Вбивая гвозди в душу

— Послушай меня, пожалуйста! Последнее, что удаётся произнести Оливии, как перед ее носом с силой захлопывается дверь, а с той стороны на пол с громким шумом летят склянки с мышиными органами. Дети с явным сожалением на лицах наблюдают за тут же помрачневшей, сгорбившейся Оливией, которая медленно сползает по стене, рухнув вниз и пряча лицо в ладонях, изредка вздрагивая и всхлипывая. Все началось еще вчера. Как в Доме появился Джейкоб, как только он переступил порог, Енох сам не свой. Раньше, когда все собирались поесть, брюнет всегда активно поддерживал разговор среди детей, даже пытался шутить и старался меньше при них язвить. Сегодня же он вообще не появлялся ни на завтраке, ни на обеде, ни на ужине, а на дневной прогулке шёл позади всех, ненавидяще сверля взглядом впереди шагающих Джейкоба и Оливию. Оказывается, он так долго на них смотрел, что к нему даже подбежала обеспокоенная его настроением Эмма, тяжело гремя своими ботинками. С тех пор, как в дверях появился Джейкоб, ОʼКоннор то и дело видел его, болтающего о разной, никому не нужной ерунде, о, Боже, с Оливией. Обычно, когда он сидел в своей комнате и наблюдал за новым боем его марионеток, он с усталым выражением лица поворачивался к своей рыжеволосой подруге, пальцем указывая на дерущихся: — С каждым разом все дольше и дольше. Как думаешь, у меня получится оживить Виктора? Оливия лишь тепло улыбалась, подходя ближе и слегка наклоняясь вперёд, внимательно наблюдая за боем: — У тебя не может не получиться. Но я не думаю, что Птица даст тебе на это своё разрешение, — медленно, почти шепотом проговорила девушка, выпрямляясь. — Время покажет. Сегодня он сидел совсем один, скучающе подперев голову ладонью и рассматривая кукол. Сегодня ему ничего не нравилось. Вот он я, кто ранил, а после смиренно ждал. Сжав руки в кулаки и прижавшись спиной к двери, ОʼКоннор до последнего слушал всхлипывания девушки, думая, что хоть от этого душераздирающего нытья совесть наконец-таки проснётся в нем. И вот, когда уже брюнет хотел было дернуть за ручку двери, чтобы открыть и пригласить поговорить Оливию, как вдруг он услышал второй юношеский голос, принадлежащий Портману. Почувствовав, как злоба возвращается к нему с новой силой, Енох все-таки открыл нестачную дверь. А зря. Перед ним стояла дрожащая от переполнявших ее чувств пиротехник, обнимавшая Джейкоба и уткнувшаяся носом ему в ключицу. Тот лишь примирительно гладил девушку по спине, а стоящая рядом Эмма гладила рыжую по тыльной стороне ладони, что-то шепча ей на ухо. — Блеск. Позовите меня, как этот актёрский состав уйдёт за кулисы. Хорошо, дети? — натянув на лице "примирительную" улыбку и хлопнув дверью за собой, парень прошёл к лестнице, как бы случайно задевая Портмана плечом. Спустившись вниз и усевшись рядом с мирно сопящей Фионой, которую уже порядком надоели эти вечные ссоры подростков, парень достал из-под рубашки припрятанный временами дневник Оливии, который Енох стащил ещё в далёком детстве, когда эти двое крепко недолюбливали друг друга. После того, как вещь пропала, девушка сама не своя ходила, даже пыталась обвинять во всем О'Коннора, но у того было железное алиби — куклы. Раскрыв дневник, брюнет с неким упоением и пробуждающейся злостью принялся читать, внимательно и чуть ли не под лупой изучая каждую страницу, пытаясь хоть как-то разобраться в "слегка" непонятном почерке подруги. Перелистнув на последнюю страницу, Енох стал читать себе под нос каждую букву, пальцами бегая по бумаге и пытаясь не разбудить спящую неподалёку воспитанницу : Дорогой дневник, я недавно поняла, что мне нравится Енох. Знаешь, он очень хороший друг, но иногда заставляет меня быть злой. А ещё и язвит часто, смотрит на Эмму таким тупым, влюблённым взглядом. Мне этот взгляд и сама Эмма не очень нравятся, она постоянно пристает либо к Еноху, либо к Эйбу. Но я все же надеюсь, что у них с Эйбом все получится, ведь я не очень хочу переставать дружить с Енохом из-за неё. Повторюсь, что он очень хороший. Я действительно не хочу, чтобы он дружил с другими девочками. Ты ушла — я ни словом не возражал — Лишь ладонь разжал, когда стало тесно. Сегодня Оливия почти не спала, все думала о том, что же она такого кошмарного сделала, из-за чего на неё обиделся Енох? Не сумев логически сопоставить все факты в единую, законченную картину, девушка с тревогой на душе провалилась в мир грез. Боль повсюду, куда бы я ни бежал, мое сердце никто так не обнажал — я бы вырвал его, похоронил, сбежал, Но за мною тень твоя следует, как невеста. у подножья ладоней июнь поменяет май, мая вечность. Проснувшись, первым делом девушка поспешила встать с кровати, но что-то тяжёлое не позволило ей сделать этого. Это была небольшого размера дощечка, на которой стояла тарелка с супом и пюре. На тумбочке за ночь появилась тарелка с фруктами, а рядом с ней поселилась алого цвета роза. Рядом с подушкой обнаружилась записка, а неряшливым почерком было коряво выведено: Спасибо за то, что делаешь каждый день все лучше и лучше. Спасибо за все твои хлопоты и заботы. Спасибо за то, что ты есть у меня. С любовью, твой Енох. Постскриптум. Сегодня я стащил пару мертвяков из бара. Будет весело, не опаздывай. Я терпеливый Кай, привыкай по мне по кусочку, заново привыкай, а сейчас закрывай глаза, засыпай.