♥♦♣♠
Прошло что-то около полугода с возобновления их пятилетней миссии, все так же состоящей в слогане «Находи и исследуй», чем они в принципе и занимались. Бороздили далекий и бескрайний космос, находя приключения с помощью капитана, попутно исследуя все, что вставало на пути. Но временами выдавались настолько скучные времена, что Боунс невольно переставал следить за звездной датой и просто тратил время, то занимаясь с трибблами и отчетами, то просто заходя на мостик и проводя внеплановый осмотр то капитана, то того, кто ему просто попадется на глаза. Сегодняшний день был из первой категории. И если с отчетами, в большинстве своем, он уже закончил, то вот с трибблами только начинал, когда по общекорабельной связи объявили, чтобы он отправлялся на мостик, где его ждет Джим. Этот факт уже настораживал, но он спокойно покинул свой кабинет и пошел в сторону мостика. Ну, а вдруг ему какая-нибудь работа найдется? На мостике было довольно оживленно, почти так же оживленно, как в тот день, когда они только зависли на орбите этой планеты и начали с ними переговоры о спуске и вхождении в Федерацию. И, на сколько мог судить сам Маккой, все были здоровы… — Боунс! Вот именно ты-то мне и нужен! — Зачем? Если ты только не подхватил что-нибудь. — Собирай вещи, ты высаживаешься на планету! — от этого заявления он на несколько мгновений даже завис, пытаясь переварить услышанную информацию. Будь он компьютером, то вероятней всего, он завис бы на пару мгновений, а потом, издав какой-нибудь противный звук, выдал бы ошибку 404. Но он не компьютер, а вполне себе обычный человек, так что… — Что прости? — Ты вместе со мной, коммандером Споком и лейтенантом Ухурой, спускаешься на планету для заключения союза между ними и Федерацией. — Джим, я доктор, а не дипломат! — И не устаешь это напоминать при любом удобном случае, Боунс. Все, бери свою аптечку, ты высаживаешься, это приказ. Не дай бог еще загнешься здесь от скуки. — С тобой и от скуки? — тихо фыркнул Маккой, уверенный, что никто кроме Спока не услышал его, а после выдохнул, понимая, что сейчас с Кирком спорить просто бесполезно. — Ладно. Кто хоть ее населяет? — Кошко-люди. — Их правильно называть Фуррмуруанцы, капитан. Дальнейшее препирательство капитана и старпома он уже не слушает, в задумчивости заходя в турболифт. Если то, что сказал Джим правда, то дело обстоит не самым лучшим образом. А точней, самым поганым образом. Мало кто, ну, а если быть совсем откровенным, то никто на корабле не знал об одной особенности Маккоя, если ее можно конечно так назвать. В звездный флот он записался не только из-за того, что развелся и остался только со своими костями, да небольшой заначкой алкоголя. Честно говоря, у него осталась небольшая квартирка, в которой он жил с Мириам одно время, но оставаться в ней ему было просто невыносимо. И все из-за… И все из-за того, что кроме него и Мириам там жил еще кот. Большой и сука пушистый, словно огромный внебрачный ребенок помпона с шапки, которую он кажется как-то видел у Чехова, и триббла, кот. И именно то обилие шерсти, которое почти ровным слоем покрывало все доступные и недоступные поверхности той квартиры сделали любое пребывание в ней — адом. Факт, что у него аллергия на кошачью шерсть он узнал уже в зрелом возрасте, проходя один из многочисленных тестов для получения специализации. Наверное ему повезло, что родители даже не задумывались о том, чтобы завести какое-либо животное, да и по мнению самого Маккоя, завели бы они явно не кота. Ну, а Мириам, со своим чертовым котом, это лишь подтвердила. И даже удивительно, что из этой парочки, до самого конца его брака, он всегда нравился только этому пушистому котяре. Довольно незаметно и ненавязчиво в традицию вошел ежедневный прием таблеток от аллергии, а также насморк и повышенная раздражительность. Ну и периодический концерт из чиханий, которым он раздражал свою бывшую. Что частенько он спал на диване, который был покрыт шерстью настолько же, на сколько почти и все остальное, что перед сменой Леонард тратил около получаса только на то, что бы собрать всю шерсть и на работе быть не таким раздражительным и больным, как дома. Работа была просто его отдушиной во многих смыслах. Но домой он все равно возвращался и был подушкой для кота, который его обожал. Если бы не то обилие шерсти и аллергия на этого кота, то Маккой может быть и не ненавидел его настолько сильно и тихо, но все сложилось так, как сложилось. Так что, он отправился в звездный флот еще и для того, чтобы отдохнуть от кошачьих. Не просто мучатся аллергией на тех, кого нет в космосе. Правда теперь, словно для полного счастья и разочарования в космосе, Джим отправляет его на планету, полную кошек! Наверное именно поэтому он набивает на падде сообщение, на случай, если что-то пойдет не так, и он не вернется, что во всем можно винить Джеймса Т. Кирка и все такое. Падд он оставляет на столе. В случае его невозврата с планеты, то этот падд попадет к кому-нибудь из медслужбы, а там и до капитана дойдет. Уж что что, а посмертные муки совести капитану Кирку он устроить сможет! Ну, а его заначки, полные алкоголя… Ну, а их, он давным давно уже распределил между Скотти и Чеховым в основном, оставив Джиму лишь пару бутылок, да и то не самых интересных. Уж что, что, а с ними он выпивал куда чаще, так что эта парочка заслужила всю его коллекцию, если даже не больше. Он выдохнул, обреченно беря в руки аптечку и, вытащив из одного из шкафчиков пластинку своих любимых таблеток против аллергии, тут же выпивая парочку, и убирая остальное в карман. Если бы у него было право выбора, то он высказал бы Джиму все, что думает о нем и закрылся бы в лазарете или же в своей каюте. Но, в то же самое время, Боунс прекрасно понимал, когда он может спокойно спорить и не подчиняться Джиму, а когда нет. Сегодня был второй случай. Сегодня, спорить с Джимом, да при его остроухом гоблине, было бы идиотизмом, не иначе. На какое-то мгновение ему резко хочется принять что-нибудь еще и, как говорится, откосить от выполнения своих обязанностей, но… Но Боунс не был бы собой, если бы он тут же не вспомнил все возможные способы смерти, да и смешно как-то, что старший офицер по медицине, «случайно» примет что-то не то. Он же не настолько трус. Не настолько же? Чем ближе он к транспортерной, тем сильней и чаще он задумывается, а не сбежать ли? Не отказаться ли? Даже все его попытки уверить самого себя, что все будет хорошо, рушатся и он почти соглашается с вариантом сбежать, когда двери турболифта открываются и он вынужден выйти к ожидающим его. — Вы готовы, доктор Маккой? — Почти, коммандер Спок. Остались последние приготовления, — произнес он, подходя ближе к ничего не подозревающему Джиму и спокойно всаживая ему порцию витаминов, с каким-то садистским удовольствием слушая его недовольное шипение. — Это было обязательно? — Конечно же да, капитан. Витамины для профилактики вам никогда не вредили. В ответ на это заявление Кирк лишь хмыкает, потирая шею и входя на помост, ожидая, пока рядом устроятся Спок, Боунс, Ухура, да несколько краснорубашечников. Была бы воля Маккоя, он бы никогда и ни за что не пользовался бы транспортером, но, как и обычно, его не спрашивали. И именно в тот момент, когда капитан говорит Скотти переносить их на планету, Маккой успевает понадеяться, что все пройдет успешно. Ему очень не хотелось бы оказаться в виде разобщенной кучи атомов в нигде, повторив судьбу того пса, о котором ему однажды рассказал Скотти. Пока что ему хотелось бы пожить. И транспортация прошла вполне успешно, если бы не одно но. Если бы его, словно в знак особой любви, не транспортировали бы на гребанное озеро! На какое-то мгновение он даже задумался, чем он провинился перед Скотти? Вода была ледяная и больше похожая на кисель, нежели на обычную воду, что он, невольно глотнул, пока пытался выплыть. И он даже рад, когда ему помогают выползти из этого озера, даже если оно им и не являлось. Больше для успокоения, нежели для чего-то еще, он отфыркивает остатки этого нечто в лицо их бравого капитана. Ему не нравится эта планета. От слова совсем. — Вы в порядке, доктор? — В самом что ни на есть полном, — пробурчал он, вытирая лицо рукавом формы и вставая, думая потом выпить, наедине со своими мыслями и бурбоном. На крайний случай, выговориться он может и одному из трибблов. Хоть они только и мурчат или визжат, но выслушать и скрасить одиночество могут. Хорошо однако, что они у них есть. В крайнем случае, вколоть еще дозу витаминов Джиму он всегда успеет. Джим стирает с лица ту жижу, которая была в этом водоеме, а после, вздыхает, смотря на Боунса. — Как ты, сладенький ты наш? — Это не смешно, Джим. — Капитан, нам необходимо идти, чтобы прибыть в поселение и вернуться на корабль до заката. — Скоро пойдем, Спок, не волнуйся. Но сперва, — задумчиво произносит он, осматриваясь вокруг, пока Маккой начинает подозревать что-то нехорошее и не делает небольшой шаг в сторону, произнося одновременно с Кирком. — Держите Доктора Маккоя, это приказ. — Ты не посмеешь, Джим… Кирк лишь фыркает, в итоге подходя к стоящему неподалеку кусту, пока Боунса хватали и скручивали, чтобы не рыпался. — Капитан, не логичней ли отправить доктора Маккоя на корабль, чтобы он переоделся? — Спок, он же не вернется тогда. Так что, — с улыбкой произнес Кирк, даже удивляясь, чего это Ухура молчит, пока Боунс начал материться так, что ему даже захотелось некоторые выражения записать. — Мы будем его растирать, чтобы он был чуть менее липким! — Капитан, это не самая лучшая идея… — Даже не вздумай подойти ко мне с этим, Джим! Ты пожалеешь, если посмеешь коснуться меня этой неизведанной травой! — И рот ему зажмите, да. — Джим! Твою ж ммм! — Может его легче уже обратно на корабль отправить и забыть там? Мы же и без него можем все заключить, капитан. — Нет, лейтенант. Нет, так дела не делаются, — выдохнул он, смотря на злого Маккоя, который дергался и пытался вырваться из сильных рук офицеров безопасности, начиная растирать его, чтобы их доктор был чуть менее липким. Джим успевает натереть лицо и приступить к шее, когда его коммуникатор подает признаки жизни. Он отошел, всучив эту траву до этого спокойно стоящей в стороне Ухуре, которая вполне спокойно общалась со Споком. Он отходит на несколько шагов в сторону, отвечая на вызов и слыша голос с сильным русским акцентом, который все никак не исчезал, даже спустя время. Это было странно, но со временем все вполне привыкли к тому, как говорит Чехов. Все, кроме техники, с которой все еще временами бывали проблемы. — Капитан, у вас все в порядке? — Да, Энсин, не волнуйтесь. Произошла небольшая заминка, но мы уже готовы выдвигаться. — Как скажете, капитан, — донесся голос энсина. И он бы отключился, если бы тот парень, что держал рот Маккоя, не ойкнул, а после, не послышалась ругань самого доктора. — Джим, твою ж мать! Я тебе яйца оторву и скормлю тебе же под соусом барбекю, да скажу что так и было, а сам ты добавки попросишь! Верни меня на корабль, ты, внебрачный сын гомункула и богомола! — Капитан, все точно в порядке? — Да, Чехов. У нас все в порядке, сейчас уже выдвигаемся. Конец связи. Произнес Джим, обернувшись и внимательно посмотрев на Леонарда, которого держат еще крепче. Все же, злой и трезвый Маккой, это довольно плохой вариант. Плохой для всех, кто находится в зоне его досягаемости. Ну, а Кирк и те парни, что его держали… Они будут первыми жертвами мести доктора Маккоя. Временами тот был необычайно мстителен и кровожаден. Когда Ухура отошла в сторону, растерев все возможные открытые участки кожи, ему лишь оставалось надеяться, что Леонард потом не оторвет ему все, как грозился. — Отпустить. Выдвигаемся. Коммандер Спок, возьмите образцы, чтобы исследовать их, — произнес он, внимательно посмотрев на хмурого доктора, который попытался отряхнуться, недовольно фыркнув. Мысленно Кирк даже смирился с мыслью, что Маккой ему довольно изощренно отомстит. Пока они шли к городу, одежда Маккоя успела высохнуть, а Ухура начать причитать по поводу того, что их высадили слишком далеко, а могли бы и поближе. Когда они все же увидели город, то Боунс невольно замер на несколько мгновений. Среди довольно скудного пейзажа, который они уже видели, этот город похож на мираж или же на неожиданный оазис посреди пустыни. Дворец он увидел почти сразу же, просто по тому, как он возвышался над всем остальным город и тому, как он бликовал и, кажется, светился изнутри. — Боунс! Не зависай! — Без тебя разберусь, Джим! — недовольно произнес Маккой, чуть тряхнув головой и спокойно догоняя своих сослуживцев, спускающихся с холма, на котором они все вместе стояли. С одной стороны он понимал, почему город построен не на самом холме, да причем на фоне водопада… Но, если не повезет, то они потом устанут подниматься обратно на холм или же на тот водопад. Пусть он и не совсем понимает, как они создали вокруг города какой-то странный барьер, о котором он что-то слышал краем уха, пару дней назад, как обычно тусуясь на мостике. Понимать да и знать, какие проблемы сейчас для них это поле может представлять, он не особо может, да и не особо сильно хочет. По мере спуска под ногами появляется жухлая трава, которая постепенно становится все выше и выше, постепенно поднимаясь до пояса, что он невольно хмыкает. Если он правильно понимает и помнит ботанику, то это что-то похожее на кошачью мяту. Хотя да, что еще можно ожидать на планете полной кошек? Травяная ограда кончается резко, просто оставаясь за спиной, а перед ними стоит несколько котов, за которыми стоят еще несколько десятков. Судя по всему, пока их ждали, кроме официальной делегации, появилась и неофициальная, состоящая, судя по всему, из жителей окраин. Ну если судить по тому, как они выглядят. Когда к ним выходит один из официальной группы, Маккой чуть хмурится, смотря на них. Таблетки должны действовать еще около часа-двух, но он все равно хочет как можно быстрей вернуться на корабль. — Добро пожаловать. Мы рады вас приветствовать. Прошу следовать за мной, вас уже ждут. Кирк, явно довольный тем, как его встретили, лишь улыбается, пойдя вслед за этим взрослым кошаком в балахоне и с каким-то странным украшением на шее. Вполне возможно, что это было что-то вроде тех портативных переводчиков, которые используются в Федерации. Если он правильно распознал тот блеск, который он видел, во время слов «посла», если его можно так назвать. Вариантов, кроме как двинуться за ним в окружении чего-то похожего на почетный караул, не было, а учитывая, что потеряться им все равно вряд ли дадут, он стал больше рассматривать город и местных жителей, нежели следить за тем, куда они идут. И он точно уверен, если бы не сопровождение, то они бы вполне могли бы здесь заплутать. Улицы были запутанными, более похожими на лабиринт или паутину, постепенно все равно ведя к центру города, в котором располагался дворец. На улицах им встречались и другие кошачьи, которые говорили негромко, а сам их разговор был больше похож на смесь мурчанья с разнообразными мявками. На какое-то мгновение он даже засмотрелся на парочку, которая урчала так, что ему казалось, что рядом что-то постоянно вибрирует. По мнению Маккоя, туземцы были довольно интересными. Подтянутые, полностью покрытые шерстью, тела, местами обтянутые чем-то похожим на спортивный топ с шортами, да что-то отдаленно похожее на тонкие плащи, которые также покрывали их головы и плечи. Он чуть нахмурился, рассматривая эту тонкую ткань, которой были почти не сокрыты их тела, и на тех, кто их сопровождал. На окружении, вероятней всего, охране, было что-то похожее на камзолы. Обтягивающие белые костюмы, покрытые тонко-вышитыми узорами нежно-лилового цвета. По мнению самого Маккоя выбор странный, но с другой он не был дизайнером и ничерта не знал о традициях этой планеты. В какой-то момент со стороны раздается мявк, а после негромкое шипение, после чего они останавливаются. Он проходит чуть ближе к возглавляющему их процессию Джиму и из последних сил сдерживается, что бы не совершить какую-нибудь глупость по типу дать подзатыльник Джиму или же негромко выматериться, надеясь что рука прирастет к его лбу, а то он устал уже ее то опускать, то возвращать обратно к лицу. Джим всегда был сам себе на уме, что за все обычно отдуваться приходилось Споку, да самому Леонарду, как и останавливать его от выполнения слишком безумных идей. Получалось это не всегда, но обычно, Кирку везло, и Маккой уверен, что это и в правду было просто необычайное везение и никак иначе. И он выдыхает, раздумывая что же делать, пока Кирк улыбается и пытается общаться с котенком, который сидит неподалеку. — Капитан, вынужденная задержка приведет к опозданию, которое может оскорбить королевскую семью. — К несчастью, ты прав, Спок, — выдыхает он, улыбаясь котёнку и потрепав его по шерстке между ушек, встает и спокойно продолжает путь. Маккой смотрит на котенка, который уставился на Кирка во все свои большие янтарные глаза, а после, изобразив какое-то подобие улыбки, сбегает обратно в толпу. На какое-то мгновение он обрадовался, а то мало ли, чему может научить здешних детей Кирк, если останется здесь с ними один на один на несколько часов. И он даже не удивился, когда дальше их начали окружать дети и подростки, которые пытались их потрогать, обнюхать, некоторые даже умудрялись цапать краснорубашечников за пальцы. Он лишь выдохнул, даже радуясь, что к нему самому этот интерес был не таким уж и сильным. Наверное стоило за это поблагодарить Джима и его идею с растиранием. Этот странный многоэтажный город, закончился так же неожиданно, как и начался, показывая дипломатической делегации от Федерации дворец, который был окружен парой километров леса и огромной стеной. Толпа из детей и праздных взрослых, заинтересованные инопланетянами, редела, чем ближе они подходили к большим воротам, которые были прорублены в каменной кладке, увитой чем-то отдаленно похожим на лианы и мхи, которые можно было встретить на земле. Кирк, увидев как резко их перестала сопровождать толпа заинтересованных, оглянулся обратно на город, словно пытаясь понять, в чем именно причина, но, когда ворота открылись и перед ними предстал самый настоящий тропический лес, вопросы отпали сами собой. Не каждый захочет идти через него к замку. А у них выбора просто не было. В первое мгновение в этих инопланетных джунглях, ему кажется, что его просто оглушили. За этой стеной стоит почти мертвая тишина, как ему кажется после города, в котором постоянно что-то происходит. И только потом он слышит еле слышный шелест листвы, негромкое пение птиц, как он предполагает, и прочей живности, да и все остальные звуки леса. Если эта живность кого-нибудь укусит, то, вполне вероятно, им всем грозит долгая и вполне мучительная смерть от неизвестной инопланетной заразы. О том, как их много и насколько они бывают мучительны, Маккой, как врач и не только, имел представление. Так что, он с подозрением осматривался, пока Кирк начал общаться со Споком, уточняя вопросы дипломатии, Нийота же внимательно смотрела по сторонам, думая о чем-то своем. Шли они вполне спокойно, но, можно сказать, довольно нудно, по сравнению с некоторыми другими высадками. Да и Маккоя разочаровало то, что из всех людей, инопланетная мошкара лезла только к нему. Коты, сопровождавшие их, молча смотрели на это, продолжая конвоировать их в направлении к замку. Замок, к слову, был, невероятным. Нет, на земле он насмотрелся на монументальные здания из стекла и бетона, которые пытались пронзить собой небеса, за которыми был бескрайний космос, но они не шли ни в какое сравнение с этим замком. Он был в сотню раз лучше и прекрасней всего того, что он увидел и чему поражался, впервые приехав в мегаполис из родной Джорджии. Он выдохнул, стараясь не отставать от своих друзей, при этом рассматривая здание, словно собранное ребенком из разных геометрических фигур, которые он нашел в конструкторе. Отдаленно все это могло бы напоминать пирамиду, если бы не выглядело бы адом перфекциониста, ударившегося в кубизм или как то направление в искусстве называлось. Множество прямых линий и простейших геометрических форм с множеством углов, которые пересекались, проходили сквозь друг друга, создавая собой огромный замок из стекла и, если Маккоя не обманывали глаза, кристаллов. Он даже не хотел знать, как это было создано, но его поражало то, как оно выглядит. Еще издалека было видно, как этот дворец сверкает на солнце, но вблизи он казался слишком сверкающим, а то, как он пропускал свет, даже слегка пугало. Он оказывается настолько увлечен дворцом, как таковым, что даже не замечает как под ногами оказывается что-то похожее на мощеную дорожку, а перед ними открываются еще одни ворота. Во дворце их продолжают сопровождать, а оставляют одних лишь у какого-то подобия лифта. Но это уже дворцовая прислуга, а не кто-то другой. И их одежды разительно отличаются от всех остальных, они из более плотной ткани и куда более нейтральных цветов. Если коты из деревни одеты в невесомые ткани безумной расцветки, а зачастую, просто состоящую из десятков пятен разных цветов и оттенков, то у всех, кого они успели увидеть внутри дворца, одежда больше напоминает то, что он видел в больницах. Белые, зеленоватые, голубые одежды, которые казались куда более уместными в больницах, нежели здесь, в здании из неизвестного Маккою материала. Он даже не удивился, если бы узнал, что это странное по форме здание держится лишь на этом самом кристалле, да какой-то особой кошачьей магии. И он даже почти слышит комментарий Спока о том, что существование магии не логично и под магией всегда подразумевается более развитая технология, которой не понимает менее развитая цивилизация. Мутные дверцы лифта, если он и был им, разъезжаются в стороны и перед ним предстает просто скопление цвета. То, что перед ним королевская семья, он даже не сомневается. Он сглатывает, а потом, чуть кивает головой, в подобии кивка, когда его нос начинает чуть чесаться. Для него это нехороший знак, а их импровизированная делегация проходит в центр зала, оставаясь у края ковра, который ведет к помосту с тронами. Остановившись, он, по возможности незаметно, сует руку в карман, пытаясь найти там свои таблетки, пока Кирк кланяется и начинает разговор, который проходит, что даже удивительно немного, но на стандарте. Кажется, Ухура в десанте тоже просто так, только, в отличии от него, у нее дела обстоят куда лучшим образом, а все из-за того, что таблеток в его кармане не оказывается. Куда они делись он может только предполагать, но для него это в любом случае очень плохой факт. Он чуть хмурится, поднимая взгляд и начиная рассматривать королевскую семью. Король серьезен, и даже сейчас видно, что он примерно на голову будет выше всех остальных, включая как его подчиненных, так и всю их делегацию. И насколько может предполагать Маккой, этот кот относится к одной из длинношерстных пород, а что-то похожее на его одежду он видел в учебниках истории еще в школе. На нем какое-то подобие халата и шаровар, которые не дают понять, насколько же мускулист и опасен этот кошачий король. Сидящая подле него кошка никогда не затерялась бы в толпе, хотя бы из-за того, как она держится. Высоко поднятая голова, с какой-то необычайно прической из огромной копны волос и высокой странной короны, величаво-прямая спина, а сама она облачена в яркое богато украшенное платье, с обтягивающим топом и пышной юбкой, не дающей в полной мере оценить всю ее красоту. И Маккой уверен, что если бы они задержались на планете чуть подольше, нежели на пару часов для официальной части, то Джим точно попытался бы приударить за этой королевой или же за одной из красивых служанок. Но, начал бы он с королевы, иначе поступить Джеймс Т. Кирк не мог, особенно учитывая его тягу к красивым девушкам. И неважно кем именно она является. Рядом с ними, на маленьких тронах, сидели котята, насколько мог судить Леонард, примерно одного возраста и оба пытались походить на своих родителей, что невольно умиляло. Честно говоря, он очень сильно скучал по своей дочери, а эти котята чем-то напоминали Джо, когда он видел ее в последний раз. Он выдохнул, смотря на бойко расписывающего все условия и все преимущества вступления в объединенную федерацию Кирка, когда Маккой понял, что все очень плохо, а точней, когда его нос зачесался до невозможности, а после, он все же чихнул, надеясь, что он не сорвал все переговоры к чертям. Он шмыгнул нос и под внимательным взглядом Спока извинился, понимая, что довольно скоро он продолжит чихать. И дай бог, если только чихать. Вновь он чихает через минут пятнадцать, а потом каждые три-четыре минуты, создавая почти постоянный фоновый шум, что вскоре на него перестают обращать внимание все, кроме юной принцессы. Он буквально чувствует ее внимательный взгляд, а после, когда она что-то спрашивает у своей матери, он невольно напрягается. Общаться с принцессами он не обучен, и к тому же, это явно будет отличаться от общения с собственной дочерью. Мысль о том, что Джоан он в живую не видел уже достаточно давно, он старается отогнать куда подальше, пока она не успевает впиться болью в его сердце. Девочка, а иначе ее назвать язык не поворачивается, подходит к краю ковра, не делая дальше ни одного шага, а приседает в подобии реверанса лишь после легкого поклона от самого Маккоя, озаряя всех подобием довольной улыбки в довольно клыкастом исполнении. Они стоят молча, смотря друг на друга, и Маккой лишь удивляется, когда после очередного чиха ему пытаются ответить так же чихом. Он даже не удивляется тому, что чихать, когда котенок подошел к нему ближе, он стал чаще, но то, что с ним пытаются так разговаривать, судя по всему, одновременно удивляет и веселит. Продолжается это ровно до того момента, как звучит негромкое шипение, а после, девочка, явно расстраиваясь, поворачивается к матери. — Но мама! — Не спорь, не докучай нашим гостям. — Но мам, но ведь… — Нет, ты не получишь его себе в подарок. И не спорь со мной даже, Мрракх. Услышав это, Кирк невольно улыбнулся, посмотрев на удивленного Боунса, произнося что-то одними губами, что Леонард даже не стал пытаться прочесть это. Все равно он чуть позже повторит свою искрометную шутку, иначе быть и не могло. За это время девочка успела подбежать к отцу, судя по всему, пытаясь то ли пожаловаться ему, то ли прося его о том, что бы он договорился, что бы сам Боунс остался на планете в качестве ее кого-то. В какой именно роли его представляет этот котенок, он старался не думать, а то, что его, вроде бы как, выпрашивать в дар, не собираются, уже радовало. Когда король, держащий свою дочку, вместе с королевой поднялись, Маккой подумал о том, что аналогом из земных пород для короля явно был Мейн-кун[1], не иначе. А его королева и в правду была необычайно хрупка и грациозна, особенно на его фоне. Однако, но по его мнению они были довольно красивой парой. Даже очень. — Прошу простить мою дочь за такое поведение. Надеюсь, вы не откажетесь отобедать с нами, после чего, вас доставят до места вашей высадки. — С радостью, ваше величество, — тут же с улыбкой произнес Кирк, а Маккою показалось, что он слышал как Нийота пробормотала что-то, что можно было их и забрать, а не заставлять идти сюда пешком. То, что к нему подошла королева и чуть кивнула, идя рядом с ним, его вполне удивило. Как, в принципе, и то, что она, чуть принюхавшись, начала с ним говорить. — Ваша жизнь довольно скоро изменится, хотелось бы вам этого или нет. Как минимум вы излечитесь от этой болезни и найдете того, кого искали целую тысячу ваших жизней подряд. — Что простите? Я не совсем понимаю о чем Вы, ваше Величество. — Скоро поймете. Вы узнаете его по запаху, а после не захотите его отпускать. Надеюсь, вам станет чуть легче благодаря моей помощи. Произнесла она, а после, легонько ткнула когтем в его нос, оставляя самого Боунса лишь пытаться понять, о чем же она говорила. Через пару мгновений после того, как от него отходит королева, к нему подскакивает Джим, улыбаясь как обычно во все свои тридцать два, что удивительно даже, как же он их сохранил, учитывая, как часто он ввязывается во всякие неприятности. — Боунс! Да ты, погляжу, нарасхват! Поделишься секретом привлекательности со своим лучшим другом? В ответ он чихнул и недовольно посмотрел на смеющегося Кирка, отчаянно надеясь, что трапеза не затянется, иначе он сам будет готов повеситься, лишь бы уже перестать чихать, шмыгать носом, да и быть аллергиком вообще! Особенно плохо быть аллергиком на планете, полной аллергена. Так что, повеситься, по его мнению, вполне хороший вариант. Перед тем, как зайти на помост, чтобы разделить с королевской семьей трапезу, им дают какое-то подобие тапок и заставляют надеть их, только после этого пуская к столу. Рассаживает их лично королева, а после в комнату заносят подносы с разнообразными местными яствами. За едой начинается вялотекущая беседа, прерываемая лишь чихающим в сторону Маккоем, к которому на коленки заползает принцесса. Чем он именно ей понравился, он не понимает, но принимает как данность, что ему не отделаться от нее пока они здесь. Ему даже удивительно, что еда с питьем оказались вполне обычными, а не кровью какой-нибудь несчастной дичи, а с принцессой они довольно быстро нашли общий язык, пусть она и умоляла его согласиться стать ее слугой. На эти мольбы приходилось отвечать отказом, на что король издавал какое-то странно пугающее подобие смеха. Трапеза же закончилась резко, по мановению изящной ручки королевы, с чем ее муж молча согласился. — Мы рады заключить союз с федерацией, а также за то, что вы смогли усовершенствовать наш щит. В знак благодарности в шаттле, который доставит вас к месту высадки, вас ждут некоторые дары. Надеюсь, мы с вами еще встретимся. — Буду рад еще раз встретиться с вами, ваше высочество. Мы, от лица Федерации, благодарим вас за сотрудничество и гостеприимство. После еще нескольких высокопарных фраз и поклонов, их все же отвели к шаттлу, который, к несчастью для Маккоя, был сделан из гребанного стекла! Он только успел зайти и подумать о том, что над ними издеваются и пытаются угробить, как тут же чихнул, недовольно зыркнув на слишком довольного Джима, пытаясь выразить так все, что он о нем сейчас думает. Конечно же он доволен, что б его. Успешная, даже без нападений, дипломатическая миссия, да незапланированные подарки от котов. Мысленно он ставит галочку у пунктов вымыться, напиться и вколоть что-нибудь Кирку, ну, а порядок выполнения и детали он может обдумать чуть позже.♥♦♣♠
Транспортация проходит вполне себе без проблем, но Скотти все равно бурчит из-за незапланированного груза. Из персонала их встречают Чепел с Сулу, да что удивительно, встревоженный и пытающийся скрыть это Чехов. Он лишь внимательно посмотрел на всю эту честную компанию и, чихнув в очередной раз, всучил Кристине аптечку, направляясь в сторону своей каюты. Кирк конечно может потом заставить написать его отчет о том, как прошла миссия, как в принципе и обычно, но все это можно сделать и после того, как он хотя бы примет душ. На то, каким внимательным и чуть встревоженным взглядом его провожал Чехов, он даже не обратил внимания, быстро заскакивая в турболифт и сваливая из транспортерной, вновь чихая, пока дверь с тихим шипением закрывалась. Если бы его кто-либо спрашивал бы, то он сказал бы, как сильно его сейчас раздражает этот звук, он бы обматерил всех и вся, а в первую очередь Джима, а потом Космос. Или же наоборот. Он пока что не решил. И он вполне рад, что до своей каюты добирается без приключений и разговоров и спокойно может пойти в душ. Вода, по мнению выросшего в жаркой Джорджии Маккоя, просто чудо, а то, горячая она или же холодная, не так и важно, особенно когда ты можешь просто стоять и наслаждаться тем, как постепенно уходит напряжение, заменяясь каким-то странным подобием наслаждения. Сейчас вода обжегающе горячая, что бы расслабить мышцы и смыть с себя всю ту траву и ее сок, а когда-то она была холодная, почти ледяная, что бы успокоить голову и смыть остатки крови с разбитых костяшек. Он наслаждается горячими струями воды, бьющими ему в лицо и шею, стекая дальше по телу, согревая и давая время чтобы подумать о том, что делать дальше. Надо бы отомстить Джиму, но с другой стороны, он всегда творил всякую херню, за которую приходилось расплачиваться всем остальным. Почему именно их капитана все напасти обходили стороной, оставалось тайной, но, временами, ему казалось что дело здесь нечисто настолько, что он вспоминал все книги по мистике, которые читал в своей жизни. Доказательств никаких, особенно учитывая как отчаянно Кирк всегда жертвует собой и ищет выигрышные для всех варианты, что кроме как удачей он не знает как это назвать. Из душевой он выходит довольный, мокрый и в одном полотенце, абсолютно не готовый к тому, что Джим настолько нагло зайдет в его комнату, пока сам Маккой моется. — Ну и что же ты хочешь от меня, хренова золотая рыбка? — недовольно пробурчал Маккой, смотря на него и хмурясь, идя в сторону шкафа, пока Кирк довольно вальяжно расселся на его кровати. — Да спросить хотел. Я что, столько правильного говорил, что ты остановиться не мог? — Что за херню ты несешь? Апчхи! — Вот я о чем. Чего эт ты расчихался, милый мой Боунс? — Нахрен иди, Джим. Это говорю тебе я и моя чертова аллергия! — Аллергия? И чего ты молчал? — Словно ты бы тогда отказался от своей идеи вытащить меня на планету. Свали уже, что б тебя! Буквально рыкнул вновь начинающий злиться Боунс, грозно смотря на Кирка, который, чуть подумав, все же ушел из его каюты, позволяя одеться Маккою в одиночестве. Ну и выпить, что бы не убить никого по дороге к медотсеку за своими таблетками. Выпивку пришлось закусывать тем, что было едой по мнению репликатора, но никак не самого Маккоя, да других вариантов не было. Он заглотил второй бокал, занюхивая своим собственным запястьем, а после, поправив форму, он не спеша пошел к мед отсеку. Ему было необходимо хотя бы сделать вид, что он оканчивает свою смену, удалить ту запись с падда, ну, а потом и спать можно завалиться. Нет, он мог бы выпить кофе или же вколоть себе адреналин, но взять и отоспаться спокойно было лучше. Запереться в своей каюте и спокойно спать, сделав вид, что доктор Маккой это кто-то другой, а не он, да и каютой они вообще ошиблись. Самое лучшее в этом плане это проснуться уже без признаков аллергии и с легким насморком, если не повезет. Стоит ему войти на свою территорию, как к нему почти что подскакивает Чепел с таблетками в одной руке и стаканом с водой в другой. — Вот ваше противоаллергенное, Доктор Маккой. Можете выпить и идти к себе, до конца вашей смены осталось не так уж и много и мы справимся, если что. Он внимательно на нее посмотрел, чуть изогнув бровь, а после, молча принимает таблетки, уверенный, что Кристина не подсунет ему чего-то не того. — Доложите обстановку, сестра Чепел, — гнусаво произносит он, внимательно смотря на нее. Она отчаянно упрямо смотрит на него, а после, кажется, смирившись, протягивает ему падд и выдыхает. — После вашего ухода ничего не изменилось, сэр. Количество больных, а также их состояния остаются прежними. — Вот и хорошо. И да, Кристина, — произносит он, посмотрев на нее, успевшую отойти в сторону, чтобы проверить их парочку не особо удачных сослуживцев. — Спасибо за заботу. Я в порядке. До конца смены я точно смогу дожить. Можешь продолжать выполнять свои обязанности. Она чуть кивнула, скрываясь в глубине отсека, пока Маккой скрылся в своем кабинете и задумался о том, какая же она, Кристина. Красивая и очень милая Кристина. Может быть раньше он бы и подумал о том, что бы и приударить за ней. Может быть, с ней он был бы счастливей, нежели с Мириам, но сейчас она лишь хорошая подруга, превосходный специалист и милая коллега, за которой может попытаться приударить кто-нибудь из младшего командного состава. Если она конечно им это разрешит. Он все же садиться за стол, просматривая информацию на падде и удаляя то сообщение, которое написал перед высадкой на планету. Когда дверь в его кабинет отъезжает в сторону, он успевает начать заполнять отчеты, которые всегда откладывал на самый последний момент. Иногда их за него писала Кристина или еще кто, но периодически приходилось делать это и самому, так что, когда кто-то нарушает его уединение, он оборачивается, внимательно смотря на вошедшего Чехова. Он внимательно смотрит на Чехова, пытаясь понять, что же с ним на этот раз, а то просто так прийти в медотсек тот не может. Он уже думает спросить его, когда вновь чихает, чуть не роняя падд из рук, что Чехов тут же подошел, лучезарно улыбаясь, но в его глазах все равно было какой-то еле заметный оттенок беспокойства. — Будьте здоровы, Доктор Маккой! — Спасибо. Что с тобой опять, Чехов? — А? Нет сэр. Со мной все в порядке. Я лишь… — Свободны, энсин. Надеюсь, что вы как можно дольше будете абсолютно целы. — Я постараюсь, сэр. С вами же все в порядке, доктор? — Да, а теперь, оставьте меня одного. Он кивнул, уже собираясь выйти, когда замер и обернулся, внимательно смотря на вновь уткнувшегося в падд Маккоя. — Доктор. — Да, энсин Чехов? — Капитан просил вас зайти к нему. — Хорошо, а теперь, вы точно свободны энсин. — Не болейте, доктор Маккой, — с улыбкой произнес русский, после все же уходя из кабинета Маккоя, оставляя его наедине со своими мыслями, данными, да парой трибблов, в качестве собеседников. После того, как Чехов покинул его вотчину, ему даже показалось, что в кабинете стало тусклей и даже как-то более одиноко. Честно говоря, самым частым посетителем, кроме как медицинских офицеров, здесь был Чехов, получающий травмы просто с какой-то необычайной частотой и скоростью. У всех остальных производственные травмы были не таким уж и частым явлением и большую часть времени, отсек был довольно скучным и пустынным местом. Оживленным, а частенько и забитым под завязку он оказывался во время всяких эпичных битв и не особо удачных высадок, когда ему приходилось применять чуть ли не магию, что бы вытаскивать своих сослуживцев с того света. В такие дни он и сам почти носился по отсеку от одного пациента к другому, а после, выпив довольно приличную порцию алкоголя, засыпал прямо в этом самом кабинете, говоря Кристине тут же будить его, если что-то пойдет не так. Обычно, она делала все наоборот и они справлялись без него. Он выдыхает, просматривая все данные, которые были на падде боле-менее новыми и, чуть подумав, решает заняться трибблами чуточку позже, а пока что, лучше сделать несколько анализов, для которых ему понадобится его собственная кровь. К виду крови он относится очень спокойно, даже привычно. Он видел ее всегда, даже в детстве, да и учитывая, что его родители были врачами, сложно бояться вида крови, когда вместо сказок временами тебе рассказывали чьи-нибудь больничные карты или же читали выдержки из книг по медицине. Такие «сказки» ему нравились, да и как-то помогли с выбором будущей, а теперь уже нынешней, профессии. Вариантов у него не было, ведь он кроме медицины почти ничего не знал и не умел. Кровь он забирает привычным движением, даже не прося чьей-либо помощи. Беспокоить кого-то из-за такой мелочи? Зачем? Весь персонал должен быть полностью готов к любой внештатной ситуации, чтобы среагировать как можно быстрей. Да, вероятность того, что сейчас что-то произойдет крайне мала, но надо всегда рассматривать такой вариант. Так что, взяв крови даже больше, нежели требовалось для всех анализов, и решив, что на сегодня с него хватит, он смысля к себе в каюту, и не важно, что до конца смены оставалось около часа. Кристина сделала вид, что ничего необычного не произошло и Доктор Маккой все так же сидит у себя в кабинете и занимается необычайно важными и полезными для медицины делами. И наверное, это единственный вечер, когда ему откровенно плевать на барахлящий климат контроль в своей каюте, потому что впервые за довольно долгое время он засыпает сразу же после того, как его голова коснулась подушки. Сон его был темным, липким, похожим на кошмары, которые приходят в особо страшные ночи, особенно если ты один и никто не может тебе помочь. Так что не удивительно, что желаемого облегчения сон ему не принес. Проснулся он со спутанными одеялом ногами, на сбитой простыне, лишь с усугубившейся аллергией. Глаза чесались и чуть припухли, нос был полностью забит, что приходилось дышать ртом, от чего его дыхание тут же сделалось тяжелым и хриплым, как у больного или же старика. Все тело ломило, голова была какая-то непривычно квадратная, а мысли были вялыми и необычайно тяжелыми. Он встал и тут же чихнул, ища взглядом новую пачку таблеток, которую он все же додумался взять из отсека. Нашел он ее довольно быстро и запил горячим кофе, наслаждаясь тем, как этот горячий и довольно горький от крепости напиток, стекает по трахее дальше вглубь его организма, согревая и заменяя ему пока что завтрак. То, что аллергия все еще была, да и усугубилась при этом. Некоторых из этих признаков он не помнил с тех пор, как жил с Мириам и ее котом и тот думал, что лицо Леонарда самое подходящее место для сна. Это было странно… Пока он одевал форму, ему хотелось послать всех и все куда подальше и, объявив себе внеплановый выходной, попытаться отоспаться или же спать до тех пор, пока аллергия не пройдет. Но, он был слишком ответственен, чтобы так поступать. Да и с вероятностью в девяносто восемь целых и дохериллион цифр после, приперся бы Джим, что бы «спасать» своего друга. Как именно он будет пытаться его спасать, Боунсу даже не хотелось знать. Даже думать об этом не особо хотелось. Так что в столовой он появляется мрачный, почти не чихающий и чуток похожий на зомби, о чем ему тут же сообщает Джим, когда он садиться к нему за стол. — Боунс, ты что, создал какой-то вирус и сам стал его первой жертвой? — Очень смешно. — Нет, правда, выглядишь паршиво. Может тебе выходной на отоспаться дать? — Я в порядке, можешь поверить мне как врачу, Джим, — в нос проговорил он, не спеша поглощая свой завтрак, думая, что раз чихания постепенно сходят на нет, то и все остальные симптомы скоро вполне могут уйти. Явных причин почему они проявились сильней, он не видел. Их же просто напросто не было! Так что, можно предположить, что это временное ухудшение, как результат пребывания на той планете и приема их пищи. Это можно было считать вполне себе рабочей теорией.♥♦♣♠
К концу смены, ему кажется, что работает он не в хорошо кондиционируемом отсеке, в котором стерильность это правило и закон, а в Сахаре или же в родной Джорджии, когда дожди кажутся лишь нереальной сказкой, а единственное, что есть, это палящее солнце, которое прожигает тебя, заставляя загар впитаться в кожу, словно маринад, пропитывающий мясо для придания ему вкуса. Тогда, в молодости, он спокойно переносил родной климат и не видел в нем ничего такого, но сейчас, он сидит и обливается потом, что наводит на мысли о какой-нибудь болезни, которую он мог бы подхватить. Но, всевозможные анализы крови, которые он сделал чуть раньше, чуть ли не сразу же после того, как пришел сюда, показывали, что он абсолютно здоров. Это было странно и ему абсолютно не нравилось то, что он не понимал, какого же хрена с ним происходит. Эта неизвестность бесила даже больше, чем сам факт того, что с ним происходит какая-то хрень! Нет, он мог бы обратиться за помощью к Споку, но он не станет просить помощи у этого зелоноухого гоблина. Это слишком низко для него, как для доктора в первую очередь. К тому же, ему хотелось найти разгадку самому и он не собирается отдавать этот «трофей» вулканцу. Он упрямо посмотрел на результаты тестов, собираясь отыскать ответ сам, чего бы ему это не стоило.♥♦♣♠
Так продолжалось еще около трех дней. Ухудшений не наблюдалось, но и улучшений тоже. Весь экипаж, кроме пожалуй Джима, да Чехова, который таскал ему горячий чай с малиновым вареньем или медом. Одно радовало, он был вполне здоров и пока что в неприятности не вляпывался. Честно говоря, за то время, что они все служат на борту Энтерпрайз, он успел привязаться к этому молодому русскому парню. Гениальный русский, рассчитывающий курсы с точностью калькулятора и при этом успевающий поговорить обо всем со всеми и предложить помощь своей гипер активной задницы, вызывая лишь умиление, нежели раздражение. Так что, не удивительно, что со временем, когда появление Чехова в медотсеке стали периодическими, Маккой лечил его только лично, отчитывая за то, что он настолько беспечно относится к своему здоровью. И не удивительно, что такие попытки Чехова помочь, Маккоя даже успокаивали, а не раздражали лишь сильней. Так что, в очередной день, делая очередные тесты, он пил чай, пусть и предпочитал всегда крепкий кофе, лишь хмурясь, когда тесты вновь показали, что он абсолютно здоров. Это уже откровенно раздражало и злило… 1. Мейн-кун — аборигенная порода кошек Соединеных Штатов Америки, которая произошла от кошек, проживающих на фермах Северо-Восточной Америки в штате Мен. Кошки породы Мейн-кун отличаются дружелюбным характером и особенно крупным размером. Из-за окраса шерсти, мощного сложения и огромного хвоста эти кошки внешне напоминали енотов.