности почему-то желчь, считались более действенной «живой водой». Как и все языческие божества, водяной требовал к себе уважения, поклонения, а если не получал его, то с удовольствием топил людей и устраивал им всякие пакости: разгонял рыбакам рыбу, затапливал поля, а то и целые деревни. В старину для мельников водяной был самым главным божеством, которого они старались ублажить наперед остальных – ведь именно он заставлял речку бежать, крутить лопасти водяной мельницы, а после того, как наступали морозы, беречь, не давать льду их сломать. Мельники очень боялись прогневить водяного, приподносили тому свиной жир, а то и целую забитую свинью, но чаще пшеничный каравай и масло. После того, как христианство волной смело язычество, древние боги позабылись. Позабылись, но не вымерли. Затихли, затаили злобу на людей и спрятались в ожидании удобного случая, чтобы показать, кто здесь главный... Из водоемов водяные выходили крайне редко, предоставляя эту честь русалкам и водяницам. Сами же предпочитали глубокие речные омуты. Поэтому Бобби выбрал речку, находившуюся недалеко от городка Джерусалемс Лот в штате Мэн - там сохранилась рабочая водяная мельница, под которой был омут. По преданиям, водяные предпочитали жить именно рядом с мельницей – наверное, из-за древней привычки получать от мельника почести. Несколько часов ушло на дорогу. Старенький корветт, на котором ехал Бобби, к концу пути стал подозрительно гудеть и постукивать, что было нехорошим признаком, и Сингер уже стал беспокоиться, как бы он не заглох, не доехав до места охоты. Когда до реки оставалось мили три, в салоне возник Кроули, напугав Бобби до чертиков. От неожиданности тот чуть не съехал в кювет. От души матеря урода, появляющегося в самый неподходящий момент, неровную дорогу, корветт-развалюху и всю нечисть поголовно, Бобби, наконец, добрался до места назначения. И вот теперь они который час уже кормят комаров в ожидании, когда же водяной клюнет на наживку – буханку белого хлеба, шмат копченого сала и коробочку сливочного масла, оставленных на камне, выступающем на отмели за водяной мельницей. Водяной забирать преподношение-приманку пока не торопился. Тем временем окончательно стемнело, и взошла полная луна. По водной глади расстелилась серебристая дорожка. Казалось, она ведет прямо к яркому диску, сияющему, словно брошь, на темно-синем бархате ночного неба. Луна светила так ярко, что все вокруг можно было различить до мельчайших деталей. - Может, мы все же выбрали не то место, и водяные тут не водятся? – почесав искусанную комарами шею, ворчливо поинтересовался Кроули. Бобби промолчал. Терпение было первой добродетелью охотника. Случалось, что приходилось ждать ту или иную тварь не несколько часов, а несколько дней подряд. Кроули охотником не был. И скоро монотонное ожидание ему наскучило. Но, будучи упертым сукиным сыном (не хуже Бобби), он даже и не думал сдаваться и сваливать подальше (и дать, наконец, Бобби спокойно охотиться). - Бобби, мне скучно. Давай, пока не появился водяной, поиграем в игру: я буду задавать тебе личные вопросы, ты на них отвечать и задавать личные вопросы мне. Если на какой-нибудь вопрос не захотим отвечать, то будет штрафная стопка виски, которую проштрафившийся должен будет выпить в баре после охоты. - С какого перепуга тебя стали интересовать детали моей личной жизни? Мне, допустим, про тебя вообще ничего знать не хочется. Кроули ухмыльнулся: - А мне про тебя хочется. Надо ведь хорошо узнать свою жертву... то есть партнера, чтобы иметь идеальный подход к нему. Вот, например, какие твои любимые цветы? Бобби закатил глаза и вздохнул: - Ты, правда, спрашиваешь меня о цветах, лежа по самые уши в грязи и собираясь выпустить желчь водяному? - Спрашиваю. Ведь намного лучше думать о приятном, даже когда вокруг тебя сырой, и грязный, и кишащий комарами... и пиявками, ад! Так какие, Бобби? Сингер сжал зубы и проворчал: - Отвали уже от меня! Не до всякой ерунды сейчас. Но Кроули, казалось, нравилось доводить Бобби до белого каления. - Бобби, ты считаешь, что неподдельный интерес к человеку – это ерунда? Ты разбиваешь мне сердце, – и Кроули театрально схватился за грудь. - Ага, я сейчас расплачусь, – пробурчал охотник. - Роберт, не будь таким бездушным! Просто ответь, какие цветы ты любишь? Например, я люблю ландыши. Бобби фыркнул – Король Ада любит нежные и романтичные ландыши! Кто бы мог подумать! - Бобби, я жду. - Да ирисы я люблю! Ирисы! И отстань уже от меня, сукин ты сын! Мы тут не на свидание пришли, а на охоту, и ты меня отвлекаешь. Кроули, будто не услышав последнего комментария, улыбнулся и сказал: - Ну вот, и ведь было совсем не больно! Значит, ирисы. А какой твой любимый цвет? Это был какой-то кошмар. Сингер уже в сотый раз проклял свой длинный язык, сболтнувший про желчь водяного. И в тысячный, что согласился взять Кроули с собой на охоту. Эта сволочь, похоже, решила заболтать его до смерти. Когда Бобби уже приноравливался, как бы поудобней тюкнуть гада прикладом по темечку и, наконец, сосредоточиться на охоте, водяной-таки решил высунуться из своего омута, чтобы забрать подаяние. *** - Это что – водяной? – таращась на вылезшую из омута тварь, недоверчиво спросил Кроули. - Ага. - Да ты меня разыгрываешь, Роберт! Это же обыкновенная белая лошадь! - Которая вынырнула прямо из омута! Окстись, это – кельпи, лошадка водяного. Водяные принимают иногда их облик, чтобы разгуливать по поверхности, так как сами страшны, словно смертный грех. Кельпи-водяной тем временем с удовольствием дожевал каравай и принялся за сало. Глядя, как лошадка лихо расправляется с ним, Кроули судорожно сглотнул: - Ничего себе травоядное животное! Бобби, а мы думаем его ловить, или предложим еще и выпивки к закуске? Бобби снял предохранитель с винтовки и прицелился в кельпи-водяного. Винтовка была заряжена железными пулями – грозой любой нечисти. Кроме, конечно, вервульфов, вампиров... и еще кучи других монстров. Ну и ладно, на водяных-то действует, а большего сейчас и не надо. Прицелившись, Бобби выстрелил. Коняга заржала, взбрыкнула раз-другой и повалилась в воду. Бобби и Кроули, вскочив на непослушные, затекшие конечности, поспешили к ней. *** Кроули оторопело разглядывал извивающуюся в предсмертных судорогах лупоглазую, серо-зеленую осклизлую тварь с рыбьим хвостом, в которую превратился белый конь. - Вот так и выглядит водяной, – буркнул Бобби, все еще держа винтовку наготове. Мало ли что. - Угу, – моргнув, ответил Кроули. Дернувшись еще пару раз, водяной, наконец, затих. - Подержи его, а я добуду желчь, – сказал Бобби, вытаскивая длинный охотничий нож и стеклянную банку. В лунном свете можно было разглядеть бумажную этикетку, которая все еще оставалась на ней, - «Огурцы маринованные». - Как это «подержи»? А вдруг тварь еще жива? – заартачился Кроули. - Вот заодно и проверим, – ухмыльнулся Бобби. – Черт тебя дери, Кроули! Ты же демон, тебе ли бояться какой-то мелкой водяной тварюшки! Кроули зло прищурился, но Бобби знал, на что давить – самомнение у демона было непомерно больше его роста. Закатав рукава пижонского пиджака и красной шелковой рубашки (нашел, в чем идти на охоту!), уже и так изрядно испачканных прибрежной тиной, Кроули, примерившись так и эдак, схватил водяного за рыбий хвост. Бобби подошел ближе, преодолевая сопротивление воды, доходящей до колена. Сняв с банки жестяную крышку, он приставил нож к бледному животу водяного и надавил. И тут тварь издала оглушающий визг и, вывернувшись из рук державшего ее Кроули, толкнула Бобби. Тот, не удержав равновесия, упал в воду, выронив нож и банку. Напоследок водяной саданул Кроули рыбьим хвостом по лицу при этом раздался мокрый шлепок, как будто того ударили мокрой тряпкой и скрылся под водой. Нырять за ним было бы глупостью – под водой было темно, хоть глаз выколи, и к тому же разъяренный водяной не упустил бы шанса отомстить, утопив их. - Нам надо возвращаться на берег. Сейчас же! – поднявшись на ноги, сказал Бобби. Он со всей возможной скоростью поспешил к берегу. Кроули поступил проще – телепортировался. Бобби уже почти достиг камышей у берега, когда что-то схватило его за лодыжки, потащило назад и затянуло в омут. Он даже крикнуть не успел. *** Сингер пытался вырваться, но кислород в легких закончился до обидного быстро, а тянущая его вниз сила ни на йоту не ослабела. Легкие жгло, словно огнем, и перед глазами все ярче вспыхивали красные и черные круги. Тело боролось с разумом, пытаясь вдохнуть воду и сдерживать его становилось с каждой секундой все тяжелее. А потом стало вообще невозможно. Вода, втянутая глубоким вдохом, потекла в легкие. Тело, не приняв ее, забилось в кашле, пытаясь вытолкнуть воду обратно и снова вздохнуть, тем самым позволяя воде еще больше наполнить легкие. .. А потом вдруг стало все равно. Пусть глубина поглотит его. Он обретет спокойствие там, на дне. Не будет больше конца света и ублюдочных монстров. Он больше не будет бояться того, что его мертвая жена снова придет к нему и станет печь пироги на кухне. И ему придется снова ее убить... Вот только осталось сожаление о мальчиках, которых он больше не увидит. Он не успел попрощаться с ними. А так хотелось сказать парням, как сильно он их любит... Угасающее сознание уловило яркий свет и жар. Бобби вспомнил рассказы людей, переживших клиническую смерть. Должно быть, они видели как раз такое. Невероятная сила потянула его вверх. И, прежде чем провалиться в спасительную черноту, Бобби еще успел удивиться: чем это он заслужил рай? *** В раю было темно и холодно, но зато там был воздух. Бобби стремительно попытался его вдохнуть, но ничего не получилось – легкие наполняла вода. Какой-то ангел, наконец, смилостивился над ним (или ему надоело смотреть на мучения Сингера) и с недюжинной силой хлопнул охотника по спине. Вода потекла из легких, найдя себе путь через рот и нос. Легкие сжались, пытаясь как можно быстрее вытолкнуть ее, и Бобби закашлялся. Первый глоток воздуха показался ему обжигающе-холодным, но до чего же упоительного сладким! Бобби кашлял, судорожно втягивая живительный кислород и выгоняя остатки воды из дыхательных путей. Наконец, дыхание выровнялось, и он обессиленно перекатился на спину, желая только одного – заснуть. Ну, может еще пропустить стаканчик виски перед сном, но здесь его, скорее всего, нет. Из блаженного полусна Сингера вырвал голос, который он совсем не ожидал услышать в раю: - С днем рождения, Бобби! Считай, что у тебя их теперь два. Нахмурившись, Бобби открыл один глаз, чтобы убедиться, что ему не послышалось, и Кроули действительно здесь. Ему не послышалось. Демон склонялся над ним, глядя с усмешкой, и, раздраженный его присутствием Бобби окончательно проснулся и сел. Буркнув что-то неразборчивое, но очень похожее на ругательство, он по очереди снял ботинки и выплеснул из них воду. Потом поднялся на ноги и поплелся к машине, оставленной на обочине дороги, ведущей к реке. - Эй, а как же желчь водяного? – возмутился Кроули. - Тебе надо, ты и ныряй за ним. С меня хватит, – даже не обернувшись, ответил Бобби. - Ты нарушаешь наш договор! - Заплачу неустойку. Как там было? «Пинта крови на демонские нужды»? Вот завтра приходи и забирай. - Да больно нужна мне твоя сивуха, разбавленная кровью! – топнув ногой, крикнул Кроули. – Достань мне желчь водяного! Бобби усмехнулся: - Ага, вот только сначала шнурки поглажу. Кроули уже открыл рот для возмущенно-злой ответной тирады, когда прямо между ними из ниоткуда появился демон. - Мой король, останки Голема исчезли! – сказал он тихо, явно со страхом. Даже в лунном свете можно было видеть, как лицо Кроули налилось кровью. - Бестолочи! Идиоты! – на демона, попавшего под горячую руку, посыпались оплеухи. - Да разве можно вам что-либо доверять! Как могли они исчезнуть у вас из-под носа? - Левиафаны. Они перебили всю нашу охрану и забрали камни. Кроули взвыл. Демон решил не задерживаться. - Ты чего усмехаешься? – огрызнулся Кроули. Бобби пожал плечами – ситуация явно его забавляла, хотя смешного в ней абсолютно ничего не было. - Да вот, удивлен, что такой интриган, как ты, в который раз сел в лужу по милости Дика. Кроули скрипнул зубами. Крыть было нечем. Бобби ухмыльнулся. Повернувшись, он направился к машине, оставив демона одного беситься на берегу. *** Ил высох, и теперь одежда стояла колом, словно Бобби с головой искупался в цементе. Кожу стянуло, и все тело зверски зудело. Хотелось в душ. И виски. И спать. Именно в такой последовательности. Но ни одному из этих простых желаний не суждено было сбыться: корветт отказывался заводиться. Заглянув под капот при свете карманного фонарика, Бобби пришел к заключению, что подручными средствами машину не починить, а круглосуточный сервис в местах, подобных этому, искать было бесполезно. К тому же мобильник он потерял, когда тонул. У Бобби было два варианта – попытаться заснуть в машине, согнувшись в три погибели, что грозило ему после купания в речке изрядным радикулитом (все-таки он уже не двадцатилетний мальчик), или же попытатьтся пешком дойти до ближайшего городка, где должна была быть автомастерская, Джерусалемс Лота, находившегося милях в семи отсюда. Пока Бобби взвешивал все «за» и «против», за его спиной раздался ненавистный голос: - Проблемы с машиной? Зло выдохнув, Бобби обернулся – Кроули успел переодеться в чистое и выглядел до безобразия довольным и отдохнувшим. - А что, ты готов помочь мне с ремонтом? – ответил Бобби вопросом на вопрос. Кроули улыбнулся только одним уголком рта: - Нет. Но я бы мог помочь тебе улучшить настроение – ты не забыл о третьем условии нашего договора? Мы с тобой идем выпить в бар. - Я-то не забыл. Главное, чтобы ты тоже не забывал о моем третьем условии. Лицо Кроули приняло нечитаемое выражение, и Бобби понял: демон никогда не собирался его выполнять. Опять нашел бы какую-нибудь оговорку в контракте или другую вескую причину, чтобы не давать ему копию «Некрономикона». Например, книжку съели голодные левиафаны. Ага, точно. Тяжело вздохнув, Бобби спросил: - Машина сломана, как мы в бар попадем? Да и я весь в грязи. Переодеться бы. - Грязь не проблема – ты мне даже больше таким нравишься, – Кроули усмехнулся, когда Бобби закатил глаза. – А вот с машиной... Да, проблема. Сингер понял одну вещь – как бы Кроули ни кичился своим могуществом, он не в силах телепортировать человека с места на место. Значит, даже заурядному ангелу по силам то, что не может Король Ада. Интересный факт. - Ближайший бар в миле отсюда в городке Фолмаут, не доходя до поворота в Джерусалемс Лот. Может, прогуляемся? Погодка прекрасная. И луна ярко светит – романтика, - предложил Кроули. – Вызовешь ремонтный сервис завтра утром. Ну, что скажешь? Почесав макушку, покрытую слоем засохшего ила (кепка тоже сгинула в омуте), Бобби кивнул. - Ладно, пошли. Только дай мне сначала умыться. Вернулись к реке. Кроули терпеливо подождал, пока Бобби отмывал грязь с лица, даже не сыпал ироничными комментариями. Это настораживало. Настораживало и то, что почти всю дорогу до бара Кроули молчал. Только у самого его порога с усмешкой сказал: - Пьем на спор – кто победит, будет сверху! – и вошел в бар. Бобби, застывший от такого выпада, сплюнул, в полголоса обозвал Кроули «идиотом припадочным» и толкнул дверь бара под старинной, освещенной только лунным светом, вывеской: «Тукис бар». Внутри было довольно уютно. Повсюду поблескивали отполированные темное дерево и латунь. И никакого пластика. У стены слева – камин, сейчас, в силу летней жары, не растопленный. Должно быть зимой очень приятно пропустить стаканчик, когда за окном бушует буран, а внутри приятно потрескивает камин, даря тепло и мягкий золотистый свет. Сейчас бар освещался приглушенным бордовыми абажурами электрическим светом, что тоже выглядело довольно мило. Стоящее на углу барной стойки старое радио тихо наигрывало музыку в стиле кантри. Из посетителей здесь был только один пожилой мужчина, разговаривающий с барменом за стойкой. Перед ним стоял наполовину опустошенный стакан с виски. Когда Бобби и Кроули зашли, они прервали свой разговор и с интересом посмотрели на них. Да уж, охотник и демон представляли собой живописную пару: один в дорогом костюме и туфлях, другой весь в потеках засохшей грязи, одетый в растянутые на коленях джинсы, знавшие лучшие времена, порванную в нескольких местах клетчатую рубашку и растоптанные ботинки. - Добрый вечер, джентльмены! – учтиво, но с толикой насмешки, поздоровался Кроули. – Не позволите ли нам отдохнуть и пропустить по стаканчику в вашем уважаемом заведении? Предпочтительно скотч, самый лучший, что у вас имеется. Бармен просто кивнул и указал на стол, стоящий в углу. Когда они устроились, бармен принес бутылку «Глен Скотиа», 1977 года, широкие стаканы и хрустальное блюдце с дольками лимона. Бобби сглотнул и подумал, что хоть одно из желаний сбывается. - Проездом? – ненавязчиво поинтересовался бармен. - Да. Машина сломалась в миле к югу отсюда. Хотел сходить в Джерусалемс Лот, но до него миль семь, пешком далеко. Схожу утром. - Напрасно – город покинут жителями еще в семидесятых. В Лоте никто... не живет. Бобби удивленно моргнул: - Никто? Почему? - Проклятое место, – расплывчато ответил бармен, не вдаваясь в подробности. Он молча налил виски в бокалы и вернулся к разговору с посетителем за стойкой. Бобби почесал нос, который уже начал зудеть от любопытства, но все же усталость взяла свое, и он решил, что Лот может подождать до завтра. А сегодня он намерен отдохнуть. - Ну что, Роберт, отметим нашу неудачу? – подняв бокал, спросил Кроули. - Пусть она останется единственной. Бобби кивнул. Чокнувшись, они выпили. Крякнув от удовольствия, Бобби почувствовал, как виски огненным шаром заскользил по пищеводу в желудок. В котором с ланча не было ни крошки. Вот черт, такими темпами напиться до состояния бревна можно было в два счета. Заказать бы еще и ужин... Вспомнив, что его бумажник сейчас покоится на дне речном, Бобби угрюмо впился зубами в дольку лимона. Мдааа, закуска, вашу мать! - Вот скажи мне, Бобби, - посасывая лимон, спросил Кроули, - за что охотники так не любят демонов? Люди ведь сами соглашаются пойти с нами на сделку! И мы-то всегда придерживаемся условий конракта, а они стараются обойти их, обмануть... Так кто после этого считается нечестным? Похоже, Кроули после виски, выпитого на голодный желудок, тянуло пофилософствовать. Восхитительно. Вздохнув, Бобби ответил: - Демоны с самого начала предлагают невыгодные контракты, и вообще, демоны – исчадия ада и зло, и поэтому охотники их убивают. - Ага, а сами вы просто агнцы невинные! – хмыкнул Кроули и налил в стаканы новую порцию виски. Они стали горячо спорить, зачем спасать душу грешника от контракта, когда тот, так или иначе, попадет в ад? Стоит ли отсрочка таких нервов и усилий? Бобби доказывал, что стоит, ведь грешник может еще встать на праведный путь, а Кроули говорил, что пока грешник сам не увидит, что такое ад, то он и не почешется отмаливать свои грехи. В глубине души Бобби был с ним согласен, но спорил дальше, отстаивая свою точку зрения чисто из принципа. Виски в бутылке становилось все меньше, а спор разгорался с новой силой. Они спорили о том, что люди изначально все грешники поголовно. - А как же праведники? – спросил Бобби заплетающимся языком. Его уже прилично развезло. Кроули пренебрежительно пожал плечами, при этом чуть не свалившись со стула. Снова приняв вертикальное положение, он ответил: - Да ну их! Таких и соблазнять-то не стоит! Молитвы свои читают, аж уши в трубочку сворачиваются. А иные как засветят крестом по лбу, так что искры из глаз... К тому времени, когда они заметили, что виски кончился, было уже около трех часов ночи. Единственный посетитель давно ушел, а бармен клевал носом, положив на стойку бара локти и удобно подперев руками подбородок. Трубка, торчавшая у него изо рта, давно погасла. - Пожалуй, на сегодня достаточно, – решил Бобби, поднимаясь на ноги и направляясь к выходу. - Да, пожалуй, – кивнул Кроули, тоже поднимаясь. Проходя мимо стойки, он оставил на ней деньги. Бармен даже не проснулся. *** Снаружи пахло дождем. Влажный воздух бодрил, но этого явно было мало. Бобби казалось, что он стал маленькой шлюпкой, попавшей в шторм – так его качало. Вывалившийся из дверей Кроули, похоже, находился не в лучшем состоянии. - Бобби, мне кажется, и-ик-или началось землетрясение? – подозрительно покосившись на асфальт под ногами, спросил он. - Угу, и землетрясение и шторм. В общем, самое время разбежаться по норкам. Ты не помнишь, где я оставил свою машину? – спросил Бобби, удивленно оглядываясь вокруг. - Ты что, хочешь сесть за руль в таком-ик-состоянии? - А что, ты хочешь, чтобы я шел в таком состоянии пешком? Черт, а в какую сторону мне идти? - Не поминай черта всуе - могу обидеться еще! Я не помню в как –ик -ую! Может, пойдем направо? – предложил Кроули. - А тебе-то зачем? Ты ведь можешь телепотри... телетри..., фу, ты! Те-ле-пор-ти-ро-ва-ться! Вот! - Могу. Но не-ик-хочу. - Идиот! – констатировал Бобби и, подумав, пошел налево. Кроули последовал за ним. Городская улица, изредка освещенная фонарями, вскоре закончилась, и они свернули на проселочную дорогу, обрамленную с двух сторон высокой, почти в человеческий рост, травой. - Бобби, не иди так быстро, я не успеваю. - Чего ты тащишься, как улитка? – в серцах спросил Бобби – Король Ада уже достал его до чертиков. Мда, каламбур... - Мне туфли новые жмут! Уже, когда в бар шли, мозоли натер, а теперь вообще хана! Бобби аж поперхнулся – он никогда не думал, что Кроули располагает подобным словарным запасом. Охотник обернулся, чтобы послать подальше своего скулящего собутыльника, но слова застряли у него в горле. Видел он уголком глаза какое-то смазанное движение, или оно все же ему показалось? В такой темноте разве разберешь! Ночное небо затянуло плотными тучами, луны не стало видно. Фонари на проселочной дороге тоже никто не додумался поставить. Он уже решил списать все на усталость и выпитый виски, когда снова заметил бесшумно движущийся в высокой траве темный силуэт. - Бобби, что случилось? – удивленно спросил Кроули. - Там что-то есть. В траве, – тихо ответил Бобби. Кроули осоловело посмотрел в указанном направлении. - Ничего там нет! – покачал он головой. Словно в противоречие его словам из травы на дорогу вышла женщина. Никогда Бобби не видел большей красоты! Светлое летнее платье, словно облаком грез, окутывало стройную и гибкую, как молодая ива, фигуру. Волосы золотым шелком струились по полуобнаженным плечам. Кожа лица была фарфорово-белой, полупрозрачной, с нежным розовым румянцем. Яркие глаза притягивали взгляд, и в них можно было утонуть, как в бездне. Восхитительное создание протянуло к Бобби нежные руки, моля поцеловать, обнять и защитить, и Сингер был счастлив, что она выбрала именно его. Он снова был влюблен, как в юности... Шагнуть к незнакомке ему не позволила чужая рука, опустившаяся ему на плечо: - Куда это ты собрался, Бобби? Очарование разбилось вдребезги, разлетевшись, словно осколки цветного стекла. Раздражение захлестнуло Бобби – он ненавидел обладателя этого голоса! Резко обернувшись, он с гневом посмотрел на Кроули. - Да, Бобби, если бы твой взгляд имел свойство поджигать, от меня даже несчастной горстки пепла не осталось бы! – усмехнулся Кроули. – Может, все-таки скажешь мне, котенок, что это за уродство, с которым ты решил мне изменить? – его глаза смотрели куда-то за плечо Бобби, и тот оглянулся. Вместо давешней прекрасной незнакомки у края травы стоял монстр. Остатки одежды лохмотьями свисали с костей, обтянутых бледной кожей. То, что раньше было у нее грудью, превратилось в обвислые, наполненные гниющей жидкостью кожаные мешки. Когда-то светлые волосы торчали во все стороны. Из-под грязных прядей на них голодно смотрели горящие красным глаза. Монстр шипел, показывая неестественно острые клыки, торчащие из почерневших десен. Он жаждал добраться до Бобби, но присутствие демона явно смущало. - Это что, вампир? – недоуменно спросил Кроули, с интересом разглядывая беснующегося монстра. - Вурдалак, – облизав вмиг пересохшие губы, поправил его Бобби. – Ходячий мертвец, питающийся кровью. Один укус и ты – один из них!.. Она почти меня достала! - Значит, ты должен поблагодарить меня, что я тебя вовремя остановил. И я даже знаю, как! Из высокой травы на дорогу вышли еще три темные фигуры. Судя по скользящим теням и едва слышному шелесту, в темноте скрывалось еще не меньше дюжины. - Похоже, намечается знатная вечеринка! – хохотнул Кроули, – Как жаль, что у меня неотложные дела! И эта сволочь исчезла, оставив Бобби наедине со сворой вурдалаков. *** Бобби достал охотничий нож из скрытых полой клетчатой рубашки ножен. Бежать было некуда – монстры успели окружить его со всех сторон. Шипя и облизываясь, они с ожиданием смотрели на него, пока не решаясь напасть. Пока. Если... нет, когда они нападут скопом, нож ему уже не поможет. Тут бы автомат. С серебряными пулями... Бобби прикинул расстояние до оставшейся недалеко от реки машины – выходило около полумили. Добраться до нее было единственным шансом на спасение. Он медленно двинулся вперед, держа нож перед собой. Вурдалак, стоящий на пути Бобби, парень, лет двадцати, оскалил зубы. Отстраненно Сингер удивился, как такие длинные клыки умещаются у него во рту. Вот бы добыть челюсть для изучения! Теперь Бобби смотрел на вурдалака, как на трофей, примеряясь, где бы поудобнее резануть ножом. Урчащее шипение за спиной вернуло его к суровой действительности: не меньше десятка вурдалаков хотели на деле, а точнее, на теле, показать, как работают их клыки. Замахнувшись, Бобби резко повернулся, резанув по ближайшему вурдалаку ножом. Попал он точно по горлу. Голова вурдалака откинулась назад, являя взору бескровную дыру на горле, открывшуюся, как безобразный второй рот с белевшими в нем хрящами гортани. Из нее пахнуло сырым холодом и зловонием тухлого мяса. Бобби непроизвольно зажал свободной рукой нос и отступил на шаг, спиной врезавшись во что-то мягкое. Прямо над ухом раздалось шипение. Забыв, что ему почти шестьдесят, охотник совершил прыжок в сторону, которому позавидовал бы любой молодой спортсмен! Вурдалачка, на которую он натолкнулся, выглядела изрядно изумленной, не ожидав от своей жертвы подобной прыти. Воспользовавшись этим, Бобби что есть мочи понесся к машине. За спиной раздался топот и нетерпеливый голодный вой. Вурдалаки бежали за ним по пятам. Что-то тяжелое врезалось в спину Бобби, и он, не удержав равновесия на бегу, упал, кубарем покатившись по траве вместе с прыгнувшим на него вурдалаком. Раздался хруст сломанного хребта – тощий скелет ходячего мертвеца не выдержал, когда Бобби на него навалился. Торопясь, Сингер снова поднялся на ноги, оставив корчащуюся на земле тварь без внимания. Гонка на выживание продолжалась, но он уже чувствовал, что силы на исходе. Сердце бешено металось в груди, а легкие жгло от частого дыхания. До машины оставалось несколько ярдов, когда охотнику под ноги бросился обогнавший его вурдалак. Споткнувшись об него, Бобби снова упал, но в этот раз монстр оказался сверху. Оскалив клыки, рыча и брызгая голодной слюной, тварь вгрызлась в согнутую в локте руку, которой Бобби прикрыл горло, не давая вурдалаку добраться до него. Боль острой молнией пронзила тело, распространяясь от руки по свему телу. Глухо застонав, Бобби попытался повернуться и подмять вурдалака под себя. Тварь была -кожа да кости, легкая, но верткая и гибкая – это осложняло задачу. Тогда Бобби резко боднул вурдалака в лицо. Не помогло, только больше его разозлило. Боль в прокушеной руке становилась все невыносимее, а клыки вурдалака приближались к его сонной артерии. Бобби, сумев, наконец, освободить руку с ножом, ударил наугад. Нож вошел вурдалаку в шею, деревянная рукоятка теперь торчала из нее, как гриб из пня. Тварь замотала башкой, нелепо открывая зловонную пасть. Во рту Бобби увидел кончик ножа, вошедшего наискосок через нижнюю челюсть. По запястью потекла холодная, липкая, прозрачная жидкость. Сукровица – вот что текло в венах вурдалаков. Торчавший в шее нож, казалось, не мешал твари – та еще рьяней пыталась добраться до Бобби. Рука соскользнула со ставшей липкой от мерзости, вытекающей из шеи вурдалака, рукоятки ножа, и тварь, промахнувшись от неожиданности мимо шеи, впилась Бобби в ключицу. Он заорал от боли и стал ладонью отталкивать лицо твари, но та грызла его ключицу, как голодный пес кость. Большой палец вдруг нащупал глаз вурдалака, и Бобби воткнул его туда, загоняя как можно дальше. Чавкнуло, и глаз лопнул, распространяя вонь мертвечины. Хватка ослабла. Вурдалак осоловело замотал головой, и Бобби воспользовался предоставленным шансом, чтобы сбросить его. Блеснуло лезвие охотничьего ножа,и голова вурдалака покатилась по утоптанной траве, все еще скаля зубы. Обезглавленный труп, которому уже давно полагалось гнить в могиле, а не шастать по кустам и кусать честных граждан, упал навзничь. В прокушенной руке тупо пульсировала боль. Бобби знал, что слюна вурдалака заразна, и если укус не промыть святой водой в ближайшие три часа, он следующей ночью тоже выйдет на охоту за свежей человеческой кровью. За спиной охотник услышал шелест травы и топот ног. Слишком близко. Потеряв драгоценные секунды на то, чтобы рассмотреть место укуса, Бобби прозевал свой шанс на спасение. Из травы выбежали четыре твари и набросились на него. *** Вурдалаки мешали друг другу, пытаясь все сразу добраться до горла, и только это спасло Бобби. Отбиваясь от тварей ножом, ногами и локтями, он еще больше усложнял им задачу. Громкий свист разорвал ночь. И вурдалаки, и Бобби замерли, ища его источник. В ярде от них стоял Кроули. Наперевес он держал в руке что-то очень похожее на огнемет... - Я смотрю, весело у вас. Не мог же я пропустить все веселье. Замешкавшиеся твари стали отступать, отползая на четвереньках – они явно боялись демона, шипели на него, словно рассерженные кошки; щелкали зубами в ярости, что добыча ускользнула от них, буквально из рук. - Бобби, в сторону, – холодно сказал Кроули. Сингер поспешил подчиниться. Струя огня полилась на вурдалаков. Твари завизжали от боли, горя заживо, разбегаясь в стороны или катаясь по земле. Огонь поджег и высокую траву. Повалил удушливый дым – запах горящей полыни смешивался с вонью горящей мертвечины. Бобби подумал, что еще долго не сможет есть барбекю. Остальные вурдалаки, все еще не добравшиеся до места, отступили, не решаясь ближе подойти к полыхающим собратьям. Надолго это их не задержит. А поджигать еще больше вокруг опасно – они сами могут сгореть заживо вместе с тварями. - Пошли отсюда, – хрипло сказал Бобби. Они побежали к машине, стоявшей ярдах в ста. Добравшись до нее, Бобби застыл, как вкопанный. На крыше машины сидел вурдалак. Когда-то тварь была ребенком, девочкой лет десяти. На худых плечах болталось давным-давно бывшее розовым в белую ромашку летнее платьице, теперь потемневшее от грязи и изорванное в нескольких местах. Одна нога была обута в лакированую белую туфельку. Другая, босая, почернела от пыли. Темные волосы сбились в колтун. Кроули предупреждающе вскрикнул, но было поздно – девочка-монстр прыгнула на оторопевшего Бобби, впиваясь ему в горло острыми клыками. *** Сначала Бобби пытался отодрать от себя вурдалака, но потом желание отбиваться полностью исчезло. На его место пришло спокойствие... нет, даже счастье. Он был счастлив, что девочка выбрала именно его, чтобы поцеловать. Именно поцеловать. С чего он взял, что она жаждет его крови? Ну, точно, надо бросать бухать. Эта девочка просто хотела защиты, она замерзла и устала. Она потеряла своего папу. А теперь он сможет быть ее папой. Нежность затопила Бобби, и он крепче прижал девочку к себе, чтобы она смогла глубже зарыться ему в шею и поцеловать... Внезапно закружилась голова, и подкосились ноги. Он так устал сегодня. Ему надо поспать. Что-то было не так. Какие-то вскрики мешали гармонии. Что-то пыталось забрать у него его дочь. Бобби протестующе замычал, крепче обнимая девочку, но он так устал, что руки не смогли держать ее слишком долго. Яркая вспышка боли пронзила мозг: его дочери было больно. «Папа, спаси меня!» - улышал он. Он из последних сил поднялся на четвереньки. В густой траве визжала и корчилась от боли, горя заживо, его дочь. Ее кожа горела под струями огня, обугливаясь, оголяя кости. Бобби чувствовал ее страдание, ужас. - НЕЕЕЕТ! Он пополз к полыхающему огню. Что-то пыталось задержать его, но он отмахнулся, как от назойливой мухи. Руки натыкались на горящую траву, было больно, но Бобби почти не чувствовал своей боли, только боль его дочки... Ему надо туда, в огонь, спасти ее! «Папа! Папа!» - каждый крик бритвой резал мозг. Он закричал. Из глаз вдруг посыпались искры. Что-то тяжелое ударило его по затылку, и Сингер провалился во тьму. *** Тело скрутило судорогой. От шеи по всему телу разлилась жгучая боль. Казалось, кровь кипит в венах. - Сэм! Держи крепче! – услышал Бобби знакомый голос, но невыносимая боль не позволяла ему вспомнить, кто это был. В шею опять полилась серная кислота, и в ране зашипело. Бобби стал дергаться, пытаясь вырваться из стягивавших его конечности пут и сбросить навалившееся на него чье-то тело. От тела очень вкусно пахло. Желудок свело судорогой, а рот наполнила слюна. Он потянулся к нему. Но его оттолкнули и опять налили кислоты в рану. Бобби взвыл. - Дин! Смотри, он почти обратился! – произнес другой знакомый голос. - Вижу. Смотри в оба, чтобы тебя не покусал! – хрипло крикнул первый. - Сэм, святая вода закончилась! Дай твою фляжку! Бобби извивался от боли, ругался, блевал, сначала желчью, потом свернувшейся кровью, но его мучители оставались равнодушными к его агонии. Они снова и снова лили на него разъедающую кожу и кости жидкость. - Давай, Бобби, ты сможешь! Борись, слышишь?! – увещевал первый голос, и словно издеваясь над ним, лил и лил кислоту охотнику на шею. В конце концов он соскользнул в милосердное беспамятство. *** Ему снилась горящая в огне девочка. Она просто стояла в ярких всполохах, как будто так и надо. Ее кожа почернела, обуглилась, но лицо было спокойным. Только красные глаза смотрели на него умоляюще: «Спаси меня, папа! Спаси меня!» Он бросился в огонь, но девочка исчезла, оказавшись у него за спиной и сатанински хохоча. Он резко обернулся. Из-под обугленной кожи виднелись кости черепа. Красные глаза полыхали в безвеких глазницах. Безгубым ртом его дочка улыбалась. Улыбалась, показывая длинные, острые клыки... *** Бобби проснулся, обливаясь холодным потом. Во рту пересохло, горло саднило и снаружи и внутри. Правая рука и плечо онемели от стягивавшей их тугой повязки. За окном он увидел красные отблески заходящего солнца. Сколько же он проспал? Кряхтя, Бобби сел на диване. Осмотревшись, он понял, что находится у себя дома. Сингер не помнил, как и когда попал туда. Рядом на стуле, свесив голову на грудь, дремал Сэм. Откуда он тут взялся? Ну, где один Винчестер, там должен быть и другой. Повернувшись всем телом (шея не двигалась), он глазами поискал Дина, но не нашел. Странно. Кое-как поднявшись, он направился в кухню напиться воды. - Далеко собрался, кровосос? – на пороге кухни появился Дин, держа мачете в руке. - Выпить воды. А если еще раз от тебя услышу подобное обращение, не посмотрю, что тебе за тридцать – сниму штаны и надеру тебе задницу... – на последнем слоге Бобби закашлялся. За спиной он почувствовал движение и обернулся. Сэм, и тоже с мачете. - Блин, ребята, вы что, на охоту за вампиром собрались? Не ответив, Дин хмыкнул, прошел на кухню, налил в стакан воды и принес Бобби. Напившись, Сингер вернулся на диван – ноги не держали. - Как я оказался дома, и откуда вы взялись? – поинтересовался он потом. - Кроули позвонил, – ответил Сэм, - Сказал, где ты и что тебя покусал вурдалак. Бобби похолодел и прикинул время: он давно должен был обратиться в вурдалака. - Хорошо, что мы рядом были, и так еле успели! В дневнике Кэмпбелла мы нашли противоядие, – правильно истолковав взгляд Бобби, ответил Дин. – Чистка раны святой водой и волшебное зелье. Ингредиентов у нас с собой не было, поэтому тебя пришлось везти сюда. Едва не опоздали – ты почти полностью успел перекинуться в вурдалака. Бобби судорожно сглотнул. Опять встав, он на негнущихся ногах прошел к столу и достал из ящика бутылку виски и три стакана. Налив себе солидную порцию, он залпом ее выпил. Налил еще себе и парням. - Будь я проклят, если опять когда-нибудь свяжусь с Кроули! – пробормотал он. - Эта сволочь даже нас не дождалась! Свалил, закрыв тебя в машине! Там все поле полыхало, кое-как до тебя добрались. Вот дай макаке огнемет, то же самое с Кроули.– Дин тоже залпом выпил виски. Пили они до темноты. С приходом ночи Бобби почувствовал небывалый прилив бодрости. Раны перестали болеть, и хотелось прыгать и бегать, как ребенку. - Ты почти на грани обращения был. Вурдалачьи способности еще не скоро пройдут, – пояснил Сэм. Они распивали виски до глубокой ночи, потом разошлись по комнатам. Улегшись под одеяло, Бобби понял, что уснуть не сможет – несмотря на количество выпитого, сна не было ни в одном глазу. В соседней комнате слышалась возня ребят – драку они там учинили, что ли? Перекинули стул. Потом он услышал протяжный стон Сэма – наверное, напоролся на что-то локтем, или еще чем нибудь... Потом все стихло. Бобби долго лежал, глядя в темноту. Чувства обострились до предела. Он мог различить каждую линию, каждая грань казалась острее лезвия ножа. Он слышал скрип веток и шелест листвы за окном, стук дождевых капель о сухую землю. Где-то вдалеке залаяла собака. Громкое тиканье часов из библиотеки он слышал, даже будучи наверху в своей спальне. Этот монотонный звук сводил с ума. Бобби чувствовал, как что-то зовет его, будто магнитом тянет вернуться в Джерусалемс Лот. Энергия переполняла его, отчего кровь в жилах казалась искрящейся газировкой. Бесшумно и гибко, словно кошка, он соскочил с кровати. Выйдя в коридор, Сингер заглянул в комнату для гостей – Сэм и Дин спали, вдвоем умостившись на узкой кровати, словно щенята, свернувшись в один уютный клубок. Улыбнувшись, он прикрыл дверь и спустился вниз выпить еще виски - может тогда он сможет усмирить этот зов, превративший его в трепещущий клубок нервов, заставляющий сердце биться быстрее? Луна скрылась за дождевыми тучами, но свет Бобби не понадобился – он и так мог все видеть до мельчайших деталей. Везет вурдалакам, иметь такое зрение! Для охотника просто находка! В столе виски не оказалось и он, вздохнув, полез в шкаф. Достав запылившуюся бутылку, Сингер налил себе сразу полстакана Задумчиво потягивая спиртное, Бобби смотрел в темное окно. Он заметил, что кроме ограждающих символов против спятивших и возомнивших себя Богом, ангелов, на окне прибавилось еще и защитных против демонов. Интересно, сработают они против Кроули? - Очень рад, что мальчики успели тебя спасти! – раздался за спиной вкрадчивый голос. Видимо нет! *** - Вспомни черта, и он тут как тут! – проворчал Бобби. – Какого хрена тебе здесь надо? Кроули обиженно поджал губы. - И это после того, как я дважды тебя спас! Я тут из-за тебя альтруистом становлюсь, скоро нимб и крылья вырастут, а он еще не доволен! - Вот тебя бы вурдалаки покусали, я бы посмотрел на это! - Я бы не позволил себя им укусить, – усмехнулся Кроули, - они уже, Люцифер знает сколько, не чистили зубы. Это негигиенично. Бобби устало вдохнул: - Чего тебе от меня надо, Кроули? - Твоя вечная любовь, друг мой. И согласие пойти на свидание. Можно снова организовать его, как охоту, по-моему, ты по-другому не можешь! Пригласим парочку вервульфов, полдюжины зомби... - Если не хочешь получить полный зад соли, вали отсюда! – прорычал Бобби. Кроули отшатнулся, глядя на него со странным выражением лица, будто у Бобби выросла вторая голова. Или клыки. - По-моему, мальчики все же опоздали... – задумчиво пробормотал он. И исчез, не объясняя ничего больше. Бобби сплюнул под ноги, покачал головой и повернулся к шкафу налить себе еще виски. Случайно уловив отражение своего лица в запыленной стеклянной дверце, он вздрогнул: ему показалось, или в его глазах мелькали красные всполохи? Неужели Кроули прав, и он уже превратился в вурдалака? Да нет, его же вычистили. Остаточный эффект от заражения. Пальцами он пощупал свои зубы – клыки стали заметно острее и длиннее. Вот же черт! Так вот, что зовет его! У вурдалаков ведь обобщенный разум, и он вместе с ними чувствует наступление ночи, радость охоты. - Надо искоренить эту заразу! – пробормотал Бобби под нос. - Завтра, прямо с утра. Сингер взял бутылку и сел на диван. Вот так, в обнимку с ней, и не смыкая глаз, он встретил рассвет. *** Умирающая ночь причиняла ему ужасные страдания. Он ощущал, как утро свинцом ложится на него, раздавливает своей необратимостью. Очень хотелось забиться в самый дальний и темный угол, свернуться в клубок и затихнуть, с нетерпением дожидаясь заката. Но Бобби продолжал сидеть на диване, не двигаясь, смотря в пустоту. Он не обратился в вурдалака, но и человеком тоже еще не стал. Хотя бы до тех пор, пока его кровь полностью не очистится от заразы. Он услышал, как Сэм спускается с лестницы. - Доброе утро, Бобби. Уже проснулся? - Угу. Он повернул голову и увидел, как Сэм, широко зевая, прошлепал босыми ногами на кухню. Оттуда послышались звон посуды и плеск воды – Сэм готовил завтрак. Кое-как поднявшись на трясущиеся ноги (от прежней будоражащей энергии не осталось и следа), охотник поковылял на кухню. - Сэм, в Лоте остались вурдалаки. Эту заразу надо искоренить, – не ходя вокруг да около, сказал он. Сэм застыл, держа так и не разбитое яйцо в одной руке, а нож в другой. - Ты уверен? Там полыхало, словно в аду, а я знаю, с чем сравнивать! Кроули знатно поработал с огнеметом. Бобби покачал головой. - Они там, я их чувствую. Забились по темным углам. Выжидают. И их армия с каждой ночью становится все больше – не знающие о вурдалаках путники, случайные проезжие, у которых сломалась машина... ты ловишь мою мысль. Сэм кивнул. Бобби помолчал, пожевав губами. - Нельзя оставить их там, понимаешь? Знать, что каждая из них может обратить сотню людей в тварей, подобных себе... Но не это самое страшное, знаешь ли. Они ловят тебя на твоих слабостях. По спине Бобби пробежали мурашки – он вспомнил девочку-вурдалака. Она затуманила ему разум, поймала его на отцовских чувствах. И он был готов... нет, даже рад отдать ей свою кровь. Свою жизнь... Теперь Бобби боялся заснуть, боялся закрыть глаза и вновь увидеть ее. Боялся снова почувствовать запах горелой плоти. Сэм снова кивнул. Понял все и без объяснений. Вот и хорошо. Бобби услышал, как за его спиной зевнул Дин. С приходом утра все хваленые вурдалачьи чувства исчезли, и он не услышал молодого охотника, в силу привычки совершенно бесшумно подошедшего сзади. - Что вы тут такое серьезное обсуждаете, да еще и до завтрака? – спросил Дин хриплым со сна голосом. - Обсуждаем сегодняшнюю охоту, – не вдаваясь в подробности, ответил Сэм. - А мы идем на охоту? – удивился старший Винчестер, вскинув брови. - Ага. Обратно в Джерусалемс Лот. Там еще вурдалаки остались. Сэм, наконец, разбил яйца, и на сковороде заскворчала глазунья, распространяя аппетитный запах. Бобби почувствовал тошноту. Он понял, что ему противно думать о еде. Хотя нет. Ему противно думать о приготовленной еде – стейк с кровью, только секунду обжаренный с каждой стороны.... вот это было бы в самый раз. Бобби полез в холодильник. Под недоуменное хлопанье двух пар глаз он достал из него кусок оленины – вчера купил у знакомого охотника – и отрезал приличный шмат. - Снимай яичницу - готова. И поставь другую сковороду на плиту. Он, как и хотел, только слегка обжарил мясо. Отрезая от него маленькие кусочки, Бобби с наслаждением поглощал их, довольно мыча. На тарелке оставались кровавые разводы. Сэм и Дин переглянулись. - Ты уверен, что противоядие Кэмпбелла сработало? – подозрительно хмурясь на Бобби, спросил Дин Сэма. - Ну да, должно было! И святая вода очистила рану. Наверное, симптомы обращения не так быстро проходят... – почесав голову, ответил Сэм. - Как бы из-за этих симптомов у Бобби клыки в полметра не выросли! – покачал головой Дин. - Правильно, ребята, обсуждайте меня дальше, как будто меня тут и нет! – невнятно пробормотал Бобби, угрюмо пережевывая очередной кусочек мяса. - Бобби, как ты себя чувствуешь? – спросил Сэм. - Как будто я обратился в вурдалака, идиот! – буркнул Бобби. – И мне еще сырого мяса хочется! - Давай, ты лучше кофейку выпьешь? На святой воде... – предложил Дин. Он встал из-за стола и пошел в гостиную за фляжкой с оной. Сэм натянуто улыбнулся и отвел взгляд. Бобби вздохнул. Он почему-то сразу понял, что это не было шуткой. *** Они стояли посреди главной дороги маленького городка. Было уже окола часа пополудни, но ни одной живой души здесь не было видно. Не сновали прохожие, занятые каждый своими делами, не шумели играющие дети. Даже пения птиц не было слышно. Давящая на уши тишина и полное одиночество. - Город-призрак, – вынес вердикт Сэм и поежился. - Давайте начинать, у нас осталось совсем мало времени до заката, – сказал Бобби. Дин сбросил на землю спортивную сумку, которую держал на плече, и расстегнул молнию. Достал и раздал мачете и фляги со святой водой. Они зашли в первый попавшийся дом. Разделившись, стали осматривать все темные углы в нем, все шкафы, куда могло бы поместиться человеческое тело. Встретились у входа в подвал, не найдя ничего. Дин толкнул тяжелую дверь. - Бог ты мой, что за вонь! – вполголоса воскликнул он, прижав к носу рукав рубашки. Воняло сыростью, затхлостью и еще чем-то, напоминавшим Бобби террариум, где он когда-то был ребенком и видел перекатывающийся клубок гремучих змей. «Вот это ценное наблюдение - вурдалаки воняют змеями!» - саркастически подумал Бобби. - Было бы неплохо начать еще сегодня! – буркнул он и слегка подтолкнул Дина. Тот щелкнул выключателем, но свет не загорелся. Тогда Дин вынул из кармана фонарик. Узкий луч скользнул по подвалу, выхватывая из темноты отдельные картинки. Вурдалаков видно не было. - Они здесь, – уверенно сказал Бобби, словно прочитав мысли Дина. Дин кивнул и первым ступил на узкую деревянную лестницу, ведущую вниз. Когда тот спустился на пару ступеней, за ним последовал Бобби. Сэм замыкал шествие. Вурдалаков они нашли под лестницей. Трое. Мужчина, женщина и старуха, лет восьмидесяти, еще больше иссохшаяся после обращения в монстра. Скорее всего, бывшие владельцы этого дома. Днем они были мертвее мертвого, а ночью становились тварями, жаждущими крови. Бобби замахнулся мачете и отрубил голову первому из них. На лицо брызнула прозрачно-желтая жидкость, заменявшая вурдалакам кровь, и охотник поморщился. Винчестеры без жалости разделались с остальными. - Оставим их здесь? – с сомнением спросил Сэм, вытирая ставшую липкой руку о куртку. - Нет, надо вынести трупы на солнце, – покачал головой Бобби. Они нашли в подвале кусок брезента и по очереди вынесли обезглавленных тварей на улицу. На свету те стали обугливаться, сгорая в прах, который развеивал ветер. - Не будем терять времени, - сказал Бобби, - до заката еще весь город надо обойти. Посовещавшись, они решили разделиться. Началась бойня. Охотники обходили по очереди один дом за другим. Они рубили головы вурдалакам без перерыва на отдых, изматываясь до предела – останавливаться нельзя было до тех пор, пока оставалась хоть одна тварь. Это была их работа. Это было их проклятием – искоренять сверхъестественное. К концу дня их одежда и лица были полностью забрызганы вурдалачьей кровью. На руках набухли волдыри мозолей от непрерывного использования мачете. Ноздри забил пепел от сожженных на солнце тел. И каждый из них думал, что теперь их коллекция ночных кошмаров заметно пополнилась. *** Школу они, не сговариваясь, оставили напоследок. - Ну что, входим? До заката всего час остался... – спросил Дин, глянув на часы. Они вошли в трехэтажное здание, построенное из красного кирпича. Но не было там гомона детворы и подростков. Гулкие коридоры и заброшенные классные кабинеты пугали своей пустотой. Они начали проверять школу с верхнего этажа. Третий оказался чист. На втором, в кабинете для проявления фотографий, охотники нашли пятерых. Три парня и две девушки, лет пятнадцати. Старшеклассники. Теперь им уже не дано закончить школу и пойти в колледж. Теперь они были потеряны для мира. Существовали в нем, но уже не жили. Они лежали, сбившись в кучу, спали мертвецким сном, дожидаясь заката. Нет, не для подростковых зажиманий и поцелуев. Для того, чтобы восстать немертвыми и охотиться на живых. Отблески лезвий мачете, влажное чавканье плоти... Трупы вытащили в освещенный предзакатным солнцем коридор. Им пришлось открыть окна, чтобы избавится от гари, исходящей от горевших тел. После этого последовал первый этаж. Затем подвал. В подвале все лампы были выбиты, как и в большинстве обойденных ими домов. Детей-вурдалаков они ни в одном из них не встретили. Наверное, потому, что все они были здесь. Скрывались от света дня в подвале школы, темном, сыром и огромном. - Боже... – пробормотал Сэм, увидев кучи детей-вурдалаков. Совсем еще малолеток. Дин спал с лица, оно казалось теперь вырезанной из пергамента маской. Бобби же почувствовал, как все внутренности скрутило в тугой узел. К горлу подкатила тошнота. - Я не смогу... – тихо сказал он, – Только не дети. - Это уже не дети, – хмуро сказал Дин, непонятно кого стараясь в этом убедить – себя или Бобби. Но Бобби замотал головой: - Не могу. Не могу. Я не... Он вдруг запнулся, почувствовав, как в груди что-то лопнуло. Как будто стягивающий его целый день стальной обруч разом исчез, оставив легкость и пустоту во всем теле. Судорожно сглотнув, он сказал упавшим голосом: - Солнце село. Эти слова словно послужили командой для вурдалаков – они стали просыпаться, медленно двигаясь в темноте. Послышался шорох одежды, вздохи, щелканье суставов... Голодное мяуканье - они почуяли свежую кровь. - Отходим! – скомандовал Дин. Он повернулся и толкнул Сэма и Бобби к выходу. Они побежали. За спиной раздался топот множества детских ног. - Быстрее! Быстрее! – торопил Дин. На ходу достав из кармана флягу со святой водой, он обернулся и плеснул на догонявших их тварей. Раздалось шипение вскипевшей под каплями святой воды кожи, вой, яростный и полный боли. Святая вода только слегка задержала первых бегущих за ними вурдалаков. Остальные тоже включились в охоту, неумолимо настигая их. Взбежав по лестнице, ведущей из подвала, троица охотников оказалась в школьном фойе. - Выбираемся и запираем двери! – крикнул Бобби. Святая вода во фляге Бобби закончилась слишком быстро. Он бежал последним, прикрывая Сэма и Дина. За его спиной раздался топот ног. Он резко развернулся и рубанул мачете, рассекая бежавшего за ним мальчика-вурдалака наискось. Тот мгновенно застыл, удивленно моргая. Из разрубленного тела повалились темные, смердящие мертвечиной, внутренности... Бобби не стал рассматривать дело своих рук – он слышал, как другие вурдалаки настигают их. Дверь в школу оказалась сделанной из мореного дуба, достаточно тяжелая и прочная, чтобы задержать вурдалаков. Навес из литого железа накинули на кольцо, торчавшее из косяка. Дин сунул в кольцо свой кинжал, заблокировав дверь, на которую с другой стороны уже посыпался град ударов рук и ног кровососов. - Что будем делать? – спросил Бобби, тяжело дыша от быстрого бега. - Сэм, беги за бензином, в багажнике машины целая канистра – сожжем этих тварей! Будь осторожен, они могут вылезти отовсюду! Сэм кивнул, и, не возражая, побежал. - Как ты думаешь, он успеет прежде, чем вурдалаки полезут из окон? – с сомнением спросил Бобби, глядя вслед Сэму. - Должен! Не зря же этот фрик каждое утро бегает. Луи Армстронг, блин! - Тот ездил на велосипеде, - поправил его Бобби, неотрывно наблюдая за окнами школы. Дин пожал плечами – для него спортсмены все были фриками, все равно, ездили те на велосипеде или бегали стометровку. Сэм вернулся довольно быстро, даже не сильно и запыхавшись. В руках, помимо канистры с бензином, он нес обрезы. - Заряжены патронами с картечью – сносят голову на раз! – выпалил он. Бобби кивнул, как раз то, что нужно. *** Облитая бензином школа пылала, словно самый большой в мире костер. Воющие в агонии твари ломились в дверь. В окнах охотники видели, как мечутся, охваченные огнем фигуры. Тех, которые лезли в окна, пытаясь выбраться из огня, охотники убивали, снося им головы обрезом, а когда закончились патроны – мачете. Они уже не замечали того, что это когда-то были дети – убивали, без жалости, без сострадания. Время для рефлексии и кошмаров придет потом. Вурдалаков было слишком много, сотня, не меньше. Силы охотников начали заметно иссякать. Но огонь все же сделал свое дело, выжигающий, неумолимый, очищающий... Часом спустя, измазанные в саже и крови вурдалаков, изможденные до темных кругов под глазами, они, наконец, добрались до оставленного на главной улице старого Вольво, на котором сюда приехали. В ночи городок еще больше производил угнетающее впечатление полной заброшенности. Наверное, теперь ему суждено остаться городом-призраком навсегда. - Приедем домой, напьюсь! – сказал Бобби с уверенностью. Винчестеры даже не подумали возразить – им всем сейчас надо было оторваться от суровой действительности. Четыре часа пути. Вел Дин, привычный к долгой езде без перерыва. Тихо играла в динамиках „Until it Sleeps“ Металлики. Песня, как никогда, подходила под настроение. Сэм дремал на пассажирском сидении, время от времени вздрагивая и просыпаясь. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что ему снится. Бобби, хоть и не спал прошлую ночь, не мог сомкнуть глаза ни на миг. Боялся, что снова увидит фигуры детей, охваченных огнем, визжащих от боли; снова увидит, как слетают головы, срубленные его мачете... И что самое страшное – этот груз ему придется нести до самой смерти. Where do I take this pain of mine I run but it stays right by my side So tear me open and pour me out There's things inside that scream and shout And the pain still hates me So hold me until it sleeps Just like the curse, just like the stray You feed it once and now it stays Now it stays So tear me open but beware There's things inside without a care And the dirt still stains me So wash me until I'm clean It grips you so hold me It stains you so hold me It hates you so hold me It holds you so hold me Until it sleeps.... Судьба охотника – убивать нечисть, даже если она имеет личину маленького ребенка. Судьба охотника – защищать людей от исчадий тьмы. Судьба охотника - нести бремя вины и ужаса пережитого. И ничего не поможет – ни молитвы, ни убеждение самого себя в правоте действий. Приходится продолжать жить, нацепив фальшивую улыбку, просыпаться каждое утро и заставлять себя дотянуть до вечера. Единственное, что притупляет острое чувство отверженности от остального мира – это алкоголь. Наверное, поэтому почти все охотники - алкаши... - Поздравляю с успешной охотой! Машина вильнула, а Дин смачно матюкнулся. Сэм в мгновение ока проснулся и схватился за обрез, который держал на коленях. Отшатнувшись от появившегося рядом с ним демона, Бобби зло прорычал: - Какого хрена тебе здесь надо, сукин ты сын?! Кроули хмыкнул: - Бобби, Бобби! У тебя этот вопрос уже стал своеобразным приветствием. Ты спрашиваешь меня одно и то же каждый раз, как только видишь! - В следующий раз просто пальну в тебя серебряной дробью без предупреждения! – пообещал Бобби. Кроули хитро прищурился и улыбнулся одним уголком рта. - Я счастлив, что ты все же не превратился в вурдалака, Бобби, и не растерял все свое остроумие. - Рад, что тебе весело! – Бобби прямо-таки источал яд. Кроули пожал плечами: -Ты знал, на что шел, когда собирался работать с демоном. Сам виноват! От такой наглости Бобби потерял дар речи. Непроизвольно он оскалился на демона, клацнув зубами, как собака. Или разозленный вурдалак. Дин разразился трехэтажным матом. Сэм с восхищением смотрел на брата, явно пополняя словарный запас. По тому, как ругался Дин, и поблекла ухмылка Кроули, Бобби понял, что его клыки все еще на месте. Демон прочистил горло и иронично хмыкнул, чтобы сгладить неловкость: - Ладно, ребята, вижу, что с вами все хорошо, и вы готовы и дальше спасать мир от гнусных тварей. Это я о левиафанах. Хочу вас предупредить – Дик Роман планирует что-то грандиозное. Что именно, не знаю, все мои соглядатаи пропадают без вести, как только тех отправишь к нему. Это теперь наказанием стало - провинившихся демонов посылать шпионить за Диком. Боятся, хе-хе. Ну, да не будем о лирике. Если узнаете, как убить левиафана, буду рад, если сообщите. И сделав ручкой, Кроули исчез. - И зачем он вообще появлялся? – удивленно спросил Дин. – Бобби, ты пошарь в карманах – эта сволочь вполне могла подслушивающий амулет оставить! Бобби пошарил, но ничего не нашел. - Я думаю, подслушивающий нас демон - не самая главная сейчас проблема, – покачал головой Сэм. – Вы слышали, что он сказал: Дик планирует что-то грандиозное. - Еще бы узнать, что именно, – задумчиво пожевав губами, протянул Дин. Бобби вдохнул: - Не знаю, как вы, идиоты, а мне что-то на сей момент не хочется вникать ни в какие планы, будь то судьба мира, или параноидальные бредни одного демона, у которого эго раза в два выше его самого. Предлагаю забыть обо всем на сегодня и просто нажраться. Предложение было поддержано согласным хмыканьем Дина и укоризненным вздохом Сэма. *** Пили все втроем. Сэм, хоть и поломался вначале, но после уговоров Бобби и подколок Дина, выпил рюмку. А потом все пошло как по маслу. Пустые бутылки из-под виски множились, как бактерии - делением. Бобби ставил их под окном, и вскоре под ним образовался своеобразный частокол. Потом они почему-то стали распевать гимн США, причем Сэм с Дином не на шутку поспорили об окончании последнего куплета – по версии Дина выходило что-то порнушно-неприличное, а Сэм возражал, хотя в душе вариант Дина нравился ему больше. Дурачащихся идиотов Бобби погнал спать наверх, пригрозив их выпороть, если они чего-нибудь разобьют по дороге, а сам остался на диване в библиотеке. С полупустой бутылкой, с головной болью и страхом, закрыв глаза, чтобы снова увидеть горящих в огне детей... *** А на утро, мучающийся зверским сушняком Бобби, приковылявший на кухню за дозой сивухи на опохмел, обнаружил на столе ксерокопию «Некрономикона», перетянутую белой атласной лентой. Рядом с ним лежала охапка свежесрезанных, еще с росой на лепестках, темно-фиолетовых ирисов...