Uendelig

Черные руки, шея. Удушение. Низкий голос. Красные глаза. Песни, наполненные смыслом. Примирение с самим собой. Ведь так важно, найти компромисс в войне души и разума. В ночь, когда луна придет в нужную фазу, о да, ты потеряешь контроль над мыслью, но обретешь над телом. Хочешь ли ты этого? *** Тень несозданных созданий Колыхается во сне, Словно лопасти латаний На эмалевой стене. Фиолетовые руки На эмалевой стене Полусонно чертят звуки В звонко-звучной тишине. И прозрачные киоски, В звонко-звучной тишине, Вырастают, словно блестки, При лазоревой луне. Всходит месяц обнаженный При лазоревой луне... Звуке реют полусонно, Звуки ластятся ко мне. Тайны созданных созданий С лаской ластятся ко мне, И трепещет тень латаний На эмалевой стене. *** Он сидел на диване, медленно куря сигарету «кэмэла». Пару месяцев назад он начал курить. Я тоже иногда затягивался, но это случалось крайне редко. Он даже не поднял на меня глаза, просто протянул пачку сигарет, откуда я достал себе одну. Их запах стал неотъемлемым жителем этой квартиры. Он пропитал всё: мебель, стены и даже нас с ним. Это можно было назвать счастьем, ведь мне ничего не было нужно, кроме сигареты в руках, виски в холодильнике и тебя. Да, сейчас я осознал это. Только сейчас. Или может быть, я только сейчас осознал это СНОВА. Кто знает? Последнее время мы часто напивались и курили. Мы любили это почти так же сильно, как друг друга. Наша квартира была захламлена миллионами разных вещей, которые были абсолютно бесполезны, но мы так к ним привыкли, что выбросить что-то из этого не поднималась рука ни у него, ни у меня. Это была наша маленькая вселенная. И что за пределами этой вселенной, нас совсем не интересовало. Нам было одиноко в этом огромном городе, но мы чувствовали себя нужными среди этих квадратных метров. Мы просто пили виски, вдыхали дым и любили. Нам вполне нравилась эта жизнь, но совершенству нет предела. Мы хотели и могли увеличить наше счастье. Я наблюдал за его взглядом. Он смотрел на сумку около дивана, на котором мы сидели. В ней находилось то, что невыносимо нужно нам. То, что смогло бы нас спасти. Я понимал его непреодолимое желание начать, ведь этого хотел и я. Мы ждали момента. Тогда-то и наступил тот самый момент. Ветер дул из открытой форточки, занавески колыхались. За окном под ногами прохожих мягко шуршали осенние листья, во дворе лаяли собаки. Желтоватый свет лампочки освещал комнату. В трубах шумела вода, сквозь тонкие стены были слышны приглушённые голоса спорящих друг с другом соседей. Их ребёнок плакал. Жизнь не застывала ни на секунду. Жизнь в мире, который был нам не нужен. — Ты готов? — спросил он. Вместо ответа я достал из сумки два револьвера. Он потушил сигарету о подлокотник дивана и молча взял в руки одно из оружий. Медленно приставил его к моему виску. Я повторил его действия. И вот мы сидим здесь, в этой комнате, пожираемые тишиной. Смотрим друг на друга и улыбаемся. Мой револьвер у его виска. Его револьвер у моего виска. Самые счастливые люди на Земле сегодня умрут.