***
Я не купил ничего, что стоило бы тринадцать долларов. То есть, конечно, сумма всех продуктов составляла именно тринадцать тридцать пять, но всё равно. Я не был готов покупать Oreo дороже четырёх баксов. Я плачу налоги этому государству, и могу рассчитывать на то, что покупка печенья не будет проедать дыру в моём кошельке. Мне пришлось взять пакет, потому что печенье так и норовило выпасть из рук, и шлёпнуться на грязный тротуар. Всё ещё размышляя о нелюбви нашего государства к народу, я подошёл к небольшому забору, к которому был привязан Фред — мой большой, красивый, белый боксёр. Я почти не смотрел на него, когда отвязывал поводок — весь мой взгляд был прикован к чеку, в котором я внимательно высматривал процент налога, который магазин обязан будет выплатить за мою покупку. Так и не найдя нужную цифру, я запихнул чек в пакет, и мы с Фредом быстрым шагом пересекли улицу, чтобы свернуть во дворы. Темнота почти резко ударила мне по глазам, когда мы оказались между домами. Тут почти не было фонарей, и единственным источником света была тусклая лампочка над одним из подъездов. На детской площадке расположилась толпа подростков, которые громко смеялись, мешая окружающим. Я почти сдержал усталый вздох, когда подумал о том, что и мне пора бы куда-нибудь выбраться, и, наконец, попробовать развеяться. Нет, всё это глупая затея. Ник и Джефф могут говорить сколько хотят о том, что мне будет так только лучше — я уверен, что не будет. С тех пор как я последний раз куда-то выбирался прошло полтора месяца — ровно столько же, с тех пор как я расстался с Дэниелем. Я уже почти смирился с мыслью о том, что его больше нет в моей жизни, но вспоминать об этом по-прежнему больно. Я пытался обращать внимание на других парней, но выходит как-то неудачно, потому что каждый раз я чувствую, будто предаю Дэна. Он был замечательным, и всё могло быть совершенно по-другому, но не было. Не знаю что именно изменилось в наших отношениях, когда ссор стало больше, но в конце концов это привело к разрыву. Он не был скандальным — мы просто сели, всё обсудили, и пришли к выводу что нам будет лучше взять перерыв. Что означает расставание. Фред дёрнул меня вперёд, вырывая из мыслей, и я недовольно сказал ему быть поласковей, если он хочет сегодня спать на диване, а не в коридоре на коврике. Мы подошли к подъезду, и я бездумно ввёл код. Домофон громко запищал, и я открыл дверь, пропуская нас внутрь. Консьерж странно посмотрел на меня, но я проигнорировал это и направился к лифту. В конце концов, этому старику уже явно больше восьмидесяти, вряд ли он отличается адекватностью. Не знаю, кто был создателем этого лифта, но совершенно точно он не очень хорошо учился в университете, раз на седьмой этаж мы ехали так долго. Я в сотый раз изучил все надписи, которые успели тут оставить ещё до моего переезда, и, когда двери, наконец, открылись, вышел на своём этаже. Фред по-прежнему продолжал дёргать меня, но я только недовольно тащил его за собой. Наверняка, этой собаке не хватило «вечерней прогулки» до магазина, но утром мне рано вставать, если я хочу закончить свою презентацию по болезням поджелудочной железы, тогда я и смогу с ним погулять. С трудом удерживая пса, я сунул ключ в скважину, и открыл дверь. Виляя хвостом, на меня набросился абсолютно точно такой же пёс, которого я сейчас держал за поводок. Вопрос на миллион: собака же не могла вломиться ко мне в квартиру, верно? Боже, я украл чью-то собаку. Фред обычно очень ревнивый, и даже если чувствует запах чужой псины, то тут же обиженно уходит в гостевую комнату, и не возвращается до тех пор, пока я не покормлю его. Но в этот раз он заинтересованно смотрел на чужую собаку, стоящую возле меня, и радостно вилял хвостом. Я устало бросил пакет на тумбочку в коридоре, и втащил собаку за собой, отчётливо вспоминая, как сказал сегодня Фреду, что пойду в магазин без него. Чёрт. — Прости, приятель, но я должен вернуть его… — я засмотрелся на такой же виляющий короткий хвостик. — Её владельцу. Фред тем временем заинтересованно подошёл поближе, и стал принюхиваться к гостье. — Нет-нет, не смей привязываться. Я не могу взять её к нам, ты же знаешь, — я виновато посмотрел на пса, который выглядел слишком разочарованным для того, кто не признаёт других собак. На самом деле я бы взял его с собой, но у меня не было уверенности в том, что я смогу удерживать двух собак, особенно таких больших. Так что, извинившись перед Фредом ещё раз, я вышел из квартиры, нехотя направляясь в сторону лифта.***
Уже на пути к магазину я понял, что хозяина могло там и не быть. Он вполне себе мог пойти домой, решив, что собака сбежала, или же направиться в полицию, чтобы заявить о похитителе собак. А может быть, он ещё даже не вышел из магазина, и даже не видел пропажи. Но я же не могу оставить собаку на привязи в надежде, что хозяин всё ещё внутри? Мы подошли к супермаркету, и я сел на невысокий забор, от которого буквально полчаса назад отвязывал её. — Присаживайтесь рядом, леди, — я улыбнулся ей, и она тут же села рядом. Я погладил её по голове, внимательно разглядывая. Теперь были видны небольшие отличия между ней и Фредом. Например, её маленький хвостик совершенно точно был купированным, в то время как хвост моего товарища оставался длинным. На левом ухе было небольшое коричневое пятно, и глаза были более светлого коричневого оттенка, нежели у Фреда. Наверное, это странно, что я настолько хорошо знаю цвет глаз моей собаки, но мы часто смотрим друг на друга, в то время когда он хочет есть, а я — смотреть «Властелин Колец». — О боже, Пэтти! — услышал я высокий голос, и уже приготовился выслушать длинную речь в свой адрес от истеричной женщины, но в поле моего зрения появился высокий шатен, в которого я врезался в магазине. В его руке был пакет, через который я заметил-таки бутылку водки. — Прости, это моя вина, — я тут же встал. — Я просто забыл, что пришёл без собаки, а мой Фред точно такой же, так что я даже не заметил, пока моя собственная собака не налетела на меня дома, — поспешно начал объяснять я, стараясь не смотреть своему собеседнику в глаза. Что-то мне подсказывало, что сейчас я услышу много неприятного в свой адрес. — Ничего, бывает, — вопреки моим ожиданиям ответил парень, и, сняв перчатку с правой руки, протянул её мне. — Я Курт. — Блейн, — я пожал руку, с удовольствием отмечая насколько у него приятная кожа. — Прости, если помешал твоему вечеру, — я кивнул в сторону его сумки, но тут же мысленно дал себе подзатыльник за бестактность. Курт рассмеялся. — Рейчел заболела, и я предложил натереть её водкой, чтобы прогреть грудную клетку, — сказал он, пожимая плечами. Мои губы вытянулись в беззвучную «о». — Неплохая попытка, но если не поможет — обращайся, — я подмигнул ему, надеясь, что это не выглядит как флирт. — А ты, значит, доктор? — Курт вопросительно приподнял бровь. — Пока нет, но совершенно точно скоро им буду. По крайней мере, если доделаю презентацию по поджелудочной, — хмыкнул я, мысленно вновь возвращаясь к панкреатиту, на котором остановился. — Хорошо, Блейн. Если что, то непременно, — Курт ещё раз улыбнулся, забрал поводок из моих рук, и направился в противоположную от моего дома сторону. Я ужасно хотел, чтобы он обернулся, и снова подарил мне свою улыбку, потому что она определённо была самой красивой из всех, что я когда-либо видел. Я стоял как истукан, и смотрел вслед Курту до тех пор, пока они вместе с Пэтти не скрылись за поворотом.***
В следующий раз я встретил их через два дня. В понедельник утром выяснилось, что мне нечем кормить Фреда, и так как этот наглый мешок лени не соизволил встать в шесть утра с дивана, чтобы прогуляться со мной до магазина, мне пришлось идти одному. Уже издалека я заметил белого боксёра, сидящего возле забора, и с улыбкой приблизился к нему, протягивая руку. Пэтти тут же встала на четыре лапы, и завиляла коротким хвостиком, приветствуя меня. — Здравствуй, здравствуй, — я не смог сдержать улыбки, представляя реакцию Фреда, если он почует запах Пэтти. — Так-так, ты опять пытаешься украсть мою собаку? — услышал я всё тот же высокий голос, и улыбка на моём лице стала в несколько раз шире. — Чёрт, я почти успел, — пробормотал я, поворачиваясь. Курт улыбнулся мне в ответ. — А твоя собака где? — спросил Курт, отвязывая поводок Пэтти. — Он дома. Не пожелал вылезать из квартиры в такую рань. Эгоист, — хмыкнул я, внимательно следя за его движениями. У него были очень красивые руки, и я в очередной раз одёрнул себя, напоминая, что дома его ждёт какая-то Рэйчел. Курт рассмеялся. — О, ну его можно понять. Я бы тоже не выходил из дома, если бы была такая возможность. Между нами наступила неловкая тишина. Я хотел что-нибудь сказать, но все слова, как назло, вылетели из головы, поэтому я просто стоял, и как идиот смотрел в его глаза, которые в свете раннего солнца переливались лазурными цветами. — Ладно, я пойду. У меня ещё много дел сегодня. Рад был увидеться. — Пока, Курт, — я засунул руки в карманы, и уже направился к магазину, как он окликнул меня. — Если хочешь, то можешь присоединиться к нам с Пэтти сегодня вечером около девяти на собачьей площадке. Мне обычно скучно гулять одному, так что… — Я не знаю где тут собачья площадка, — признался я, надеясь, что не выгляжу глупо в этот момент. Я живу здесь не так давно, и в последнее время у меня не было особого желания исследовать местность. Другое дело, если это Курт. С Куртом я был готов практически на всё. — Тогда давай встретимся здесь, я заодно покажу тебе, где это. — Хорошо, — я улыбнулся, и только когда Курт скрылся из моего поля зрения, зашёл в магазин.***
Фред, очевидно, чувствовал, в каком настроении я был, когда мы шли к магазину, потому что он нетерпеливо тянул меня вперёд, заставляя меня идти с большей скоростью. Не то, чтобы я был против, ведь я увижу Курта. Другое дело, что сейчас была лишь половина девятого. Но я не мог дождаться, правда. Мысленно я пытался убедить себя, что дело лишь в том, что Фред очень сильно хочет гулять, но эта ленивая псина не особо-то спешила идти на улицу. Иногда мы с ним по несколько дней не гуляем, просто потому, что ему лень. У него есть специальный лоток в туалете, которым он пользуется, так что прогулки — исключительно моя инициатива. Когда мы подошли к дороге, на другой стороне улицы уже были Курт и Пэтти. Не знаю, кто из нас с Фредом больше радовался, потому что уверен, что если бы у меня был хвост, он бы вилял не меньше, чем у моего друга. С трудом удерживая поводок (а так же попытку самоубийства Фреда), мы перешли на другую сторону. Курт даже не сразу нас заметил, потому что смотрел в телефон, и не обращал ни на кого внимания. Лишь когда Пэтти потянула его в нашу сторону, он убрал телефон в карман, и улыбнулся мне. Ну, я надеюсь, что мне, а не Фреду. — Ты рано. — Фред очень хотел гулять, — соврал я. Хотя судя по заинтересованности Фреда в новой подружке, он определённо не отказался бы от такой прогулки. Курт рассмеялся, и взял меня под руку, от чего я буквально замер. — Пойдём, тут недалеко, — он пошёл вперёд, и я чудом понял, что иду за ним, потому что Фред тянул меня туда же, куда шла Пэтти. Очаровательно. Мой пёс влюбился. А я влюбился в хозяина. О, чёрт. Я влюбился. Я вдруг осознал, что мы идём в тишине, поэтому решил разбавить её, задав какой-нибудь очередной тупой вопрос, и выставить себя ещё большим идиотом, чем уже выставил. — Почему Пэтти? — я сдержал порыв посмотреть на него. Наверняка, мои щёки покраснеют, и это будет крайне глупо выглядеть. — В честь Пэтти ЛюПон, она один из моих кумиров. У меня было ещё много вариантов, от Гаги до Барбры, но я решил, что Пэтти ей очень подходит, — Курт задумчиво смотрел на свою собаку, которая в это время шла, не обращая внимания на то, как Фред постоянно пытается её схватить за заднюю лапу. — Ого. Значит, ты фанат Пэтти ЛюПон, Леди Гаги, и Барбры Стрейзанд… — протянул я. Чёрт. Натуралы не знают кто такая Пэтти ЛюПон. Пожалуйста, пусть он будет геем. — Ну, в общем да. Мы с Рейчел просто обожаем их творчество, — Курт пожал плечами, смотря себе под ноги. Чёрт, опять Рэйчел. — Так…, а кто такая Рэйчел? — спросил я. Внутри меня всё буквально съёжилось от ожидания, и я всерьёз забеспокоился, когда Курт остановился, и посмотрел прямо мне в глаза. Тишина продолжалась несколько секунд, прежде чем он рассмеялся. — Я гей, Блейн, если тебя это интересует, — сказал он, снова возобновляя наше путешествие до площадки. — И Рэйчел — моя лучшая подруга. Мы снимаем с ней лофт недалеко отсюда. Я, наверное, слишком долго моргал, пытаясь понять что происходит. Как он понял, что меня интересует его ориентация? Неужели, я настолько заметен в своих действиях? — С чего ты решил, что меня интересует гей ли ты? — ненавязчиво спросил я, пиная мелкие камушки ногой. — У меня отличный гей-радар. И твой вопрос был слишком очевидным, — он наклонился, чтобы снять с Пэтти поводок. О, Боже. Он наклонился. Серьёзно, если бы я не был геем до этого, то совершенно точно стал бы после такого потрясающего вида, который открылся мне. Пэтти побежала вперёд, чтобы начать играть с другими собаками, и Фред почти вырвал мою руку, кидаясь вслед за ней. — Эй, а ну стоять! — я дёрнул пса на себя, и он недовольно подошёл ко мне. Чтобы быть с ним на одном уровне, мне пришлось присесть на корточки. — Хочешь, чтобы я тебя отпустил? — спросил я, и он тут же радостно завилял хвостом. Он прекрасно знает, что я никогда не спускаю его с поводка, потому что он тут же лезет драться со всеми, кто попадается ему на глаза. — Я отпущу, если ты обещаешь вести себя как примерный мальчик, и не устраивать разборки, — сказал я, внимательно глядя в его глаза. На самом деле, Фред очень умный пёс. Я знаю, что он понимает всё, что я говорю, так что когда он опустил корпус, оставляя заднюю часть вверху, я понял, что он согласен. Закатив глаза, я отцепил его от поводка, и он тут же побежал в сторону своей возлюбленной. Я почти уверен, что та немецкая овчарка, что сейчас обнюхивает Пэтти только что нарвалась на собачью драку. По крайней мере, если бы кто-то обнюхивал Курта, я бы точно устроил разборки. — Как давно у тебя Фред? — спросил Курт, не глядя на меня. Очевидно, сцена собачьей ревности его заинтересовала так же, как и меня. — Третий год, — я пожал плечами, вспоминая то, как мы с Дэниелем выбирали Фреда в питомнике. Мы не были готовы к детям, но вполне были готовы к собаке. Дэн знал, какая сильная взаимосвязь у нас с Фредом, поэтому и оставил его мне. — Ты в порядке? Наверное, я размышлял дольше положенного, потому что Курт обеспокоенно смотрел на меня. — Да. Просто мы выбирали его с моим бывшим, и это всё ещё неприятно вспоминать, — ответил я. Странно, но за всё то время, что я знаком с Куртом я ни разу не подумал о том, что предаю Дэниеля. Скорее, я почувствовал ту свободу, которую не чувствовал уже так давно, что и вспомнить страшно. — Мне жаль. — Да нет, ничего страшного. Я стараюсь думать об этом, как о чём-то хорошем. Знаешь, как говорят: «Когда Бог закрывает одну дверь — он открывает другую», — я выразительно посмотрел на него, надеясь, что он поймёт, кого я имел в виду под «открытой дверью», но он отвернулся, с улыбкой разглядывая то, как Фред бегает вслед за Пэтти, и наоборот. — Кажется, у Пэтти появился поклонник, — улыбнулся он. У тебя тоже.***
Я не хотел идти домой. Вот правда. Я бы продал свои фамильные часы, если бы у меня появилась возможность провести с Куртом ещё хотя бы десять минут. В течении того часа, что мы прогуливались по площадке, я выяснил много нового о нём. Оказывается, мы оба из Огайо, и оба выступали в школьном хоре. Мы оба очень любим мюзиклы, и Бродвей в частности. У нас схожие вкусы в плане музыки (не считая того, что я люблю Кэти Перри, а он — Леди Гагу), и мы оба следим за модой. Я выяснил, что Курт учился в НЙАДИ, но в итоге ушёл в моду, и сейчас работает заместителем редактора Vogue.com. Но всего этого было мало. Я бы ужасно хотел познакомиться с Рэйчел, и выяснить, на самом ли деле она такая надоедливая, или это только Курт так говорит. Я бы хотел познакомить его с Ником и Джеффом, чтобы они тут же придумали какую-нибудь нелепую историю про нас. И совершенно точно я бы хотел назвать нашу дочь Трейси. Ох, чёрт. Дочь? Серьёзно? Мне совершенно точно стоит отвлечься, потому что мои мысли определённо становятся нездоровыми. Собственно, не только у меня, потому что с нашей последней совместной прогулки мне приходится гулять с Фредом по три раза в день не меньше часа. Я ничего не имею против свежего воздуха, но у меня есть учёба, которую нельзя откладывать на потом, если я хочу закончить университет с отличием, как и планировал. Тем не менее, как по команде, в полночь, я плёлся вместе с Фредом в сторону магазина. На самом деле у меня закончилась дома абсолютно вся еда, потому что в магазине я теперь всё время выбирал товары возле касс, чтобы в случае чего увидеть Курта, и выйти к нему, но этого не происходило. Так что теперь, после трёх часов сна ночью, я совершенно точно не хотел идти гулять сейчас. Фред думал иначе. Кое-как мы перешли через дорогу, и только тогда я понял, что возле магазина сидят два Фреда. Но их не может быть двое, ведь так? — Привет, Пэтти, — я улыбнулся, потрепав белую макушку собаки. Её хозяина нигде не было видно. Удивительно, но сейчас мне было почти страшно встретить его, так что я достал из кармана блокнот, в который обычно пишу список продуктов, ручку, и, присев на корточки, я стал чиркать записку. «Привет Курт, это твой обворожительный похититель Пэтти, надеюсь, ты ещё не забыл меня. Мне было очень приятно гулять с тобой в прошлый раз, так что надеюсь, ты не откажешь мне в повторной прогулке. Буду ждать тебя завтра в девять на площадке» Я хотел дописать что-нибудь милое, что-нибудь, что вызвало бы у него улыбку, но побоялся выглядеть ещё большим идиотом, чем уже есть. Так что я просунул бумажку между забором, и поводком Пэтти, и потащил Фреда обратно, в сторону дома. Клянусь, эта собака может быть сильнее халка, когда ей это нужно. Тем не менее, у меня получилось дотащить его до ближайшего поворота. Как раз, когда Курт вышел из магазина. Уверен, мы оба выглядели как идиоты, с интересом разглядывая их. Я увидел, как Курт удивился, увидев бумажку, и как улыбнулся, когда прочитал её. Значит, я написал её не зря. Он посмотрел по сторонам, очевидно, надеясь увидеть нас, но мы были уже в тени. Так что, бросив последний взгляд на Курта, я потащил своего пса обратно домой, надеясь, что мы не умрём с голода до завтрашнего утра.***
— Я не был уверен в том, придёшь ли ты, — сказал я, когда почувствовал, что сзади меня кто-то остановился. Это мог бы быть кто угодно, но я чувствовал, что это Курт. Ладно. На самом деле я чувствовал запах последних духов от Кристиана Диора, так что формально это не было правдой. Но только у Курта мог быть такой запах. — Ну, мне пришлось бросить парочку дел на работе, чтобы успеть, но я не жалею, — Курт подошёл ближе, оказываясь в поле моего зрения. — Прости, я не хотел тебя отвлекать, — я повернулся к нему. — Я просто подумал, что нам стоит… — Эй, остановись, — Курт взял меня за руки, и я заткнулся просто потому, что в моих лёгких не стало хватать воздуха на слова. — В этом нет ничего страшного. Рэйчел говорит, что я не умею отдыхать, так что ты только спасаешь меня, — я улыбнулся, не в силах противиться его потрясающему голосу. — Ну, так как влюблённый? — спросил он, отпуская мои руки, и поворачиваясь в сторону площадки. Мне тут же стало холодно, и я почти попросил его вернуть руки, как вдруг до меня дошёл смысл слов. Влюблённый. Он же не про меня? Боже, нет. Я только стал налаживать нормальные отношения между нами, я не хочу всё испортить тупыми чувствами. — Боже, ты бы видел своё лицо, — Курт рассмеялся, прижимая чуть покрасневшую от холода ладонь ко рту, и я с трудом сдержался от того, чтобы обхватить её своими руками, и согреть дыханием. — Я про Фреда, — пояснил он, и я тут же выдохнул. Очевидно, слишком громко, потому что Курт опять засмеялся. — Ты такой очаровательный, Блейн, — он поправил одну из кудряшек на моих волосах. Мне всегда ужасно хотелось их отстричь, потому что я правда ненавижу их. Они вечно мешаются, и люди так и норовят подёргать за них. Но этот жест был таким милым и правильным, что я внутренне поблагодарил себя за то, что не избавился от них. — Спасибо, Курт. Ты тоже, — я смущённо опустил глаза, внимательно изучая свои ботинки, на которых виднелись коричневые капли грязи. Я чистил их перед выходом, так что наверняка, это всё Фред, который только и делал, что скакал по лужам. Его ждёт очень серьёзный разговор, по приходу домой. — Знаешь, я думаю, что Пэтти тоже очень нравится Фред, — вдруг ни с того ни с сего заявил Курт, поворачиваясь к площадке. — Почему ты так думаешь? — спросил я, только чтобы поддержать разговор. — Потому что она всё время тащит меня сюда, лишь бы встретиться с ним. Я каждый раз пытаюсь её убедить, что стоит быть более гордой, но ей всё равно. Он слишком сильно очаровывает её, чтобы думать о гордости. Я всерьёз задумался: а о собаках ли он говорил? Его взгляд был прикован к парочке боксёров, которые резвились на поляне, но казалось, что мыслями он далеко, так что, собрав всю свою смелость (которая, уверен, поместилась бы в моём мизинце), я спросил: — Ты всё ещё говоришь о собаках? — Возможно, — Курт пожал плечами, поворачиваясь ко мне. — Пэтти повезло, потому что Фред настойчивый, и не ждёт её разрешения. Не знаю, что оказалось для меня более значимым: его красивые тонкие губы, сложившиеся в улыбку, или же фраза, которая была сказана этими губами, но всё-таки я поддался вперёд, и прижался своими губами к его. Курт сразу же ответил мне, от чего я почувствовал себя более уверенно. Его руки обвили мою шею, и он запустил свои пальцы в мои волосы. И это было слишком приятно, чтобы отрезать эти чёртовы кудряшки. Я положил ему руки на талию, прижимая к себе ближе, и уже собрался углубить поцелуй, как в мою ногу врезалось что-то большое, и мохнатое. — Фре-е-е-ед! — застонал я, отстраняясь. Пёс радостно вилял хвостом, сидя возле меня. Курт звонко рассмеялся.***
Вечерние прогулки стали для нас обыденным делом. Я часто оставлял записки под поводком Пэтти, сообщая время встречи, а Курт всегда приходил. Мы не говорили о том что между нами было, но и не отрицали этого, потому что каждый раз, на прощание, он дарил мне лёгкий поцелуй в губы. И каждый вечер я приходил домой неимоверно счастливым. Джефф и Ник заметили изменения в моём поведении, поэтому постоянно пытались выяснить в чём дело, но я только отмахивался, не желая делиться с кем-то своими воспоминаниями о самом красивом мальчике, что я когда-либо видел. Фред, кажется, тоже был более, чем счастлив. Его лень стала почти незаметна, потому что теперь мы стабильно гуляли два раза в день, и иногда даже днём, когда у меня было время. В одну из прогулок, когда Фред и Пэтти просто тихо лежали возле нашей лавочки, я не выдержал. — Курт, кто мы друг другу? — спросил я, повернувшись к нему. — А кем бы ты хотел быть? — спросил он, так же поворачиваясь ко мне. — Я бы хотел, чтобы ты был моим парнем, — честно ответил я, не понимая, откуда во мне столько храбрости. — Значит, я твой парень, — просто ответил Курт, и снова повернулся в сторону площадки. Я заметил, как уголки его губ слегка приподнялись в улыбке, но я в тот момент улыбался сильнее, чем когда-либо, потому что теперь он — мой парень.***
Мой парень самый лучший на свете. А значит, и заслуживает самого лучшего. Я долго думал над тем, куда и как именно позвать его на свидание. Ответ пришёл сам, когда я шёл за соком в магазин. Пэтти радостно завиляла хвостом, как только увидела меня, и я, почти не раздумывая, достал из внутреннего кармана куртки блокнот (странички в котором уже заканчивались), и ручку. «Дорогой Курт, Я долго думал, и решил, что готов показать миру самое красивое, что только в нём есть. Поэтому я приглашаю тебя в The Press Lounge*. Завтра, в восемь. Сообщи, если не сможешь. Буду ждать. С любовью, Блейн» Я понимал, что ужин в The Press Lounge мне обойдётся в очень даже немалую сумму, но мне так хотелось удивить Курта, что я даже не задумывался о том, что теперь совершенно точно останусь без дизайнерской бабочки от Марка Джейкобса. Засунув бумажку под поводок, я направился домой. Мне уже было почти привычно идти в магазин — и возвращаться без покупок. Это было настолько обыденно для меня теперь, что Фред даже не пытался выяснить принёс ли я ему чего-нибудь вкусненького. И поверьте, это много значит. *The Press Lounge — реально существующий ресторан на Манхэттене. https://www.thepresslounge.com/ вот его сайт, если кому интересно посмотреть.***
Как обычно, я приехал раньше. Курт написал мне буквально через несколько минут, с тех пор как я перешагнул порог дома, подтверждая своё согласие, так что до этого момента я был в возбуждённом состоянии предвкушения. Я сдал пальто в гардероб, и сообщил девушке за стойкой своё имя, она проводила меня до столика, который оказался как раз таким, как я просил. Это была закрытая веранда с видом на Манхэттен. Здесь стояло несколько диванов, за которыми уже сидели люди, тихо переговариваясь. Девушка провела меня к одному из самых дальних столов, и предложила меню. Не уверен, что я сказал «нет, спасибо» достаточно внятно, потому что мой взгляд был прикован к ночному Нью-Йорку, который искрил огнями, освещая всё вокруг. Очень быстро возле меня поставили небольшой электрический камин, внутри которого плескался огонь. Тепла от него было немного, но он красиво отражался в стекле, так что я не имел ничего против. Очень скоро я услышал размеренный стук каблуков, и не смог найти в себе силы не оглянуться. Мне навстречу шёл Курт. Но совсем не тот Курт, которого я встретил, когда украл Пэтти, или когда поцеловал его в первый раз. На нём был чёрный костюм, белая рубашка, и кожаная бабочка, с тонкой цепочкой. Волосы, как и всегда, были уложены вверх, и я не сдержал восхищённого вздоха. — Ты прекрасно выглядишь, — сказал я, не сводя с него взгляда. Его щёки тут же мило заалели. — Спасибо, ты тоже. Теперь настала моя очередь краснеть, и я тут же опустил взгляд. На самом деле, наверное, после растрёпанных кудряшек и спортивных брюк — официальный костюм и укладка гелем действительно казались ему чем-то потрясающим. Он сел напротив меня, и перед нами тут же материализовалась официантка, протягивая меню. Мы заказали бутылку вина (понятия не имею какого, потому что выбирал Курт), и сибас (кажется, это рыба, но я не уверен, потому что выбирал Курт). Честно говоря, мне было абсолютно наплевать что он выберет, потому что всё, чего я хотел, это провести вечер вместе с ним. Мы мило беседовали, обсуждая мюзиклы, школьную жизнь, и учёбу в университете, и я сам не заметил, как пустые тарелки из-под десерта уже унесли. — Тебе холодно, — сказал я, глядя, как он слегка ёжится. Здесь на самом деле было прохладно, и хотя электронный камин обогрел воздух вокруг нас — этого было недостаточно. — Немного, — Курт смущённо опустил взгляд, и я невольно засмотрелся на него. — Ты мог бы пересесть ко мне. Так было бы теплее, — невзначай сказал я, пожимая плечами. Курт тут же встал со своего места, и сел рядом со мной. Я положил руку на спинку дивана, и он лёг мне на грудь, располагая свои руки вокруг моей талии. — Это был прекрасный вечер, Блейн, спасибо, — сказал он, и слегка приподнялся, вознаграждая меня поцелуем. Серьёзно, ни одна бабочка в мире не стоит его поцелуев. Перед нами снова появилась официантка. — Принести вам плед? — поинтересовалась она с лёгкой улыбкой, и я невольно порадовался тому, что она не гомофобка. — Да, если можно, — кивнул я. Курт по-прежнему прижимался ко мне, и как бы сильно я не хотел, чтобы ему было тепло, я так же безумно желал чтобы он продолжал так обнимать меня. Девушка достаточно быстро принесла нам плед, и я заботливо укрыл Курта, стараясь накрыть пледом все его части тела. Мы ещё долго сидели, просто глядя на ночной Нью-Йорк. Время близилось к полуночи, но этот город даже не думал засыпать, в отличие от Курта, который уже мирно посапывал на моей груди. Интересно, я могу заложить дом этому ресторану, чтобы они позволили нам просидеть здесь всю ночь, и мне не пришлось будить этого ангела? Потому что он такой милый, когда спит, что я не уверен, что после этого Фред сможет разжалобить меня своими грустными и голодными глазами. Официантка, стоящая неподалёку от нас, показала на счёт, и я еле заметно ей кивнул. Она казалась довольно милой, и вполне хорошо обслуживала столик, так что я мысленно приписал ещё пятьдесят долларов чаевых к чеку. Было бы грубо с моей стороны оставлять жалкие три доллара, как я делаю это обычно. Кожаная книжка легла передо мной две минуты спустя, и я мысленно застонал, увидев, что потратил немного больше, чем планировал. В этот момент Курт на мне слегка заёрзал, и я понял, что он намного значительнее, чем сумма в чеке. Запихнув кредитку в кармашек, я отбросил счёт обратно на стол, позволяя Курту по-прежнему лежать на мне, что он, конечно же, почувствовал, и проснулся. — Прости, не хотел тебя будить, — виновато сказал я. — Ничего страшного. Сколько времени? — Около двенадцати, — ответил я. — Чёрт, Рэйчел, наверное, волнуется, — сказал он, и тут же полез в карман за телефоном. На его лице быстро появилась улыбка. — Семь пропущенных, и двадцать две смс-ки. Я улыбнулся. Хотя на самом деле мне было глубоко наплевать, что там делает эта Рэйчел. Просто улыбка Курта была слишком заразительной. Официантка появилась возле стола, и, после моего утвердительного кивка, забрала счёт. — Думаю, нам пора? — спросил я с грустной улыбкой. — Я бы не хотел уходить, — тихо ответил Курт, подняв на меня взгляд. — Я бы тоже, — признался, я, опуская взгляд. Мне ужасно хотелось бы позвать Курта к себе, хотя бы просто, чтобы знать, что он не в двух кварталах от меня, а в соседней комнате, но я понимал, что это слишком невежливо и быстро. Мы молчали несколько минут, пока официантка не положила кожаную книжку обратно на стол. Я забрал свою карту, и положил вместо неё пятидесятидолларовую купюру. Прости Фред, но ты обойдёшься и без супер-модного шампуня и мячика с пищалкой. Это всё ради твоей личной жизни. Ага, да, Фред. Твоей. Мы встали с диванов, и направились к лифтам. Курт казался ещё немного сонным, но, очевидно, он тут же проснулся, когда увидел своё отражение в зеркале, расположенном в лифте. — О боже, я похож на зомби, — пробормотал он, тут же стараясь вернуть своей укладке прежнее состояние. — Неправда, — тут же ответил я, вставая позади него. — Самая настоящая правда, Блейн, — ответил он, судорожно вплетая пальцы в свои волосы, и безнадёжно укладывая их. — Эй, Курт, — позвал я его, но он, похоже, даже не заметил этого. — Курт! — уже настойчивее позвал я, и развернул его к себе. — Ты — самый красивый. И поверь мне, укладка никак не влияет на это, — Наши лица были настолько близко, что я не удержался, и поцеловал его. У него были настолько идеальные губы, что я мог бы целовать их часами, но что-то мне подсказывало, что это слишком нетактично с моей стороны, поэтому, как настоящий джентльмен, я отстранился от него, позволяя ему предпринимать дальнейшие действия. Двери лифа раскрылись, и мы вышли в пустой холл. Курт тут же взял меня за руку (стоит записать себе на ладошке алгоритм дыхания, потому что с ним я определённо начинаю это забывать), и мы пошли на улицу, где он почти сразу же поймал такси. Оно и понятно. Я бы тоже не смог отказать такому парню. Мы залезли на заднее сидение, и Курт сказал адрес водителю. Подозреваю, что свой, потому что это определённо был не мой. Я мысленно постарался запомнить его, чтобы в случае чего, мог прийти к нему с самым красивым букетом во всём Нью-Йорке. Удивительно, но даже сейчас мы умудрились постоять в пробке. Не то, чтобы я был против, потому что, знаете ли, самый красивый парень в мире держит меня за руку. На самом деле, я был готов сказать таксисту повезти нас через Калифорнию, лишь бы быть подольше с Куртом. — Остановите здесь, — неожиданно попросил Курт, на пересечении Бушвик Авеню и Кук Стрит. Это прямо возле границы нашего района, так что нам придётся пройтись. Но, как я уже не раз говорил — я не против. Курт уже полез в бумажник, как я остановил его, и протянул свою последнюю, стодолларовую купюру. Я мог бы пожалеть об этом, но нет. Курт слишком выразительно смотрел на меня, чтобы вообще о чём-то жалеть. Таксист дал мне сдачу, и я, не пересчитывая, запихнул её в бумажник. — Я мог бы заплатить. Ты и так уже сегодня потратился, — недовольно сказал Курт, когда мы вышли из машины. — Поверь, это того стоило, — искренне ответил я, улыбаясь. Курт тоже улыбнулся, глядя на меня. — Ладно. Тогда в следующий раз плачу я. — Всё что угодно, ради следующего раза. Я взял его за руку, и мы пошли вдоль улицы, мимо маленьких, двухэтажных домов, расположенных повсюду. Улицы были довольно пустынными, и мало освещёнными, так что уверен, будь я в другой ситуации, мне было бы страшно. Но мне не было страшно, ведь рядом со мной теперь был Курт.***
Два месяца спустя. Мы были с Пэтти у ветеринара утром, когда меня буквально окатили приятными новостями. Я вернулся домой в приподнятом настроении, так что вряд ли что-нибудь могло испортить. Разве что злобная физиономия Курта, который считал это полностью моей виной. Возможно, так и было, но я не мог следить за Фредом круглые сутки. На самом деле месяц назад к Рэйчел приехали папы, и у одного из них аллергия на собак, так что Пэтти временно жила у нас с Фредом. Очевидно, в какой-то момент Фред воспользовался ситуацией, потому что теперь Пэтти беременна. Курт считает, что это катастрофа, потому что не знает, куда девать щенков. А я считаю, что он глупый, потому что это очень мило. И надеюсь, что ему не придёт в голову утопить их в Гудзоне, потому что это действительно бесчеловечно, и я никогда ему не прощу этого. Сейчас он смотрит «Топ-модель по-Американски», и делает вид, что совершенно не дуется на меня. Хотя я правда не думаю, что должен был следить за ними круглые сутки. В конце концов, у меня на носу диплом, мне есть чем заняться. — Ку-у-урт! — я сел рядом с ним на бок, чтобы было удобнее разглядывать его. Это моё обычное занятие, когда он смотрит «Топ-модель». Раньше мне тоже нравилось это телешоу, но смотреть на Курта мне нравится намного больше. — Не могу поверить, что они выгнали Мэган! — восклицает Курт, полностью игнорируя меня. — Гвен ничего из себя не представляет, вот кого нужно выгонять, — продолжает он, сосредоточенно глядя в телевизор. — Курт. — Что? — невинно спрашивает он, как будто не знает, о чём пойдёт разговор. — Не притворяйся, — фыркаю я. На самом деле смутно я всё-таки представляю, почему он так зол. Наши собаки пусть и породистые, но не выставочные, так что вряд ли мы сможем продать их щенков. К тому времени, как найдётся хозяин для каждого — наверняка половина уже вырастет. И как бы сильно я не хотел их оставить — мы с трудом с двумя собаками умудряемся справляться. Я совсем не нахожу времени на Фреда с тех пор, как занялся дипломом, а у Курта полнейший завал на работе, так что вряд ли мы сможем заботиться ещё и о маленьких щенках, уход за которыми должен быть намного более тщательным. — Что мы будем делать, Блейн? У кого они будут жить? У нас с Рэйч и так нет места, а нельзя их держать вдали от матери, потому что первое время им будет нужно молоко. Я не могу оставить тебе Пэтти, потому что ты и так целыми днями занят, и тебе не до неё, — он наконец-то оторвался от телевизора, и посмотрел на меня. Уже не злобно, как раньше, а скорее растеряно. — Переезжай ко мне, — просто ответил я. На самом деле мне уже давно пришла в голову эта мысль (при первой встрече), но я никак не решался ещё сказать. Мы знакомы около трёх месяцев, и если уж быть откровенными — это слишком рано. Но он и так довольно-таки часто у меня ночует, и какие-то его вещи уже даже лежат в моём шкафу, так что не вижу смысла тянуть. — Ты серьёзно, Блейн? Потому что это не смешная шутка. — Конечно, я серьёзно, Курт. Всё равно, ты ночуешь здесь чаще, чем у себя. И если быть честным, то мне не нравится, когда тебе приходится уходить раньше, чтобы погулять с Пэтти. Будет проще, если мы оба будем жить тут. Я был уверен в своих словах, как никогда. Хотя Ник сказал, что я идиот, когда услышал эту идею, ведь я переехал сюда только из-за того, что не мог находиться в квартире, в которой мы жили вместе с Дэниелем. С другой стороны, я совершенно точно не собирался делать что-либо, что заставило бы Курта уйти отсюда, так что да. Я был уверен. Курт долго хмурился, сосредоточенно разглядывая свои руки, а затем, с таким же серьёзным поднял свой взгляд на меня. — Блейн, ты всегда будешь много значить для меня… — начал он, и клянусь, в этот момент моё лицо наверняка напоминало морду голодного Фреда, который выпрашивает еду. — Но я… я не знаю. Ещё так рано. Я не уверен, что мы вообще можем быть вместе… Моё сердце упало в пятки. Правда упало. Я чувствовал, как сильно оно бьётся в левой ноге, и, наверное, я был бы готов расплакаться, если бы Курт в этот момент не рассмеялся. — Какой же ты глупый, Андерсон! Конечно да, — он обвил мою шею руками, и поцеловал. Я даже не сразу ответил, потому что не сразу понял, что произошло. — Хулиган! — я сжал его в своих объятиях так сильно, что у него захрустели рёбра. — Нельзя так пугать! — упрекнул я, широко улыбаясь. Не думаю, что вообще что-либо могло сделать этот день лучше, так что вряд ли улыбка сойдёт с моего лица в ближайшее время. — Ты просто не видел себя со стороны. Это было слишком соблазнительно. — Вот приедешь ты с вещами, а я дверь тебе не открою, — хмыкнул я, складывая руки на груди, и отворачиваясь к телевизору. Он запустил руку в мои волосы, и стал перебирать кудряшки. Ему прекрасно известно, как сильно это влияет на меня, так что я тут же смягчился. — И за что я только тебя люблю? — спросил я, поворачиваясь к нему. — А ты меня любишь? — с хитрой улыбкой поинтересовался он. Мне давно уже хотелось признаться ему, и что, как не совместное проживание поможет мне в этом? — Очень. Я тебя… — я поцеловал его в скулу. — Очень… — в щёку. — Очень… — в нос. — Очень… — в губы. — Сильно люблю. — И я тебя люблю, Блейн, — Курт довольно улыбнулся, и встал с дивана. — Но даже не думай, что я забыл про твою неосмотрительность. Из-за тебя у нас тут будет целый выводок щенков, и я даже боюсь представить, каким отцом им будет Фред! — Эй, Фред будет прекрасным отцом! Он будет заботливым, милым, ответственным… — Мы всё ещё о собаках говорим? — Курт вопросительно приподнял бровь. — Возможно, — я пожал плечами.