Двое

Рация прошелестела негромким Батиным голосом: - Рит, не стреляй, это я. В ту же секунду из-за угла тенью выскользнул сам Булатов. Осторожно – так, что даже листья на соседнем кусте не успели вздрогнуть – Батя легко упал на землю рядом с Багирой. Она слегка подвинулась – места за этим небольшим возвышением было не так много, и теперь им пришлось лежать, тесно соприкасаясь друг с другом. Батя дернул ногой, откидывая так некстати подвернувшийся камень, при этом непроизвольно придвинулся еще ближе к Рите. Хотя казалось бы, куда ближе? Они и так лежали, чувствуя дыхание друг друга. Странно, но чувства неудобства не было. Дискомфорта – тоже, словно лежать вот так, замерев, пригнув голову, чтобы ненароком не увидел противник, было… правильно. Словно лежать рядом и непроизвольно пытаться ловить его сердцебиение вошло у нее в привычку. Как у супругов, проживших вместе не один десяток лет, привыкших друг к другу, склеивших половинки своих жизней в одно целое… - Ты слышишь? – Батя шепнул ей на ухо. Она чуть повернула к нему голову, оторвавшись от бинокля. Командир смотрел вправо, сощурившись, напряженно вглядываясь вдаль – туда, где обрывался скалистый берег. И всё. И словно не было никакого ощущения близости, отчаянного в своей недостижимости, родства двух людей. Багира тут же сосредоточилась. Но даже сверхсовременный бинокль с оптическим увеличением ничего не показывал: ни одна тень не шевельнулась в той стороне, куда вглядывался Батя, ни движения, ни малейшего шума, ни дуновения ветра – ничего ровным счетом Багира не видела и не слышала. Замерев, они оба вслушивались в тишину, нарушаемую лишь далеким плеском воды. Наконец Батя облегченно выдохнул: - Наверное, показалось… *** Багира осторожно потерла запястье: холодный песок неприятно прилипал к мокрым рукам и икрам, вызывая резкое желание встать и как следует отряхнуться. Вот только не то что вставать – пошевелиться было нельзя, чтобы не выдать своего присутствия. Им и так повезло, что удалось найти такое укромное убежище, поэтому выдать себя одним неосторожным движением было бы крайне опрометчиво. Багира непроизвольно выдохнула чуть громче, но Бате было достаточно этого полувздоха, чтобы тут же обеспокоенно заглянуть ей в глаза. Он улыбнулся одними уголками губ. Она виновато улыбнулась в ответ. Он медленно поднял ладонь. Она завороженно следила за его рукой. Он прикоснулся к ней, бережно отводя выбившуюся из-под банданы прядь волос. Она вздрогнула и непроизвольно потянулась к его руке. Вдали грохнул выстрел. Они замерли. И словно не было этого замедлившегося до стоп-кадра движения его руки, и словно не было ее отчаянного вздоха нетерпения. За укрытием лежали двое военных, вмиг схватившихся за оружие и напряженно пытающихся понять, откуда был выстрел. *** - Вот он, - Бизон выволок из кустов кого-то, небрежно бросив его на песок. Кто-то оказался худеньким парнишкой, который трусливо поджимал руки вверх, боясь поднять голову. Невысокий пацан, чья замызганная серая одежда на несколько размеров больше положенного, только подчеркивала худобу. Он боязливо заглянул в глаза Бати и тут же отвел взгляд, наткнувшись на стальное равнодушие. На Бизона, в которого паренек пытался несколькими минут назад, выстрелить, он даже посмотреть боялся. Поэтому теперь осторожно поглядывал на Багиру, тихонько поскуливая, не то от страха, не то пытаясь надавить на жалость. Рита зло усмехнулась, вплотную подойдя к пленнику. - Думаешь, если я женщина, мне тебя жаль? Зря так думаешь, - негромко, но выделяя каждое слово, произнесла она. Паренек взвыл. От отчаяния, от страха, от боли (перед тем, как протащить его по земле, Бизон продемонстрировал все, что думает о неудавшемся стрелке). Взвыл нечеловечески, по-звериному… - Шакал, - Гном выскользнул из-за соседнего дерева, зло сплюнул. – Это точно он? Батя взял паренька тремя пальцами за подбородок, сильно потянул на себя, так что тело пойманного дернулось вверх. Посмотрел в его глаза – холодно, даже ледянеще. Вглядывался в них несколько секунд, после чего размахнулся и наотмашь ударил его по лицу. Пленник дернулся, покатился по песку, суча ногами от боли – лицо заливала кровь из разбитого носа. - Точно он. Трус. Только такой трус мог убить, нажав на кнопку взрывателя. А сам при этом сидел за километры от взрыва, - без тени жалости Батя смотрел на то, как парень корчится. Багира между тем, сдерживая злость, обшаривала его карманы. - Да не дергайся! – прикрикнула она так, что он замер в неестественной позе, подвернув под себя ногу. Из карманов выпали обрывки изоленты, потрепанные листы бумаги, какие-то жалкие огрызки. Наконец Рита достала маленькую карманную книжку. - Вот, - она поднялась, даже не взглянув больше на жертву. Протянула книжку командиру. Батя осторожно взял ее из рук напарницы. Ветер подхватил было аккуратно сложенный вчетверо лист бумаги, но Булатов легко подхватил его на лету. Вгляделся в неразборчивый кривой почерк, после чего торжествующе повернулся к своим ребятам: - Есть. *** - Да, товарищ адмирал, так точно. Значит, наши данные оказались верны? А бомбу обезвредили? Да, да, - Батя кивнул, словно адмирал стоял рядом. – Служу Отечеству. Убрал телефон в карман, коротким кивком головы подозвал тайфуновцев, которые стояли чуть поодаль. - Всё в порядке. Они сработали оперативно. Бомба обезврежена, а никто даже не понял, что в центре города было заложено взрывное устройство, - он радостно улыбнулся. Гном от избытка чувств легко ударил Бизона по плечу, словно говоря: «Вот видишь!». Тот тоже улыбался во весь рот от переполняющей радости. Батя же смотрел только на одного человека. На одну. Багира не улыбалась, не радовалась, поэтому Булатов сам не заметил, как улыбка медленно исчезла с его лица. Рита смотрела прямо в лицо командиру, словно искала ответ на мучавший ее долгое время вопрос, а Батя единственный знал ответ на ее сокровенную тайну… Он дернулся по направлению к ней, сам не осознав этого движения. Не увидел, а скорее почувствовал, как она тоже сделала шаг навстречу. *** - Ребят, хорош обниматься, - Бизон с Гномом недоуменно смотрели на своих друзей, которые вот уже минуту не размыкали объятий. – Мы молодцы, конечно, но, может, пора собираться? Батя открыл глаза. Нехотя выпустил Багиру из объятий, почувствовав, как она отодвигается от него. Разомкнул руки, в последний раз словно ненароком проведя ладонью по волосам. - Ну так идите к нам! – Багира почему-то слегка хрипловато рассмеялась. – Идите, идите! Гном с Бизоном сперва недоуменно переглянулись, потом озорно подмигнули друг другу – и кинулись сперва на Риту, тормоша ее, по-детски непосредственно смеясь и обнимая боевую подругу. - Батя! – Гном приглашающе махнул рукой одиноко стоящему командиру. - Как дети, ей-богу, - Батя тихо усмехнулся и демонстративно отошел от той кучи-малы, которую устроил его «Тайфун». Иногда они поражали его, превращаясь из бравых спецназовцев в дурачившихся переростков. - Как дети, - повторил он скорее для порядка. И для того, чтобы скрыть на лице тщательно подавляемую улыбку. The end.