Understand.

Красивая полная луна тянет за собой синее одеяло с ярким звёздным принтом. На крыше двадцатиэтажки, кажется, будто до неба рукой подать. Странное чувство тянет вниз, заставляет свесить ноги с крыши. Никто на самом деле сбрасываться не собирается, просто Чимину почему-то нравится вот так сидеть с громкой музыкой из динамика айфона. На самом деле, Чимин обычный первокурсник со своими проблемами: нет денег, экзамены, паршивые друзья, скучная жизнь. Нет, Пак не аутсайдер-одиночка, он просто не может быть им с такой то внешностью, мальчик просто не понимает. И вроде бы он — мужчина, который должен мечтать о создании семьи с прекрасной девушкой, но вот незадача, от близости с девушками его выворачивает, а создание семьи кажется концом жизни. «Ладно» было бы, будь у него друг-подруга, достаточно одного, но только лучшего. Знаете такое: две половинки чего-то одного; но все его друзья безмозглые твари, недавно развешавшие его фотки с большой попойки. Чимин видите ли танцевал на столе стриптиз, попутно опустошая бутылку виски. Да это вообще был первый его выход на такую вечеринку.Ну и кажется Пак теперь, вроде как, — «горячая штучка» Сеульского Национального, затмил каждую девушку университета. Правда, Чимин не думает, что он гей, может быть просто ассексуал? Сегодня новый день, как говорится, новая жизнь. И утро так прекрасно начинается, пока Пак не вспоминает, что университет никто не отменял и идти туда всё равно придётся. Парень выходит из съемной квартиры, натягивая на блондинистые волосы капюшон от черной толстовки, запихивая в уши «капельки». Уже в учебном заведении Чимин стоит возле расписания, выясняя на каких парах ему придётся отсиживаться. — Хэй, Пак, — на плечо блондина ложится большая рука Чонгука. — Давно не виделись. И Чимин правда не понимает, что этому наглому переростку нужно, потому что они даже не общались нормально ни разу, на уровне «привет-пока» и только. А сейчас он так по-братски держит свою руку у него на плече, но вот не задача, она начала спускаться ниже, обхватывая талию блондина. — Ты что творишь? — шипит Пак, на что Гук лучезарно улыбается, прижимая Чимина ближе к себе. Когда блондин уже перестаёт соображать, потому что не понимает и как-то странно становится рядом с этим Чоном, Чонгук хлопает его по заднице и убегает к своим друзьям с криками «с вас десять тысяч вон, а задница и правда зачётная». И вот сейчас, парень не понимает до сих пор, он не понимает до тех пор, пока не заходит в аудиторию и видит улыбающегося Чонгука, как всегда, в центре внимания, толпы, группы — всего. И Пака передергивает от злости, потому что как он посмел? Чимин прокручивает событие заново и ужасно краснеет, сжимая ручки в кулачки, низко опуская голову и быстро садясь на своё место. Если он надеялся остаться незамеченным, то он может начать расстраиваться, потому что Чонгук его сразу увидел: розовые щечки и детские кулачки. Если никто еще не понял, то Чон Чонгук — гей. Он этого не скрывает, но и не афиширует тоже. И вообще — то Чимин нравится Гуку еще с начала учебного года, ибо невинный и такой милый, если честно. И то как он вертел бедрами на вечеринке — отдельная история. Конечно, Пак не помнит, кто снимал его со стола и всучивал еле живого Чимина в руки его друзьям. Но тогда Чонгуку правда сложно было сдержаться, чтобы не воспользоваться положением блондина. — Пак, — Чимин вздрагивает, потому что рука Чонгука опять опускается на его плечо. — Извини меня, ладно? — Не ладно, — тихо бурчит Чимин, но рука Чонгука сжимает плечо сильнее, и Чимин опять ничего не понимает: Гук мило улыбается, но плечо почему-то все равно болит. Блондин бегает глазами по его лицу, но у того даже ни одна мышца не дрогнула. — Всё хо-хорошо, — выдыхает Чим. — Вот и славно, — Чон немного приближается к Паку, будто бы пытаясь что-то шепнуть ему на ухо, поэтому блондин придвигается тоже, но почувствовав резкую боль, вызывающую за собой стадо мурашек, отпрянул со вскриком, привлекая внимание одногруппников. — Чон Чонгук, что ты себе позволяешь, — шипит Чимин, на что Гук многозначительно улыбается. Чимин знает, что сильно покраснел. Но он просто не может ничего понять, пытаясь успокоить быстрое сердцебиение и трясущиеся руки. Лекция длится уже час, но Чонгук так никуда и не пересел, но вид у него спокойный, даже скучающий немного. Уже в конце лекции в аудиторию вваливается один из «паршивых» друзей Чимина, слёзно кидающегося к собирающему сумку Паку. — Чимин~и, я вообще в этом не участвовал, это всё Юнги, — кричит на всю группу Тэхен. — Иди к черту, — Чимин грозно пялится на своего друга и злится, уже забывая о Чонгуке. — Ты даже не помешал ему, даже не пытался. — Пак Чимин, я не знал, — он двинулся в сторону уходящего блондина, но был остановлен Гуком, наблюдающим за всей развернувшейся драмой. — Чонгук? Ты чего? — А ничего, он же тебе сказал всё, что ты за ним таскаешься, — если глупый Пак не видит, что он очень нравится Тэхёну, то Чонгук не слепой и, в свою очередь, видит всё: эти его откровенные обнимашки, поцелуйчики, а во время вечеринки он вообще руки распускал, за бедра его лапал. Чона бесит этот рыжий, потому что чувствует, что тот может забрать Чимина. — А это не твоё дело, — рыжий закатывает глаза и раздраженно убирает челку с глаз. — Ты что вообще лезешь? — Хочу и лезу, — то, что эти двое осведомлены об ориентациях друг друга и одном объекте их симпатии, напрягает их особенно сильно. — Присунуть некому? Он мой, — зло шепчет распалённый Тэхён. Чонгук сдерживается, чтобы не вмазать рыжему. — Он тебя только в качестве друга держит, у вас даже не было ничего. — Откуда же тебе знать, — и вот теперь Гук срывается. Проезжается кулаком по челюсти Тэхена и бежит к выходу. - Надо найти Пака, и узнать самому, — думает Чонгук, пока бежит по коридорам. — Не накручивай себя. Не накручивай себя. Чон находит Чимина у входа в туалет, быстро осматриваясь по сторонам, припечатывает блондина к двери одной из кабинок. — Да что с тобой сегодня? — взрывается Пак. А Чонгук до сих пор злой и сомневающийся в такой уж невинности блондина. — Ты что, трахался с Тэхёном? — шепчет Чон, проводя пальцами по щеке одногруппника. — Что ты несёшь такое, — Чимин густо краснеет и пытается оттолкнуть этого сумасшедшего, но ничего не выходит. А тут он ещё и так яростно засасывает бедного Пака. Он пытается вырваться ещё сильней, но когда Гук проходится языком по нижней губе, сдаётся и отвечает на поцелуй. Они останавливаются тогда, когда легкие начинают гореть, а губы нещадно болеть. — Это отлично, — с улыбкой на лице произносит Чон. — Потому что я буду твоим первым и последним.