контакты

Чед начал курить в четырнадцать, спонтанно и с удовольствием, когда долгий развод родителей ложится на плечи тяжелым грузом, заставляя глотать по пачке в день и стрелять у прохожих то, что совсем не по вкусу (он совершенно не кашлял, впервые обхватив фильтр, вдыхая; девушка (с фиолетовыми волосами), угостившая сигареткой тогда, звонко смеялась). Теряет пачку Чед в пятнадцать, когда отцу взахлёб рассказывают о выдающимся таланте сына и голливудской улыбке. Отец тогда молчит, честно говоря, выслушивая все терпеливо: Чед знает, что отцу наплевать класса с первого, ему уже далеко [не] все равно. Головного сверчка, который как мантру повторяет «я хочу, чтобы он гордился мной» — к черту. Чед выигрывает четыре года подряд для себя, лениво печатая три буквы, на что получает лишь две синих галочки — прочитано. На пятый год появляется Санни: яркая, открытая и тёплая, как утреннее солнце и рождество. Она пахнет сладким молоком и выглядит, как счастье с изодранными от гитары пальцами. Не во вкусе Чеда, потому что Санни свободней, чем чертов океан. По иронии судьбы, он встречает ту девушку с фиолетовыми волосами, которые уже совсем не фиолетовые, и все идёт по кругу. Чед замечает, что во второй раз остановится сложнее, когда пальцы отдают желтизной и пачки в день становится катастрофически мало. Санни больше не мозолит глаза своим жизнелюбием, потому что бизнес ломает людей и не все песни становятся хитами. Поэтому они встречаются на лестничной клетке, понимая, что проблемы у них, возможно, и разные, но зависимость делится на два. Это длится до тех пор, пока Чед не выигрывает снова, забывая напечатать три заветных слова смещённому в списке контактов отцу. Санни занимает заветное первое место, целуя его часто и со вкусом, и Чед думает, что не только в телефонной книжке, заставляя себя пересмотреть приоритеты. Но позже Санни выигрывает что-то вроде Грэмми, подписывает несколько контрактов и забывает сказать о нем в благодарственной речи, сжимая своими изуродованными пальцами золотую статуэтку. (И Чед знает, что они такие только для виду — здесь побеждает хитрейший). Чед не встречает ее на привычной лестничной клетке, не получает от отца заветное «горжусь тобой» на день рождения, рождество или за Оскар, пылящийся на полке. Чед снова проебался, и ничего, собственно, нового.