***
— Ах… — рыжеволосый парень, откинув голову назад, вставляет в себя анальные шарики, пока солидный мужчина сидит напротив в кресле и смотрит на столь прекрасную, по его мнению, картину. В штанах уже давно до ужаса тесно, но мучить кого-то, а в особенности грязную шлюху, только в одно удовольствие. Он ведь и не подозревает, что днем эта самая «грязная шлюха» пытается оттереть грязь со своей кожи, плачет, но живет только ради матери и сестры, которым нужны деньги на лечение. — Хватит, — голос у него хриплый и стальной, а глаза наполнены похотью и желанием трахать жестоко, сильно и до потери пульса. Паренек останавливается, все так же смотрит в красный потолок, а от ужасного чувства внутри хочет провалится сквозь землю и подохнуть быстрее. Только вот он не может. Обстоятельства вынуждают жить. Деньги вынуждают работать тут. Обычный публичный дом, где вечером происходит все ужасное. — Как скажете... Хозяин, — последние слова даются с огромный трудом, ведь говорить подобное до тошноты унизительно, но все же приходится. Рыжеволосый смотрит, как мужчина лет сорока пяти освобождается от своих жутко дорогих вещей, скидывая это все на пол, подходит к пареньку и дергает за кожаный ремешок на черном кожаном ошейнике на шее, отчего парень дергается и смотрит сверху вниз на мужчину, но не произносит ни звука. Мужчина кидает рыжеволосого на кровать с бордовыми простынями, нависает сверху и целует шею, слегка ее кусая, крепко сжимает бедра и резко вытаскивает анальные шарики, что так долго и усердно вводил в себя парень. Тот же просто лежит, не получая ни какого удовольствия. Он уже привык, что никто не спрашивает его имени, как у него здоровье и зачем он тут работает. Рыжеволосый тут только как вещь. Говорящая вещь, которая способна удовлетворить твои потребности, а на его душу и прочее глубоко плевать. Мужчина кусает бусинки сосков, проводит по ним языком и слегка кусает, но не получив ответной реакции, рычит, переворачивает рыжеволосого на живот, поднимает бедра и входит по самое основание. «Вещь» открывает рот, давясь беззвучным криком и слезами. Больно, но больнее в душе, где он чувствует отвращение к себе, своему телу и своей сущности. Противно так, что тошнит ужасно. Хочется крикнуть: «Хватит! Я не вещь!», но кого это волнует? Именно этой ночью он и есть вещь. Мужчина двигается быстро, глубоко и грубо, закинув голову от удовольствия назад, не обращая внимания на слезы и на то, как маленькие пальчики крепко сжимают края подушки от боли. Шлепки настолько смачные и сильные, что до одури больно, но мальчишка все так же не произносит и слова. Ему хватает десяти минут, чтобы кончить прямо в рыжеволосого, и только тогда паренек всхлипывает со стоном отвращения, но кажется, что мужчине это только поднимает самооценку. Он одевается, кидает деньги на кровать и уходит, оставляя рыжеволосого одного. Парень переворачивается на спину, все так же прижимая подушку к себе и плачет навзрыд, содрогаясь от постоянных всхлипов и ужасного отвращения к себе. — Ненавижу, ненавижу! — хочется кричать, но он может только шептать это, давясь слезами и задыхаясь от нехватки воздуха из-за подушки, что так крепко прижимает к себе. Он не слышит, как к нему кто-то заходит и около минуты просто наблюдает за голым пареньком, а потом подходит тихо и осторожно, отбирая подушку. Рыжеволосый пугается, отползает назад и прижимается к изголовью кровати, вытирая слезы и кусая губы до крови. Смотрит на парня, что стоит перед ним. Кожа белоснежная, глаза темные, волосы каштановые, а еще у него дорогой костюм и пара серебряных колец на руках. Незнакомец протягивает руку, но рыжеволосый отбивает ее, сам не понимая почему. — П-про... Простите.. — голос дрожит, глаза напуганные, а тело дрожит то-ли от холода, то-ли от страха. Просто рыжеволосый не сможет вынести еще одного наказания. Тогда его не спасет даже обстоятельства и семья. Он уже сломан, но у него есть последняя надежда: семья. Он сможет вылечить мать от сильной простуды, а сестре сделать операцию на глаза. Это дает определенную мотивацию. Темноволосый убирает разбросанные по кровати деньги на тумбочку и садится рядом. — Как тебя зовут? — на удивление, его голос спокойный, мелодичный и немного шепелявый. Этот парень не вызывает отвращения, а ведь должен. — П... Пак... Чимин.. — рыжеволосый неосознанно всхлипывает, трясет головой, а потом бьет себя по щеке, думая, что так успокоится быстрее. — А я Мин Юнги. Будем знакомы, Пак Чимин, — парень протягивает руку, но Чимин принять ее боится, поэтому крепче сжимает кулачки и прижимает их к груди. — Вы ведь пришли, чтобы я Вас удовлетворил. Так почему? — Пак правда не понимает, что за спектакль тут устроил Юнги, но мысленно говорит ему спасибо, ведь с его приходом на душе на время становится немного спокойнее, а мысли про смерть и суицид уходят на второй план. — Я не трахаю испуганных до смерти парней, тем более ты так плакал. Я приду завтра, — Юнги на самом деле сам не понимает почему этот рыжеволосый плачущий паренек его зацепил и чем, но сейчас не хочется делать ему больно, да и ломать еще сильнее тоже. Раньше Мин приходил в публичный дом, трахал шлюх и уходил, не сказав ни слова. Ему вообще было как-то плевать на их душевное состояние и что происходит после его ухода. Им нужны деньги, ему нужен секс и снятие стресса. — Спасибо, Мин Юнги, — Чимин кивает, слабо улыбаясь впервые за ночь, а Юнги оставляет деньги на тумбочке и уходит.***
— Мам, я лекарства принес, — рыжеволосый натянуто улыбается, видя мать в ужасном состоянии. Оставляет таблетки на полочке, несет воду, дает выпить таблетку, готовит горячий бульон, а потом аккуратно кормит, сдерживая слезы. Потом идет к сестре, отдает ей киндер, и, видя, как она так искренне и широко улыбается, на душе становится легче и теплее. Чимин привык к такой жизни. После ухода отца мать серьезно заболела и лежит около двух месяцев. Лекарства ужасно дорогие, а денег было мало. Еле хватало на продукты. У сестры проблемы со зрением с самого детства, а сейчас ей вот вот стукнет девять. Через пару лет она может потерять зрение, если не сделать дорогостоящую операцию. Пак не хочет потерять таких близких людей, ведь они все, что у него осталось. Правда маме с каждым днем все хуже и хуже, но улыбается, спрашивает про состояние своего сына, старается развеселить его, а рыжеволосый улыбается, смеется через силу, ведь не хочет плакать и показывать свою слабость. Он плачет потом, ломается снова и снова, но семья хоть немного, но восстанавливает сломанную душу, заставляя терпеть унижения снова и снова. Пак Чимин должен быть сильным хотя бы для своей маленькой сестры, которая ужасно обожает своего братика. Однако никто не подозревает куда именно уходит Пак ночью, но возвращается каждое утро с лекарствами и деньгами. Он просит не спрашивать про ночные похождения, но кажется, что матери все и так понятно, но она молчит, ведь переубедить сына невозможно. Рыжеволосый отправляется в душ, включает горячую воду, снимает с себя одежду и становится под обжигающие струи воды. Берет мочалку и трет кожу до боли. Хочется смыть всю ту грязь, что накапливается на его коже невидимым слоем ночью. Слезы текут по щекам, парень старается тереть мочалкой еще сильнее. У парня ужасное отвращение к себе и сломленный дух. В душе огромная дыра душераздирающей боли. Руки трясутся, тело жжет, а вода резко становится холодной, вызывая тихий вскрик. Больно, но так намного легче. Физическая боль временами заглушает душевную. — Оппа, ты там в порядке? — Все в порядке, Есыль. Иди в школу, а то опоздаешь, — Пак пытается сказать это более спокойным голосом, но получается плохо. — Хорошо, оппа. Я люблю тебя! — девочка широко улыбается и убегает в школу. Рыжеволосый плачет еще сильнее, хватает лезвие и проводит им по запястью, внимательно смотря на стекающую кровь. Совсем не больно, только вот на душе легче становится. Это именно то, что необходимо Чимину сейчас. Парень вытирается полотенцем, одевает спортивные штаны и смотрит на себя в зеркало. « Шлюха.» — так думает Чимин, смотря в зеркало, а потом буквально выбегает из ванной, заходит к маме, укрывает ее одеялом и идет спать к себе. Он все еще успевает поспать.***
Вечер Пак не встречает улыбкой, радостью, да и спокойствием в душе. Там только пустота и разочарование в жизни. Ему только двадцать четыре, а уже приходится так низко падать, покрывая себя грязью. Он обещает, что вылечит всех и все хорошо будет, а сейчас деньги встали на первый план. Рыжеволосый идет к ненавистному зданию с названием «Blood Sweat and Tears», чтобы заработать эти грязные, покрытые похотью и грязью купюры. Снова. Это повторяется каждый вечер. Каждый вечер к себе возникает еще большее отвращение к своему телу, душе и собственной беспомощности. Заходит в здание, идет к комнате, в которой проводит вечер и ночь. Заходит туда и видит вчерашнего парня с темными волосами. — Привет, Пак Чимин, — голос у него все такой же спокойный и шепелявый. В комнате слышен запах табака, а рядом с кроватью стоит пепельница с потушенной сигаретой. Мальчишка кивает, снимает с себя потрепанную кожаную куртку и расстегивает пару пуговиц на рубашке с иностранными ругательствами на разных языках. Юнги наблюдает внимательно, а потом с удивлением думает про потрепанные и старые вещи мальчишки. Он думает, что за такие деньги, которые он получает за ночь можно не только купить одежду знаменитых брендов, но и как минимум дорогую машину. « Если эти дорогие безделушки его не привлекают, то тогда зачем он тут?» — думает темноволосый, поднимается и подходит к Паку. Юнги делает то, что никогда не делал с другими. Он целует. Целует сначала медленно и лениво, а потом переходит на более грубый и страстный поцелуй, кусая губы и зализывая ранки языком. Чимин же сам недоумевает, ведь никто никогда его не целовал, а тут к нему вчера врывается какой-то парень в попытках расслабится, но в итоге просто пытается успокоить, забывая про свои проблемы, и сегодня сидит в комнате, ожидая рыжеволосого, а потом прижимает к стене и целует. И как отвечать на такую ласку, когда даже не знаешь как это делать? Его никогда не целовали, только трахали, буквально вдавливая в кровать. — Ты боишься меня? — вопрос звучит совсем неожиданно, поэтому Чимин, не понимая почему, начинает смеяться. Боится? Серьезно? Да, он боится, но больше всего в нем сейчас борется смущение от того, что это приятно вообще-то, а не противно, как казалось. — Нет, не боюсь. Я просто никогда не целовался, — щеки вспыхивают алым цветом, но мальчишка продолжает упорно смотреть на своего будущего «господина». — Вот как, а я… — Просто заткнись и трахни меня. Тебе ведь это нужно, так ведь? — Ты сам попросил тебя трахать, так что потом не плачь. Мин усмехается, расстегивает аккуратно рубашку и кидает ее к куртке. Он, конечно, мог бы попросту ее сорвать, но видя, что пуговки на ней перешивались по нескольку раз, становится даже как-то жалко, да и вряд ли он тратит заработанные деньги на одежду. Джинсы слетают вместе с боксерами. Взгляд задерживается на прекрасном стройном парне с подкаченным телом, до невозможности худым, а на запястье красуется маленький порез, который накрывают губы темноволосого. Чимин вздрагивает, но ничего не говорит. Парень достает черную повязку и завязывает глаза рыжеволосому, лишая его зрения. Юнги кидает мальчишку на кровать, берет с тумбочки фаллос и смотрит внимательно на рыжеволосого. Тот лежит спокойно, кусая губу, но сбежать не пытается. Мин переворачивает Пака на живот и ставит на колени, водя сначала резиновой головкой по упругим половинкам, а затем обводя пульсирующую дырочку. Чимин понять не может, что это, но из-за лишенного зрения все ощущается в разы сильнее. Темноволосый проталкивает игрушку внутрь, а в ответ получает судорожный вздох. По спине рыжеволосого водят языком, слегка кусают, а потом целуют. Юнги берет руку паренька и заводит ее за спину поближе к игрушке, призывая его самого двигать ей внутри себя. Пак послушно выполняет эти незначительные поручения, да и делает все это довольно искусно, потому что уже не в первый раз. Каждую ночь его заставляют делать подобное: то трахать себя фаллоимитатором, то толкать в себя анальную пробку, или же просто анальные шарики. Каждый раз что-то новое и разное. Юнги раздевается, перехватывает руку Чимина, вытаскивает ненужную игрушку и откидывает ее в сторону. Сразу входит на всю длину, попадая по простате. У рыжеволосого вырывается непроизвольный стон, а в животе завязывается узел. Пак краснеет и снова падает в бездну, понимая, что от этого будет ненавидеть себя еще больше. Он не шлюха, да и попал в этот мир совершенно не по своей воли. Он должен ненавидеть все, что тут происходит, но никак не стонать под парнем, о котором он не знает ничего, кроме имени и того, что денег много. Чимин пытается сдержать стоны, кусая губы, а на глаза слезы наворачиваются от собственного отвращения, но парень терпит, потому что его просили не плакать. Юнги двигается быстро, грубо и размашисто, попадая по простате. Крепко сжимает бедра мальчишки рукой, а другой все так же продолжает сжимать ладошку. Раньше Мин смотрел на всех парней иначе, считая их циничными, да и жуткими нарциссами, а этот парнишка с первых секунд перевернул построенное мнение. Он выглядел таким невинным, жалким и другим. Он точно не обожал себя и свою работу, не тратил деньги на себя, а просто по неизвестной причине находился тут. Впервые вообще Юнги кого-то успокаивал, да и имя свое говорил, а теперь еще и дикое желание появляется узнать все про рыжеволосого. Чимин позорно кончает на бордовые простыни, краснеет жутко, а еще крепко сжимает Юнги в себе. Тот гортанно стонет, выходит из Пака и кончает тому на спину. Рыжеволосый ложится на живот и утыкается носом в подушку, крепко сжимая ее пальчиками. Стыдно ужасно, а еще противно от себя, ведь сегодня ему нравилось. — Зачем ты тут работаешь? — Мин садится рядом, отбирает подушку и смотрит внимательно на парнишку. — Мама тяжело больна, а сестре необходима операция на глаза. Не хочу их терять и остаться совсем один, — Пак кусает губы, с трудном сдерживает нахлынувшие слезы, ведь понимает, что прожить без них совсем не сможет. Окончательно сломается и умрет тоже. — Сколько тебе нужно денег? — Зачем тебе это? — Одевайся. Прогуляемся. Я оплачиваю тебе всю ночь, — вопрос остается проигнорированным, а сам Мин одевается уже в привычный костюм, только сегодня вместо классических штанов там красуются черные зауженные джинсы. Чимин одевается быстрее, надевает куртку и завязывает черный шерстяной шарф.***
— Я помогу тебе с деньгами, но ты должен уйти с этой работы, — Юнги произносит это только в парке после долгого десятиминутного молчания. — Почему ты хочешь мне помочь? — Чимин не понимает ничего, на душе все такое же ощущение пустоты. Он не живет, он просто существует. Существует только ради своей семьи. — Ты отличаешься от других. Ты словно бабочка. Одно неверное движение и ты мертв. Но, к сожалению, ты уже мертв. Я хочу помочь. — Деньги не помогут, — Пак поднимает голову вверх, всматриваясь в ночное небо. По щеке скатывается сначала одна слеза, а за ней другая. — В нашем мире все решают деньги, а я так не хочу. Почему все забыли про любовь и счастье? Секс, деньги, алкоголь и наркотики — они изменили наш мир, заставляя людей творить ужасные вещи, покрывая все вокруг ужасной грязью. Я устал так жить. Устал умирать каждый гребанный день. Хочу, чтобы меня кто-то любил, но все только отворачиваются. Я шлюха, я просто говорящая вещь для всех, — рыжеволосый плачет, крепко сжимая кулачки, а Мин так и стоит, не зная, что делать. Просто обнимает, не выпуская из объятий. Кто бы мог подумать, что с виду обычный парень так страдает, ненавидит все, что есть в этом мире, а в первую очередь презирает себя. — Я стану тем человеком, что сможет изменить твою жизнь. Просто доверься мне.***
Чимин заходит домой в три часа ночи, идет на кухню, садится за стол и тихо плачет. « „Просто доверься мне.“ Да что он вообще знает? Такое чувство, что это легко сделать. Но тогда зачем я кивнул? Зачем сказал, что буду верить? Зачем?» — Чимин? — мать заходит на кухню, а когда видит сына в таком состоянии, то сразу подходит и обнимает. Пак крепко обнимает мать, плачет еще сильнее, но рассказать не может, потому что не хочет, чтобы она волновалась. — Я достал деньги на операцию, — рыжеволосый вытирает слезы и слабо улыбается. Такую искреннюю улыбку он может позволить себе только дома и только со своей семьей. Парень провожает маму до комнаты, укладывает, дает лекарства и потом уходит в душ. Сегодня лезвие ему не пригодилось.***
— Юнги-оппа, привет, — девочка кидается в объятия к молодому человеку. — А Чимин спит еще, мне его разбудить? — Не надо, Есыль. Беги в школу, а я сам его разбужу. Мама уже на работе? — в ответ кивок. Мин улыбается и проходит в комнату, где спит парень двадцати семи лет. С той ночи прошло три года. Три года ушло на усердное восстановление души, яркой и искренней улыбки, а еще блеска в глазах. Доверившись темноволосому парню Пак Чимин смог обрести снова радость жизни. Теперь он может жить спокойно, не ввязываясь в ночной ужасный мир, что так подпортил его мир. Конечно, грязь существует и сейчас, но просто нужно не замечать всего ужасного, что происходит. — Эй, Чимин-и, просыпайся, — Мин шепчет на ушко, но в ответ слышится только сонное бормотание. Пак кутается сильнее в одеяло и спит дальше. Юнги, конечно, не сдается, стягивает одеяло и кидает его на пол, садится сверху на сонного парня и сминает чужие губы своими. Это действует быстро, потому что Чимин широко открывает глаза, вскакивает, но оказывается прижат к кровати снова. Паренек блаженно прикрывает глаза и отвечает на поцелуй. И кто сказал, что даже в мире грязи нельзя найти чистый кусочек?