Петля гистерезиса

Больше всего это похоже на удачный эксперимент. Любой исследователь, чьи долгие усилия, кажущиеся тщетными из-за постоянных провалов, скажет вам, как он счастлив в тот момент, когда наконец всё получается, и результат сходится с ожидаемым. Вондер тоже чувствует себя счастливым. Ему хочется хлопать в ладоши, радостно подскакивать и, разумеется, обниматься. Всё это он выполняет с определённой периодичностью, впрочем, проследить последовательность вряд ли кому-то удаётся. Хэйтер выглядит так, будто всё происходящее стоит ему большого терпения, но он, судя по всему, решил поберечь нервные клетки (хэй, они вообще-то восстанавливаются, ты знаешь?) и молчит. В большинстве случаев. Он не возражает, когда Вондер зовёт его своим другом, мельтешит рядом больше обычного и болтает будто заведённый. Может, у него внутри какой-то механизм, какая-то программа, код которой содержит, в принципе, две основных команды: "улыбаться" и "помогать". Одно из следствий - он хочет дружить с каждым, и многие поддаются. Вондер знает, что Хэйтер в конце концов поддастся тоже. Даже несмотря на всё его напускное раздражение, эгоизм и желание повелевать галактикой. И когда Хэйтер поддаётся, будто заржавелый ключ пытаются провернуть в замке, Вондер тут как тут, ждёт его с распростёртыми объятиями. И списком "врагов, с которыми я ещё не подружился" в голове, где напротив имени Хэйтера мгновенно ставится галочка. Хотя, конечно, погрешности неизбежны. Вондер, к своему стыду, замечает это не сразу. Он просто старается не обращать внимание на злобные ухмылки, появляющиеся на лице Хэйтера, считая их пережитками прошлого, которые рано или поздно сгинут. И он всем и каждому говорит, что "Хэйти исправится, вот увидите!", сам не желая видеть очевидного. По большому счёту мало что меняется. Это всё ещё Лорд Хэйтер, с его кораблём, армией и молниями, с его манией величия, агрессивным поведением и огромным перечнем недостатков характера. Разве что, пожалуй, от постоянного капания на мозги где-то внутри у него что-то закоротило, и он перестал воспринимать Вондера (доставучую улыбашку с банджо) как своего злейшего врага. И Вондер думает - отлично! Это уже шаг вперёд! Это уже отличное начало несомненно прекрасного будущего! Осознание того, что они почему-то должны быть вместе, тоже настигает его постепенно. "Вы в ответе за тех, кого приручили". Вондер слышал где-то эту фразу, но он предпочитает отмахиваться от неё. Никого он не приручает, он просто сеет в этом мире добро, так, как и положено. А что дальше происходит с теми лианами, оплетающими человеческие сознания, его не волнует. Он ведь не садовник, в самом деле. Проблема в том, что Хэйтер отличается. Он не такой, как, скажем, Джефф. Он даже имя себе менять отказывается: "меня звали, зовут и будут звать Хэйтером". Пф, тоже мне. Но Вондер ничего не говорит. В конце концов, у Хэйтера всегда были эти причуды, да и звать его по-другому было бы как-то странно. Ладно, они и раньше проводили много времени друг с другом, но тогда у Вондера была цель, так? Конкретная цель, к которой он стремился. И хотя теперь эта цель достигнута, он почему-то застрял. Вондер закусывает губу. Это неправильно. Так не должно быть. По всем законам мироздания - и своего существования - он уже давно должен был отправиться дальше. Всё, миссия выполнена, дело сделано, проблема решена - злодей обезврежен и вместо короны на его голову надет венок из ромашек. Отличненько. Ан нет - Хэйтера не изменить по щелчку пальцев. В нём есть что-то - Вондер затрудняется с описанием - что не позволяет "переключить" его с минуса на плюс так легко. Вондер не понимает, что не так. Хэйтер настолько искренне ненавидит его? Даже Майор Террор в конце концов признал, что голубь мира лучше ворона войны, а уж он-то был намного злее Хэйтера. Вондер закусывает губу настолько сильно, что она начинает кровить, но он не замечает этого. Он ведь видел настоящую, добрую сторону Хэйтера. Ну, конечно, тогда его неслабо приложило анестезией, но Вондер был совершенно точно уверен, что это и есть реальный Хэйтер. Эй, он ведь даже обнял его тогда! И что теперь? Хэйтер злится. Хэйтер ведёт себя так, что ромашки на его голове вянут и скукоживаются сами по себе. Вондер чувствует, что упускает нить власти из своих рук. Эй, творение, куда ты сбегаешь от своего творца? "Творение" натягивает поводок, творение застряло где-то на предыдущей стадии, будто чудовище сбежало с лабораторного стола Франкенштейна прямо перед тем, как ему должны были вставить сердце. Будто - нет, спасибо, мне и его отсутствия достаточно. - Прекрати пялиться на меня, - рычит Хэйтер, замахиваясь на него. Вондер не может прекратить. Что пошло не так? Где он оступился? Когда обнимал его? Когда пел ему песни? Когда показывал ему силу дружбы? Когда-когда-когда? Это похоже на замкнутый круг. Хэйтер не бьёт его. Только одаривает тяжёлым взглядом, но не прикасается. Это хуже всего. И - похоже, впервые - Вондеру страшно. Страшно, потому что он не знает, чего ожидать. Если бы у него был график, был план, были какие-то схемы - о, сейчас он бы отдал за них многое, может, стоить наведаться к мистеру Пиперсу? - по которым он мог бы добраться до головы Хэйтера, посмотреть, как работает его разум. Есть ли там какие-то предохранители, запасной генератор злодейства, которые Вондеру ещё не удалось переделать, сорвать все клеммы, перерезать провода, разомкнуть цепь, переплавить платы. Обычно он так и делал, цепляя поверху гарантийную пломбу - "здесь было добро". Тц. Хэйтер в самом деле сложнее, чем кто-либо ранее. Вондер понимает, что влип, когда Хэйтер попадает в какую-то передрягу, и он (ну, друзья ведь) вынужден помогать ему зализывать раны. Не в буквальном смысле, конечно, просто налепляет пластыри - он сам не силён в медпомощи. - Это всё ерунда, - бурчит Хэйтер. - Отцепись от меня. Вондер упорствует. Должна же быть какая-то лазейка, какая-то подсказка, какой-то ключ к шифру. Его злит - о, его правда может что-то разозлить, помимо жестокого обращения с животными? - потому что он ничего не может поделать. Только прижимать пластыри к хэйтеровой скуле, сидя чуть ли не у него на коленях, и морщиться. Что он упускает, каких зацепок не замечает? - Ты бесишь, - сообщает Хэйтер. Ничего нового. - Друзьям такое не говорят, - милым тоном сообщает Вондер. Хэйтер моргает. - Да? А что тогда говорят? Вондер пожимает плечами. - Ну, например "спасибо". - Представь, что я сказал это, - бурчит Хэйтер, вызывая у Вондера смешок. Хотя в глубине души ему вовсе не смешно. Может ли он сейчас засчитать себе победу, если не всё идёт так, как он рассчитывал? Настройки сбиты, и Вондеру хочется срочно что-нибудь придумать, пока его не затянуло в эту чёрную дыру с головой. Он пытается уловить какой-то сигнал среди белого шума помех, чтобы понять, как действовать дальше. Это статическое напряжение между ним и Хэйтером до добра не доведёт. Вондер не садовник. У него нет никаких инструментов, у него есть только вера в свои силы и убеждённость, что в каждом человеке есть что-то хорошее, стоит лишь показать это ему - и человек обязательно захочет стать хорошим. Быть хорошим - хорошо. Быть плохим - плохо. Истина проста, правда? Иногда Вондер забывает, что у каждого - своя истина. - Нечего на меня так смотреть, - бурчит Хэйтер, когда наступает его очередь наклеивать пластыри. - Мы ведь друзья. - ...Д-да, - заикаясь, произносит Вондер. Такого он точно не ожидает, но Хэйтер выполняет свою работу добросовестно: будто спаивает микросхему - проводок к проводку, контакт к контакту, так, чтобы цепь замкнулась и лампочка загорелась. В воздухе будто летят искры: от усердия Хэйтер высовывает кончик языка, и Вондер не смотрит (не смотрит, не смотрит!) на то, как его друг (друг, друг, они друзья, хватитперестань) медленно облизывает губу, и его пальцы будто нарочно осторожно прикасаются ко лбу Вондера, оставляя покалывающее ощущение над бровью. - Ну? Так нормально? - Вондер слышит голос Хэйтера как будто сквозь толщу воды, словно уши заложило, и у него едва находятся силы, чтобы кивнуть. - Ага. В горле резко пересыхает. Хэйтер отстраняется, но продолжает смотреть на него изучающим взглядом, отчего Вондеру становится вдруг жутко не по себе. Хочется теперь ему сказать "не смотри так", что Вондер и пытается сделать, но получается только какой-то жалкий лепет, который Хэйтер, разумеется, не принимает всерьёз. Он усмехается и продолжает смотреть. Он не делает ничего плохого, но и ничего хорошего тоже, и кто виноват, что у Вондера всё внутри плавится, словно в муфельной печи? Хэйтер сидит так близко, ему стоит протянуть руку всего на каких-то пару десятков сантиметров, чтобы дотронуться до него, и в то же время Вондер чувствует, что между ними лежит пропасть, которую сходу не перепрыгнуть. Она всегда была там, как он раньше её не замечал? Или предпочитал не замечать, считая, что будет только лучше, если она исчезнет. Нет. Нет, не лучше. Так не лучше. Должно быть, в его лёгких происходит реакция горения, ведь кислорода там предостаточно. Вондеру кажется, что он даже может не дышать. Вообще никогда, потому что эти маленькие улыбочки, которые Хэйтер дарит ему время от времени, наверное, даже сам того не замечая, заставляют Вондера по-дурацки хлопать глазами. И даже если Хэйтер ведёт себя как обычно, ничего обычного в этом будто и нет. Вондер чувствует себя блуждающим в лабиринте. Где-то там, в конце, на выходе, лежит кусочек сыра, и если мышка выберёт верное направление для поворота, сыр станет её наградой. Или, в случае Вондера, наградой станет возможность снова убедиться в силе дружбы и в собственных силах. Пусть в своих силах он уже не так уверен. Изнутри лабиринт выглядит головоломкой, кубиком Рубика, собрать который - задача практически невыполнимая. Вондер взъерошивает волосы, наблюдает, прищурившись, и жалеет, что не ведёт записи. Это не в его привычках, точно так же, как и наблюдать слишком долго. Он предпочитает действовать, а не сидеть, сложа руки. Однако он не может ничего контролировать сейчас. И он цепляется - обжигая пальцы - за единственный шанс что-то поменять: поговорить с Хэйтером. Разговаривать с ним сложно, он либо огрызается, либо болтает о себе, либо просто не слушает, но Вондер пробует. Осторожно подбирая слова, и пристраивая пылающие ладони на коленках. Сердце заходится синусоидой на кардиограмме, и он точно знает, что не имеет права. Вообще никак-никак. Лучше бы ему было на самом деле уйти - и не возвращаться. - Ну и что? - спрашивает Хэйтер, вытягивая ноги. Его руки в карманах толстовки, и он выглядит недовольным: ну ещё бы! Отрывают тут от важных дел. Но смотрит он внимательно, не отрывая взгляда, как будто сканирует. Вондеру и так плохо, а тут ещё это. Он вдыхает поглубже - мало горящих ушей и щёк, так теперь ещё окисление в лёгких катализируется - и пытается заставить свой голос звучать как ни в чём не бывало: - Ты правда хочешь дружить со мной? Хэйтер закатывает глаза. - Как будто у меня выбор есть. Выбор есть всегда. - Значит... это просто, чтобы я отстал? - спрашивает Вондер, чтобы расставить все стрелочки над векторными величинами. - Аргх, не делай вид, что тебя это колышет! - фыркает Хэйтер, отворачиваясь. - Всё равно ты... считаешь меня... ну, одним из этих своих. "Друзей". В смысле, их же миллион, одним больше, другим меньше, какая разница. - Нет! - Вондер вскакивает с места прежде, чем соображает, что делает. - Это не так! Они все важны для меня! Хэйтер скептически хмыкает. - И ты в особенности! - выстреливает откуда-то из подсознания, он еле успевает прикусить язык. Боль слегка отрезвляет, приглушая звон в ушах, и Вондер добавляет тише: - ...то есть, я хотел сказать, ты тоже. - Ага, - роняет Хэйтер, равнодушно (или делая вид?) пожимая плечами. - И чем же я такой особенный? Всё-таки делает вид. - Я не знаю, - обречённо говорит Вондер. - Я правда не знаю. Я пытался понять, но... ничего не вышло. - Да ладно, - Хэйтер снова недоверчиво косится на него, - не такой уж я и сложный. - Ох, да ты даже не представляешь! - стонет Вондер, устало потирая глаза. Он принимается ходить вокруг Хэйтера кругами, рассказывая о своих попытках, и сам не понимает, чего он этим хочет добиться. Переменных слишком много, данных недостаточно, чтобы решить уравнение. - ...Ладно, всё, хватит, - обрывает его Хэйтер, хватая за руку и заставляя затормозить. - Чего ты от меня-то хочешь? Чтобы я был твоим другом или нет? Он смотрит на него этими своими зелёными глазами, и Вондер видит неуверенность и вместе с тем скрытую угрозу в этом взгляде, свернувшуюся петлю, отторгающую любое внешнее вмешательство. О, это не лабиринт. Это мышеловка. И она уже захлопнулась. - Нет?.. - скорее выдыхает, чем говорит Вондер, сдаваясь. Где-то там, в его программном коде, наверное, спрятался баг, способный обрушить всю систему в мгновение ока. Но сейчас он видит перед собой решение, ответы сошлись, потерянный когда-то икс найден, и всё остальное его сейчас мало волнует. Хэйтер всё ещё остаётся собой, и вот так - действительно - лучше. Многие великие открытия были сделаны вследствие ошибки, но этот эксперимент нужно прекратить. Потому что эту свою ошибку Вондер хочет возвести в абсолют.