***
Снейп смотрел прямо в тот угол, в котором застыли ледяными изваяниями под невидимой мантией Поттер и Лонгботтом. Он словно видел невидимое или знал, что они там. Голос Лорда сделался ласковым и тихим — именно таким он изъяснялся, когда озвучивал приговор очередному провинившемуся. Именно таким зловещим шёпотом он преподнес ультиматум Снейпу: — Я давно подозревал, что не зря у нас так много провалов. Все время ходил возле Поттера и не смог мне его предоставить! У тебя есть выбор: или сегодня же приведёшь Поттера ко мне на расправу, или твоя голова ляжет на плаху! Если скажешь, как его найти, где он прячется, если наведешь на него — значит, ты верен был мне. Если скажешь, что не знаешь… — Не знаю! — твердо произнёс Снейп, гордо держа голову и, казалось, даря прощальный взгляд Гарри, словно приказывая сидеть тихо, ожидая удобного момента улизнуть, дождаться, когда уйдут многочисленные головорезы Лорда. Гарри едва сдерживал крик, закусив зубами фалангу большого пальца, и смотрел, как Волан-де-Морт безэмоционально взмахнул палочкой, толкнул Снейпа под укус Нагайны и велел: «Убей!» Гарри хотел броситься на врага, но рядом мелко дрожал Невилл, вцепившись в его плечо. Страшный Лорд и его ручной монстр навевали ужас не только на противников, но и на Пожирателей, однако в душе Поттера он вызывал только гнев. Разъярённый Лорд разогнал прихлебателей, велев, пока не выяснят где Поттер, не возвращаться, а самого Снейпа бросил на растерзание. В мрачной хижине остались один полутруп, два монстра и пара мальчишек, укрывшихся под мантией-невидимкой. Невилл нервно всхлипнул. Гарри уже примерился или заткнуть ему рот, или атаковать Лорда — только змея успела раньше. То ли услышав, то ли почувствовав излучение теплокровных тел, змея ринулась на парней. Невилл с перепугу выпрыгнул вперёд, выставив палочку, на которую Нагайна и налетела широко раскрытой пастью. Заряд магии не пропал даром — гадину пронзило молниями сырой силы, разорвало целой связкой заклинаний, которые перепуганный Невилл посылал и посылал в труп змеи. Гарри не сводил глаз с торжествующего Волан-де-Морта, который тут же стал непрерывно атаковать самыми страшными заклинаниями. Гарри только держал щит и пытался подгадать момент для контратаки, но Лорд, казалось, неуязвим и неистощим. Он воскликнул: — Нужно было давно отдать Снейпа моей змейке. Да и с вашим поиском она справилась гораздо лучше, чем все мои бестолковые подручные. А вы, гадкие мальчишки, убили мою любимицу. За это я вас скормлю ей живьем — вот только проведу ритуал воскрешения. Я верну к жизни свою зверушку, а вас пока обездвижу и спрячу в кладовку. Бомбарда! Ступефай! — Волан-де-Морт почти все силы вложил в разбивания щитов и в этом преуспел, поэтому следующим заклятием обездвижил Гарри и нанес удар по Невиллу. — Ты, тля, посмел убить Нагайну?! Так получи… Авада Кедавра! Гарри неимоверным усилием воли скинул оцепенение, собрал все силы и необычно мощным выплеском магии подхватил Левиосой обломок зеркала, валявшийся в захламлённом углу. Он вскинул хрупкую преграду перед лицом Невилла, создавая хоть какую-то защиту от самого страшного непростительного. Увы, на большее у него не хватило ни сил, ни времени. Он успел буквально в последнюю секунду, поставив маленький барьер размером в две детские ладошки, о который споткнулся зелёный луч. Споткнулся, разбился и отразился в своего создателя. Зеленое марево охватило чёрную безликую фигуру, раздался короткий страшный крик, вспышка света. Гарри поспешил усилить эффект, добивая поверженного врага, вливая в его смерть все силы до капли, посылая заряд за зарядом. Ещё пара минут — и все закончилось. От Тёмного Лорда осталась только горстка пепла и обгоревший кусочек палочки. Гарри проверил самочувствие своих товарищей: Снейпа сотрясали судороги, Невилл был в глубоком шоке. Сам Поттер чувствовал себя разбитым столетним стариком, неспособным поднять руку, чтобы взмахнуть палочкой. Но он собрался, попытался вызвать Патронуса. Тщетно. Ни сил, ни магии не осталось. Тогда Гарри убедительно попросил Невилла: — Беги за помощью! Пусть вызывают целителей из Мунго, а я здесь останусь…***
— Профессор, не отключайтесь! Помощь уже близка! Я бы послал Патронуса… — голос Гарри звенел отчаяньем. — Хотя какой там Патронус… Был бы у меня безоар… Если он универсальное противоядие, то и яд Нагайны должен нейтрализовать?.. Ведь так же? Гарри порывисто снял мантию, свернул её валиком, даже не попытавшись превратить в подушку, и подмостил под голову раскинувшемуся на полу черноволосому мужчине. Тот, не имея сил к сопротивлению, только гневно сверкнул глазами на покрытом потом бледном лице, и возмущённо прошипел: — Универсальном?.. Поттер, чему я вас учил?! Абсолютной панацеи не бывает! Безоар нейтрализует яды, но только те, с которыми взаимодействует… — прерывистым, слабым голосом возразил раненый. — Если яд в желудке — он его впитает в течение пяти минут, а если в крови… Вспомните, сколько нужно времени… — Не менее часа, если яд слабый, — вздохнул Поттер. — И от шести часов до суток, если яд сильный… — Даже такой неуч, как вы, Поттер, должен знать, что яд Нагайны — один из сильнейших. Противоядия нет, а это значит, что я обречен. Может, это и к лучшему… — Но профессор! Это несправедливо! — А где ты видел справедливость, мальчик? — Но можно же что-то сделать?.. — А зачем? Мавр сделал своё дело, мавр… устал… — Нет! Профессор, нужно бороться до конца! Нужно жить! Ведь вы нужны нам, нужны Хогвартсу. Кто же будет воспитывать наших неучей, кто будет пугать первокурсников, снимать баллы с Гриффиндора, язвить по любому поводу?! — Найдутся и без меня желающие… Мне это уже неинтересно… — прошептал еле слышно Снейп. — Я скоро уйду за грань, встречусь с Лили Эванс, расскажу ей, каким героем вырос её сын… — Зачем? Ведь в этом мире ещё не все дела переделаны, не все враги побеждены, не все загадки разгаданы… Вот сварить противоядие от яда Нагайны — чем не интересная задача? И с последователями Волан-де-Морта мы не до конца разобрались. Ещё много врагов осталось… — Враги?.. С самим страшным Тёмным Лордом ты и без меня справился. Держи воспоминания, тебе пригодится, — Снейп протянул мутный пузырек. — Ты победил, а больше меня ничто здесь не держит, ничего не интересно… Загадки… Да все уже разгаданы, зелья сварены… Для чего жить? — неожиданно лежащий застонал, напрягся и затрясся в болезненных судорогах. — Профессор, держитесь! — Гарри прижал к полу изгибающееся в пароксизме худое жилистое тело, навалился на плечи, удерживая в относительном покое. Гарри в бессильном отчаянии едва не сломал палочку, пытаясь вызвать хотя бы отголосок магии, хоть крохотную искру силы, хоть минимальный импульс волшебства. Но тщетно — все силы растрачены в последней битве, все резервы использованы без остатка, вся магия потрачена на героическое деяние, а на спасение одного вредного учителя не осталось ни капли, ни грана, ни миллиграмма. Даже не было сил послать Патронуса в Мунго. Не было сил поддержать магией умирающего. Гарри только оставалось сидеть рядом, подмостив свою мантию под голову Снейпа, если даже на трансфигурацию подушки сил не осталось. Гарри смотрел на посеревшую кожу Снейпа, на плотно закрытые веки, на обильный пот, стекающий с висков, на шею с двумя следами от зубов Нагайны и хаотично пытался вспомнить способы спасения при укусах ядовитых тварей: «От яда скорпионов и тарантулов нужна сыворотка, при плевках ядом кислотного броненосца используется примочка из его же селезенки, а при укусе кобр?.. Чем же лечатся от змеиного яда?! Вот же беда! Забыл! Или я не был на том уроке, на котором профессор объяснял о противоядиях, понадеявшись на безоар… Но даже если я не знаю магического лечения, зато отлично запомнил магловский способ. Не зря иногда на кухне у Дурслей телевизор включали; помнится, там какие-то бедуины лечили своего укушенного товарища, сперва отсосав яд из раны, а затем разжевав какие-то лечебные зелья, наложили на рану эту кашицу. Нужно что-то делать, как-то спасать… Иначе он умрёт. О, Мерлин, хоть бы один золотник безоара! Хоть ползолотника… Даже один грамм, и тот не был бы лишним…» — Сэр!.. Сэр! Очнитесь! — тормошил Гарри лежавшего без чувств профессора. — Сэр! Не сдавайтесь! Скажите, может, у вас есть безоар? — не терял надежду Гарри, видя, что глаза Снейпа приоткрылись. — Бес… Бесполез… но… — едва слышно отозвался Снейп. — Был… В кармане мантии… Я принял, но… — и он снова потерял сознание. Гарри поспешно вывернул все карманы умирающего, найдя с десяток фиалов с зельями и пару пергаментных пакетов с подозрительными веществами. И только одна упаковка была пустая, очевидно, что в ней и был искомый беозар. Гарри разочарованно заглянул в пергаментный пакетик и немного приободрился — не все ещё было потеряно, видать, при падении кусочки раскололись и десятки небольших крошек остались в пакете. Гарри удовлетворено угукнул, поспешно перенес своё внимание на рану, рассмотрел, убедился, что за эти минуты, что он раздумывал, ситуация не стала необратимой. Он примерился к шее, угрюмо подумав: «Кто со стороны посмотрит — за вампира примет…» А затем, прижав рану с двух сторон пальцами, стал выдавливать пораженную ядом кровь, и тут же присосался ртом, пытаясь всеми силами втянуть в себя всё, что можно, и всё, что нельзя. Его затрепетавших ноздрей касалась завеса из чёрных волос, в нос ворвалась будоражащая смесь запахов из пота, крови и чего-то еще неуловимо горького и пряного. Несколько мгновений ничего не происходило, но Гарри удвоил усилия и смог добыть первые капли, перед этим прижав зубами шею Снейпа и рванув в нетерпении. Через несколько невероятно долго тянущихся секунд в рот Гарри хлынули первые капли отравленной крови, омерзительно терпкой и восхитительно пахнущей надеждой на спасение. Тем более, что Гарри уже почти отчаялся, смирился, подумав, что даже такую простую магловскую спасательную акцию, как отсасывание отравленной крови, он умудрился провалить. Ещё какое-то время Гарри прилагал все усилия, терзая своей заботой шею Снейпа, высасывая и сплевывая темную жидкость из раны. Наконец ему показалось, что вкус крови стал без той пугающей терпко пахнущей примеси. Гарри внимательно осмотрел спокойно застывшего Снейпа, убедился, что тот дышит. Сейчас он не мог отличить обморок от лечебного сна, но то, что прекратились приступы судорог, его уже радовало. Поттер заботливо провёл ладонью по лбу, вытирая лёгкую испарину. Коснулся висков, словно убеждаясь, что жар отступил… Но его ледяная ладонь извещала об обратном — жар у Снейпа присутствовал, тело было обжигающе горячее, по-видимому, сигнализировало, что яд в крови начал свой смертоносный путь к сердцу. Гарри потормошил ещё раз Снейпа: — Профессор, очнитесь!.. Скажите… Вот, есть немного безоара… — увидев, что Снейп приоткрыл глаза, попросил: — Подскажите, как в кровь его ввести… — Элементарно, Поттер… — тихо произнёс Снейп. — Растереть в порошок, разбавить кровью и наложить на рану. Он сам проникнет в организм и сделает своё дело… Гарри немедленно развил бурную деятельность: нашёл среди снейповых склянок пару пустых, одну разбил о стену, подобрал крупный осколок и примерился к пальцам наставника. Затем, опомнившись, занялся безоаром, сперва измельчив его, постучав камнем по свертку, затем высыпал полученный порошок в склянку и только потом приступил к добыванию крови. Первоначальный замысел он отклонил, решив, что из запястья кровь добыть легче. Он неуверенно царапнул осколком по внутренней стороне предплечья, раз, другой, третий… Но его нерешительность только вызвала стон у лежащего Снейпа. Этот еле слышный звук, казалось, подстегнул Гарри. Тот рыкнул, уже более уверенно перехватил осколок, надрезал, увидев побежавшую тонкой струйкой кровь, и воскликнул: — Нет! Я всё сделаю, чтобы ты жил! Врешь! Не умрёшь! Так просто не сдашься! И я не сдамся! Ты нужен нам! Ты нужен мне! — с этими словами Гарри подставил бутылочку, собрал немного крови и, перемешав, попытался вылить на устрашающую рану на шее. — Да что же она не выливается-то? Давай же, давай! — возмущенно внушал он неожиданно загустевшему лекарству. Он попытался достать мизинцем сквозь узкое горлышко, успел пожалеть, что не носит никаких инструментов в кармане, затем оглядел помещение, пытаясь найти хоть какую-то ветку, но на глаза попалась только бесполезная волшебная палочка. Гарри торжествующей воскликнул: — Вот! Это подойдёт! Схватив без всякого почтения волшебный предмет, немедленно приспособив для извлечения не менее волшебного лекарства — загустевшей смеси крови с безоаром, которую тут же наложил толстым слоем поверх истерзанной шеи Снейпа. Удовлетворенно выдохнув, Гарри присел возле стены — он сделал всё, что мог, теперь оставалось ждать. Первой мыслью было желание поминутно трогать пульсирующую жилку за ухом Снейпа, контролируя процесс. Но Гарри сдержал столь неподобающий порыв, стушевавшись под пронзительно-пристальным взглядом декана Слизерина. Гарри отвел взгляд от столь притягательной шеи к крупным красивым ладонями Снейпа, к оголившимся запястьям, покрытым какими-то пятнами, линиями и следами крови, которая ещё сочилась из царапины. — Ой, сейчас подлечу… — сказал он и схватился за палочку, — А, ну да, магии нет… — Гарри растерянно собрал остатки лечебного зелья с поверхности палочки и поспешно наложил лекарство на руку с кровавыми разводами. — Скажите, сэр, вам легче?.. — Поттер! Вы что сотворили?! — более уверенным голосом смог рявкнуть Снейп. — Ритуал… — Какой ритуал? — Вот и я спрашиваю — какой ритуал? На руку свою посмотрите! И на мою! — Профессор, теперь я по голосу слышу, что вам лучше, что безоар подействовал. А что до ритуала… Даже не знаю, что сказать. Я смешал кровь с безоаром, выскреб палочкой из склянки и наложил на след укуса. — Ох, Поттер, только вы, спасая почти мертвого старика, можете умудриться вляпаться в магический брак! Нерасторжимый брак! — Но как же?.. Снейп насмешливо покосился на тонкое запястье Гарри, которое обвивала едва выступившая татуировка браслета, и демонстративно выставил свою руку, на которой проявился точно такой орнамент из переплетения цветных линий, посередине которых проступили их двойные имена: «Поттер — Снейп». — Поттер! Вы кровь чем добывали? Наверняка, с вашей-то неуклюжестью, вы и сами порезались. Если в лекарство попала хоть капля вашей крови… Это уже заявка на более личные отношения. У некоторых народов так ритуал побратимства совершается… А вы так сразу… Оставили на моей шее след своих зубов, словно мы оборотни. Втерли в раны смешанную кровь. Да ещё и магию приплели, размешивая все это палочкой. Вот брак и заключили, меня не спросив… — Простите, профессор… — потрясенно произнес Гарри. — Я не хотел… Я не думал… — Да что вы говорите, Поттер! — ехидно прокомментировал почти совсем оправившийся Снейп. — Разве вы когда-либо думаете?! Если бы вы хоть на минуту остановились, просчитали риски, подумали о последствиях… Вы бы оставили все как есть! — Нет! Не оставил бы! — вспыхнул Поттер. — Никакие риски не стоят смерти. Вашей смерти… Живите! А ритуал… А что ритуал? С этим можно жить… — Поттер, вы идиот! Молодой идиот, сломавший себе жизнь! Умри я сейчас, все бы только обрадовались. Я бы унес с собой в могилу многие неприглядные тайны и секреты. А теперь… Вы представляете, что начнётся… Вопли о Пожирателях, разбирательства… — Ничего, профессор, я уверен: вы сильный, справитесь… — Да не обо мне речь! Глупец, речь о тебе! — разозлился Снейп. — Тебе не простят, что ты спас меня, что использовал для ритуала кровную магию, что заключил брак. То, что от тебя отвернутся все почитатели и друзья… — Знаете, профессор, о чем я мечтал?.. Если я выживу после победы над Тёмным Лордом, чтобы обо мне забыли, хотел пожить немного спокойно, чтобы все оставили меня в покое. И если для этого надо обнародовать наш ритуал — я готов! — Ох, глупец!.. — застонал Снейп. — Ты не понимаешь, во что вляпался! Магический брак — это связь навсегда. Это никаких флиртов, романов и интрижек. Это ты себе будущее закрыл! Ты не сможешь влюбиться в симпатичную ведьму, жениться, завести детей. У тебя этого никогда не будет! Вот, что ты натворил! Уж лучше бы я умер… Как я после смерти в глаза Лили взгляну? — совсем растерянно закончил Снейп. — Так я вам совершенно противен? — убито спросил Поттер, пристраивая палочку в чехол и делая шажок назад, в сторону выхода. — Мальчишка! Какой же ты ещё мальчишка! — фыркнул Снейп. — Этот ритуал никогда бы не проявился, если бы не взаимное притяжение. У тебя внешность Джеймса, я пытался тебя ненавидеть, но у тебя глаза Лили, её чувство справедливости и собственный настырный, вредный, совершенно невыносимый характер. Как может такое не нравиться?! — Так значит… — Ничего не значит! — рявкнул Снейп. — Я не смогу, потакая своей слабости, ломать тебе жизнь! Я найду способ разорвать эту связь. Если не получится, я просто уйду… Но у тебя будет свобода выбора! — Свобода выбора?! — рявкнул не менее обозленный Поттер. — А это ничего, что ты — мой выбор?! Если я тебя привлекаю, если не совсем противен… Даже магия приняла наш брак… Тогда и ты прими и смирись, что твой супруг — героический идиот Поттер! — Гарри подскочил к Снейпу, нагнулся и, прижав к лежанке, шепнул: — Ты — мой… Мой! А я — твой, если ты ко мне из-за самой кромки вернулся… От избытка чувств и нехватки слов Гарри просто приник к тонким, почти бескровным губам, прижался нежным, неумелым поцелуем. Робко коснулся, словно ожидая, что сейчас оттолкнут, отвергнут, ударят презрительным словом и саркастичным взглядом. С десяток секунд ничего не менялось, Гарри уже успел проклясть в мыслях свою навязчивость и мучительно думал, какими словами уместно извиняться, но дрогнувшие губы Снейпа приоткрылись. Из них послышался едва слышимый стон: «О, Гарри… Что ты со мной творишь?..» А дальше… Дальше поцелуй перерос в сущее сумасшествие, в крышесносный вихрь, напрочь отбивающий память и здравый смысл. Они целовались, трепетно сжимая друг друга в объятьях, и каждый думал: «Слава Мерлину, он выжил! И он — мой!»