Барьер эмоций

Ленточки, всё ещё развивавшиеся у неё в волосах, придавали Хомуре уверенность в сегодняшнем дне.       Мадока всё ещё не подозревала о том, что находится в плену у самого жуткого существа — её врага, но, вместе с тем, её лучшего друга Хомуры. Они обе балансировали на грани любви и ненависти. И, если Мадоку сдерживала сила Хомуры, то Хомуру остановить уже ничего не могло. Это было крайне тяжело для Акеми, видеть, как Мадока улыбается таким же запертым в её клетке подругам, вместо того, чтобы прийти к ней и объявить войну. Хомура была уверена, что если она так сделает, то это её точно пошатнет. Перевернет весь сотканный из воспоминаний мир, обращая их в прах и возвращая во вселенную всю скорбь и ненависть, что когда-то копились в её душе. Но Канамэ ни за что бы так не поступила. Она была заперта в созданном демоном мире, чтобы позволить ей спокойно жить и дальше, но каждая улыбка должна была быть подарена не её фальшивым друзьям, а ей, Хомуре, что сейчас жадно поглощала её взглядом. Но Акеми так же была заперта внутри. Она заперлась от собственных эмоций, оставляя отчаяние за барьером, ненависть в воздухе, а любовь в сердце. Ведь именно благодаря ей она и создала этот мир.       Кьюбей все также навещал Хомуру. Не разговорчив, он лишь наблюдал, проглатывая каждый жест, отраженный на теле девушки. Дернувшаяся бровь, сдвинутая рука, взгляд, резко изменивший свою цель, губа, закусываемая каждый раз, когда девочка с розовыми волосами поднимала уголки своих губ. — И это Вы, люди, называете любовью? Как-то решился спросить он и вновь поплатился одной из своих жизней. — Это глупо. И снова. — Оставь ее. И вновь. — Прекрати это. Словно жуткий сон. Каждая смерть и фраза за разом. — Ты должна ей признаться. Разбитая чашка. Вновь от выстрела. — Признайся ей. Теперь уже ваза. — Просто сделай это. Обрывки фраз, что доставляли ей невыносимую боль. Она не могла этого сделать. Дьявол, создавший этот мир, подавшись эмоциям, сейчас же не мог тронуть нежного ангела, ранее называемым Богом. Лучше бы это сделал кто-то другой, но не она. Она мечтала избавиться от этих эмоций. Но все они были заперты в барьере. В мире, смешавший в себе все их эмоции и воспоминания. Мире, созданном именно из-за неё. Мире, в котором Хомура так отчаянно желала ей обладать, но боялась запачкать. Боялась впустить внутрь отчаяние. Боялась, что Канамэ, что подарила свет в её жизни, потушит его всего одной фразой. Всего одним действием. Всего одним колким взглядом. Фразой, обозначавшей только войну. В которой Хомура заранее хотела бы проиграть.       Она не хотела вновь испытывать ту боль. Столько попыток она пережила, чтобы заполучить её. Но, удерживая её прямо в руках, она была не в силах заставить себя сделать с ней что-нибудь ещё, кроме как бросать на неё свой колкий взгляд, ранее наполненный лишь нежностью. Она должна была быть рада. Она была с ней так близка тогда. Но зачем, зачем она разрушила то место, где была так счастлива, чтобы получить то, что сейчас ненавидит больше жизни? Ради чего? Чтобы заполучить силу Бога? Не силу, а любовь. Которую не могли понять даже Инкубаторы, самые умные существа во всей вселенной.       Именно она всё ещё наполняла сердце дьявола, запертого в собственной коробке, что так желал ощутить этот вкус на своих губах. Нежная любовь была уже не для нее. То время прошло. И вот, сцепляя хрупкое тело в своих объятиях, она наконец целует Мадоку, распутывая ленточки в её волосах. Разрушится этот мир или же появится вновь новый не знали ни Хомура, ни Мадока, ни Кьюбей. И никто другой.