к лучшему

В это трудно было поверить. Это происходило здесь и сейчас, но я все еще опасался проснуться в другой реальности, где сборная Японии по волейболу очередной раз не попала на Олимпиаду. Но дни этого сна-на-яву сменялись днями, и я все еще был вторым связующим в заявке. Переезд в Олимпийскую деревню, акклиматизация, тренировки и тренировочные матчи. Это не просто игры с лучшими командами, это игры с командами, собранными из лучших. Непередаваемо, феерично! Совсем мало времени осталось до Церемонии Открытия, в которой нам предстояло участвовать. И пусть тренеры хмурятся на лишнюю и бестолковую нагрузку для спортсменов. Я большую часть своих двадцати шести лет мечтал об этом. Уже после первых матчей группового этапа, ощущение "спортивного праздника" сменяется осознанием "спортивного вкалывания". Вопрос распределения и восстановления внутренних ресурсов становится первостепенным, на голом "умри, но прыгай" энтузиазме далеко не доедешь. А опыта подобных мероприятий у нас катастрофически мало. После матчей хочется лечь и умереть тихонечко. И это несмотря на то, что мое время на площадке непродолжительно: замена на подачу или усиление приема. С основным связующим мы играем слишком по-разному, и тренер не хочет сбивать игроков, резко меняя стиль. Ну, и оставляет "козырь в рукаве" на экстренный случай. Который непременно наступит. Слабых команд здесь попросту нет. Игроки, каждый - чуть ли не герой волейбола. И молодые совсем таланты, и опытные бойцы. Их всех удается не только увидеть в живую, но и пообщаться с некоторыми при случае. Из-за бардака с организацией питания возможностей для этого предостаточно. Это происходит здесь. Это происходит со мной. Это делает меня счастливым. Приподнятое настроение не портит даже то, что ночью мне внезапно приснился Кагеяма. Подобного не происходило уже очень давно. Потраченные на психолога деньги и время окупили себя. Тогда я смог избавиться от чувства вины, от необходимости быть еще-и-еще лучше. Правда, в этот раз он выглядел скорее задумчивым, и на утро, как когда-то давно, желание бежать убиваться на площадке не помешало поваляться под одеялом лишние десять минут. Интересно, как много в нынешних моих достижениях результатов той гонки со своим подсознанием? *** Неудачный вечер, как финал неудачного периода, помноженный на подростковые гормоны, и вот я, Тоору Ойкава, избиваю своего тощего кохая в пустом зале. Всего пара ударов по этому наивному лицу, и мой мир как-будто разобрался и собрался заново, убрав неправильности и искажения. Вечером, в своей комнате, я вдруг понял, что меня не раздражают больше ни навязчивость мелкого, ни его успехи. С этим малопривлекательным срывом как-будто ушло то, что мешало играть с удовольствием. Правда, как позже выяснилось, Тобио тоже ушел. Он не появился ни на следующей тренировке, ни через неделю. Он ходил в школу, но зал обходил стороной. А у меня не хватило сначала желания, а потом решимости пойти и поговорить с ним. Извиниться. Вернуть в команду. Где-то через месяц я сознался Иваизуми. Он тогда много чего мне сказал, присовокупив несколько увесистых подзатыльников и парочку за-вортник-потрясушек. Он вообще не думал никогда, что я могу немного попортиться от его педагогических приемов. Я малодушно надеялся, что Кагеяма вернется в клуб на следующий год, когда я уйду, даже забегал в Китагава Даити пару раз уже после выпуска. Увы, его видно не было. И где-то тогда же я начал свое состязание с вымышленным Кагеямой. Он поселился в моем воображении, невидимкой тренировался где-то рядом в моем зале. Он был доказательством того, что можно точнее, аккуратнее, разнообразнее. Я не мог не думать о том, что с его талантом и упорством "этот блок не стал бы проблемой" или "можно было рискнуть и отдать первому темпу". Я тратил часы на отработки приемов. Смотрел и матчи профессионалов и тренировочные ролики. Перерыл тонну литературы. Опробовал десятки подходов и тактик. Стремился выше-быстрее-сильнее. Поначалу ситуация не вызывала проблем, но нервное напряжение росло, под конец нарастая со скоростью несущейся лавины, неся такую же опасность. Не имея реального "персонального противника" я нафантазировал себе уже-почти-догнавшего-кохая и наделил его просто фантастическим набором способностей. Чуть позже в этом "противостоянии" я из лидера превратился в догоняющего. Непроходящее недовольство собой и результатами. Тренировки на грани одержимости, не дающие желаемых результатов. Ни секунды без дела. Дошло даже до нервного срыва. Иваизуми, спасибо ему, притащил меня к психологу. Полгода неспешной терапии и я простил себя. И за то, что не был хорошим семпаем, и за ту детскую выходку, и за то, что не случилось такого игрока, как Кагеяма Тобио. Смирился с не сделанным и с не сказанным. Я избавился от ощущения взгляда в спину, и смог нормально вздохнуть. Вернул в свой график отдых и дуракаваляние. Смог реально оценить эффективность своих тренировок и составить разумный график. И снова начал укладывать волосы. Жизнь наладилась, одним словом. Не знаю, как сложилась судьба кохая. Много раз почти запускал поиск по имени, но каждый раз останавливал себя. Реальный Кагеяма не имеет ничего общего с тем образом, что преследовал меня несколько лет. Не стоит бередить уже отболевшее. *** Возможно, невероятное напряжение Олимпийского расписания всколыхнуло муть в моем сознании, вот Кагеяма и нарисовался опять. Хотя на прежний мой кошмар он был не очень похож. Уже не подросток, но все такой же угрюмый, и те же потрясающего цвета глаза. Он сначала хмурится на меня, что-то бормочет себе под нос, а потом чуть улыбается и кивает. Я понимаю, что глупо злиться на собственные мозги, но как мне это интерпретировать? "Дорогой дневник, мне снова приснился тот образ, что пять лет сводил с ума, но теперь он повзрослел, как-будто с трудом узнал меня, и вообще, улыбнулся даже". Ладно, пора заканчивать с этой ерундой и смело идти, отвоевывать себе завтрак в столовой. Каждый поход за пропитанием открывает новые грани безалаберности организаторов. Вчера часть вареных вкрутую яиц на ужине оказались прискорбно свежими, оказывается, проверить можно раскрутив его на столе. Штаны в стирку, опыт - в мозги. А банан с одного из обедов конца первой недели все еще жизнерадостно зеленеет на тумбочке в спальне. Хочется, как когда-то в тренировочных лагерях, смотаться в магазин и запастись снеками. Но тренер оторвет башку, если я умудрюсь отравиться непривычной едой. --- Сегодня я съел банан. Он был счастливый, точно говорю. Ничем иным наш выход из группы я объяснить не могу. Даже в мыслях звучит сногсшибательно! МЫ. ВЫШЛИ. В. ПЛЕОФФ!!! Боюсь только, что команду, которая выпала на жеребьевке, нам не пройти. Но я все равно готов прыгать от восторга. Может, у кого из ребят остался еще один счастливый банан, надо поспрашивать. --- 3-1 Мы вылетели. Но как мы летели! Мне даже удалось побыть связкой! Противник много более опытный. Спокойно и обстоятельно доводили каждый сет. Кажется, они даже устали меньше нашего. К сожалению, такой опыт не купить и не подсмотреть, только наработать самостоятельно. Но теперь мы знаем, каково это, и в следующий раз сможем лучше. Ребята несколько перегорели, но оно и понятно. Теперь отдых и обратно домой через два дня. Соревнования заканчиваются и часть спортсменов уже разъехалась. Завтрак в столовой прошел без эксцессов - даже скучно. Команда бессовестно дрыхнет, и ем я в гордом, но чутка подавленном одиночестве. - Ойкава-сан? Меня окликают по-японски, но голос незнакомый - Это и правда вы! Приятного аппетита, можно присоединиться? Японец, в одежде национальной сборной. Довольно высокий, черноволосый (что характерно и совсем не удивительно), улыбается жутковато, и глаза...а вот глаза совсем не характерного, потрясающего цвета. Такие глаза, раз увидев, невозможно забыть. Этого не может быть! Не может быть потому, что не может быть в принципе! - Я не настаиваю, просто показалось, что вы один. Если занято то я... - Ннн-нет, я один, в смысле, свободно, ну, тут... Черт, я похож на заику. - Вы не узнали? Кагеяма Тобио. Мы с вами когда-то в одном клубе играли. Он сел напротив, но совсем не смотрит в тарелку. А я даже ответить ничего не могу. Тысяча мыслей, догадок, фантазий сплелись в клубок у меня в голове. Совпадение? Галлюцинация? Двойник? Шутка Иваизуми? - Поздравляю, вы неплохо выступили. Последний матч групповых был шикарен. Жаль, не успел к началу. - А ты...ты здесь...выступаешь? Украдкой щиплю себя за ногу. Он смотрит несколько секунд на меня в упор, потом переводит взгляд на японский флаг на своей олимпийке, и снова на меня. - Бадминтон. - Что? - Сборная по бадминтону. Ракетка, воланчик, сетка. - Ты в сборной? - Ага. Третье место в одиночном разряде. Тренер говорит, что мог бы и лучше. Бронза Олимпиады, а он не сияет от восторга. Наверное, действительно мог лучше. - Я вас увидел когда, на сразу узнал. А потом посмотрел состав команды. А почему вы не в основном составе? А где вы тренировались со сборной? А за какую команду играете? - Тебе не кажется, Тобио-кун, что неприлично столько вопросов задавать? Стыдно признаться, но так приятно снова использовать этот покровительственный тон семпая. Вот и разгадка сна. Видимо подсознание сумело распознать в толпе его лицо. Такую бы проницательность, да на площадке... Дальше завтракали под неспешный диалог об устройстве Олимпийской деревни, забавных историях с соревнований и погоды в Мияги. Даже сделали совместное фото. Я не удержался и отправил его Иваизуми. Тот был шокирован не меньше моего. Расставаясь, мы обменялись телефонными номерами. *** Хвала интернету! После успеха на Играх, у Кагеямы взяли с десяток интервью. Я Иваизуми целые абзацы по телефону зачитывал. Феерично соплежевательные места - по два раза. Тупой кохай вообще смотрел, в какие пёрлы писаки превращают его ответы? И вообще, это что же получается, пока у меня ехала крыша, он преспокойно наслаждался жизнью становясь "открытием", "юным талантом" так дальше и в том же духе?! Я - взрослый мужчина. Я не буду беситься и скрежетать зубами. Я не занимаюсь глупостями, я предпочту самосовершенствоваться: давно хотел покататься на лошадке. Я возьму телефон, позвоню и запишусь к инструктору верховой езды Кагеяме Тобио на занятие. Он не откажет бывшему семпаю, а потом в качестве бонуса, поведает мне оригинальную историю. О том, как мама хмурого кохая, видя его трудности в общении с окружающими, предложила попробовать такое занятие, где каждый сам за себя. Так Кагеяма пришел в бадминтон и конный спорт. О том, как с трудом ходил после первого занятия верховой ездой. О том, как он понял, что может играть обеими руками. О ночной истерике после того, как усыпили первого коня, с которым он занимался. И пусть это было скорее милосердием на тот момент, но Кагеяма лишился друга. О первом выигранном матче и гордом отце, сооружавшем дома полку для трофеев. И о том, как фингал под глазом стал катализатором всех этих событий. Прав Иваизуми, я - Дуракава. Пока терзался самобичеванием, вселенная развернула все к лучшему. Как, в принципе, и всегда.