Огненные Касания

От сильной яркости сентябрьского солнца, Енох прищурился. Миллард и Хью в очередной раз гоняют мяч, Бронвин, Фиона и Клэр о чём-то разговаривают, близнецы не могут поделить игрушку, а Мисс Перегрин гордо наблюдает за всеми этими действиями. Енох ловит на себе удивленный взгляд имбрины, но не оборачивается. Вероятно, для Мисс Перегрин крайне непривычно видеть его на улице. В этом была своя правда: Енох О'Коннор очень редко выходил из своей комнаты. А так, в целом, все было как обычно. Енох посмотрел вправо и обнаружил двух самых старших, после него детей, и нежданно - негаданно объявившегося внука бывшего воспитанника дома. Пожалуй именно появление Джейкоба Портмана кое-как растормошило привычную жизнь детей, что навечно застряли в третьем сентября 1943 - его года. Присмотревшись, Енох заметил, как Эмма, Джейкоб и Оливия окружили какой-то предмет и увлечённо его обсуждали. Точнее, это Джейкоб и Эмма его обсуждали, Оливия просто стояла рядом и улыбалась. Элефанта, по своей натуре, наблюдатель. Ей нравится изучать других детей и смотреть что они делают. Сейчас, когда юный Портман стал частым гостем в их петле, у неё появился новый объект для наблюдений. Что-то кольнуло в груди воскресителя, и руки мгновенно сжались в кулаки. С тех пор как в их жизнь ворвался Джейкоб, Оливия все реже и реже появлялась в его комнате, и больше не смотрела на бои марионеток. Не то что бы, Енох сильно по ней скучал, просто это было крайне непривычно, и, в какой - то степени неприятно. Может, Енох заболел? Подойдя ближе, О'Коннор с удивлением заметил, что причиной горячих обсуждений является относительно старый граммофон. Тот самый, который Мисс Перегрин включает каждый раз во время замыкания петли. Эмма дотронулась до иголки и положила её на крутящуюся пластинку, и спустя некоторое время, глухим звуком послышалась плавная мелодия. Кажется, это был вальс. Эмма радостно подпрыгнула, Джейкоб крикнул "Йес!", а Оливия захлопала в ладоши, как она обычно делала во время боев марионеток. Енох закрыл глаза, и попробовал считать. Просто чтобы успокоится и не видеть то, как Оливия Элефанта хлопает от восторга, любуясь на Портмана. Это слишком больно, слишком обидно! Может он и вправду заболел? Досчитав до десяти успокоится не получилось. Дойдя до тридцати, неприятное, словно заноза, чувство начало утихать. Лишь дойдя до пятидесяти, воскреситель открыл глаза, и снова посмотрел на это странное трио. Музыка продолжала играть, а Джейкоб потянул Эмме руку, и, слегка наклонившись, сказал: - Позвольте пригласить на танец. Всего одно предложение, но и его было достаточно, чтобы на губах Блум расцвела улыбка, а щеки приобрели багровый цвет. Положив свою руку в его тощую ладонь, Джейкоб и Эмма закружились по саду, настолько, насколько это позволяли свинцовые туфли девушки. Внезапно, все отвлеклись от своих, безусловно очень важных, дел. Девочки прикрыли рты руками и в их глазах читался по-детски искренний восторг. С мужской стороны послышались свистки, крики и даже брезгливое "Фу!". Енох, а вместе с ним и Мисс Перегрин, неодобрительно посмотрели в сторону тех, кто рискует нарушать подобный момент. Злой взгляд имбрины смотрел на испуганные глаза маленьких мальчиков, и потом... Потом началось и вовсе что - то странное. Лицо Мисс Перегрин в миг приобрело более спокойный вид, и она, едва заметно кивнула, выражая своё одобрение. Первым в сторону девочек пошёл Гораций. Легким поклоном он предложил свою руку Фионе, которую та, с благодарностью приняла. Они закружились в танце: модник Гораций и Фиона, которая постоянно ходит в мужской одежде. Любопытное, хоть и весьма странное сочетание. Не успел Енох опомниться, как круг танцующих пополнился Хью с Бронвин, а так же Миллардом с Клэр. Миг и вот уже сама директриса пускается в пляс вместе в двумя чудными кавалерами - близнецами. О'Коннор не смог сдержать улыбки. Все - таки это невероятно забавное зрелище! Все обитатели дома танцуют совершенно не стесняясь того, что кто - то из жителей городка заметит их пляски. Хотя чего боятся? Они ведь все - так же останутся в третьем сентября, в то время как горожане состарятся и умрут. Внезапно послышались знакомые хлопки в ладоши. Енох обернулся, и с удивлением обнаружил Оливию, которая, так же как и он, наблюдала за сей причудливым действом со стороны. Ему показалось это несправедливым. Если бы Оливии выпал шанс танцевать, то она бы затмила всех, а в частности Эмму, которая расположилась в самом центре танцующих. Оливия, словно пламя, должна сиять, и поражать воображение. Воскреситель не знал, что его сподвигло на такой дерзкий шаг. Он подошел к Элефанте и протянул ей свою мозолистую руку. Сердце бешено колотилось, готовясь выпрыгнуть из груди, но Енох знал, что это, с анатомической точки зрения, невозможно. Оливия улыбнулась и протянула свою руку. Господи! Еноху показалось, что его ладонь окунули в кипяток. Он посмотрел вниз, решив, что Элефанта, шутки ради, дотронулась до него рукой без перчатки, однако, с удивлением обнаружил, что резиновая перчатка на месте. Может, разум решил поиграть с ним? - Что - то не так? - Обеспокоено спросила Оливия. - Нет, все хорошо. Она положила свою правую руку ему на плечо, и он снова почувствовал себя так, словно его обжигают. Енох положил руку ей на талию, едва ощутив ткань бледно - розового платья, они начали кружиться в танце. И опять это чувство. Не сказать, что оно было неприятным, просто оно было странным. Он усвоил одно правило: если ты прикоснешься к Оливии Элефанте, то непременно сгоришь. И Еноху О'Коннору отчего-то хотелось сгореть. Ему хотелось бы танцевать так вечно. Ощущение сжигания больше не приносило дискомфорта, напротив в этом было что - приятное. Что - то невероятно личное. Иногда Енох забывал как дышать, стоило его карим глазам встретиться с зелёными очами рыжей ведьмы. Нет, это точно болезнь! А может все эти байки про ведьм действительно правда, и Оливия действительно колдунья. Хитрая кудесница, которая опоила его зельем в чае. Хотя, нет, в первое как - то больше верится. Музыка закончилась, и воскреситель, поклонившись, поцеловал руку Элефанты. Даже сквозь резиновую перчатку он ощутил жар от этого невинного жеста. Оливия тепло улыбнулась, и О'Коннору показалось, что его сердце пропустило очередной удар. Обернувшись, он заметил удовлетворённую улыбку Птицы. Быть может, она знает что с ним?