Барбекю в честь конца света

Военные хотели их убить. Не то чтобы это стало большим откровением для самих, собственно, выживших. Наоборот, это было отнюдь не откровением, а вполне себе предсказуемым исходом. И если быть до конца честными самим с собой - даже предсказанным. Предсказанным тройкой ребят, которых они встретили на мосту всего неделю назад. А, казалось, прошла целая вечность с того момента как бывший механик, игрок в казино, тренер и репортерша колесили по штату на крутом спорткаре, переполненные уверенностью, что все у них будет безоблачно и прекрасно, что спасение уже близко, вот-вот, только руку протяни. Тогда, пожалуй, в их головах были только благоприятные прогнозы, только мечты в которых все заканчивалось счастливым спасением и праздничным барбекю в честь конца света. Тогда у них вообще были хоть какие-то надежды на то, что весь этот ад кончится. Но чем больше они продвигались вперед по маршруту, тем сильней ощущалось напряжение в воздухе, натянутое между членами команды подобно острой леске. Понимание того, что их действительно никто не собирался спасать, приобретало практически осязаемую форму и весело над каждым из них, подобно дамоклову мечу. Зелёный грипп мутировал и распространялся слишком быстро, в сотни раз быстрее, чем правительство (интересно, эти ребята ещё были живы?) успевало его купировать. Новые очаги эпидемии разгорались гораздо быстрей, чем выжившие добирались до пунктов эвакуации. Их Путь из Джорджии в Луизиану был не близким, так что, продвигаясь всё дальше и дальше, Эллис, Тренер, Рошель и Ник часто видели такое, от чего кровь стыла в жилах. Они видели мутантов, практически на глазах эволюционировавших зараженных и тела простых, хладнокровно расстрелянных, необратившихся людей, упакованные в пластиковые пакеты. CEDA не справлялись. Выжившие видели, как людей бросали умирать. Их самих заживо бомбили из истребителей и, признаться, то, что они не простились тогда с жизнью в разбомбленном городе - было чистейшей случайностью. Военные не справлялись. Никто из выживших не страдал амнезией, так что каждый из них прекрасно помнил о предостережениях ребят, которые встретились им на пути из Саванны в Новый Орлеан. Они прекрасно помнили каждое слово насчет того, что военным доверять нельзя, что нет смысла надеяться на кого-либо, кроме самих себя. Эта информация была подобна слону в комнате, присутствие которого в диалогах нарочно замалчивалось. Никто не хотел мириться с тем, что помощи извне можно уже и не ждать. Задаваться вопросом "Что будет, если..?" было слишком страшно, ведь вероятность того, что у них не хватит сил услышать и принять ответ, была опасно велика. Выжившие не справлялись тоже. Поэтому, после забега по мосту в Новом Орлеане, они, конечно же, незамедлительно и безоговорочно запрыгнули в военный вертолет. Когда спасение было так неиллюзорно близко, не думалось ни о чем, кроме спокойствия, о котором они мечтали уже не первый день. Думалось не о тех жалких часах беспокойного сна, которые удавалось урвать в грязных ненадежных убежищах, а о полноценном, настоящем отдыхе, который все они заслужили. Сидя в вертолете, Эллис тогда ещё думал о бутылке содовой и, возможно, о какой-нибудь киноленте из девяностых. Главное, чтобы в фильме не было зомби. Господибоже, пожалуйста, никаких зомби больше никогда. Но чуда не случилось. "Человек, стреляя себе в ногу, не будет удивлен тому, что пойдёт кровь", - подумал Эллис, когда военные затолкали их по камерам, а потом, собрав анализ слюны, заключили, что все выжившие переносчики, а значит, несут угрозу человечеству на уровне с безмозглыми зараженными. - Вы подлежите утилизации, - бесстрастно сказала доктор, лицо которой скрывалось за громоздким противогазом. Голос её был безразлично холодным, как стены камер, в которых выживших содержали более суток, будто бешеных псов, приковав к кроватям. Утилизация - слово-то какое выбрала. Будто они и не люди уже вовсе. Казни. Всех четверо необходимо было незамедлительно казнить. Это казалось уже каким-то абсурдом. Будто сука-судьба их не просто испытывала на прочность характера, а нарочно намеривалась убить. А может, дело было не в судьбе, а в том, что стоило всё-таки доверять ближнему своему? Помнится, Луис (так его звали?) предлагал же им тогда остаться и не ехать в чертов Новый Орлеан... Но ведь отказались же. Психолог посоветовал бы Эллису и его друзьям поработать над доверием к людям, а здравый смысл все ещё подсказывал, что человек человеку волк. Но здравый ли, в таком случае? Эллис окончательно запутался в собственных рассуждениях - длительные беседы с самим с собой хоть и не были утомительными, но зачастую приводили его в ступор. Ему уже давно не было не смешно и не грустно и глубоко наплевать на правых и виноватых. Он просто хотел выпить содовой и лечь спать. Парень даже согласен был обойтись без просмотра фильма, о котором посмел мечтать ещё вчера. К сожалению, единственное, что их ожидало, это казнь через расстрел. И всё-таки, насколько бы мрачным не казался прогноз касательно их будущего, но у выживших был с собой в «компании мечты» профессиональный картёжник. А у картёжников, как известно, всегда найдется козырь в рукаве. Только вот Ник в прежней жизни был замешан в криминале похлеще, чем простое шулерство, так что и козырь у него был соответствующий криминальному прошлому... и не то чтобы совсем в рукаве. Выжившие стояли во дворе военной базы, выстроившись в шеренгу. Прямо напротив них стоял военный, которому поручили произвести расстрел. Эллису приказали снять кепку, и теперь она валялась где-то в бесконечных, однотипных туннелях военной базы, припадая пылью или, возможно, красовалась уже на чей-то голове. То, что поношенную, потную, испачканную кровью и блевотой толстяка кепку, побрезговал бы надеть на себя сейчас даже гребаный бомж, Эллису в голову не приходило. Прохладный октябрьский ветер шевелил завивающиеся кудряшками волосы, и ощущался как мягкие прикосновения ангелов. Механику почему-то вспомнились уроки в католической школе. В целом, он прожил честную, счастливую жизнь, был праведником, и ему незачем было бояться смерти. Всё происходящее вдруг перестало казаться кошмарной фантасмагорией. Механик чувствовал себя практически расслабленно (или всё-таки, смертельно уставшим?). Чего нельзя было сказать о Нике, который стоял по левую руку от Эллиса, покрываясь мелкими бисеринками пота. Мистер Игрок возглавлял шеренгу отнюдь не потому, что выстроили их по росту. Он стоял первый, потому что за то краткое время, которой он пребывал на военной базе, уже нажил себе достаточное количество врагов и в усмерть всех задолбал своим скверным характером. Ярость в глазах окружающих шулера военных была настолько выразительной, что Эллис был почти уверен в том, что Нику пустили бы пулю в лоб, даже, если бы тот был полностью здоров. Эллис улыбнулся про себя, осознав, что картёжника (и, возможно, убийцу, ведь порой он говорил весьма недвусмысленные вещи касательно своего прошлого) в Раю точно не заждались. Поймав себя на этой мысли, механик встряхнул головой и немного устыдился, ведь злорадство, однозначно, не то чем стоит забивать голову, когда стоишь одной ногой на лестнице в Рай. - Какие-то слова напоследок, мудило? - поинтересовался военный, приближая черное дуло автомата так близко ко лбу Ника, что тот чуть заметно поежился от исходящего от оружия холода. Человек, чьего имени они так и не узнали (но который уже заботливо получил от выживших прозвище "мистер Гандон"), потянулся к предохранителю, когда Эллис заметил, что отражение Ника в стеклах противогаза напротив, самодовольно ухмыльнулось: - Если ты сейчас же не выведешь нас с базы вместе с пушками, то я выдерну чеку из гранаты, которая минуту назад весела у тебя на поясе, ушлёпок. Сказав это, Игрок медленно начал поднимать руки, ладонями вперед. Он не соврал. Эллис мог поклясться, что противогаз способен передавать эмоции, так как мистер Гандон, стоявший всего в каком-то метре от Ника, явно испытал ужас и стыд одновременно. Эллису никогда в жизни не бежал так быстро - ни с допингом в виде адреналина, ни без него. А это уже было показателем, ведь с того момента как начался апокалипсис - гонка, где на кону стояла собственная жизнь, прошло уже больше недели, и за это время механику однозначно было когда проявить собственные спринтерские способности. Впрочем, в скорости, которую он сейчас развил, не было ничего удивительного, ведь ни один из заражённых, которых они встречали в течение своего незабываемого путешествия, не бежал со скоростью пули. Со скоростью пули двигались, собственно, только пули, которые свистели сейчас прямо над головой у Эллиса. Точно также как они свистели над головами его спутников и друзей по несчастью: Тренера, Рошель и Ника. Сзади, из укреплений, по ним вели обстрел военные; спереди неумолимо надвигалась волна заражённых, привлеченная звуками хаоса и запахом страха. Казалось, теперь выжившим точно пришла крышка. Эллис никогда не думал, что доживет до такого, но сейчас ему не терпелось вернуться обратно в уютный круг зараженной мертвечины. Он был уверен, что променял бы компанию военных на любую другую, будь то догонялки с охотником или чаепитие с ведьмой и танком - деться бы только подальше от оглушительных выстрелов, которые раздавались, казалось, в самом черепе. - Танк! – что есть мочи прокричал Эллис и, кажется, сорвал, наконец, голос. Механик не успел обернуться, чтобы проверить как там обстоят дела у его друзей, когда вырванный с корнями дуб пролетел в нескольких метрах над его головой. Снаряд, конечно, не летел со скоростью пули, но у Эллиса не было никаких сомнений насчет его смертоносности. Парнишка чудом успел плашмя упасть на землю, больно приложившись правым боком о торчащий из земли острый камень. Это спасло ему жизнь. Почти сразу за спиной у Эллиса раздались охваченные ужасом крики, пугающе похожие на предсмертные: - Вот дерьмо! - Нет! До механика донесся хруст ломающихся костей. Выстрелы сразу же стихли. Казалось, во всём мире пропал звук – предсмертные крики однозначно принадлежали Рошель и Нику. Логическая цепочка сама собой сложилась в голове у механика – его друзей только что не стало. Понимание того что он только что остался один во всем свете, обожгло Эллиса изнутри. Но вместо горечи потери на мальчишку вдруг нахлынула ни с чем несравнимая, застилающая пеленой глаза ярость. Мальчишка опомниться не успел, как начал хладнокровно раздавать выстрелы в головы, зараженных, обступивших его со всех сторон. Мертвецы падали рядом, как скошенная трава. Один из покойников повалился прямо на Эллиса и гнилая, с душком, кровь стала просачиваться на футболку объятого яростью парня, но ему было разительно плевать. Он не считал патроны и не задумывался над тем, что будет, когда они кончатся. Земля под боком содрогалась от топота приближающегося танка, но Эллиса это только подзадоривало и заставляло сердце гореть сильней – он не сомневался в том, что минуту назад стал бессмертным. Пусть зомби-здоровяк только сунется и разрывной патрон из «дезерт игла» зайдет чудовищу прямо в глаз, разрывая башку изнутри, умоет Эллиса кровью и мозговой жидкостью. Кажется, это называлось состоянием аффекта. И опять не было ни мелькавших перед глазами картинок, ни раскаяния, хотя смерть дышала ему в затылок и холодной рукой до боли сжимала загоревшее запястье, напряженное и вибрирующее от длительной стрельбы. - Эй, Эллис! Ты слышишь меня?! Поднимайся же, беги, твою мать! «Почему у смерти был голос Тренера?» - отстранённо поинтересовался у мироздания Эллис и обнаружил, что за руку его держал тот, кого он только что, мысленно похоронил. Стрельба со стороны военной базы возобновилась. Пули снова засвистели над головой, но теперь впивались, хлопая, в огромную махину, которая двигалась им навстречу. - Поднимай свою голубоглазую задницу и беги, пока Танк занят военными, - окрикнула, выровнявшаяся с ними, совсемнепокойнаяРошель и выпустила, кажется, целую обойму в мертвяка, который ковылял в сторону выживших. Механик хотел было поинтересоваться, как именно должна выглядеть голубоглазая задница, когда вдруг поймал собственное растерянное отражение в начищенном до блеска автомате в руках репортерши, стоявшей прямо над ним. Эллис понял, что, собственно, его побелевшее лицо на котором пропали все черты, кроме округлившихся глаз и алых румяных щек, вполне себе могло походить на голубоглазую задницу. Тренер вырвал из анабиоза опешившего паренька, одним порывистым движением, ставя на ноги. Рошель мазнула по Эллису взглядом и отработанным, почти профессиональным движением стала набивать магазин собственного автомата патронами. Недалеко от них, где-то на заднем плане, маячила фигура Ника, облаченная в белый костюм. Маячила доли секунды, то и дело, спуская курок дробовика, который он раздобыл на базе, и ныряла туда-обратно в нежно-розовые кусты сирени, куда мистер игрок старательно пытался пробиться. Эллис не успел опомниться, как его схватили за ворот изгвазданной футболки и потащили в сторону, где минуту назад ещё была видна спина Ника. Какие-то мгновения разделяли их от встречи с танком. Механик бездумно переставлял ноги, позволяя себя вести, но перед тем как скрыться за цветочной стеной, напоследок обернулся, взглянув на военную базу - форт, обнесенный двадцатифутовыми железобетонными стенами, у входа окруженный самодельными укрытиями из мешков с песком. Впавшие в ярость военные, в погоне за выжившими неосмотрительно вышли за стены базы и теперь, хоть и вооруженные до зубов, прятались за укрытиями, бесконечно беспомощные перед надвигающимся на них танком. Исполинских размеров мутант пронесся ровно по тому месту, где всего несколько секунд назад лежал загипнотизированный собственной самоуверенностью Эллис. - Отсосите! – бойко и громко прокричал Ник, вскидывая в сторону военной базы руку с оттопыренным средним пальцем. Механик поежился от чужого крика, как от пушечного выстрела - в голове звенело. Привлеченная громким голосом, в кусты сирени, снаружи сунулась морда любопытного зараженного в обрамлении цветов. Затуманенным, бездумным взглядом прошлась по присутствующим, угрожающе разинула слюнявую пасть с грязно-желтыми зубами и тут же схлопотала пулю меж глаз, со шлепком вышедшую навылет. - Ну же, давай привлечем всех мертвяков из той орды, гений, - раздраженно прокомментировала Рошель, и, намереваясь пересчитать патроны, забрала у Эллиса пистолет, из которого, кстати, и был произведен выстрел. Тренер, улыбнувшись, кивнул, выражая согласие с чужими словами, и тоже принялся пересчитывать патроны в карманах и в своей М-16. Лицо Ника перекосило от злости. - Да если бы не я, вы бы уже червей кормили! Не прошу меня боготворить и возносить до уровня Иисуса, мать его, Христа, но хоть слово благодарности я заслужил? - взорвался он и в противоречие своим словам, развел руки в стороны подобно статуе (ну хоть сейчас беги, храм выстраивай) Христа-Искупителя. Рошель, которая стояла ближе всего к картёжнику, зашлась веселым смехом. - Где было твое спасибо, Ник, когда я тебя спасла от Ведьмы на болотах? – поинтересовалась она, отвлекаясь от пересчета патронов. - А что насчет того раза на заправке с танком, придурок? – подключился Тренер, в веселой улыбке демонстрируя ровный ряд передних зубов, - Все ещё не вижу памятной благодарственной открытки в своем кармане. - Тебе ещё не стоит забывать о том Охотнике в «Кричащем Дубе». День благодарения на носу - продолжала Рошель, которую, очевидно, искренне забавлял этот разговор. - И того раза, когда ты весел в мотеле на шестом этаже, - учтиво напомнил Тренер. - И ещё Плевальщица в… - Окей, я понял! – взвыл Ник и самолюбования на его лице поубавилось, - В следующий раз сами будете выбираться из того дерьма, в которое вы так старательно ввязываетесь. Эллис обвел окружавших его людей уставшим взглядом. Он боролся с навязчивым чувством дежавю. Сколько раз они уже это проходили? Вместо тяжелого запаха автомобильных выхлопов и ароматных уличных закусочных у них теперь приторный цветочный запах, смешанный со сладковатым запахом разложения. Вместо тысяч людских голосов - рев, писк и скрежет орды. Вместо радио - разрывающий воздух хлопки взрывающихся гранат. Вместо рокота машин - грохот автоматной очереди. Быт изменился кардинально, вместе с окружениям, но сами люди пока были к переменам не готовы. Бездумная грызня и подначивание, пока всего в нескольких метрах от них умирали представители их собственного вида. Кто знает, может, даже последние. Выжившие стояли в зарослях сиреневых кустов, потрепанные, грязные, уцелевшие чудом, принимая спасение как должное, тонули в микроконфликтах. - Шестнадцать, считая те, что удалось взять в запас... – наконец, объявила Рошель, возвращая пистолет Эллису. - Сорок один, - вдруг отозвался Ник, и жестом фокусника извлек из кармана брюк, запечатанную пачку патронов. - Хэй, да ты сегодня просто в ударе! – Тренер засиял ещё больше, - У меня в магазине девятнадцать, плюс еще две обоймы. Ро, что с АК? Девушка неопределенно повела головой: -Не густо. Семьдесят пять. Если у святого Николая нет еще одной волшебной коробочки в запасе. Ник пропустил шутку мимо ушей и дернул дробовиком: - Двадцать восемь, если это кого-то интересует. Тренер кивнул, подтверждая, что, мол, интересует, и бегло осмотрев присутствующих, остановил взгляд на Эллисе. Видимо, осознав, наконец, что самый болтливый член команды до сих пор и слова не проронил. - Эл, чего мы до сих пор такие бледные? Ответа не последовало. Мальчишка всё ещё отходил от состояния аффекта, из которого вынырнул не больше минуты назад. Мысли в голове у Эллиса строились в сложные логические цепочки и почти сразу путались. Он представлял, как плачевно сейчас выглядел, да ещё и без своей кепки наверняка смотрелся непривычно, с бледным, осунувшимся лицом мертвяка и отсутствующим взглядом. - Не кисни ты, ссыкло - отозвался Ник, ни то действительно стремясь оказать поддержку, ни то просто воспользовавшись возможностью в очередной раз принизить механика, - Если так прям ляшки трясутся, то оставайся здесь, в окружении цветов и феечек Тинкер Белл. Отвлечешь дохляков, хоть какая-то польза от тебя будет. Да, определенно второе. Эллис давно уже не злился, относясь к поведению вечно огрызающегося Ника совершенно по-философски. Просто некоторые люди были неисправимы, упрямы и глупы. Механик таким не был, он был в этом уверен. - Да я просто, - голос его всё ещё хрипел и слова давались с трудом. Наблюдая за чрезмерно участливыми взглядами Тренера и Рошель, парню стало не по себе, и он запнулся. - Серьезно, сынок, ты будто на ведьму напоролся, - отметил Тренер и ободряюще дотронулся до плеча мальчишки, - Выкладывай, что у тебя там. - Мне показалось, что вас танк убил. Не каждый день теряешь друзей. «Особенно, если ты знаешь, что новых у тебя больше никогда не будет», - хотел добавить он, но сдержался и вместо этого сказал: - Знаешь, Ник, Тинкер Белл была всего одна. Ник зашелся смехом: - Приму к сведению, малыш, и приношу извинения за то, что твоим влажным мечтам по поводу нашей кончины не суждено было сбыться, - выплюнул он. Эллис не был уверен, что ему могло бы полегчать от этих слов. Ни одному бы адекватному человеку не полегчало бы. - Мы исколесили несколько штатов, часть маршрута прошли пешком, так что не может быть, чтобы нас вальнул один какой-то жалкий Танк, - сказал Тренер и указав пальцем в небо, добавил, - Там наверху сидит парень, который присматривает за нами одним глазком. Эллис дёрнул уголком губ, и Тренер заговорил снова: - На вот, смотри, что я прихватил, - с этими словами он потянулся куда-то в сторону заднего кармана брюк и извлек грязную и потрепанную, но такую до щемящего сердца родную, бело-голубую кепку с эмблемой грузовика, - Давай живей очухивайся, у меня нет желания оставаться последним оптимистом в этой компании унылых говнюков. - Сделаю вид что не слышала этого, - протянула Рошель, закатывая глаза. Эллис растерянно взъерошил пятерней грязные волосы и, забрав у Тренера кепку, надел её с немым торжеством: - Спасибо, Тренер. В наступившем вдруг молчании стали отчетливей слышны крики людей, которых разрывали на части. Не то от этого, не то от того что в целом, он не готов мириться с молчанием, Ник недовольно заворчал: - Вы прям милее Бэмби, но, может, мы всё-таки поторопимся и пошевелимся? План действий? Кто-нибудь? Или так и будем тут торчать и ждать судного дня? - Я, конечно, ненавижу с ним соглашаться, но он прав, - кивнула Рошель, обращаясь к Тренеру. Тот, в свою очередь, чуть потянулся, демонстрируя изрядно похудевшее после недельного марафона брюхо, нахмурился и, очевидно, пораскинув мозгами, заговорил, протирая лицо рукой: - Да уж, ситуация, конечно, - дерьмо. Наш план провалился к чертям собачьим. Следовало бы послушать тех ребят с моста. Эллис прыснул смешком: - Ну да, так себе актуальные новости. И куда мы будем держать путь теперь? - Давайте, сначала найдем подходящий ночлег, а потом уже будем думать о более глобальных планах, - предложила Рошель, которая была утомленна не меньше остальных. Механик потёр ушибленный бок, и устало кивнул. Что ж, и правда, ничего другого в условиях зомби-апокалипсиса уже было не придумать. - Ро, солнышко, а на фабрике охуительных советов, раздавали только бесполезные? - Заткнись, Ник, - вступился Тренер, - Если у тебя есть предложения получше, не стесняйся, можешь озвучить. - Да мне плевать куда тащиться, лишь бы сменить уже этот уделанный костюм, а то я из-за запаха засохшего на нем дерьма, не чувствую запаха вашей полыхающей ненависти ко мне. Эллис покачал головой – а ещё ему говорили, что он болтал без умолку. Этот чудак в костюме_за_три_тысячи_баксов отвечал на каждое слово и плевался ядом за них всех. Но и к этому можно было привыкнуть. Привык же механик к тому что почти все оставшиеся люди на планете желают ему смерти, что они с его друзьями были, возможно, последними живыми людьми на планете, к тому что он не может просто прийти домой, бахнуть пива и как следует выспаться. - Ты хоть когда-нибудь затыкаешься? – озвучил мысли Эллиса, Тренер, - У меня уже от твоего скулежа башка трещит. Когда ты, наконец, уже подохнешь. Ник ни то спокойно относился к критике (но Эллису верилось в это с трудом), ни то эгоистично радовался вниманию, которое ему уделяли, поэтому на лице у него засиял радостный оскал: - День когда я подохну будет самым грустным в вашей жизни, потому что охерительные истории деревенщины будет некому держать в узде. «Ну всё, задрал», - моментально вскипел Эллис и без замаха, максимально сдержанно саданул шулера кулаком в плечо: - Да нормальные у меня истории! - Такие же нормальные, как брачный союз твоего отца и сестры. - Я тебе сейчас… - Эй-эй-эй! – вмешался Тренер, становясь между ними двумя, - Давайте вы будете выяснять отношения в специально отведенных для этого местах. Расчехляйтесь и пойдем искать место, где можно переночевать. Следы CEDA в Новом Орлеане теряются, так что искать оборудованное убежище я уже не вижу смысла – стоит позаботиться об альтернативах. Помнится, когда я последний раз был в этом городе, недалеко отсюда был центр развлечений, давайте пока держать курс туда. Возражений не последовало и выжившие, наконец, сдвинулись с места. Рошель и Ник не спеша пошли вслед за Тренером, который возглавил их небольшую процессию, пробираясь сквозь гибкие ветви цветущей сирени. Эллис выдохнул через нос, сдувая упавшую на лоб кудряшку, и поплелся следом. В следующий раз он точно покажет этому самодовольному говнюку кого тут сестра родила. «У меня, по крайней мере, вообще сестра была, а этого придурка, наверняка, в младенчестве в детдом отдали, как только услышали, что первыми словами у него были «Дай мне денег, дерьмо». Или вообще бросили уличным псам на растерзание. Но и там ведь чертов Ник выгрыз себе путь, пошел по головам и забрался на вершину пищевой цепочки. Мудило Ник. Эгоцентричный кусок дерьма Ник», - размышлял Эллис, рассматривая затылок картёжника, который шёл прямо перед ним, почесывая отросшую, уже далеко не трехдневную, щетину. - А я вам когда-нибудь рассказывал историю о том, как мой приятель Кит остался без денег и очутился на помойке…? - Вот там твоим историям и место, деревенщина, - недовольно перебил мальчишку картежник. «Нет, ну он правда ведь сам нарвался», - только и успел подумать Эллис, прежде чем бросил пистолет и что есть силы толкнул Ника в спину. Шулер, которого застали врасплох, нелепо крякнул и повалился на землю лицом вперед. Эллис не помнил как именно так вышло, но уже через секунду они возились на земле, с удовольствием отвешиваю друг другу увесистые удары кулаками прямо в перекошенные ненавистью лица. На счет собственной исправимости, упрямства и глупости он, наверное, все-таки погорячился. - Да что вы, черт возьми, опять творите! – раздался где-то над головой голос возмущенный голос Тренера, и Эллис почувствовал на затылке удар от приклада автомата, который прилетел явно не от Ника, - Я вас на поводки посажу, придурки.