***
Зельеварение было не единственным предметом, на который я приходил и ничего не понимал, поэтому помимо этого у меня было еще дохрена дополнительных занятий. Сложно. После порки отпуск моих мозгов закончился и из раненой задницы они вернулись в голову, но думать о учебе я не мог, хотя и стал вести себя намного лучше и постепенно наверстывал упущенное. Думаете, что все, хэппи энд? А ни-ху-я. Какой-то мудак изрисовал все стены в подземелье членами, и все, конечно, решили, что это сделал я. Это был пиздец number 2. Отец, как и обещал, повторно отходил меня пряжкой ремня, заставив оттирать все эти художества. Я негодовал. Даже не столько из-за того, что меня выдрали ни за что, сколько из-за того, что не смогу превратить голову великого художника в однородную смесь с ободком унитаза, об который буду его пиздить, потому что тогда меня точно отправят в Дурсмтранг. Несмотря на это, я все же решил выследить негодяя. Целую ночь не смыкал глаз, сидя в засаде за огромной вазой в коридоре. Мне феерически повезло, что меня никто не заметил. Каменный пол приятно охлаждал мою страдающую задницу, но я разрыался между желаниями спать и отомстить. Внезапно послышались тихие шаги. Вглядываясь во тьму, я пытался увидеть, кто это, но немного переоценил свое зрение. Когда шаги стали громче и мне удалось рассмотреть рыжеватые волосы, сомнений не осталось - эта тварь Уизли меня подставила! Я выскочил из своего укрытия, намереваясь отомстить этому нищеброду. Однако дальше последовало то, чего я не предусмотрел: Уизли завизжал на весь Хогвартс, словно расчленяемая свинья, наплевав на то, что сейчас ночь и ученикам нельзя гулять в коридорам. Я не знал, что делать, этот придурок орал, раскрывая пасть во все рыло, его визг постепенно переходил на ультразвук и очевидно привлекал внимание. Внезапно его огромный кулак прилетел в мое лицо, да так, что перед глазами заплясали маленькие звездочки, словно посылая меня нахуй, а вернее в нокаут. Когда я очнулся, вокруг стояла толпа учителей, которым Уизли рассказывал, как стал жертвой покушения на убийство, а еще что я приставал к его сестре. Сука, не было такого! К этой рыжей шлюхе я бы и на спор не притронулся! Почему-то жертвой стал Уизли, а синяк красовался на моей скуле, в чем логика, не подскажете? Правда, всем было плевать. Убедившись, что меня просто оглушило и моей жизни ничего не угрожает, Снейп поволок меня к себе. Я до последнего надеялся, что мне не достанется по уже выпоротой заднице, но оказалось, что напрасно. Снейп высек меня тростью до кровавых рубцов. Я уже жалел обо всем, что делал и чего не делал, настолько это было больно. И все из-за этого рыжего недобомжа! После порки декан поставил меня в угол на колени, где я в общем-то и уснул, причем в неестественной позе. Утром меня разбудил отец, все еще охуевающий от моих проделок. Я пытался доказать, что не нападал на Уизли, но мне никто не верил, этот урод отделался только штрафными очками за то, что ходил по коридору после отбоя. Отец сидел в кресле, закрыв лицо рукой и попросив Снейпа налить ему выпить, а я пошел паковать вещички для переезда в Дурмстранг.Часть 1
13 октября 2016 г. в 21:56
POV Драко
На пятом курсе обучения в Хогвартсе я был просто сказочным идиотом. Из-за меня факультет был на самом дне по баллам, вернее сказать, у него не было баллов вообще. Я мог легко сорвать урок, палить по приведениям заклинаниями, взорвать унитаз, запугивать младшекурсников, врываясь к ним в комнату среди ночи, летать по школе на метле, снося все на своем пути, бухать, лапать слизеринок, довести учителя до истерики, кидаться совами в учеников в Большом зале, заставить домовика танцевать лезгинку, петь на уроке песни непристойного содержания и это далеко не весь список того, что я делал. Все это сходило мне с рук, потому что декан всегда улаживал мои проблемы и даже ничего не говорил отцу, который считал, что я тут не сплю до утра, делая уроки и принося факультету баллы.
Пользуясь своей безнаказанностью, под конец года я совершенно забил на уроки зельеварения, не появляясь на них. Видя меня, соизволившего прийти на урок, учителя несколько секунд молча смотрели с выражением лица, полным отчаяния, молились, чтобы быстрее прозвенел звонок. Постепенно я расширял границы своих деяний, устраивая танцы на столе в Трех метлах, выпуская Чудовищные книги о чудовищах в Косом переулке, и это были одни из самых безобидных моих поступков. Меня ненавидела вся школа, но все знали, кто мой отец, поэтому им приходилось терпеть.
Хуже всех приходилось Гриффиндорцам. Ни проходило и дня, чтобы профессор МакГонагалл не обещала, что сделает все, чтобы я вылетел из школы. Хотя жители Черного озера тоже часто страдали из-за меня: зимой, в снежную погоду, я делал заклинанием проруби во льду, задыхаясь от смеха, когда кто-нибудь из младшекурсников туда падал, а весной палил заклинаниями по воде, оглушая русалок. Трелони просто рыдала, увидев меня, после того, как на её предсказание моей скорой кончины, я ответил, что лучше бы эта хренова предсказательница шла работать в маггловский роддом, чтобы сразу определять сколько отведено этим уродцам. Не знаю, что она себе представляет под словосочетанием "маггловский роддом", но это явно подкосило её психику.
Декан всячески пытался наставить меня на путь истинный, каждый раз говоря, что больше не может улаживать все мои косяки, но все эти долгие нудные беседы я думал лишь о том, чтобы еще можно было натворить. Последней каплей его терпения стало мое решение все же посетить урок зельеварение. Правда, явился я ближе к концу, влетев в кабинет через окно, верхом на единороге, которого нам показывал Хагрид. В разные стороны полетели осколки стекла, которое мой верный скакун пробил копытами, прокладывая нам путь к знаниям, одна пуффендуйка пролила на себя какое-то зелье, из-за чего одежда в этих местах просто рассыпалась в порошок, а кожа позелененла. Стоит заметить, что я скакал по подземелью на приличной скорости, потому первый раз случайно заехал в туалет, снеся пару раковин и унитазов, поэтому половина коридора была затоплены водой, которая все пребывала.
Профессор Снейп сказал, что все свободны, а мне приказал по-хорошему спешиться и потащил меня за шкирку к двери. В коридоре нас встретили картины, которые легко можно было принять за маггловские, потому что они не двигались, замерев в шоке от того, что произошло, а также охуевший Филч. Снейп попросил завхоза вернуть единорога Хагриду, а меня куда-то потащил сквозь затопленный коридор, ворча, как я его достал. Через несколько минут мы уже были в кабинете директора и ждали моего отца. Внезапно я понял, что мне, а главное моим развлекалочкам настал конец, отчего очень огорчился. Когда отец прибыл, сорванный с какой-то важной встречи, ему рассказали все, чем я занимался этот год.
Когда он это слушал, на нем не было лица, во взгляде читался пиздец, смешанный с дикой первобытной яростью. Отец смотрел то на меня, то на Снейпа, то на Дамблдора охеревшими глазами, на середине рассказала приказав мне идти в кабинет декана и ждать его там. Я просидел там около полутора часов, успев соскучиться, поэтому решил заглянуть в лабораторию, где нашел много интересных вещей. В одной из закупоренных пробирок было какое-то сияющее вещество, не знаю нахрена она мне сдалась, но в попытке открыть её я случайно толкнул локтем шкаф, который, как оказалось, держался даже не на соплях, а черт знает на чем, из-за чего покосился в бок, складывая всю остальную мебель, как домино. Блять. Почти все, что было в шкафах разбилось с диким грохотом. Через секунду дверь открылась и на пороге появились отец и Снейп, застыв от настигшего их ахера.
Я уже представил, как папа пытает меня утюгом или паяльником, но вместо этого он просто молча стоял и смотрел на хоас за моей спиной. Немного отойдя от шока, его руки потянулись к ремню. Я понял, что он сейчас впервые меня отпиздит. Так и вышло. Через несколько секунд я лежал обездвиженный заклинанием на диване со спущенными штанами, а отец порол меня, вымещая всю злость. Периодически он останавливался, чтобы сделать глоток успокоительного зелья, которое чудом уцелело, а потом снова порол. Пил успокоительное и порол, пил и порол. И так до тех пор, пока моя задница не приняла бордовый оттенок, а я не сорвал себе голос. В этот момент я понял, что немного перегнул палку.
Собираясь уходить, отец сказал, что если еще хоть раз по поводу моего поведения сделают замечание, он спустит с меня шкуру и отправит учиться в Дурмстранг, где разрешены телесные наказания учеников, а также разрешил Снейпу меня лупить. На следующий день я проснулся необыкновенно рано, чтобы успеть на урок зельеварения. Мало того, что мне было дико больно сидеть, так я еще охуевал от того, что нихуя не понимаю. Несколько вечеров мне приходилось убирать последствия моих попыток открыть пробирку в лаборатории, а также драить туалеты в подземелье. Учитывая то, что последние месяцы я спал до обеда, творил всякую херню и ничего толком не делал, посещая один урок из трех, это было тяжело, не говоря уже о том, что все каникулы Снейп пытался вдолбить в меня упущенный материал, которого была хуева туча.